Мо Жань 3.0

Сюэ Мэн взял в рот соломинку, наблюдая за тем, как братья Мэй Ханьсюэ пытаются пересмотреть друг друга. Они не хотели играть в игры, но после длительных споров и пары рюмок вина всё же решились. Старший брат, не моргая, впился взглядом в младшего, так продолжалось каждый раз, когда кто-то из них давал слабину. — Хватит уже! Ерундой занимаетесь… Я вообще-то позвал вас не для этого. Слова Сюэ Мэна прошли мимо парней. Он удручённо вздохнул и потёр виски. Госпожа Ван принесла им новую порцию вина, но теперь на дне бочонка осталось совсем чуть-чуть. Они втроем выпили больше, чем обычно, но младшему Ханьсюэ было мало, и он сходил ещё и за рисовой водкой. А вот для старшего такое испытание выдалось не из лёгких. Было заметно, как он насильно пытается заставить себя не упасть лицом в стол. — Ладно, делайте, что хотите, мне плевать. Сюэ Мэн поднялся и собирался открыть дверь, как в его комнату залетел Мо Жань. Странно, что он среди ночи решил навестить друга, ведь обычно тот не поддается на уловки и редко составляет ему компанию в ночных загулах, поэтому визит Вэйюя в такой час считался бесполезным. Сюэ Мэн оторопело сделал несколько шагов назад, оглядываясь на Мэй Ханьсюэ позади себя. Они всё ещё не сводили друг с друга взглядов. Мо Жань хотел поинтересоваться, что происходит, но затем вспомнил, зачем пришёл. Широкими шагами он направился к столу, взял до верха налитую рюмку и быстро опрокинул её в себя. Жгучая жидкость заполнила горло — парень скривился от вкуса, но больше ничего не сказал. — Почему ты здесь? — Сюэ Мэн с непониманием в глазах уставился на него. — Не видел Ши Мэя? Весь вечер его ищу, но госпожа Ван сказала, что он с тобой. Вэйюй выглядел слегка растеряно, будто находился в спешке. Если присмотреться, можно заметить, что его волосы всё ещё были влажные, а пояс на верхней одежде неряшливо и кривовато завязан на бок. Сюэ Мэн сложил руки перед собой и задумался. — Ши Мэй уехал в столицу после обеда, ему пришло письмо от отца. Мо Жань мгновенно изменился в лице. Ему уже не нравилось, что его друг вновь внезапно сорвался к человеку, которого видит несколько раз в год. Все знали, что Ши Мэй был как-то причастен к известному роду одной из сильнейших Духовных школ совершенствующихся, но сам он никогда не рассказывал о родственниках. Госпожа Ван упоминала, якобы раньше мать Ши Мэя жила с предводителем заклинателей, но позже её изгнали оттуда и она встретила мужчину, который помог ей выжить в трудное время. Мо Жань вынырнул из мыслей, когда увидел, как Сюэ Мэн машет рукой перед его лицом. — Эй, ты здесь? У тебя что-то случилось? Случилось. Незнакомец, едва дышавший вчера вечером, каким-то образом ускользнул из амбара и теперь Мо Жаню неспокойно из-за этого. В какой-то мере, он сам ухаживал за его раной и сейчас неизвестно, где он и как его тело отреагировало на все те отвары, которые он выпил. С тех пор, как парень вернулся с поля, навязчивая идея найти Ши Мэя и подробнее расспросить о мазях или пилюлях, утоляющих боль, не оставляла его в покое. Стоило лишь вспомнить лицо того мужчины, скривившееся из-за воспалившейся раны, как юноша сразу же понимал, что не может просто бросить его и прогнать. Хотя о последнем пункте можно было и не переживать, ведь зайдя в амбар после ужина с тарелкой риса и с пиалой свежего зелёного чая, Вэйюй обнаружил пустую лежанку и тишину. В этот момент он выругался и пустился выискивать следы, так как в таком состоянии далеко уйти было невозможно. Парень бросил взгляд на опьяневших близнецов, а затем обратился к Сюэ Мэну: — Помоги найти одного человека. Мо Жань схватил друга под локоть и вывел из дома во двор. Госпожа Ван ещё копошилась на кухне, заготавливая соления к праздникам, поэтому не увидела, как они совершили ночной побег. — Ты не говоришь, а просто тянешь, — возмутился Сюэ Мэн, когда его повели вдоль улицы, — отпусти, у меня останутся