О верности говорят вполголоса

Появление Мари в банде встретили почти равнодушно – на фоне той головомойки, что Чуя устроил своим, новость о маленькой девочке, которая теперь будет с ними, никого не затронула. Ей выделили место, показали, куда за чем ходить, а выслушав на попытку забрать куртку Накахары гордый ответ, что девочка её заработала, только посмеялись. Чуя знал, что это ненадолго: эйфория от вылазки сойдёт, и девчонку кто-нибудь попытается прогнуть, – поэтому наблюдал он за ней пристально, хоть и, по возможности, незаметно. Накахара почему-то чувствовал за Мари ответственность. Или, возможно, дело было в том, насколько похожими были их истории. Чуя тоже знать не знал о своём прошлом. Мари адаптировалась и уже к концу первой недели почти ничем не выделялась среди других детей: тоже бегала по поручениям старших, помогала, где могла, и будто бы очень легко усвоила местную иерархию и правила поведения. Поэтому, получив после оговоренного срока ответ, что она решила остаться, Чуя с чистой совестью отправил Мари к Юан – сменить убогий и явно форменный серый костюм на более подходящую сезону одежду. Честно, вот лучше бы он этого не делал. Логика была проста: Юан – старшая, девушка, к тому же, вторая после Ширасе по значимости для Чуи. Кому как не ей доверить девчонку? И вроде бы всё даже прошло неплохо. Нашлись для Мари и джинсы, и толстовка, и даже почти новые кроссовки по размеру. И куртка с перчатками. Особенно Мари порадовалась шапке, которую она взяла привычку натягивать едва ли не на нос. Малая поблагодарила всех за заботу и стала понемногу выбираться в город. Чуя ещё помнил, как ошеломила некоторых ребят настолько официально высказанная благодарность. Кто-то из парней даже хлопнул девчонку по плечу (та покачнулась, но устояла) и пробормотал что-то о том, что она теперь часть их банды, а для своих ничего не жалко. Мари наморщила лоб, снова поблагодарила и, кажется, сделала выводы. В течение следующих пары недель Чуя видел её внимательно слушающей и наблюдающей, а потом стал замечать то свои, то чужие словечки, постепенно разбавляющие очень правильную до этих пор речь. Вообще, смена одежды пошла ей на пользу. По крайней мере, она меньше выделялась и перестала хлюпать носом по утрам. Но вот смена куртки Чую почему-то раздражала. Раньше он всегда находил Мари взглядом по ней, а теперь мог высматривать в толпе, прежде чем девчонка показывалась на глаза. «Она просто ей велика», – раздражённо фыркал про себя Чуя, – «конечно, вещь по размеру гораздо удобнее. И теплее». К быту Овец девчонка привыкала с большим трудом, чем к иерархии. Она не жаловалась, но мелочи выдавали, что ей некомфортно. Заметил даже Ширасе. – Чуя, откуда ты её привёл? – Говорит, что сбежала из приюта. А что было до него, не помнит. – Ага, – хмыкнул тот. – Может, и правда, не помнит, но тогда твоя новая подружка жила очень интересной жизнью, раз даже без памяти у неё остаются такие привычки. Чуя понимал. Штаб Овец был их территорией, но когда большая часть детей радовалась, что он просто есть, что здесь безопасно, Мари искала способ сделать проживание комфортным. Он видел её спальное место, аккуратно застеленное одеялом. Знал из разговоров девчонок, что немногочисленные вещи она поделила на повседневные и тот комплект, в котором ложилась спать, не позволяя себе завалиться в грязном даже после выматывающих и сложных дней. Даже несколько недель спустя, глядя на неё, Чуя видел образ чистенькой и хорошо воспитанной домашней девочки, пусть даже из бедной семьи. И знал, что кое-кого это может раздражать. Накахара уже не раз видел, как быстро беспризорники забывали о привычках домашней жизни, если вообще их знали. Но Мари не подстраивалась под окружающую среду, будто все эти мелочи были для неё естественны. И Ширасе был прав – это выдавало в ней человека из того социального класса, в котором дети редко оказывались на улице. И даже когда она искренне старалась подстроиться, Мари выделялась, выделялась, выделялась. Это могло привести к проблемам. Это