Avalanche

Вэнь Ин уже давно знал – с той самой шутки про оружейную – что чувство юмора Вэнь Чжэня подчас принимало самые непредсказуемые формы. И все равно Усянь был удивлен, когда увидел у основания клинка два выгравированных иероглифа. Суйбянь. Какая разница. «Какая разница, какое имя будет носить меч этого слуги» – Вэнь Ин сам сказал это у кузни. И Вэнь Чжэнь в точности исполнил его слова! Жаловаться было не на что. Оставалось только заливисто рассмеяться, ведь шутку Вэнь Ин оценил. Какая разница! А каким будет лицо Сюй-сюна! Только ради его недоумевающих глаз можно было такое провернуть. Но Сюй-сюн уже отбыл в Запретный город. А самого Вэнь Ина отправили в Облачные глубины. Добрался он до Гусу ранним вечером. Пробежался по городку, взбежал по каменным ступенькам лестницы. И остановился – у ведущих в резиденцию Ордена Лань ворот его уже ждали. – Молодой господин Вэнь, – адепт (едва старше самого Вэнь Усяня), поклонился Вэнь Ину. – Этот недостойный проводит вас в комнаты для приглашенных учеников. – Благодарю! – Вэнь Ин поклонился в ответ. По пути Вэнь Ин оглядывался по сторонам – в резиденции другого Великого ордена он был впервые. Облачные глубины были абсолютно не похожи на величественный Безночный город, всегда сиявший десятью тысячами огней. В этой скрытой горами от посторонних глаз резиденции, казалось, каждая тропинка была наполнена сдержанным спокойствием. Вынужденным, решил Вэнь Ин, засмотревшись на Стену правил. Выбитые в граните иероглифы определяли дух Гусу, сдерживали его, словно необъезженного трехлетку… Возле входа в покои Вэнь Ина уже ждал Лань Цижэнь. – Молодой господин Вэнь не торопился, – неодобрительно проворчал лаоши, поглаживая бородку. – На время обучения в Облачных глубинах у вас будет нефритовый жетон. Он позволит вам беспрепятственно покидать резиденцию. Не потеряйте его. Занятия начинаются завтра. Не опаздывайте. Взяв жетон, Вэнь Ин снова поклонился. Наставник Лань с присущей ему невозмутимостью проигнорировал слова Усяня о своевременном отправлении – и ладно. Вэнь Ин намеревался взять от обучения в Гусу все. И поклонился в третий раз – вслед ушедшему Лань Цижэню. Приглашенные адепты жили в павильоне, разделенном на отдельные комнаты, с общим местом для занятий. Свою комнату Вэнь Ин нашел быстро, так же спешно покидал вещи и вышел знакомиться. Другие заклинатели, судя по доносящемуся из-за неплотно прикрытых дверей шуму, еще не спали. В общем гуле Вэнь Ин быстро распознал знакомый голос и обрадовался. – Привет, Не-сюн! – воскликнул он, ворвавшись в комнату. – Я узнавал, что еще приедет адепт Цишань Вэнь, но не думал, что им будешь ты, Вэнь-сюн! – Хуайсан помахал ему веером. Вэнь Ин познакомился с ним во время Совета кланов в Цишане, когда брат Главы Не крадучись пересекал тренировочное поле, явно рассчитывая незамеченным дойти до пролеска и погулять по горным тропам. Не удалось – Вэнь Ин потащил вяло сопротивляющегося заклинателя сначала на стрельбище, а потом на плато, запускать змеев, подкупив обещанием показать самые живописные места в горах Цишаня. Вэнь Ин и Не Хуайсан заговорщицки переглянулись, явно предвкушая подобное исследование гор Гусу, а после, спохватившись, заклинатель из Цинхэ представил приятеля остальным. – Вэнь-сюн, это Цзян Чэн, наследник Главы Цзян. – Имя в быту: Ваньинь, – коротко отрекомендовался Наследник Цзян, взглянув на вышитое на рукавах одежд Вэнь Ина солнце. – Вэнь Ин, имя в быту: Усянь, – улыбнулся Вэнь Ин. Хмурый взгляд он предпочел проигнорировать – может, настроение плохое. Тем более, Хуайсан уже представлял его другим адептам. Знакомство продлилось до вечернего колокола. Едва услышав его звон, Цзян Чэн (как показалось Усяню, с некоторым облегчением) откланялся. Хуайсан тоже засобирался. «Завтра вставать в начале шестой стражи, Вэнь-сюн! Шел бы и ты спать. К Наставнику Лань на занятие лучше не опаздывать!» Спать не хотелось. Вэнь Ин открыл настежь