синяки от твоих рук! Парень послушался и разжал пальцы. Мо Жань с детства знал дорогу к городу Учан и раньше мог запросто блуждать в переулках города целыми днями. Он расспросил рыбаков, когда искал сбежавшего и те сказали, что какой-то очень бледный и худощавый человек, свернул в лесную чащу. От этих новостей легче не стало, так как бродить ночью по зарослям ему не хотелось. Сейчас наступил сезон дождей, многие обрывы, если оступиться, могли бы запросто превратиться в погребальную яму, завались ты внутрь. К тому же, вспомнив, какое хрупкое тело было у незнакомца, Мо Жаню сделалось совсем не по себе. Да что угодно могло случиться с ним, пока он бродил по лесным захолустьям. Недолго думая, юноша поведал Сюэ Мэну о произошедшем. Друг тотчас же начал негодовать, потому что ему не рассказали об этом раньше, но потом успокоился, однако бурчать не перестал. Они ступили в потёмки и постепенно тишина, смешанная с отдаленными звуками животных, заглушила их мысли. — Хочу вернуться, мне не нравится это место, мы уже отошли слишком далеко. Думаешь, твой раненый жив? Мо Жань бросил на него уничижительный взгляд, но в темноте это было практически заметно. — Жив. Он невозмутимо продолжил путь. Парень был уверен в своих догадках, так как шрам на груди незнакомца находился в том самом месте, где и золотое ядро. Он знал об этом, ибо однажды стал свидетелем схватки ученика Пика Сышен и одного из монстров, пожирающих овец на пастбище. Тогда люди долго не могли понять, почему из их дворов исчезают животные. В тот день, когда Мо Жань отправился на жатву, то невольно оказался затянутым в это дело, ведь тварь погналась за ним. У нее были длинные когти, от её тела исходил мерзкий запах тухлятины и размером она превосходила коня. Это, конечно, странное зрелище, но именно этими своими огромными лапами тварь и задела грудь молодого заклинателя, который пытался её отловить. В тот момент нечто яркое осветило поле, будто звезда упала с неба и вот-вот обещала взорваться. Свалившись в высокую траву, Мо Жань пропустил момент, когда монстра уничтожили, но затем перед его глазами развернулась неприятная картина того, как заклинатель рухнул колени и начал прикрывать кровоточащую рану. Кажется, после этого его ещё некоторое время держали в посёлке, чтобы всё немного затянулось. Хоть это был и не единственный раз, когда народ лицом к лицу сталкивался с заклинателем, но такие события происходили достаточно редко. — Ни один разумный человек не пойдет в лес ночью, — пробубнил Сюэ Мэн. Мо Жань в раздражении закатил глаза. — Но мы уже здесь, — он ответил тихо, продолжая путь. — Это потому что ты тупица! С чего бы нам рисковать собственными жизнями, когда мы даже не знаем того мужчину. — А ты тогда собака, почему же так орёшь? — Мо Жань приложил палец к губам, намекая, чтобы друг заткнулся. От негодования Сюэ Мэна охватила злость. — Сам собака, — прошипел он тихо, но достаточно громко, чтобы парень услышал. Вэйюй лишь ухмыльнулся, но продолжать спор не стал. — Просто закрой рот, — ответил Мо Жань, двигаясь вперед. Они уже прошлись вдоль ручья, отделяющего северную часть леса от южной. Это место считалось границей, здесь ещё можно было встретить рыбаков или путников, но дальше начинался настоящий дремучий лес. — Он точно не мог пройти сюда. — Кто знает, вдруг он не такой уж и беззащитный, как тебе показалось, — бросил Сюэ Мэн, но Мо Жань был настолько глубоко погружен в мысли, что пропустил эти слова мимо ушей. Они ещё спустились вдоль ручья и, убедившись, что никого там нет, вернулись обратно ближе к дороге, ведущей к рынку. Уже прошло около часа, как начались поиски. Небо постепенно заволокли тучи, обещая скорое начало дождя. Ветер не был слишком холодным, но от долгого нахождения на улице можно было замерзнуть. Впереди виднелась приближающаяся повозка. Старик, который сидел и держал за поводья лошадь, временами проваливался в