должно было привести к проблемам. Но, на удивление, маленькая и умненькая девочка понравилась не только Чуе. Довольно часто Накахара уходил от штаба. Овцы вообще в нём долго не находились, хотя всегда оставляли тех, кто мог бы защитить их собственность от других банд. Ребята искали еду и деньги, развлекались. К Овцам примыкали не только беспризорники, но и дети из неблагополучных семей, живущие со своими, так что эти ходили в школу. Чуя же искал информацию о своём прошлом или тренировал способность вдалеке от тех, кого мог случайно задеть. Возвращался обычно поверху, так что стал свидетелем интересного разговора. – Эй, Мари, что скажешь? – девочка, сегодня ответственная за готовку, оторвала взгляд от огромной кастрюли с кипящим варевом. Вообще у малой оказался талант – приготовленное ею выглядело жутко, но было вкусным и сытным, к тому же выходило дешевле. Её даже попытались сделать ответственной за готовку на постоянной основе, но некоторое время спустя как-то так оказалось, что парни чистят и режут для неё овощи, потому что с ножом девчонка обращаться не умела, тяжёлую кастрюлю и воду приходилось носить кому-то другому, а Мари только закидывала продукты и следила за тем, как они доходят до готовности. Получалось всё равно вкусно, но заняты оказались абсолютно все, кто хотел халявы. Понаблюдавшая с неделю за этим цирком Юан хмыкнула: – На ней где сядешь, там и слезешь, – и постановила порядок дежурства не нарушать. Сейчас у девочки тоже были помощники, в одиночку вообще готовить было бы сложно, но Йоро, окликнувший малую, сегодня точно должен был быть свободен. – Что принёс? – Смотри, какой телефон сегодня вытащил, а? Классный! Модель действительно заметно отличалась от обычных. Мари вытерла руки полотенцем, повертела, включила экран и, что-то рассмотрев, вернула Йоро. – Срочно избавься от него. Продай, если хочешь, кому-нибудь, но так, чтобы с нами не связали. – А? Почему? – вытянулось лицо у Йоро. – Потому что у хозяина таких моделей есть возможность отследить свой телефон, стоит только добраться до интернета. И этот человек явно не простой. – Вот чёрт! Чуя будет недоволен. Особенно если к нам кто-нибудь припрётся. Накахара хмыкнул. Йоро тогда быстренько смылся, а вернулся с неплохой выручкой, поэтому Чуя сделал вид, что ничего не видел, но за любопытной парочкой компаньонов решил приглядеть. Судя по всему, оценивала его добычу малая не впервые. А вот в другой раз Йоро его точно заметил, в отличие от Мари. Овцы тогда удачно обчистили машину одного растяпы и в штабе был праздник. Малая незаметно отбилась от толпы, найдя укромный уголок. Заметивший это Накахара уже собирался подойти и заговорить с малой, но Йоро успел первым. – Эй, чего со всеми вместе не идёшь? – Мари промолчала, и парень спросил : – Что, достают, да? Девочка покачала головой. – А хочешь, я с ними побазарю? Или – о! – не хочешь из девчачьей комнаты перебраться в мою? – Щедро, но парни это не одобрят, – слабо улыбнулась Мари. Йоро фыркнул: – Вообще забей. Ты полезная и знаешь много. Они быстро оценят. Чуя заинтересованно склонил голову. Значит, в оценке отношений Йоро и Мари он не ошибся. – И всё же не нужно. Это всё… ерунда. Не обращают на меня внимание, я привыкла, так проще. Но если перееду, слишком сильно выделюсь. К тому же девочки правы. Мне здесь не место. – Вот ещё! – возмутился Йоро. – Это не им решать! Тебя сюда привёл Чуя, он сказал, что ты теперь в банде, так что шли всех, кто говорит другое. Можешь к нему, если нахер не получается. Мари тихо засмеялась. – Спасибо за поддержку. Ты хороший парень, Йоро. Подумай о том, что я тебе сказала в прошлый раз: будет жаль, если ты не сможешь показать всё, на что способен. – Ага, – фыркнул парень и явно передразнил её: – “Подумай о своём будущем”, да? А ты подумай о том, чтобы сказать Чуе про куртку, – Йоро поднял голову и, глядя Накахаре в глаза, сказал: – Юан не должна была отбирать твой трофей. Слова Йоро малую явно не убедили. Но ушей того, кто действительно должен был их услышать, они уже достигли.