окна в своей комнате и высунулся из окна, изучая пейзаж. Привычно он отмечал – вон там спуск к реке, а если повернуть направо, то можно выйти в горы. И вот эта неприметная тропка… Надо завтра выяснить, куда она ведет. Сюй-сюн уже наверняка на полпути к Кушанскому царству. После того, как Наследник Вэнь узнал, что и Вэнь Ин уезжает из Знойного дворца, то заметно повеселел, уже не пытаясь так отчаянно победить Усяня на каждом спарринге. Однажды даже позвал с собой в библиотеку, читать о Кушанском царстве (возможно, из-за того, что в тот день с ними постоянно был Вэнь Чжэнь). Вэнь Ин не знал. Ему предстояло год проучиться в Гусу – с теми, кого он только сегодня узнал. И с тремя тысячами правил… Ну не может быть, чтобы в Облачных глубинах действительно все на свете регламентировалось! Поддавшись порыву, Вэнь Ин перемахнул через подоконник. Эта ночь слишком хороша, чтобы тратить ее на сон! Гравий шуршал под ногами. Вдали звенела горная речушка. Переливчато пели колокольчики на каком-то порожке. Разрозненные звуки складывались в тихую музыку ночи – Гусу звучал на грани слышимости, не приемля звуков человеческого голоса в такой час. – В Облачных глубинах запрещено гулять по ночам, – прозвучало за спиной Вэнь Ина, и, вздрогнув, заклинатель обернулся. Окликнувший его походил на небожителя. Длинные волосы, янтарные глаза, лобная лента с вышитым узором облаков на лбу. Судя по всему, патрулировал территорию. Не хмурился, но мог запросто заморозить взглядом. Усянь поежился. И все равно широко улыбнулся. Послушно возвращаться в комнату не хотелось. – Я не гуляю! – возразил он. – Гулять может лишь тот, кто хорошо знает местность, а я прибыл буквально стражу назад. Поэтому я исследую местность, чтобы не потеряться и не опоздать на завтрашнее занятие! А исследовать не запрещено, так ведь? – Вздор. – Тебе просто нечего ответить, потому что я прав! – фыркнул Вэнь Ин. – Сделай вид, что ты меня не видел, а я сделаю вид, что не видел тебя. Идет? – Возвращайся в свои комнаты. Вэнь Ин с громким стоном рухнул на траву. Он непрошибаем! Словно ожившая статуя, в голову которой вложили заранее заготовленный набор фраз. –Ты меня совсем не слушаешь! – пожаловался Вэнь Ин, отмечая, что его собеседник уже остановился у края тропки и внимательно на него смотрит. – Что это за разговор? – Вставай. И не шуми. – Лежать на траве в Облачных глубинах тоже запрещено? – ехидно поинтересовался Усянь, но с травы поднялся. – И шуметь тоже, конечно, как я мог забыть! – У входа в резиденцию Стена правил. Утром сходи и почитай. – А прямо сейчас? Вэнь Ину показалось, или эта ледышка только что тихо-тихо обозвала его «убожеством»?! *** Первые месяцы обучения протекали без особых приключений – так считал Вэнь Ин, и слушать, что на этот счет думали Лань Цижэнь и Лань Чжань, он не собирался. Да, ту ледышку звали Лань Чжанем. Его имя Вэнь Ин узнал уже на следующий день, когда в числе последних, на ходу собирая волосы в высокий хвост, прибежал в залу для занятий. С тех пор гордо игнорировал и имя в быту, и титул Лань Чжаня. Не Хуайсан смотрел же на Лань Ванцзи с благоговейным ужасом. И наотрез отказался исследовать что-либо, причитая о гневе брата и острой Бася. Зато тут же попросил помочь списать на ближайшей контрольной по типам нежити. Вэнь Ин не отказал. Да, да списывать запрещало две тысячи триста двадцать четвертое правило Гусу Лань (пока считал – раз десять сбился!), но ведь помощь товарищу не порицалась, а поощрялась. Гулять по крышам не одобрялось тоже. Не разрешалось есть больше трех плошек риса. Нельзя было даже прыгать по веткам деревьев! Вэнь Ин до сих пор помнил, с каким презрением смотрел на него Лань Чжань, случайно увидевший, на какие упражнения адепт клана Вэнь променял тренировку с господином Лань Пиандао. Но три тысячи правил так и подзуживали находить в них лазейки. Искать слабое место в этой узде и наглядно демонстрировать, что косность