Она была из стали

Когда она вернулась — не нашла ничего кроме пепла. Весь ее родной городок был похож на жертву западни, а люди были настолько обессилены, что не хотели даже смотреть друг другу в глаза. Все прошли через ужасы войны: мужчины, участвующие в бою, женщины, ожидающие своих мужей и братьев, дети, потерявшие все и оставшиеся сиротами. Ее дом, находившийся на окраине города, одиноко стоял на фоне серого небосвода рядом с сухим деревом, листья которого осыпалось и прикрыло корни от холода предстоящих морозов. В доме она не нашла никого. Там не было матери, не было отца, не было брата. Никого. Тут были люди, которых она любила, здесь было ее детство и молодость, любовь, тепло и запах свежеиспеченного хлеба, но сейчас здесь пахло лишь крысами и пылью. В один из дней, такой же пасмурный и настороженный, Анна вышла во двор, с опаской выглянув за дверь перед тем, как переступить порог. Зайдя в старый сарай и слушая поскрипывание хлипких дверей, Анна нашла грабли и ненужное покрывало. Она принялась убирать опавшие листья, пытаясь отвлечься и продолжить жить. Ее мозолистые руки привыкли к работе, поэтому, закидывая покрывало с тяжелыми мокрыми листьями на плечи, она не испытывала особого затруднения и дискомфорта. — Анна! — крик раздался слева от нее, со стороны маленького деревянного заборчика и она резко отпустила покрывало, выхватывая из кармана заряженный револьвер и преставляя его к голове гостя. Листья осыпались яркой волной на землю, напоминая кровавые брызги. Поэтому она и хотела их убрать, ведь просыпаясь утром, под своим окном она видела лужи крови. Она даже и не думала о том, что сейчас поздняя осень, пора, когда деревья стоят обнаженными, будто птицы сбросившие перья. Ей сразу же мерещилось поле боя. Ее рука немного подрагивала, а дыхание участилось, когда Анна вновь смотрела на прицел. Она не смотрела на лицо человека, расфокусировав зрение. Она смотрела лишь на прицел и курок. Лицо очередной жертвы было размыто и напоминало лишь кружок мишени, в который нужно было выстрелить. Джек поднял руки и всмотрелся в ее помутневшиеся глаза, делая шаг назад, не чувствуя твердой земли под ногами. Он не узнавал свою старую подругу Анну, с которой они, будто птицы, летали по этим садам и улочкам, он не узнал ее глаз и рук. Ее глаза были яркими, в них был смех и улыбка, жизнь, которая бурлила в душе, а сейчас они были серыми, безжизненными и бесчувственными. В них он увидел всю боль, которую через которую прошла она. Раньше ее движения были робкими и милыми, словно у ребенка, а ее смех отзывался в ушах, словно звон колокольчиков. Сейчас же движения были четкими, а смеха не осталось даже в потухших глазах. Он не видел перед собою прошлой подруги, он видел лишь искалеченную женщину. — Это я — Джек. — сказал тихо гость и, узнав голос, Анна опустила оружие. В этот момент, когда Томас взял ее на мушку, выдыхая воздух, Анна поняла, что этот мужчина не желает ее смерти, не хочет измазать руки и замарать стены, нет, он просто боится. Он боится так же, как боялась она, в его глазах можно было увидеть боль, а в глубине этого холодного озера лежал один, лишь один утопленник, желающий более никогда не видеть солнца и белого света. Анна могла поспорить, что Томми тоже просыпался по ночам. У нее были свои кошмары, а у него свои, но она понимала, что за этим мраморным и холодным лицом таится лишь страх. Страх за семью, за себя, за будущее и прошлое, которое не суждено исправить. — Не бойтесь, — тихо сказала она. Глупая фраза и глупый поступок — просить не бояться того, кто может в любой момент лишить тебя жизни, — я не желаю вам зла и не сделала ничего дурного. Я лишь спасла жизнь вашему брату. Полли смотрела на Томаса с широко — открытыми глазами. Артур тяжело сопел, попивая виски. — Ты на кого — то работаешь? — ровно произнес Томас. — На Гарри из Гарнизона, — Анна перевела взгляд на Полли, — то есть на вас. Я работаю на вас. — Она не врет, Томас, — сказала Полли, переводя взгляд на гостью, — по моему, она просто оказалась в нужное время в нужном месте, слава Богу. — Бога нет, — резко сказала Анна, даже не подумав о последствиях, — есть лишь случай. Томми изменился в лице, его брови поднялись, а поджатые губы вытянулись, рука опустилась и оружие вновь оказалось в кобуре. — Случай. — тихо произнес он, будто бы это было не просто слово, а нитка, за которую пытался ухватиться спасенный. Домой Анна шла, когда уже пропадала последняя звезда перед рассветом. Небо серело, а руки невольно подрагивали. В комнате, где все напоминало ей о неизбежном одиночестве и страхе, она поставила чайник и, ожидая пока подогреется вода, выкурила сигарету, запив стаканом рома. В темной комнате было лишь два источника света — тлеющая сигарета и плита. Ресницы ее дрожали, а глаза невольно закрывались, требуя сна и отдыха. В комнате пахло табаком и алкоголем, а из приоткрытого окна попадал свежий утренний воздух. Она замочила одежду в холодной воде и вымыла руки в теплой, долго терев ладони, чувствуя будто они все еще липкие. Аромат табака смешался с кровью и напоминал ей о казарме. Она упала на матрас и невольно улыбнулась, ведь в казарме он был жестче, нежели здесь. Ее веки прикрылись и Анна провалилась в глубокий сон.