сон. Сюэ Мэн подумал о том, что нужно было взять Чан Лу, кобылу, которую отец подарил ему на день рождения, но тогда бы госпожа Ван не отпустила бы его, не устроив расспросы о том, куда это её сын собрался в полночь. Немного погодя, когда старик поравнялся с путниками, Мо Жань краем глаза заметил чью-то руку, безвольно свисающую с края повозки. Переведя взгляд чуть выше, парень замер. Тело того самого мужчины казалось совсем прозрачным и бледным, что даже в темноте его трудно было не заметить, но в то же время создавалось впечатление, словно от него исходило лёгкое свечение. Сюэ Мэн подошёл к другу и кивнул головой на незнакомца. — Это… — Остановитесь! Крик Мо Жаня как гром среди ясного неба разбудил дремлющего старика. Тот дернулся, сжимая поводья в руках и натягивая их на себя. Парень подбежал к повозке и аккуратно ухватился за руку мужчины, проверяя пульс. Сначала он испугался, так как совсем ничего не мог ощутить, но спустя время всё же услышал слабый стук на запястье и выдохнул с облегчением. — Куда вы везёте этого человека? — поинтересовался Сюэ Мэн. Лошадь фыркнула, будто бы вопрос был задан ей. — Он упал у подножья горы заклинателей, — прохрипел он, — жена сказала отвезти в лечебницу, а там уже будь, что будет. Выбрал же место, где разлечься… Все знали, что, если попасть к местным знахарям, от них будет мало проку. Они ставили слишком высокую цену за лечение, а с тяжелыми случаями без нужного ухода всё заканчивалось плачевно. На подбородке Чу Ваньнина осталось немного крови, ресницы слегка подрагивали. Мо Жань дотронулся ладонью до его лба, ощутив исходящий от тела жар. Как у него вообще хватило сил выбраться из амбара, да ещё и пройти такое расстояние? — Сюэ Мэн, берись за поводья. Мы поедем домой. Мо Жань решительно запрыгнул на повозку, присел рядом с телом мужчины и положил его голову себе на колени. Видел бы это Чу Ваньнин, ни за что бы не позволил, чтобы с ним обращались, как с ребёнком. В то же время Вэйюй думал, что если старик продолжит их везти, они и до рассвета не успеют добраться, как случится непоправимое. — Позвольте, — Сюэ Мэн забрался на повозку спереди, протянув руки к поводьям. В него недовольно стрельнули взглядом, но, в конце концов, доверили управление. Но от мнимой злости старика не осталось и следа, когда через некоторое время он опять задремал, пошатываясь в разные стороны. Чу Ваньнин приоткрыл глаза и на долю секунды увидел над собой склонившееся лицо Мо Жаня. Парень что-то говорил ему, но разобрать было трудно. Стоило один раз моргнуть, как вместо покорного ученика, предстал жестокий император. Юйхэн зажмурился и ощутил новую волну тошноты, накатившую после того, как повозка скрипнула и зашаталась из-за ухабов на дороге. Он стиснул зубы, чтобы не дать крови вытечь изо рта. В глазах двоилось, из-за чего головокружение с новой силой обрушилось на него. — Господин, потерпите немного, скоро вам будет легче… Спокойный тон Мо Жаня в какой-то мере утешил Чу Ваньнина. Он так давно не слышал подобной манеры речи от ученика, что совсем позабыл, какова она на слух. Но сколько бы сил не прикладывал Юйхэн, чтобы прийти в себя, все попытки потерпели неудачу. Провалившись в темноту, он больше не смог насладиться голосом Вэйюя. Теперь в тёмном уголке его разума ожидал Тасянь-Цзюнь, который продолжал осветлять не самые приятные воспоминания. Вокруг императора сновали слуги, заставляя стол всеми возможными блюдами, которые только могли приготовить во Дворце. В тот день у него было неплохое настроение, поэтому он позвал к себе на обед ещё нескольких танцовщиц, чтобы те вились перед ним, словно змеи. В последнее время Тасянь-Цзюнь пил без конца и края, особенно, если его в очередной раз изматывала дорогая супруга, которая ежедневно пыталась завлечь мужа в свои покои. Место Чу Ваньнина находилось с краю от Мо Жаня. Если он захотел бы взглянуть на императора, то пришлось