I'm sorry, I love you

Память снова и снова подсовывала ему то, что случилось несколько дней назад (вернее, ночью в бассейне). Как ни старался Шерлок думать о чём-то другом, эта картинка всё время стояла у него перед глазами. Шерлок стоял возле бассейна, обняв Джона, бережно прижимая его к себе и благодаря судьбу за этот момент нечаянного счастья и за нежность, до краёв заполнившую его сердце. Джон не двигался, позволяя себя обнимать, он едва держался на ногах, ему действительно нужна была сейчас поддержка, которую мог предложить его брат. Шерлок легонько, едва касаясь, поцеловал Джона в макушку. Он едва не потерял его сегодня. Мориарти дорого заплатит за то, что нарядил Джона в этот жилет с взрывчаткой. Поступить так с Джоном, по мнению Шерлока, было всё равно, что обидеть котёнка. Как хотелось Шерлоку застыть в этом мгновении рядом с Джоном навечно, как муха в янтаре… Шерлок мотнул головой, прогоняя наваждение. Всю эту ночь он почти не спал, как и две предыдущие. Но, если тогда он не спал из-за своего расследования, то теперь он лёг в постель с твёрдым намерением наконец-то нормально выспаться, но не тут-то было. Он провертелся всю ночь, как курица на гриле, сотворив с простынёй и одеялом то, что делает с любым зелёным листочком гусеница-листовёртка. Шерлоку всё время вспоминалась та сцена в бассейне: Джон, который был так близко к нему, что даже сквозь одежду он чувствовал тепло его тела, запах его волос, его смущённая улыбка. Наверное, стоило плюнуть на сон, встать с кровати и заняться чем-то. Всё равно чем, лишь бы не думать всё время о том, насколько ему хочется снова обнять Джона. Однако Шерлок с завидным, но совершенно безрезультатным упорством, заставлял себя оставаться в постели, пытаясь уснуть, несмотря на "бунт на корабле" со стороны своего, казалось бы, совершенного разума. Ага, выспался… Как бы не так. Трижды он вставал попить водички и столько же раз – отлить. Всякий раз, проходя мимо лестницы наверх, где была спальня Джона, он вслушивался в ровное спокойное дыхание брата и завидовал его способности крепко спать при любых обстоятельствах. Хотелось, как в детстве, пробраться в его комнату и тихонько лечь рядышком. Может быть, от мерного дыхания брата ему тоже удастся успокоиться и уснуть. А если наоборот? Он представил себе, что и в каких выражениях может ему сказать Джон, проснувшийся из-за того, что Шерлок его тискает. Нет, лучше гнать от себя подальше подобные мысли, а себя – подальше от Джона. Шерлок очередной раз вздыхал и плёлся в свою спальню. Только перед самым рассветом, когда небо уже начало светлеть, ему удалось ненадолго уснуть. Спустя пару часов он проснулся и понял, что ему совершенно не хочется спать. Солнце уже светило вовсю, просачиваясь в спальню по краям окна из-за плохо задвинутых штор. Шерлок встал с кровати и натянул на себя халат поверх пижамы. Раз уж поспать не получается, то нужно начинать привычный утренний ритуал. Годы тренировок в армии научили Джона засыпать сразу же, как только голова коснётся подушки и просыпаться при первом же подозрительном шорохе, а потом снова засыпать, убедившись в том, что опасности нет. Всю эту ночь ему пришлось «играть в жмурки» из-за Шерлока, который шатался по квартире как призрак замка Моррисвиль. Обычно Джону не мешали спать ночные бдения Шерлока, если тот, конечно, не требовал его помощи, но накануне Шерлок удалился в свою спальню даже раньше Джона, а потом всю ночь какого-то лешего вскакивал. Когда утром Джон окончательно проснулся и спустился вниз, то с удивлением обнаружил Шерлока, сидящего за столом с чашкой кофе и утренней газетой. Небывалое дело, брат встал раньше него и сам сварил кофе. «Наверное, в лесу что-то крупное сдохло», - подумал Джон, присаживаясь рядом. Так начался этот день, закончившийся для обоих весьма необычным образом. День подходил к концу. У Шерлока уже почти сутки не было нового дела. Это было невыносимо. Шерлок разве что по стенам не бегал оттого, что не мог найти ничего, что целиком захватило бы его. Его мозг просто взрывался от вынужденного безделья и постоянного присутствия рядом Джона. Джон потерял свою временную работу в больнице так же быстро, как и нашёл, и теперь всё своё время проводил с Шерлоком. В поисках нового дела Джон с утра сидел в Интернете, перелопачивая горы