***
Холодный пар исходил из-за рта, развиваясь на ветру, в перемешку с никотиновым дымом. Декабрь месяц холодный и мрачный, лишь небольшой костёр разогревал обстановку вместе со спиртными напитками в крови белокурой. Небольшая кучка людей находилась в пространственном гараже, празднуя пятнадцатилетие младшей девушки, которая ещё до 12 ночи была не в лучшем состоянии, запивая алкоголем, пока её за узкую талию придерживал высокий паренек старше её года на два. Вот вроде он хотел о ней позаботиться, но и одновременно сувал бутылку за бутылкой в её руки, чтобы та пьянела по большой части. Крики и оры издавались с уст подростков, которые вовсе не умели пить, но это считалось их любимым занятием, так сказать забавой в их возрасте, чтобы пробиться в «лучшие» подростки этого района, чтобы каждая собака обходила их стороной. Каждая такая вечеринка заканчивалась ментовским отделением, но в этот раз всё шло довольно-таки хорошо, но некое насторожие проскакивало у некоторых лиц. Пару минут времени и сигарета была докурена. И маленькая ручка выбросила её в костёр, серый взгляд застыл на огне, буквально проникаясь в этот размытый вокруг мир её глазами, который не показывал никаких красок, кроме тёмных тонов и это усугубляло положение, ведь рядом стоящий человек, которого она так любит даже не осознавал всей сути. Именно в таком состоянии у девочки пролетали мысли, что же будет дальше? Разве я должна быть тут? Вдруг все странные и затуманенные мысли в алкоголе перебил веселый крик ото всех. — Белля, с Днюхой! Мы тебя любим, — сбегаясь в круг в объятие девочки, настала теплота внутри себя, так же и снаружи. Улыбка проскочила у подростков на лице, наверное такое запомниться надолго, а возможно и навсегда. Постояв пару минут в объятиях, все разошлись по своим местам, продолжая дискуссию в роме с колой, так же водке и на так сказать «закусочку» пиво. Вроде было всё хорошо, но явно чего-то не хватало. Длинные пальцы рук шатенистого парнишки обхватывали кружку пива, крутя её в руке и смотря на всю довольно скучноватую обстановку. Буквально пару миллисекунд и «гениальная» мысль в юношеской голове проскочила, а ехидная улыбка наросла в мгновенье. — Изабелла, — широкие руки парня провели по талии младшей девушки, немного спускаясь на бёдра. Лицо примкнуло к шее, издавая тёплое дыхание, которое прошлось мурашками по фарфоровому телу. Голова Словетской поднялась вверх, открывая проход к молочной шее, а белые зубки Ладыгина начали прикусывать этот запретный плод, чувствуя это томное дыхание от малышки, а так же потрясывание колен от некого возбуждения. Мгновенное движение и Бэмби обернулась к возлюбленному, вцеляясь в пухлые губы, начиная нежно целовать и водить языком по его полости, иногда прикусывая нижнюю губу, пока широкие руки сжимали упругие ягодицы малышки, что вызывало табун бабочек, приятно щекочущее низ животика. — Не заводись, — отрекаясь от сладких и столь желанных губ, прошептал Артём, вновь целуя ту в шею. — Пошли выйдем, а то на нас все пялятся, — получив в ответ заведенный кивок с прикусанной нижней губой, парочка вышла на улицу, садясь на ближайшую скамью. — Ты что-то хотел? — гладя щёку возлюбленного проговорила пьяная Бэлль, рассматривая такие же серые глаза, как и мир вокруг. — Я подумал, может закажем ЛСД..? — с некой неуверенностью, ответил парнишка, целуя в висок девушку, которая убрала руки в карманы ветровки из-за холода на улице. Прозрачные брови сомкнулись к переносице с неуверенностью смотря на Ладыгина. — Зачем? Может не стоит? В прошлый раз всё не совсем хорошо кончилось, — еще сильнее сжимая в себя из-за холода, уже с дрожью в голосе, ответила Бэлль, пытаясь избежать этого диалога. — Д ладно, доверься мне, — резко прижимая Бэмби к себе, начиная страстно обцеловывать её губы, пока рука скользила с коленки к концу худой ляжки, дотрагиваясь до клитора через джинсы, немного надавливая. Тихий стон раздался с уст целующих губ, сразу отстраняясь от возлюбленного. — Хорошо, только