Пятнадцать лет назад
Он поднялся на ноги и устремил руки ввысь, направляя ладони к той самой прорехе, из которой все ещё продолжали медленно выплывать духи. Если подойти ближе, можно было бы увидеть, как впервые показывается лестница, ведущая в самые глубины тёмного мира.***
После того, как Чу Ваньнину удалось продать несколько цзиней* овощей, он почувствовал себя не таким уж бесполезным. В свою же очередь, Мо Жань, заметивший, что настроение мужчины значительно улучшилось, и сам начал улыбаться. Он кивнул ему в знак поддержки, когда Юйхэн вынул из мешка ещё парочку редек. *斤 — 1 цзинь равен 500г. К Вэйюю и раньше очень часто подходили молодые девушки и «под прикрытием купить что-то для ужина» начинали бессовестно заигрывать с ним. Но парень привык игнорировать всякие поползновения в свою сторону и усердно делал вид, что не понимает намёков. Однако сегодня многие женщины таращились не только в его сторону, но и поглядывали на Чу Ваньнина, который со всей серьёзностью пытался сконцентрироваться на работе. Он и сам не замечал, какими голодными взглядами окидывает его слабый пол, вот только Мо Жань почему-то чувствовал, словно кто-то решил поиграться с ним и каждый раз, когда очередная девушка получала глупую радостную полуулыбку от Юйхэна, он ощущал словно ему загоняют занозы под ногти. Это чувство только нарастало с каждым новым покупателем, и в итоге парень просто не выдержал и сказал: «Сделаем перерыв?». Чу Ваньнин отряхнул руки в попытке избавиться от пыли и грязи, ведь он всё утро только и делал, что складывал овощи, недавно вырытые из земли. — Но мы могли б уже скоро закончить и… — Вы совсем себя не жалеете, — ответил Мо Жань и достал пустой выцветший мешок из повозки, чтобы накрыть продукты. — Постойте здесь, я скоро принесу вам кое-что вкусное. Не успел Юйхэн что-то ответить ему, как юноша просто взял и исчез в потоке людей. Издалека слышались крики, похожие на писклявый кривляющийся голос, который Чу Ваньнину когда-то давно доводилось слышать, будучи подростком. Вероятно, толпа ребят направлялась именно туда, чтобы занять лучшие места и увидеть представление. Обычно подобные мероприятия не привлекали мужчину, но сегодня он был бы рад посмотреть на что-то новое. Однако Юйхэн не мог бросить повозку и уйти, он покорно ждал возвращения Мо Жаня и даже успел продать ещё немного сладкого картофеля. В тот момент мимо проходил какой-то старик, он окинул Чу Ваньнина странным взглядом, будто тот занял его место, но его недовольство длилось недолго, и вскоре незнакомец отвернулся и подошёл к соседней лавке, торгующей сушёной рыбой. — Опять ты со своими безделушками, разве кому-то интересно на такое смотреть? — начала возмущаться продавщица. Несмотря на неприветливость женщины, от старика исходила лишь невозмутимость. — Если я всё ещё стою на ногах, значит моё дело не такое уж и безнадёжное, — он говорил медленно и монотонно, словно уже привык отвечать подобным образом. В итоге она едва ли не закатила глаза, но всё же ответила: — Ладно, у моей дочери скоро день рождения, она любит бесполезные вещи. Покажи, что у тебя сегодня есть? — женщина наклонилась вперёд, чуть не перевалившись через стол, забитый рыбой. Он ухмыльнулся, хотя трудно было понять, от радости или от самодовольства. Всё его лицо покрывали морщины, поэтому любая эмоция просто тонула в их складках, не давая в полной мере разглядеть, о чём на самом деле думает этот человек. — Нефритовый браслет, — он вытянул кожаный конверт и раскрутил его, показывая женщине свой товар. Одежда старика выглядела чересчур изношено и потрёпано, что никак не совмещалось с тем, что он продаёт. — Есть ещё брошь, но с собой я её не прихватил. Женщина фыркнула и взмахнула рукой на его «драгоценности». — Ты кого пытаешься обмануть? Моя рыба самая свежая лишь потому, что муж каждое утро ходит и ловит её в пруду, откуда же взяться твоему нефриту? Разве ты настолько богат, что можешь запросто торговать такими товарами? Смотри, — она вытянула хрупкий браслет с лазурными шариками, — они даже не прозрачные, а