никого не доводила до блага. Зачем пить вино в резиденции, если можно выпить его, удобно расположившись на ветках дерева, растущего за резиденцией. «Я не в резиденции, Не-сюн! – весело кричал тогда Вэнь Ин. – А до колокола еще пепел с палочки благовоний разок упасть успеет!» И, просыпаясь утром, частенько слышал, как каменщики снова и снова стучали зубилом по граниту Стены правил, пополняя ее новыми и новыми «запрещено». И посмеивался в кулак – играть со словами было увлекательно. И более безопасно, чем бездумно эти правила нарушать. Испытывать на себе гнев Вэнь Жоханя Вэнь Ин не хотел. И, дабы совсем уж не провоцировать Наставника Лань на письмо Главе Вэнь, в один из месяцев засел в библиотеке. Неаккуратно писать, к неудовольствию Усяня, тоже запрещалось. Но ничего не говорилось об украшении книг иллюстрациями, чем Вэнь Ин и воспользовался. Практики ради он взял сборник мелодий для циня и потратил три месяца на адаптацию этих мелодий для дидзы, украсив получившуюся книгу вязью нот. Цзян Чэн и Не Хуайсан после удостоились презентации сборника – Усянь потрясал книжицей, задорно восклицая, что это лучшее, что он сделал в Гусу Лань. Лань Цижэнь привычно хмурился, пролистывая работу Усяня, но было подумал, что из воспитанника Вэнь Жоханя все-таки может выйти толк. Способности других подопечных уже сомнений не вызывали. И поэтому, когда Цайи начали терроризировать речные гули, Лань Цижэнь решил отправить на помощь городку двух нефритов и весь набор приглашенных учеников. Практики ради. *** Управлять одновесельной лодкой Вэнь Ина никто не учил, и поначалу он орудовал шестом осторожно, больше присматриваясь к тому, как это делают наследник Цзян и нефриты Гусу Лань. Но вскоре освоился и лихо обогнал Цзинь Цзысюаня. Огляделся – в столь погожий день искать речных гулей казалось странным. Разве что нырять и осматривать дно. – Лань Сичэнь, – окликнул Вэнь Ин первого нефрита, – и часто в Цайи речные гули появляются? — Нет, молодой господин Вэнь, в Цайи никогда раньше не было речных гулей, – покачал головой наследник Лань, никак не отреагировав на фамильярное обращение. – Это мирное поселение, а жители здесь отлично умеют плавать. Поэтому нынешнее происшествие и требует большого внимания. Вэнь Ин задумчиво почесал нос, оперся на шест. Огляделся. Река выглядела спокойно и на первый взгляд мирно. Местные жители тоже катались на лодках, торговали, спорили и не чувствовали себя в опасности. Конечно, рядом ведь столько заклинателей! — Хорошо умеют плавать, говорите, — повторил он. — Может приезжие утонули? И как мы что-то найдем при свете дня, когда у тварей донный отдых! — Нет столько приезжих, – коротко возразил Лань Ванцзи. Впрочем, ничего больше он не сказал, полностью поглощенным своим занятием: второй нефрит внимательно вглядывался в водную гладь. — Брат прав, — кивнул Лань Сичэнь. — Чтобы появились речные гули, должно утонуть очень много людей. Именно поэтому есть смысл осмотреть реку днем, до того, как гули начнут охоту — возможно, узнаем что-то полезное. – Узнаем что-то полезное, – Вэнь Ин снова почесал нос, огляделся. И, просияв, направил лодку к набережной. – Юная госпожа! Мгновение вашего внимания – и я вознесусь от счастья! Продавщица локвы зарделась, закрылась рукавом, спасаясь от такого напора, но Вэнь Ин не отставал. Он вился вокруг ее лодки, забрасывал девушку вопросами, на которые та все-таки отвечала. Запиналась, краснела, неловко отшучивалась на неприкрытый флирт, но отвечала. Вэнь Ин же был рад стараться – смеялся громко, сыпал шутками и комплиментами. Купил пару корзинок локвы. – Убожество, – тихо, но отчетливо прокомментировал это зрелище Лань Ванцзи, отворачиваясь. – Лань Чжань, хочешь , угощу тебя локвой? – радостно прокричал ему Вэнь Ин, потрясая корзинкой. Раскланялся со своей собеседницей и вернулся к заклинателям – Я, между прочим, с новостями! Прекрасная юная госпожа рассказала, что теперь местные к