бесполезной информации. Он уже понял, что сегодня произойдёт что-то из ряда вон выходящее, но того, что произошло ближе к вечеру, он и представить себе не мог. Он заметил ещё с утра, насколько Шерлок был сегодня взвинчен. Настолько, что в воздухе явственно ощущалось статическое электричество. Казалось, что ещё чуть-чуть - и сверкнёт молния и грянет гром. И вот он грянул… Джон в очередной раз подозвал Шерлока, чтобы тот взглянул на экран и сам решил, стоящее ли это дело. Шерлок подошёл к Джону сзади, оперся руками о стол по обе стороны от него и склонился, чтобы увидеть очередное объявление. Ох, не стоило ему в таком состоянии приближаться вплотную к Джону, но он сделал это, и теперь пути назад не было. Шерлок понял, что не в силах больше сопротивляться самому сильному своему желанию, что он просто умрёт, если не поцелует сейчас Джона, если не скажет ему о своих чувствах, и всё равно, что будет потом. Он не думал сейчас о возможных последствиях своего поступка. Когда Джон повернул голову в сторону Шерлока, он увидел, что тот смотрит не на экран, а на него, причём глаза его безумно блестят. Не успел Джон и пискнуть, как Шерлок сгрёб его в охапку и стал целовать. «О! Это того стоило», - было первой мыслью, промелькнувшей в затуманенном сознании Шерлока. Сейчас его ощущения были намного ярче и острее, чем тогда, когда ему было пятнадцать, и он впервые поцеловался с Джоном. Сейчас Шерлок словно бы растворялся в нём, теряя остатки своего былого благоразумия. Но он не успел в полной мере насладиться этим поцелуем, потому что Джон не желал мириться с навязанной ему ролью. От этого поцелуя сердце Джона ушло в пятки. Ведь это было очень неожиданно и совсем неправильно, и, как ни странно, весьма приятно. Джон попытался вырываться, но, поскольку Шерлок держался за него, как утопающий за спасателя, это оказалось непросто, тогда он запаниковал и удвоил свои усилия. Когда Джону удалось слегка отстраниться от брата, изо всех сил отталкиваясь руками от его груди, он прошипел: - Что ты творишь, идиот! Ты что, под кайфом? Всё ещё пребывающий в полувменяемом состоянии Шерлок тихо произнёс, почти прошептал: - Прости, но я люблю тебя. - Что ты сказал? Я не ослышался? – Джон был настолько изумлён, что не поверил своим ушам. Шерлок покачал головой. - Ты с ума сошёл! - Да, и причём уже давно. - Но я-то не сошёл с ума и помню, что ты мой брат. Отпусти меня, пожалуйста. Ты меня пугаешь. Шерлок тут же отпустил Джона и отодвинулся от него, виновато уставившись в пол: - Прости меня, пожалуйста, я не хотел тебя пугать. - Знаешь что, пойду-ка я лучше проветрюсь, вдруг твоё помешательство заразно, - с этими словами Джон резво подскочил и побежал ко входной двери, попутно хватая с вешалки первую попавшуюся под руку куртку. Когда дверь за Джоном захлопнулась, Шерлок в изнеможении опустился на стул, оперся руками о стол, сложив их в замок, и уронил на них голову. «Что же я наделал! – думал он. – Я напугал его, он не захочет жить рядом с таким психом. Теперь он съедет отсюда. Но я не смогу теперь без него. Какой чёрт дёрнул меня за язык! Да что слова, ладно бы просто слова, которые всегда можно истолковать двояко или обратить в шутку, но этот поцелуй… А всё вместе – это просто катастрофа. Ведь если бы я лишь поцеловал его, то всё можно было бы списать на мой очередной эксперимент. Так нет же, высказался! И ведь столько времени сдерживался, а теперь не смог (вернее, не захотел) сдерживаться. Что же теперь делать, как успокоить Джона и удержать его здесь?» Шерлок пошёл в ванную, сбросил одежду и встал под холодный душ. Ледяные струи омывали его тело и голову, отрезвляя и принося кристальную ясность мысли. Он убедит Джона остаться и никогда больше не позволит себе проявления такой слабости характера. Он снова и снова повторял себе: «Я смогу с этим справиться. Мне будет достаточно того, что Джон просто будет рядом со мной. Я сделаю всё, что угодно, лишь бы снова не потерять его на долгие годы». К нему пришла одна весьма оригинальная мысль, как успокоить Джона и уговорить его остаться. Шерлок был хорошим актёром, а сегодня у него будет бенефис. Джон шёл по улице, ёжась от холода. Впопыхах он схватил совсем лёгкую куртку и теперь отчаянно мёрз. Но он не хотел заходить ни в тёплые уютные кафе, ни в светлые просторные торговые