О верности говорят вполголоса

Непростой разговор между Мари и Чуей пришлось отложить несколько раз. На новом месте проживания всё время находились какие-то дела. Овцы были подавлены: трое погибших, много тяжело раненых, которые не в госпитале лежали, а, по сути, на слегка облагороженной помойке. У кое-кого начали загнивать раны. Лекарства? О некоторых покупках Ширасе договорился с теми взрослыми, чьи магазинчики и лавочки охраняли Овцы. Но купить что-то действительно важное, помимо бинтов, без рецепта от врача было просто невозможно. И тогда прозвучала эта идея: – У Портовой мафии есть своя больница. Там наверняка будут нужные лекарства. У Мари едва не встали дыбом волосы. Она помнила, кто заведует этой отраслью в мафии, и считала крайне неразумным обращать на себя внимание этого человека. Даже если он ещё не стал боссом. А если уже стал? Так всё может стать ещё хуже. – Может, тогда ограбим любой городской госпиталь? – робко предложила девочка воинственно настроенным Овцам. – Там наверняка будет меньше охраны. – Нет! – отрезал кто-то из парней. – Это вина Портовой мафии, они должны поплатиться! «Придурки!» – мысленно возопила Мари. – «Что за детские нападки? Так вы их только разозлите!» – А что касается охраны, – добавила Юан, хватаясь за рукав сидящего рядом хмурого Накахары, – то никто из них не сможет справиться с Чуей! Овцы поддержали её согласными криками. – Это очень, очень, очень, очень плохая идея, Йоро, – жаловалась Мари парню, лежащему со сломанной ногой, а потому не участвовавшему в "совете". – Почему? Ведь способность Чуи действительно никто не может победить. Мари замялась. По-хорошему, ей неоткуда было знать то, что вертелось на языке, но Йоро уже давно понял, что в её голове хранится много такой информации, которую сложно найти в головах других девочек её возраста. – Во-первых, я слышала, что больницей заправляет человек, страшный не своей способностью, а своими мозгами. Он жесток и коварен и, говорят, любит привлекать на свою сторону интересных одарённых. В методах себя при этом не стесняет. А Чуя – человек, один раз он уже не смог уследить за всеми. Мы просто не имеем права снова взваливать всю ответственность за наши жизни на него. Йоро хмыкнул: – Откуда такая информация, конечно же, ты мне сказать не можешь. Мари беспомощно улыбнулась. – Ладно, а во-вторых? – А во-вторых, я могу назвать несколько способностей, с помощью которых можно одолеть и Чую. Да, может, сейчас в мафии нет таких людей. Но если будем сильно им докучать, то в порту могут и поднапрячься, чтобы нанять подходящих людей. Йоро задумался. Было видно, как он размышляет над словами девочки, но потом парень усмехнулся и потрепал её по волосам: – Ты слишком много думаешь об этом, Мари. Даже если на Овец нападут, теперь мы будем готовы. «А? Почему он…» – Йоро обычно имел привычку воспринимать её всерьёз, потому они и общались, но сейчас парень сознательно отказался думать о худшем варианте. Мари попыталась прислушаться к его эмоциям, вздохнула… и отступила. Йоро словно сам себя отговаривал от того, чтобы поверить ей. Словно говорил себе, что Мари может преувеличивать, что она ошибается. В эмоциях смятение и неуверенность боролись с убеждённостью и надеждой. Он всё же был подростком. Подростком, так же, как и остальные из их банды, пережившим страшное. И если Мари за другими замечала что-то, по её впечатлениям похожее на посттравматическое расстройство, то с чего она решила, что Йоро этого избежал полностью? Девочка снова вздохнула. Зацикленность Овец на Чуе и его силе обрела новое объяснение, но, по сути, это ничего не меняло в будущем и всё ещё было отвратительно потребительским. Разве что оставалось надеяться, что хоть кого-то она сумеет убедить, что у Чуи есть право использовать дар и ради самого себя. К счастью, набег на больницу Портовой мафии был успешен. А некоторое время спустя по улицам поползли слухи о том, что старый босс мафии умер. И возможно, от рук