озеру Билин ходить боятся. Жутко, вода темной стала. А вот уже даже в протоках все спокойно. Странно. – Тогда закинем сети только в озере, – кивнул Лань Сичэнь. – Вы хорошо общаетесь с обычными людьми, молодой господин Вэнь. Вэнь Ин тут же задрал нос. И уже не видел, как поморщился Цзян Цэн, как налег на весла, чтобы убраться подальше от скопления лодок. И от адепта клана Вэнь – тоже. До озера добрались быстро. Тварь нашли – тоже, хотя непонятно было, кто кого нашел: нежить заклинателей или заклинатели нежить. Бездонный омут. Следил за ними с первых вызванных лодкой волн, с первой заброшенной сети. И все эти речные гули… Приманка, просто приманка. Ничто не могло изменить ту данность, что все они – даже блистательные нефриты Гусу Лань – попались в эту ловушку. А Вэнь Ин еще и чуть не утонул – ринулся спасать какого-то адепта, сверзился с меча и чуть не стал закуской для Омута. Благо, Лань Чжань выручил. Вэнь Ин со смешками и шуткам вручил своему спасителю корзину локвы. И устроился на носу лодки. Им повезло – ноги унесли. Но Бездонный омут в таком спокойном местечке… Лань Сичэнь утверждал, что люди этой местности отлично плавают – Вэнь Ин и сам это видел. А, чтобы зародился Бездонный омут, должно утонуть не просто больше количество людей – огромное. Бездонные омуты не редкость в водах бурных, с сильным течением и частыми штормами. В водах Янцзы, например… Вэнь Ин помотал головой, отгоняя от себя эти мысли, и помрачнел. Он знал, Глава Вэнь никогда не упускал возможности поохотиться на сильных и опасных тварей – и все равно, что после смерти господина Вэнь Чжигана выезжать на Ночную охоту лидер ордена стал реже. Как там Вэнь Мао писал? «Охота – первейшая обязанность правителя, ибо лишь это занятие способно сочетать в своей сути и мирные, и военные цели»… Вот Глава Вэнь и охотился. Выезжал в глушь, требуя после черновые карты и изрисовывая их алой тушью. В такие дни вечернее правило проводил Вэнь Чжэнь. А однажды Глава Вэнь взял их с Сюй-сюном с собой. Вэнь Ин взъерошил челку, вспоминая те ущелья, по которым они носились за горным демоном. После Охоты потратили неделю, перенося на карты рельефы местности. И от Главы Вэнь никак не могли скрыть Бездонный омут, случись этой твари завестись в водах рек, протекающий на землях Цишань Вэнь! Вэнь Ин уставился в воду. Да тот, кто попробовал бы хоть что-то скрыть от Главы Вэнь, в следующий же миг молил о пощаде. – Для солнца этот Бездонный омут теперь скрыт за облаками, – донесся до Вэй Ина приглушенный голос Цзян Чэна. Вэнь Усянь нахмурился и слез с носа лодки. Посмотрел на Наследника ордена Цзян – тот выглядел хмурым и недовольно косился на оставшееся позади озеро Билин. Как ни крути, выход теперь был лишь один: отгородить озеро плотиной, иссушить и оставить на несколько лет. Но не это сейчас интересовало Вэнь Ина. Он шагнул к Цзян Чэну, на ходу стягивая простые кожаные наручи с запястий. – Наследник Цзян утверждает, что Орден Цишань Вэнь пренебрегает своими обязанностями по защите простых людей и перекладывает этот долг на Орден Гусу Лань? – вкрадчиво и тихо (копируя интонации Вэнь Жоханя) поинтересовался Вэнь Ин, сложив руки перед собой в вежливом жесте. Демонстрируя всем вышитое на рукавах солнце. Цзян Чэн скрестил руки на груди и с вызовом взглянул на адепта ордена Вэнь. – Вэнь Усянь желает возразить? – огрызнулся он. И не успел уклониться от кулака Вэнь Ина. Они сцепились, как два пса, не обращая внимания на восклицания Не Хуайсана, брань Цзинь Цзысюаня и оклики Лань Сичэня. Цзян Чэн бил зло, прицельно, и Вэнь Ин не отставал. Они увлеченно мутузили друг друга, катались по дну лодки – и, наконец, ее перевернули, очутившись в воде. Цзян Чэн было попробовал утопить Вэнь Ина, но тот вывернулся из хватки, поспешил всплыть и был тут же пойман Лань Чжанем за шиворот. Мгновением позже Лань Сичэнь вытащил из воды Цзян Чэна. Лань Цижэнь был в гневе. – Ваша несдержанность