пошли в гараж, а то холодно пиздец, — обнимая себя за плечи в попытках согреться, проговорила Словетская, продолжая путь к гаражу. Белокурая девчонка вошла в гараж и сразу же на неё накинулось тело с объятиями. Это была опяневшая Аля, которая старше девушки на 3 года, но вовсе не умеет пить. И в частности не задумывается в произношение парой вовсе не нужных, и бывает даже и обидных фраз. В маленький нос влетела шатеновая голова, немного пробивая его от чего произошёл резкий толчок, который оттолкнул от себя старшую девушку, из-за чего та не устояла и упала на копчик с криками. — Блять, за что?! — берясь одной рукой за копчик, а второй за голову, прокричала шатенка, кидая обозлившийся взгляд на Бэмби, которая была явно не в духе. — Тон снизила! Ты мне блять в нос влетела, — оскаливаясь проговорила девушка, сжимая кулак в руку, сдерживая эмоции, чтобы не накинуться на подругу с кулаками или же запинать её. Да, это определенно не правильное поведение, но алкоголь всегда влиял в худшую сторону для младшей девушки в компании. Хоть она и была самая маленькая пятнадцатилетняя девочка, но даже все остальные подростки заходящие за возраст больше шестнадцати в основном обходили её стороной, боясь получить значительные травмы, а возможно и поход в болничку, ведь именно в таком состоянии девочка не может сдерживать агрессию, даже если это не значительно. С самого детства ей твердили, чтобы ту отправили в тюрьму или же на пацанки, но та лишь отмахивалась от этих слов, забивая. Возможно её можно было сравнить с животным, но нет. Если доходило до безумных побоев, или же пару раз до клинической смерти, девочка молилась всем богам, чтобы человек выжил, даже готова была сдаться в полицию, но чтобы всё было хорошо с жизнью иного человека. — Ты мне блять чуть нос не сломала, своей ебанной бошкой! — ещё сильнее оскаливаясь и делая уверенный шаг к лежащей подруге, прокричала блондинка. Вдруг большие руки схватили её за талию, прижимая к себе и целуя в висок. — Успокойся, — ответил Ладыгин, сильнее сжимая талию девушки, немного спускаясь одной рукой на бедро, поглаживая. — Пошли покурим. — Не хочу! — твёрдо перебив парнишку, произнесла девушка, отбрасывай руки парня с талии и бедра, отталкивая в другую сторону. Взгляд метнулся на подругу, а после на парня, вновь оскаливаясь. — Ой да идите вы нахуй, — после фразы девушка схватила со стола пачку сигарет Мальборо и покинула гараж, хлопая железной дверью. Буквально всё сотряснулось от удара. Руки Бэмби закрыли фарфоровое лицо, которое кипело от злости. Руки сжимались в кулаки и сильный удар прилетела в бетонную стену. Кровь ливануло, начиная скатываться по руке, немного опухая. Оскал посетил лицо Бэмби, но он перешел с моральной боли на физическую. Вдруг дверь гаража отворилась и на пороге появился парнишка. Руки были в карманах, а взгляд был направлен вниз, довольно задумчивый. По лицу было не угадать, что у него на уме, то ли печаль, то ли злость, просто ни что. А вот фарфоровое лицо стало в миг спокойным, дожидаясь каких-либо действий. — Прости её, ты же знаешь, что она не специально, — карий взгляд посмотрел на множество звёзд, ища в них успокоение. — Я уже не злюсь, — пряча разбитую руку за спину, проговорила Бэмби, понимая этот взгляд Артёма и если такое её поведение будет продолжаться, то отношениям конец, а в данный момент она искренне любит и доверяет этому человеку и вовсе избегает ссор. — Я думаю тебе пора домой, тем более обработать руку надо, — взгляд впервые направился на блондинку, сделав два шага вперед, тела были буквально в сантиметре друг от друга. Лицо парня рассматривало фарфоровые черты, пытаясь понять, почему в его малышке столько агрессии, но и одновременно страха. Страха бояться остаться одной в этом злощавом мире. Пока тем временем грустные сапфиры смотрели вниз со страхом и стыдом перед второй половинкой. Снова она подвела его, обманула, провела. Хоть и обещала пару дней назад завязать с драками и агрессией. — Нет, я не хочу, — голубые