Dia bho na h-achaidhean

— Значит, ты у нас королевских кровей, м, Йорвет? — магазинные пакеты с удивительно аппетитным хрустом опустились на пол, тут же привлекая к себе внимание котов. Все три животины моментально оказались возле своих самых-самых любимых игрушек. — Что, прости? — Йорвет немного ощалело уставился на Вернона. На его лице очевидно читалось непонимание и даже, как на секунду показалось Рошу, испуг. — Твой друг… Как его там?.. Детлафф, — наконец-то вспомнил сложное нильфгаардское имя Вернон, — сказал, что с ковирского твоя фамилия означает: «Королевский поток». Честно говоря, иногда в тебе есть что-то от аристократического сноба. — А… Это… — Йорвет устало вздохнул, наконец-то разуваясь и кидая свою куртку в сторону небольшой тумбочки, что стояла в коридоре возле двери. — Один из многих вариантов перевода. — Ты не говорил, что из Ковира и Повисса, — Рош недовольно покачал головой, забирая с тумбочки куртку и вешая её на место. Привычка Йорвета раскидывать вещи иной раз порядком раздражала. — Ты сказал, что с Островов. — Мы прожили большую часть нашей жизни на Островах. Но фамилии, Вернон, штука настолько древняя, что может быть откуда угодно. Ты почему-то не удивляешься тому, что Бьянка, у которой все три поколения семьи прожили в Темерии, имеет совершенно обычную фамилию для западного Офира. — Ты хочешь сказать, что у нее был предок — офирец? — Вернон снова подхватил пакеты, следуя за Йорветом на кухню. — Мне кажется, что как-то… это должно быть заметно, нет? — Рекомбинация генов, Вернон, — голос Йорвета звучал очень устало, но не настолько, чтобы Рош прекратил свои расспросы. — Штука очень странная, особенно у людей. И потом, ты же не знаешь наверняка, есть ли у нее кузен или кузина, которые фенотипически будут похожи на жителя Офира. — Феноти… Что? — Внешние и внутренние признаки организма, — голос О’Ри стал совсем механическим, — характерные для его генотипа, но при этом разные генотипы могут иметь одинаковые фенотипы, что еще более забавно, одинаковый генотип совершенно не означает, что под влиянием внешней среды фенотип не измениться…. — Йорвет, а говорил, что не знаешь ничего про генетику, — Вернон поставил пакеты на стол, вызывая недовольство котов. Им было строжайшей запрещено залезать на столы — и это единственное правило, которое они соблюдали во всем доме. — А… — Йорвет устало покачал головой, правой рукой массируя висок. — Нахватался по верхам пока учился. Иногда удавалось просочиться на лекции к генетикам. — Хех… Зачем? Ты же этот… филолог? — Я много кто, но совершенно точно не филолог. Скорее, историк с тягой к антропологии, археологии и сказкам. Человеческая биология повлияла на очень многие вещи. — Даже на сказки? — усмехнулся Рош. — Особенно на сказки, Вернон. Финальная уборка доконала всех. Паб только казался маленьким. Вернон и не предполагал, что там столько места. Поэтому Фольтест, увидев их замыленные рожи, махнул на всех рукой и сказал валить по домам, мол, всё равно проку не будет от них никакого. Но настоятельно посоветовал больше не заниматься херней и быть более ответственными. Они уже почти разложили покупки по местам, когда в звонок сначала позвонили, а потом входная дверь содрогнулась от крепкого удара то ли ногой, то ли кулаком. — Ты ждешь кого-то? — Вернон по привычке потянулся за табельным оружием. — Никого. Да я и не знаю никого настолько… грубого, — Йорвет пытался выглядеть встревоженным, но больше он выглядел усталым, мол, пришли убивать, так убивайте, можно я только на кровать прилягу, пожалуйста. Рош снял пистолет с предохранителя, когда подходил к двери. Не то чтобы ожидал хоть кого-то увидеть в дверной глазок, потому что несколько дней назад какая-то сука разбила на нескольких этажах лампы, а управляющая компания не слишком торопилась с заменой. Однако, к своему вящему удивлению Вернон увидел две блекло мерцающие в темноте точки. Из всех возможных тварей так глаза светились только… — Геральт, а ты не охуел ли часом? — Рош открыл дверь, всё еще держа ведьмака на прицеле. — Время видел? И кого хера даже не позвонил? Давно ведьмакам мозги не вышибали? — Рош, я… — ведьмак только мотнул головой, очевидно пытаясь подобрать слова, а потом