покрывает позором имена ваших предков! – лаоши смерил взглядом стоящих на коленях во дворе храма предков юношей. – Подобное поведение недопустимо для адептов Великих орденов! Следующие дни вы проведете здесь, думая о своем поступке. А я пока напишу вашим отцу и опекуну. Вэнь Ин скрипнул зубами, но промолчал, вместо этого взявшись зашнуровывать наручи. Все-таки нарвался на письмо. Виноватым в драке Усянь себя не чувствовал – этому наследничку (сейчас раздраженно изучающему траву двора) нужно было преподать урок – но ведь и Главе Цзян точно не понравится, что адепт Цишань Вэнь украсил лицо его единственного сына фингалом и парой ссадин. Впрочем, и Цзян Чэн не отставал – ссадина на скуле Вэнь Усяня болела. Заживет раньше, чем голубь письмо в Знойный дворец доставит, но все же. Вэнь Ин с силой затянул узел на наруче и принялся за второй. С Цзян Чэном он не говорил. Тот тоже не спешил начинать разговор. Один раз показалось, что за воротами кто-то стоял. Но, когда Вэнь Ин обернулся, там уже никого не было. Ответы на письма Лань Цижэня пришли через пару дней. Вэнь Жохань ограничился кратким: «За драку наказывай Ин-эра, как считаешь нужным, amicus meus», – и, судя по оставшемуся на бумаге песку, торопился вернуться к более важным делам. Цзян Фэнмянь же приехал лично. – Нет, этот недостойный не собирается забирать своего сына из Облачных глубин, наставник Лань, – говорил он, направляясь вместе с Лань Цижэнем к храму предков. – Уверен, они оба уже усвоили урок. Этот недостойный поговорит с сыном, чтобы увериться в этом. Цзян Фэнмянь никому бы не признался (хотя Юй Цзыюань догадалась сразу и тут же использовала это как повод для очередного скандала), что приехать в Облачные глубины лично он решил еще по одной причине. Эта причина сейчас стояла на коленях рядом с Цзян Чэном – их разделяла лишь дорожка из мелкого гравия – и сосредоточенно изучала тиснение на своих наручах. Вэнь Ин, Вэнь Усянь. Цзян Фэнмянь не знал его фамилии – но слишком знакомым было имя. Тот ли иероглиф, что писал Вэй Чанцзэ в редких письмах? Цзян Фэнмянь так и не смог найти его сына. Все эти годы, ни одной зацепки… После, на совете кланов в Цишане, когда Глава Цзян мельком увидел воспитанника Главы Вэнь, то глазам сначала не поверил – так сильно этот Вэнь Ин был похож то ли на Вэй Чанцзэ, то ли на Цаньсэ Саньжэнь. Цзян Фэнмянь не смог определиться. Лань Цижэнь же использовал в своем письме имя в быту и первое имя Вэнь Усяня не написал. Жаль. – А-Чэн, – позвал Цзян Фэнмянь, видя, что и Вэнь Ин дернулся, повернулся на звук голоса. Но Глава Цзян не позволил себе увлечься, сосредоточившись на сыне. – Твое наказание закончено, А-Чэн. Спустись к стене правил, позже я еще поговорю с тобой. Только когда Цзян Чэн ушел, Цзян Фэнмянь снова повернулся к Вэнь Ину. – Глава Цзян, – было начал Вэнь Усянь, но Цзян Фэнмянь прервал его взмахом руки, отметив, как удивленно Вэнь Ин на него уставился. Глаза серые, совсем как у Вэй Чанцзэ. А нос морщит, как Цаньсэ Саньжэнь. Цзян Фэнмянь хотел спросить, хотел узнать, хотел убедиться… – Каким иероглифом пишется твое первое имя, Вэнь Усянь? – наконец, подобрав слова, спросил Цзян Фэнмянь. – Ин как «дитя», – после короткой заминки отозвался Вэнь Ин. Тот же иероглиф, что писал Вэй Чанцзэ. Цзян Фэнмянь улыбнулся сыну лучшего друга. – Значит, я не ошибся, – произнес он. – Ты похож на своих родителей, Вэй Ин. – Вы их знали?! – Вэй Чанцзэ был моим слугой и лучшим другом, – кивнул Цзян Фэнмянь. Протянул руку и потрепал Вэнь Ина по волосам. – Я бы хотел, чтобы ты подумал о переходе в орден Юньмэн Цзян, где воспитывался твой отец. Ответа Цзян Фэнмянь не дождался – Вэнь Ин выглядел ошарашенным, а во дворе храма предков уже показался Лань Цижэнь. Еще раз улыбнувшись Вэнь Ину, Цзян Фэнмянь ушел. А Лань Цижэнь отправил Вэнь Ина в библиотеку – следующие три месяца Усянь проведет в компании трактата «О благочестии», кисти, туши. И Лань Ванцзи.