айсберги посмотрели в карие, ища прощение и возлюбленность. — И прости меня, — маленькие ручки Бэмби обхватили тело парня, прижимаясь к нему, утыкаясь маленьким личиков в его плечо. И в тот момент с глаз потекли слёзы. Слёзы страха и раскаивания перед молодым человеком. Сглотнув слюну родные руки в ответ обхватили совсем хрупкую девушку, целуя в белокурую макушку. Резкий шум издался в нескольких метрах от парочки и противный голос, раздражающий Бэмби до мозга костей. — Ты что блять свинья тут делаешь?! — глаза белокурой девушки закатились, а на лице появился оскал. Парень лишь отпустил девушку, начиная наблюдать на происходящее. Взрослая женщина лет так 35-ти подошла к молодой парочке с не лучшими намерениями. С улыбки показывались белые зубы, а на носу появлялись ели заметные складки из-за злости. Руки на миниатюрной груди скрестились. Постукивая пальцем об локоть. И взгляд Бэмби поднялся на те же самые глаза в точности взятые с неё. — Ты хули тут забыла?! — на лице женщины, появилась та же физиономии, как говорится яблоня от яблони не далеко падает. А может и далеко.? — Ты как с матерью разговариваешь, свинья не благодарная?! — резко руки вцепились в подростка, перехватывая её действия и буквально начиная тащить не самую трезвую Кузнецову. Парнишке ничего не оставалась сделать, как смириться с тем, что девушку отвезут домой. Буквально силком женщина впихнула дочь в машину, захлопывая её дверь, чтобы та точно не вышла. Обойдя и сев в машину Наталья завела машину, начиная ехать не с самым лучшим выражением лица. — Блять, почему ты у меня такая не благодарная?! Д лучше бы тебя не было! — Д пошла ты нахуй! — вскликнула молодая девчонка, отстегивая ремень, который напялила на неё мать, начиная ёрзать буквально по всей машине, останавливаясь на окне, не отвояд взгляд от него. — Если не хотела рожать хули не сделала аборт. А да, точно, ты же бомжиха ебанная, просто денег на это не хватило! — Ну всё сука, ты договорилась! — сильная рука поднялась на девушку буквально отвлекаясь на секунду, а газ уже был нажать на полную скорость…Секунда… вторая…третья… Взгляд мамы уже вовсе направлен не на девчонку, а на машину, которая едет на встречку… Зажмуриные глаза Бэмби и силуэт матери, который закрыл её и… темнота…
Тяжелый вздох и тёмная комната. Буквально ты запечатан в пространство без окон и дверей. Страх окутал тело Бэмби. Было не черта не видно, всё размыто, лишь немного виднелись руки в тёмных оттенках. И шаг. Шаг издающищийся за спиной, все ближе приближающийся… — Где я?! — тело буквально подпрыгнуло с место, но она оставалась в сидящем положение на коленях. — Кто здесь?! — глаза в которых было мутно, пытались найти тот шаг и странный шёпот, который буквально что-то кричал в ухо, пытаясь что-то сказать, но нельзя было разобрать ничего, от слова совсем. Вдруг дрожь пробежалась по всему телу, чьи-то руки закрыли глаза, обездвиживая тело малышки и голос прошептал монотонно: — Твоё время ещё не пришло.***
Сильный обхват по всему телу и фарфоровое тело подпрыгнуло с кровати, принимая положение сидя. Дыхание было до ужаса сбито, было и в правду страшно. Во круг было всё мутно, не понятно только это от сонного состояния или же страха, который поглотил девушку с ног до головы. Дыхание не останавливалось в темпе ни на секунду. Было страшно двинуться, всё было странно и страшно, до того момента, как заломило всё тело до жуткой боли, что девушка упала назад в койку, держась руками за голову, пытаясь хоть, что-то понять и вспомнить последние моменты. Что же с ней произошло и где она? Но протерев глаза они не стали тчёте видеть, но засмотревшись в одну точку можно было разглядеть рядом стоящую капельницу и другой аппарат, проверяющий пульс сердца, давление и так же дыхание. Всё было понятно, она в больнице… Но вопрос остался вопросом. Где она? Руки продолжались держаться за голову, в мозг пытался хоть, что-нибудь вспомнить и единственное пронеслась та картина.Мама, ссора, машина на встречку...
