Тысячелетие ведьмы

- Сакура скоро зацветет. Голос разлетается по комнате, пропадая в ее стенах. Эсверил сидит на подоконнике, свесив ноги наружу, оперевшись на руки, заводя их чуть за спину. Теплый ветер слегка развивает волосы, что длинными нитями раскиданы по поверхности. Она выдыхает и прикрывает глаза. Время в ее жизни потеряно и не имеет смысл, так к чему она каждый раз ждет сезон весны? Единственная услада. Скука ужаснее любой смерти, так за что ей это наказание?.. Есть за что, она и сама знает, признает свою вину перед Богом, от которого отрекалась долгое время, а теперь он стал ее единственным собеседником, с которым можно поговорить о вечности. Усмешка озарила ее лицо. Ведьме не пристало называть Бога собеседником. Дитя без души, может ли она позволять себе такую дерзость? Она прикладывает руку к сердцу. Бьется. Говорит, что живое. Значит и она живая. Так ведь? Ей хочется в это верить. Ее раздумья прерывает веселый смех, она опускает взгляд и замечает подростков, что в привычной манере спорят. Жизнь имеет ценность, когда взял ее в долг у смерти, да? Люди, ох, люди. Вечно стремящиеся куда-то: что-то сделать, чего-то достичь, любить, защищать... Столько причин, что даже ее вечности для перечисления не хватит. Эсверил отталкивается руками и спрыгивает. Первогодки испугались, когда рядом с ними оказалась девушка, буквально свалилась с неба, но быстро приходят в себя, приветствуя ее. Нобара дружелюбна, Мегуми слегка отстранен, Юджи нервно поджимает подол пиджака. Итадори неспокойно, когда рядом она. Ладони потеют, губы поджимаются. Ему все еще неловко из-за недавней ситуации, хоть и прошло дня три, и они вообще не пересекались это время. Ребята прощаются, подросток что-то, заикаясь, говорит и быстро нагоняет друзей. Эсверил улыбается, Юджи кажется ей слишком хорошим, чтобы быть сосудом Короля Проклятий, и она мысленно ругается на Двуликого. Тот будто почувствовав осуждение в свою сторону, усмехается. "Встретимся возле старой сакуры" звучит в голове Двуликого. Он хмыкает. Пробралась в его разум так легко, что за девица.

***

Вдали слышны сверчки, но ветер умело затмевает их звуки. Сумерки наступили позднее обычного, но это даже хорошо, Эсверил успела полюбоваться закатом. Солнце, уходя, щедро грело ее тело, задерживаясь яркими лучами на лице, обводя каждый изгиб и пропадая в тенях. Когда оно село окончательно, девушка повернулась к дереву: бутоны вот-вот и раскроются. Она почти вздрагивает, когда слышит хруст веток позади, слишком увлеклась цветками. Итадори. Нет. Перед ней стоял Двуликий, со своими алыми глазами и черными полосами на лице. Усмехается и подходит ближе. - Женщина, осмелилась позвать меня? - грубый голос кажется ей приятным и она невольно улыбается. - Эсверил. - говорит четко, чтобы мужчина точно услышал. - Зови меня по имени, Сукуна. Он хмыкает, подходя ближе. Сейчас не такой высокий, как тогда, но все равно выше. Из-за телосложения кажется необъятной стеной. Эсверил делает шаг навстречу, завлекая его в свои объятия, прижимаясь крепче. Двуликий удивлен, настолько, что первые секунды не в состоянии понять, что происходит. Девушка поднимает свою голову, пытаясь отыскать взгляд алых глаз. И находит. Он возвращает себе надменное выражение лица, но все же стискивает в своих объятиях в ответ, проводя широкой ладонью от лопаток до поясницы и слегка сжимая бока в руках. Он бы опустил руки ниже, но она испугается. Стоп. С каких пор его заботит, что там подумает какая-то женщина? Руки все равно остаются на месте. - Искал меня, да? - раздается в области шеи, теплым дыханием обдавая кожу. - Хотел увидеть твое выражение лица, когда ты поймешь, что я все же добился чего хотел. - дотрагивается пальцами до ее подбородка, поглаживая и усмехаясь, нагибается ближе. - И стал проклятым духом, захватившим Японию? - шепчет в губы, не отрывая взгляда. У них мало времени. Времени? Ее впервые за долгие годы заботит время, как смешно. Но именно сейчас она понимает, что чувствуют люди пытаясь успеть везде. Нервозность. - Стал Королем. - усмехается, хмурится и впивается в губы настойчивы поцелуем. Жадно мнет, слишком долго ждал, слишком долго искал, слишком долго она не выходила из его головы. Целует, кусает, зализывает укус и снова целует. Толкается языком, грубо, но все же просит разрешения. Она позволяет и поцелуй бушует с новой силой. Проходит по зубному ряду, задевает нёбо, изучает, всасывает, доминирует. Воздух предательски заканчивается. Время тоже. Эсверил отталкивает Сукуну, губы опухли, Итадори может что-нибудь заподозрить. Она быстро чмокает его, приводя все в норму и выжидающе смотрит на Ремена. Его глаза горят, дыхание чаще обычного, грудь тяжело вздымается. Лицо украшает привычная усмешка, когда девушка начинает говорить что-то про возвращение. Он слушается, только по своему. Щелкает пальцами и Итадори возвращается. Он стоит в лесу. Один.