заметил стоявшего в коридоре Йорвета, — я к твоему… благоверному, — запнулся на этом слове Геральт. — И по какому вопросу? — Историческому, — Геральт не дожидаясь разрешения зайти, просто отодвинул Вернона плечом, проходя в коридор. В свете ламп стало видно, что последние несколько дней ведьмак пахал, как проклятый. Геральт никогда не отличался цветущим и здоровым видом, но сейчас вид он имел потрепанный и потасканный. — Oidhche mhath, Iorwerth… — Agus thusa cuideachd, vatt’ghern. — А для идиотов? — Вернон с громким хлопком закрыл дверь, убирая пистолет обратно в кобуру. — Банальные приветствия, Вернон, на горском диалекте Ковира. — А, ты тоже в курсе, что у него ковирская фамилия? — Рош нервно дернул носом, выдавая крайнюю степень раздражения. У него был тяжелый день, тяжелый вечер и, если честно, то он очень хотел затащить Йорвета в горячую ванну и вместе в ней отмокнуть, просто отмокнуть. Все планы на нормальный, хороший вечер, после которого спиться хорошо, а на утро — отличный крепкий стояк, похерил один-единственный ведьмак. Потому что Йорвет определенно очень сильно напрягся. — Да, — Геральт даже не повернулся в сторону Вернона. — Я нашел это на первом месте преступления, — ведьмак вытащил что-то смятое из кармана своей форменной куртки. — И притащил это сюда? А и когда это ты там побывал еще раз? — моментально «завелся» Рош. — Не так давно. Не люблю использовать ведьмачье «чутье» — это убивает, но не зря посмотрел… — А почему, — наседал Вернон, — не отнес к нам? Это же улика. — Вряд ли… Как бы ты не относился к Йеннифер, но она хороший специалист. Тут ничего нет, никаких следов: ни биологических, ни магических, — но «чутьем» эту штуку было видно. Тут только текст… На старо-ковирском, насколько я могу судить. Я подобное уже видел. Оно, правда, так не светилось в «чутье», так что… — Где? — усталость моментально схлынула с Вернона. — В Вергене, — ответил за ведьмака Йорвет, забирая из его протянутой руки смятую бумагу. — Это когда убили дочь мэра Борха Троегалки? — Да, — Геральт выглядел напряженным, потрепанным и бесконечно усталым. У него даже сосудики в глазах полопались настолько, что Рош невольно задумался над тем, а сколько вообще ведьмак спал? И спал ли он вообще? Йорвет молчал, медленно разворачивая бумагу. Вид она имела действительно потрепанный. — Она старая? — Нет, это обычная офисная бумага, — Йорвет поймал удивленный взгляд Вернона. — Когда очень долго работаешь со старыми фолиантами, со временем можешь начать определять тип бумаги просто пальцами. Это даже не подделка. Это просто… записка? — Написанное на ней имеет смысл, значение, перевод? — Да, Геральт, имеет. Как и та, что была в Вергене. — Йорвет, на той что была в Вергене была написана какая-то… апокалиптическая чушь — про конец света, про час меча и топора. Здесь — что? — Если опустить всю поэтичность написанного, характерную для… старо-ковирского, стихотворную и аллюзивную манеру подачи информации… — Йорвет внимательно разглядывал написанный текст, — то написанное гласит: «Ласточкой бойкой — дева из рода орхидей кровавых — взлетит». — Опять чушь… — Ну, не скажи. Ласточка, ведьмак, Зираэль, — на этом слове ведьмак и без того бледный — окончательно позеленел, и Вернону даже показалось, что он пошел пятнами, по оттенку чем-то схожими с трупными. — Нет… Дай, сюда, — Геральт выдернул из рук Йорвета записку, и внимательно уставился на нее, зеленея всё больше и больше. — Где здесь?.. — Вот, — тонкий длинный палец О’Ри ткнул в нужное место. — Это читается как «зираэль». — Вот прям так и читается? — В старо-ковирском ничего не пишется так, как звучит. Знаешь ли, постоянные клановые войны — негоже если кто-то сможешь нормально прочитать твои важные документы. В ковирских кланах очень сильно был развит диалектизм, и часто бывало, что люди с севера гор не понимали людей с юга гор вообще. — А мне кто-нибудь расскажет хоть что-то, нет? Или я тут в качестве мебели стою? — Вернон не выдержал общего накала загадочности и наконец-то взорвался. — Ты вламываешься в мой дом, — гневно (и больно) ткнул Геральта в плечо Рош. — Вы оба говорите нихера непонятные штуки, которые меня напрягают. Еще хоть одно непонятное слово, я вас обоих на