— Чёрт.. — понимая всё происходящее, прошептала себе под нос девушка, пытаясь приподняться, но все тело кабуд-то было парализованно, а зрение вообще мутным, ели как было видно размытую палату, где она была абсолютно одна. На едине лишь с кроватью, которая сковала её с капельницей, которая была вколота в вену и проведена через нос. Всё ухудшал мир, находящийся в тёмных оттенков, который вовсе не мог быть с ужасающим зрением. Что на это повлияло, больше всего волновало блондинку. Но чтобы всё выяснить, нельзя лежать на месте. Напрягая всё тело девушка попыталась встать, но всё до ужасной боли заломило, буд-то все кости переломаны, а органы вывернуты наружу, плюс к этому не известно, что творилось с фарфоровым лицом. Но переборов себя, девушка приняла сидячее положение, свиснув ноги с больничной койки, буквально выдергивая с носа капельницу и вытаскивая с болью капельницу из вены. Сделав глубокий вдох, девушка поднялась с места, но сразу же пожалела об этом. Слыбае ноги сразу стали ватными и не сделав и шага девушка упала на пол, ели как приземляясь на руки, которые ныли от ужасающей боли. С уст Бэмби издался истошный крик, а боль пронзило все тело до истерики, которая вышла слезами, они буквально хлынули рекой, а боль с каждой секундой нарастала. Руки тряслись, как у наркомана, а ноги вовсе не чувствовались, всё тело ломило, а серые глаза ничего не видели, буд-то потыхая во тьме...***
Это мрачное место остается тёмным даже солнечным днём. Вороны посещают это место чаще, чем люди, как бы они не любили своих погибших родственников. Кладбище. Тёмное, приводящее в истерику при виде его. Чёрные вороны не затыкаются в попытке то ли заглушить всю боль этого места, то ли они вовсе пытаются нам дать понять что-то, а может они с кем то разговаривают..? Голубоглазая девушка, со спокойствием передвигалась по этому мрачному месту, ища ту самую могилу, о которой говорила бабушка. Искала то имя и фамилию, как у неё, хоть она и ни разу не была на этой могиле. Гвоздики сочетались с тёмной одеждой Кузнецовой и так же с её лицом. Довольно напряженным и грустным, буд-то разум затуманен. И вот пройдя ещё пару десятков минут в конце кладбища эта могила... Довольно заброшенна и не убрана, явно её давно никто не навещал и не ухаживал. А пыль на захоломила надпись, но фарфоровая рука быстро сметла её и надпись дала свою красоту. Ужасную красоту.Кузнецова Наталья Владимировна RIP 27.03.80 - 14.08.2018
— Ну привет, мама, — строгий и поникнувший вид девушки ещё больше ухудшился. От нервов руки сжимали всё сильнее и сильнее, а брови сомкались к переносице. — Знаешь, я долго думала о твоем поступке, — вымолвила Кузнецова, начиная смотреть на местность во круге, буд-то пытаясь отвлечься. — Сначала я была рада тому, что ты умерла, но сейчас я поняла, что лучше бы умерла я, — сглотнув ком в горле, промолвила та. — Я всю жизнь ненавидела тебя, да и в принципе думала это взаимно, но сейчас же я поняла, что ты хотела стать мне матерью, а не простой женщиной, которая меня родила, — взгляд зациклился на надпись могилы, а мозг подсознательно представлял перед собой эту женщину. — А я.. Просто ещё больше тебя возненавидела. Ведь моя жизнь в тысячи раз стала хуже. Я ослепла на 2 года, все меня предали и ушли и лишь Костья мне помогла выбраться с этого дерьма.. — голубые сапфиры стали стеклянные, но после упоминания ими возлюбленной, они буд-то треснули и слёзы потекли по алым щекам от стресса и холода. — Но даже она меня предала, — руки закрыли лицо, начиная всхлипывать. Сердце разрывалось на куски, было стыдно перед собой и могилой матери, что она такая слабая и жалкая. — Я всё так же тебя ненавижу! — сорвалась на крик девушка, находящееся в истерике. — За то, что ты не была рядом, за все твои слова и побои! За всё! Но... Я попытаюсь тебя простить.. — руки опустились вниз от лица. От красного лица, лопнутого от капилляров. Глаза смотрели вверх, пытаясь прекратить поток слёз. — Но и ты меня прости.. За всё.. — вновь сглотнув ком, девушка посмотрела на заросшую могилу и лёгким движением положила букет гвоздик рядом, немного успокаиваясь. — Я больше не вернусь. Это был первый и последний раз, прощай, мама...