мутные, как глаза у протухшей рыбы, уж я в этом разбираюсь! Старик посмотрел на неё и склонил голову на бок. — Госпожа, ваша зоркость впечатляет, — в этот момент Чу Ваньнин услышал в его тоне насмешку, — тогда можете купить за полцены. Хоть это и не настоящий нефрит, но довольно редкий камень. Ваша дочь точно не заметит подделку. Возможно, такая прямая правда могла бы и кого-то обидеть, если бы этот разговор произошёл между чиновниками или уважаемыми господами, но только не на рынке, куда свозился всякий хлам со всех уголков Учана. У женщины сверкнули глаза. — За сколько отдаешь? Их голоса смешались со звуками барабанов и услышать ответ старика уже оказалось невозможно. Юйхэн ещё раз глянул на него, так как его не покидало ощущение, что он где-то уже видел эту тощую фигуру. Неожиданно мимо пронеслась черная собака, гавкающая так громко, что многие отвлеклись от своих дел, чтобы повернуться и увидеть нарушителя покоя. Когда хвост пса скрылся за углом, Чу Ваньнин отвёл взгляд в сторону и встретился с тусклыми глазами старика. Тот почему-то неотрывно глядел на мужчину, будто хотел ему что-то сказать, но никак не решался. Вскоре он медленно доковылял до Юйхэна и остановился напротив повозки. — Вам что-нибудь нужно? — вежливо поинтересовался Чу Ваньнин и увлёк руки за спину. — Прежде мне не приходилось вас встречать здесь, господин, — начал старик. Только когда он подошёл ближе мужчина заметил, что его правый глаз действительно был мутным — его покрыло белой пеленой. — Я… — Чу Ваньнин не знал, что ответить, ведь он не собирался выходить на торговлю каждый день. — Вы правы, я все лишь помогаю своему другу. — Другу? — удивился старик. — Разве ему нужна помощь? Он и сам неплохо справляется. Странный ответ немного загнал в тупик. Видимо, этот человек знал всех и вся на рынке. Чу Ваньнин не умел разговаривать с местными так, как это делали те, кто родился в этих краях. Ему всегда было трудно найти общий язык с кем-то из окружения, а обмениваться вежливостями с незнакомцами казалось и вовсе непосильной задачей. Он нахмурился и украдкой посмотрел за спину собеседника, а затем по сторонам, чтобы хоть чем-то занять себя и, возможно, узнать, где же носит Мо Жаня. — Прошлой зимой мне пришлось трудно. Этот мальчишка, — он указал на соседний мешок, словно за ним прятался Вэйюй, — помог не умереть с голоду. Каждый раз он отказывается принять мою благодарность, но я не думаю, что могу взять и оставить попытки отплатить ему. — Старик запустил руку в свои рыхлые одежды и создалось впечатление, что морщин на его лице стало ещё больше, когда он скривился в поисках чего-то неизвестного в недрах ткани. Через некоторое время человек выудил чётки, каждый камушек которых блестел и переливался на солнце. — Держите, можете передать ему, только не говорите от кого. Он такой упрямый, никогда не поймёт меня. Чу Ваньнин перевёл взгляд на его руку. Имеет ли он право принимать этот подарок? Ведь Мо Жань также может не взять его. Он действительно тот ещё толстокожий ребёнок. Материал, из которого сделаны бусины, Юйхэну знаком не был. Однако с первого взгляда можно сказать, что вещь явно не из дешёвых. — Сомневаюсь, что это хорошая идея, — отозвался он. Старик поджал губы и его ресницы задрожали, откидывая тени на потрескавшиеся от годов щёки. — Однажды я уже встречал мальчишку с такими холодными глазами, как у вас. Отчего-то мне сдаётся, будто мы уже виделись. Чу Ваньнин застыл на месте. Он не мог похвастаться хорошей памятью, но если бы ему пришлось столкнуться с ним, Юйхэн бы его как-никак запомнил. Разве что незнакомец встретился с его… двойником. — Прошу прощения, но я не могу вспомнить… Уголки губ пожилого мужчины поползли вверх. — Это было слишком давно, время стирает память. — Он до сих пор продолжал держать чётки. — Они достанутся только тому, для кого и предназначены. Мне до них дела нет, поэтому либо вы возьмете их сейчас, либо я уйду, но завтра вернусь снова. — Завтра мы вряд ли… — Послезавтра, через месяц или год. Я всегда буду приходить. Моя жизнь отдана этому