пятнадцать суток закрою по подозрению в препятствии расследованию особенно важного дела. — Я… — мгновенно смутился от такой гневной отповеди Геральт. — Ласточка, я… — Завтра утром, — голос Йорвета звучал мягко и даже слегка певуче. Это было настолько удивительно, что даже свет пару раз мигнул в коридоре. — Мы всё это обсудим завтра, подробно всё расскажем гневной общественности. — Я… — Останешься здесь, — Йорвет устало вздохнул. — Слухи о том, что я жру людей, Геральт, ужасно преувеличены. Посмотри на него, — Вернон скорчил недовольную рожу, — живее всех живых. — Да, спасибо, Йорвет… — Меня в моем доме никто ни о чем спросить не хочет, нет? — окончательно выбесился Рош. Он вполне тепло и дружелюбно относился к Геральту. Они и правда достаточно часто пересекались на местах преступлений. И всё же… Это была его, вернонова квартира, и сейчас его священное право собственника нарушал собственный же любовник. — В ванну, Вернон, — когда Йорвет говорил таким тоном, почему-то перечить ему совершенно не хотелось, вся агрессия моментально сводилась на нет. — Это поможет. — Мне бы больше помогло другое, — буркнул Рош, проходя мимо ведьмака и О’Ри, — но, конечно же, кто и когда у меня что вообще спросил?.. — An Guth? — Aig amannan, ведьмак. Дверь в гостевую комнату прямо перед тобой. Располагайся, а теперь прости, мне нужно успокоить человека, — Йорвет уже отвернулся от Геральта, когда замер, чуть наклонив голову в бок. — Регис, кстати, передавал тебе привет и спросил: «Действительно ли совы не то, чем кажутся?». — Как вы все любите говорить загадками, вашу мать, — Геральт беззлобно, но очень устало толкнул дверь в комнату, заходя в неё. — Такова жизнь… человечек, — шепотом ответил в пустоту Йорвет, направляясь в сторону ванной. — Ты так и будешь стоять и сверлить меня взглядом через занавеску? — ворчливо начал разговор Вернон. — Ты не пригласил меня в саму ванну. — Да, но в помещение ты вломился. Что тебя останавливает от еще большего вторжения в моё личное пространство?.. Кстати, ты как дверь-то открыл? — Провернул поворотный замок монеткой. Она… подходит, — голос Йорвета звучал действительно печально, а еще недоуменно. Иногда Вернону казалось, что ни хрена О’Ри не человек, а просто эльф, которому в детстве обрезали уши да подкинули к людям, больно уж альтернативным он был в большинстве вопросов. И реакций. — Так я могу?.. — Нет, блядь, стой и разгова… Погоди, ты сейчас серьезно будешь стоять и просто говорить со мной? — обжигающе горячая вода текла по плечам Вернона и это успокаивало. Йорвета уже даже удавить не хотелось. — Да, — это было очень тоскливое и виноватое «да» на всём белом свете, что у Вернона аж восстала давно умершая совесть. — Йорвет, ты такой умный, но такой… Сюда иди, альтернатива вида человеческого. Они были примерно одного роста. Может быть, Вернон был чуть выше, но они особенно как-то никогда не заморачивались насчет этого. — Ты злишься? — Уже нет, Ветте. — Хорошо, — по ванной расползался колкий лавандовый аромат. Отчего Йорвет был так привязан к этому запаху, Рош не знал. — Ты… что собрался делать? — Мыться, — взгляд у Йорвета был совершенно серьезный и Вернон прекрасно знал, что это значило. Это значило — мыться. Без всяких эвфемизмов и кокетства, его, Вернона Роша, вызимского детектива, вымоют до скрипа с убийственными тщанием и заботой. Честно говоря, Рошу иногда казалось, что он какая-то сковородка, которую нужно срочно отдраить до зеркального блеска. Это, конечно, совершенно точно не было тем, что он планировал изначально, но всё же это было лучше, чем ничего. А еще Вернон прекрасно знал, что если сказали — завтра, то всё будет завтра, а сейчас даже не стоило пытаться завести с Йорветом разговор на тему Вергена или любых иных происшествий из прошлого. Ветте либо просто замыкался в себе и молчал, либо и вовсе мог рассказать неправду, лишь бы от него отвязались с ненужным вопросами. Почему-то единственным, от чего бежал Йорвет, было его собственное прошлое. Впрочем, сейчас на это всё Рошу было наплевать: горячая вода, довольное курлыканье Ветте над ухом и потрясающий аромат лавандового мыла, — всё это успокаивало его. И даже присутствие ведьмака в квартире не особенно напрягало.