своего преемника. Так Мари поняла: скоро придётся уходить. Даже если для Овец всё закончится так же, как в каноне, и Чуя выкупит их жизни, вряд ли ей будет место в банде после его ухода. И вряд ли ей здесь понравится, даже если предложат остаться. Однако уйти сразу не удалось. Во-первых, потому что она по-прежнему спала в той комнате, в которой пришла в себя в первый раз после нападения, в комнате Чуи. Должна была сразу уйти, конечно, но и без того редко его видя, Мари чувствовала себя опустошённой, будто потеряла где-то половину души. Постепенно это притяжение становилось меньше, как и другие последствия ментального перенапряжения вроде постоянной головной боли и чужих эмоций, прорывающихся какими-то острыми вспышками. Но уйти окончательно всё ещё было тяжело. Во-вторых, сборам помешал сам Чуя, просто поймав однажды за шиворот: – Почему у меня такое чувство, малая, будто ты собираешься сделать какую-то глупость? Мари отвела взгляд. Как всегда проницательно. – А ну-ка пойдём, – нахмурив брови, велел парень. – Давно пора было поговорить, но времени на всё в обрез было, да и мне казалось, что ты никуда не денешься. – А теперь Чуе так не кажется? – уточнила девочка, перебирая ногами, чтобы поспеть за парнем. Если Накахара так хорошо её чувствует, могут быть проблемы. Сплошные сложности с этой метафизической хренью! – Не кажется! – отрезал парень. Устроились в комнате, на их общей кровати. Чуя скрестил руки на груди, молча сверля девочку мрачным взглядом, и Мари заёрзала. – Что? – не выдержала она морального давления. Вероятно, потому что чувствовала вину. Накахара вдруг тяжело вздохнул: – Я напугал тебя, малая? – А? Да нет, просто внезапно… – Я про другое, – отмахнулся парень, и до Мари дошло, что больше Чуя не собирается ходить вокруг да около и хочет прояснить всё сразу. – Ты вёл себя… неадекватно, – осторожно признала она, внимательно следя за реакцией. Брови Чуи ещё сильнее съехались к переносице, а в эмоциях плеснуло что-то вроде: «Я так и знал». – Гнев захлестнул тебя, такой сильный и… будто нечеловеческий, так что я… испугалась, что ты не вернёшься. Теперь Накахара наклонил голову, будто читая её так же, как и она его. – И всё? – А… должно быть что-то ещё? Мари искренне недоумевала, тогда как Чуя неопределённо хмыкнул. – Ты понимаешь, как рисковала, выбежав ко мне? Недобитые якудза, перекорёженная земля – ты вывихнула ногу, а могла и сломать; и до кучи бежала навстречу эсперу, потерявшему контроль над даром. – Потому и бежала, – вздохнула девочка. – И страшно боялась не успеть. Чуя кивнул, скорее, сам себе, чем Мари. – Тогда объясни мне, малая, как ты… вообще додумалась пытаться до меня достучаться своим даром? Девочка пожала плечами: – Я ничего такого не думала, даже не знала, что так умею. Просто действовала инстинктивно. – И теперь тебе хреново. – И теперь мне хреново, – согласилась Мари. – Больше так не делай, – подумав, велел парень. – Обойдёмся без крайностей. Дар надо развивать постепенно. Мари прищурилась: – Я, конечно, не в восторге, но обещать могу, только если Чуя тоже не станет выпускать то, что сидит внутри него. Оно хочет всех уничтожить, а Чую – в первую очередь. Накахара резко подался вперёд, впечатывая Мари в кровать и нависая над девочкой. – Догадалась, значит. Поэтому сбежать хочешь? – Нет, – Мари отвела взгляд, рассматривая чужую ладонь со сбитыми костяшками, упирающуюся в постель возле её лица. – И Чую всё равно не боюсь. Просто… я больше не доверяю Овцам. – Ты… Почему? – Чуя не чувствует их эмоций, а я… Мне всё это не нравится. Не нравится, как они относятся к Чуе. Накахара пристально вглядывался в её лицо. Что он там искал? Кто знает… – Держать силой не буду, – сказал он, наконец, – и если хочешь уйти, то вперёд. С отношением ребят я сам разберусь. Но, просто чтобы ты знала, мне бы не хотелось, чтобы ты ушла. Чуя поднялся и вышел из комнаты, а Мари… – Нечестно, Чуя. Совершенно нечестно. Она решила остаться. Ещё чуть-чуть.