мальчику, так что я не отступлю. Вероятно, Мо Жань действительно помог старику, но быть настолько преданным тоже опасно. Юйхэну уже трудно верилось в искренность, особенно после долгих лет заключения во Дворце Ушань, где он увидел слишком много злости и насилия, и теперь всегда и во всё замечал лишь только подвох. Мужчина медленно протянул руку и забрал чётки. — Я приму их, если вы расскажете мне о человеке, с которым меня спутали. Хоть и снаружи Чу Ваньнин выглядел равнодушно, но внутри его сердцебиение ускорилось, а ладони вспотели, ведь пока что это единственная зацепка о существовании другого Чу Ваньнина. — Единственное общее у вас двоих — глаза. Тогда тот юнец выглядел, словно девица. Не знаю, каким он вырос, но, заговорив со мной ломающимся голосом, я точно уверился, что это парень. Мы встретились рано утром, было холодно и шёл снег. Ему просто пригляделось что-то блестящее, а я смог утолить его интерес. Больше подробностей мне уже и не вспомнить. Внезапно старик обхватил ладонь Юйхэна, в которой тот держал чётки. Он так крепко её сжал, что его сухая кожа на руке натянулась и побелела. — Не думайте слишком много о том, что уже случилось. Назад ещё никто не возвращался. Чу Ваньнин откровенно опешил от такой близости с незнакомцем. Но его отпустили так же быстро, как и застигли врасплох. Мутный глаз человека напротив ни капли не пугал и не вызывал отвращения. Он был похож на заснеженную вершину горы, в которой беспрерывно владели морозы. После этого странного разговора старик медленно отправился в путь по аллее. Юйхэн задумчиво покрутил в руках шарики и положил их себе за пазуху, где уж точно не сможет потерять. Он ещё не знал, как и когда поведать Мо Жаню о произошедшем, но делать это сейчас казалось неуместным. Мужчина постоял около повозки ещё некоторое время, пока юноша благополучно не вернулся. В его руках находились две фляги воды и несколько мясных лепёшек. Чу Ваньнин покосился на него, приметив, что на лице Вэйюя появился яркий румянец. — Ты чего так запыхался? Парень улыбнулся, показывая белоснежные клыки. — Спешил, думал, вы сейчас куда-то уйдёте… — Уйду? — Например, искать меня, — живо ответил он и протянул ему угощения. — Вот, возьмите, мне пришлось ждать, пока мясо приготовят без специй, повар просто забыл об этом, хотя я его предупредил. Мо Жань неизменно подавал всё в такой обычной манере, словно всё, что он делает для Юйхэна, пустяки. Чу Ваньнин на мгновение замешкался, но ничего говорить не стал. Мужчина принял еду, кончики его пальцев случайно коснулись руки юноши. — Такие холодные, вы замёрзли? — удивился Вэйюй. Юйхэн зарделся и отвернул голову в сторону. — Всё в порядке. Спустя некоторое время, когда у них уже оставалось мало товара, Мо Жань начал готовить повозку к возвращению домой. Он стряхнул запыленные пустые мешки и сложил их в самый центр. После полудня рынок начинал оживать, а ближе к вечеру здесь скорее всего будет ещё веселее. Подумав о суматохе, в которой варятся жители этой местности, Чу Ваньнину стало не по себе. Он в какой-то мере скучал по спокойствию и иногда позволял себе мечтать о медитациях в своих покоях на Пике Сышэн. На обратном пути до Юйхэна наконец дошло, почему Вэйюй так легко согласился отдать ему бразды правления и вести повозку. Так как она была уже пуста, толкать её вперед не составило большого труда. Мо Жань шёл рядом и жевал яблоко. Чу Ваньнин молча смотрел перед собой и не собирался нарушать тишину. Они оба знали, что хорошо поработали и завтра можно будет отдохнуть. Тем более к возвращению матушки должен прийти купец, который и заберет остальную часть овощей. Чу Ваньнин на мгновение задумался, что вот именно такая жизнь могла ожидать его ученика в другом мире, но из-за жестокости обстоятельств всё обернулось трагедией. Сердце мужчины болезненно сжалось. Казалось, старый шрам на его груди также почувствовал отголоски боли. Пока каждый из них был погружен в свои мысли, они уже добрались до дома. Юйхэн так глубоко ушёл в себя, что в реальность его вернули лишь слова Мо Жаня: — Ши Мэй?