центры. Для того чтобы привести в порядок мысли ему необходимо было побыть одному. Он выхаживал своё решение. В голове были одни междометия. Признание Шерлока и этот поцелуй ошеломили его и выбили из колеи, напрочь лишив способности мыслить логически. А ведь это было необходимо, чтобы принять решение, чтобы, в свою очередь не замёрзнуть окончательно и не свалиться с пневмонией. И Джон решил. Если он является причиной этого странного помешательства своего брата, то эту причину нужно устранить, причём как можно скорее. Он завтра же съедет, сначала к Майкрофту, а потом найдёт себе маленькую квартирку и переедет туда. А теперь, когда он всё решил, можно было возвращаться домой. Он очень надеялся на то, что когда он вернётся, то Шерлок уже будет в своей комнате смотреть третий сон. Когда через пару часов после своего ухода Джон вернулся на Бейкер-стрит 221 Б, то вопреки своим ожиданием сразу увидел Шерлока, стоящего спиной к нему возле окна в гостиной. Руки его были скрещены на груди, а волосы были влажными. Джон с порога сообщил ему о своём решении: - Знаешь что, я лучше съеду отсюда. Как говорится от греха подальше, в буквальном смысле. Так и не обернувшись, ровным и очень спокойным голосом Шерлок попросил: - Пожалуйста, останься, Джон. Я сейчас тебе всё объясню. Вспомни, что ты сказал сразу после того, как я тебя поцеловал. - Что ты творишь, идиот! Ты что, под кайфом? – недоумевая, повторил свои прежние слова Джон. - Ну вот! Ты был недалёк от истины. Меня попросили заняться делом одной известной куртизанки, некой Ирэн Адлер. Она соблазняла влиятельных и высокопоставленных людей, заставляла их творить нечто немыслимое, снимала это на камеру, а потом шантажировала их. Многие потом, придя в себя, недоумевали, как они могли столь сильно увлечься этой женщиной. – Шерлок импровизировал на ходу, удачно вплетая в свою ложь крупицы правды. – Кое-кто предположил, что его опоили сильнейшим афродизиаком. Среди её жертв оказалась даже одна принцесса, которая до встречи с Ирэн, была убеждённой натуралкой. После той встречи она тоже была в глубоком недоумении по поводу своего временного помешательства и смены ориентации. На одном из приёмов к ней подошла эта женщина и угостила бокалом вина. С приёма они ушли вместе и отправились к Ирэн. Теперь Ирэн шантажирует эту леди. Принцесса вспомнила, что в тот вечер пролила немного вина на вечернее платье. Я исследовал состав этих пятен. Мне удалось выделить, а вчера и синтезировать основное действующее вещество, аналог метамфетамина, но действующий намного сильнее. Сегодня я решил проверить его действие на себе, как на самом асексуальном человеке, которого я знаю. Поскольку рядом со мной не было никого, кроме тебя… Представляешь, как это действует на обычных людей, если даже меня так пробрало?! - Обалдеть! - только и смог сказать Джон. – А предупредить меня заранее о своём эксперименте ты не мог? - Это нарушило бы чистоту эксперимента, - выдал свой коронный аргумент Шерлок, – Мне нужен был беспристрастный свидетель. - А что ты чувствуешь теперь? А ну-ка посмотри мне в глаза. Шерлок повернулся и честно посмотрел в глаза Джону своими необычными, переливающимися на искусственном свету глазами, похожими на камень «кошачий глаз», и сказал: - Теперь я чувствую себя идиотом, который полез целоваться со своим братом. В этот момент Шерлок в который раз отметил одну интересную особенность глаз Джона. Они меняли свой цвет так же, как морская гладь меняет его в зависимости от погоды и времени суток. Только глаза Джона отражали его настроение, и сейчас они стремительно меняли свой цвет с тёмно-серого, почти чёрного, на голубой. Джон проверил, не расширены ли зрачки Шерлока. Нет, они были в норме. Его дыхание было ровным и глубоким. Джон взял его руку, чтобы сосчитать пульс. Вроде бы в норме, хотя нет, слегка частит, но это обычное следствие интоксикации. - Хорошо, - сказал Джон, - считай, что я тебе поверил, но больше так со мной не экспериментируй. И пей побольше жидкости, чтобы вывести из организма эту дрянь. «Итак, - мысленно подвёл итог Шерлок, - мне удалось запудрить Джону мозги. Но для того, чтобы он окончательно поверил в эту сказку Венского леса, необходимо подтвердить её поступками. А что лучше всего может убедить его? То, что я стану встречаться с женщинами».