И я выйду из тела

*** Переместившись в мир С вслед за императрицей Марианной, Сузаку почти сразу понял: дело дрянь. Только не для него, в кои-то веки. Рыцарь быстро оценивал ситуацию, скрываясь за быстро сменяющимися декорациями — иллюзиями системы. Раз. Император и императрица явно пытались поведать о своем великом плане. Возможно, склонить бунтующего сына на свою сторону. Зная Лелуша, Сузаку заранее предрекал неудачу. Два. Пафос и триумф изрядно портило изумление на лицах венценосной четы. Потому что Лелуш был не один. Рядом с ним стоял, небрежно сложив руки на груди, Джулиус Кингсли. В вычурной форме, которую он носил прежде — разве что без тяжёлого плаща. Мягко блестели аметистовые подвески на повязке, прикрывающей один глаз. Привычно-острая, неожиданно резко бьющая Сузаку под дых усмешка. Доверчиво улыбающийся ему Лелуш насмешливо смотрел на своих родителей. — Не припоминаю, чтобы у меня были близнецы, — изумлённо вскинула брови Марианна. — Меня создали не вы, а император Чарльз, — холодный взгляд и улыбка — подобная кинжалу. — Я Джулиус Кингсли. — Вот как… Раздвоение личности? Удивительно, что ты позволил этой копии существовать. — Ваше императорское величество изволили вручить мне верного помощника — с чего бы мне отказываться? — Верного?.. Наивный мальчишка. Три. Сузаку выходит из-за кулис, присоединяясь к представлению. Он мог бы быть вместе с Юфемией. Снова. Если поверить императору. Снова. Как тогда, когда тонкое тело Лелуша билось в его руках, вырываясь. Как тогда, когда его лучший друг безвольно обмяк после гиаса своего отца. Как тогда, когда он его предал. Потому клинок вскидывается перед лицом Марианны. Четыре. Император велит Джулиус убить Лелуша. Кингсли истерически смеётся. Позволяет Лелушу взять себя за руку. Качает безмолвно головой — во взгляде осколки стекла. Пять. Воля Лелуша проносится по миру С, ломая уродливый меч Акаши, стирая призраки императора и императрицы. Эта воля скользит по коже Сузаку — напоминая впечатанный в сознание приказ — жить любой ценой. Шесть. Сузаку поднимает меч. И тут же опускает. Он никогда не сможет убить Лелуша ви Британию. *** Лелуш правда ждал предательства. На самом деле. Не важно, от кого, не имеет значения когда и по какой причине. Просто эта привычка, эта паранойя — въелась ему в кости, срослась с сосудами и нервами. Но Джулиус лишь смеется в ответ на приказы императора. И держит его за руку бесконечно доверчиво и крепко. Его рука такая теплая — единственно реальная в этом безумном мире. Ведьма печально глядит из-под челки и качает головой. Она устала бороться, но и поддаваться не собирается. Сузаку вскидывает меч — впервые на самом деле защищая его. И Джулиуса тоже; эй, братец, вторая моя половинка, тебе приятно? Прошла ли боль от твоей обиды? И тепло от обманутых ожиданий его паранойи поддерживает волю. Лелуш кричит в уродливые небеса свой приказ, свое желание, свой Гиасс — впервые не проклятие и не то, что несет горе. То, что запустит мир, как часовщик запускает отремонтированный часовой механизм. Тают призраки, звенит в ушах крик его матери. Джулиус все такой же теплый, его хочется обнять покрепче, вдыхая запах белого чая и дрянных вишневых сигарет. Лелуш чувствовал себя бесконечно усталым и потерянным. Но как на зло — его путь еще так далек от завершения, еще столько нужно совершить. Снаружи ждет его Роллан, Орден Черных рыцарей, Британия, весь мир. А здесь Сузаку — бросает на землю меч, тяжело преклоняя колени. — Ты ждешь, что я тебя в рыцари посвящу? — нервно смеется Лелуш. — Мне все равно, в качестве кого, — тихо говорит Сузаку. — Но я хочу остаться рядом и помочь тебе. Потому что… мне кажется, именно этого хотела бы Юфи. «Зачем ты вонзаешь в меня нож и прокручиваешь в ране? Снова и снова, это же невыносимо!». Лелуш хмыкает, опираясь устало плечом на Джулиуса. Он физически сильнее здесь — неужели так сказываются на его проекции тренировки в реальности? — Тебе придется смириться с моими методами и планами. Они тебе не понравятся, я знаю. — Я гораздо терпеливее, чем ты думаешь, Лелуш. — И я не гарантирую, что после завершения всего ты будешь жить счастливо. Абсолютно нет. — Я смогу с этим справиться. — И еще, — Лелуш подбирает с земли меч, задумчиво взвешивая в руках. Тяжелый… — Тебе придется научиться признавать Джулиуса. И работать с ним вместе. — Лелуш, кого ты этим наказать решил — меня или Куруруги? — легонько ткнул его пальцем в спину Джулиус. — Я в любом случае не откажусь от подкалываний и шуток. Это весело, — Кингсли щурит глаз на Сузаку, хмуро взглянувшего на него. — Я постараюсь. — Тогда, — Лелуш касается кончиком меча его правого плеча. — Сэр Куруруги Сузаку. Я, Лелуш ви Британия, нарекаю тебя своим рыцарем, — чуть более резкое прикосновения острого лезвия к левому плечу. — Надеюсь на тебя, Сузаку. Перехватывает клинок за лезвие, позволяя рыцарю взять рукоять меча. Мельком думает — обычно ритуальные фразы при посвящении в рыцари гораздо длиннее, кажется, он побил рекорд по самому короткому проведению обряда, как же неловко… Джулиус тихо хмыкает — не любит традиции и ритуалы. Ведьма подходит ближе к ним. — Что ж, — тихо говорит она, протягивая тонкие руки вперед. — Пора возвращаться? *** Вне мира С царила прохладная ночь. Молчаливо ждал Роллан, держащий на прицеле ничего не понимающую Аню. Лелуш чуть покачнулся, но гордо вскинул подбородок. Его больше не держали за руку, и никто не хмыкал тепло за плечом. И Лелуш меньше всего на свете хотел прикасаться к Сузаку. Но согревало изнутри внимание Джулиуса, его предвкушение и решимость. И внимательный взгляд С.С. заставлял помнить о долге и о безумном плане. Удивительное место — мир С. И поразительны его дары. И если суметь ими воспользоваться… Лелуш прикрыл глаза на секунду. Он не чувствовал вину за то, что скрыл от Джулиуса часть своих планов и один важный разговор с Серой ведьмой. Вряд ли бы его вторая половинка — более светлая и мягкая — одобрила бы самоубийственную авантюру, которой завершится восхождение Лелуша ви Британии на престол этого грешного мира.