бы запрокинуть голову, чтобы узреть ученика. Раннее здесь можно было встретить лишь Сюэ Чженъюна или, когда он был в отъездах, госпожу Ван, его верную жену. Теперь же без позволения императора никто не смел сюда войти. Учитель сделал несколько глотков вина, но совсем не почувствовал вкус. Юйхэн настолько научился абстрагироваться от происходящего, что теперь всё, что случалось вокруг, едва ли могло доставить ему хлопот. Он уходил в себя, когда приходилось слышать перешёптывания слуг за его спиной, когда Тасянь-Цзюнь мучил его по ночам в его покоях или в любом другом месте во Дворце. Это настолько вошло в привычку, что и сейчас, отпив алкоголь, Чу Ваньнин лишь ощутил тепло, согревающее его горло и не более. Одна из танцовщиц поднялась по ступенькам и грациозными движениями стала взмахивать руками, теребя полупрозрачную ткань рукавов. Тасянь-Цзюнь обвел её тело похотливым взглядом, давая понять, что ему ничего не помешает взять эту девушку прямо здесь. Чу Ваньнин поёжился, вспомнив, как Мо Жань принудил его сесть ему на колени и без каких-либо пререканий вошёл в него резким толчком. Фантомная боль пронзила бедра учителя, и он плотнее сжал ноги. — Подойди сюда, — приказал Тасянь-Цзюнь танцовщице. Она прильнула к нему ещё ближе, и он приобнял её за талию, притянув к себе. Девушка ахнула, но затем улыбка расплылась на миловидном лице. Император накинулся на неё, целуя шею и ключицы, а она прикрыла глаза, сильнее сжав ткань юбки. Чу Ваньнин наблюдал за ними издалека, будто подглядывал за развратниками, практикующими двойное совершенствование. Он опрокинул в себя ещё одну рюмку грушевого вина, опустив взгляд на пол. Танцовщица тихонько засмеялась, когда Тасянь-Цзюнь сжал её грудь рукой и принялся кругами водить большим пальцем вокруг соска. На самом деле одежды этих девиц всегда казались слишком открытыми, временами ткань едва прикрывала тело, отчего Чу Ваньнину становилось неловко, но сейчас отвращение вместе с недовольством закралось в его душу. Ему хотелось вскочить и перевернуть стол вверх дном, но, конечно, он этого не сделал, надев на лицо маску безразличия. Руки императора уже вовсю гуляли по чужому телу. Вскоре он взял со стола несколько виноградинок и положил одну себе в рот, накрывая губы девушки своими. Он так страстно целовал её, что она издала протяжный тихий стон. Это привлекло внимание Юйхэна. Он посмотрел на них и, завидев открывшеюся ему мерзкую картину, метнул в Тасянь-Цзюня убийственный взгляд. Император оторвался от истязания чужих губ и засунул в рот ещё несколько виноградинок. Он сжал бедра танцовщицы и вновь впился в неё поцелуем, но на этот раз открыл потемневшие от желания глаза и взглянул на учителя. Снаружи Чу Ваньнин держал лицо и не мог показать своего отвращения к происходящему. Однако скрывать истинные эмоции от Мо Жаня стало трудной задачей. Они слишком много времени провели вместе и уже давно знают о друг друге каждую мелочь. И сейчас его ученик специально покусывал раскрасневшиеся от поцелуя девичьи губы, не прерывая зрительный контакт с Юйхэном. Мужчины прекрасно помнили, как провели прошлую ночь и насколько сильно тело Чу Ваньнина пострадало из-за диких повадок Тасянь-Цзюня. — Пошла отсюда, — он резко отпрянул от девушки и столкнул её со своих колен. Она, не поднимая на него глаз, отползла на четвереньках в сторону и мигом выбежала наружу. Император продолжал смотреть на учителя. Его взгляд тяжело ощущался на теле Чу Ваньнина и ему пришлось отвернуться. — Подойди. Голос Тасянь-Цзюня звучал на удивление мягко, но властно. Юйхэн не сразу поднялся на ноги, но медленно налил себе третью рюмку вина и отпил. Всё это время император ждал его подле себя, не проронив ни слова. Если бы кто-то другой осмелился так невежественно себя вести перед ним, его голова уже давно бы упала с плеч, но Чу Ваньнину такое сходило с рук. Он собрался с мыслями и подошёл к императору…