Приятели по постели

Валентино по-хозяйски развалился на его кровати, нахально поглядывая из-под одеяла. Вокс валялся где-то на полу, полностью обескураженный и шокированный. Кажется, пиксельный глаз начал незаметно дёргаться. — Какого хрена ты делаешь здесь? — спрашивает, нет, открыто возмущается телеведущий, стоит только наваждению пропасть, уступая место праведному гневу. Оверлорд встаёт с пола и опасно нависает над мотыльком. Тот и усиком не дёрнул, лишь прищурил глаза от яркого света экрана. — Пытаюсь заснуть, если ты не заметил, — сонным тоном ворчит сутенёр, призывно зевая. Но Вокса не проведёшь, улыбка мотылька сейчас чересчур довольно растянута, а глаза весело блестят. — Я имею в виду, что ты делаешь в моём доме? — шипит статикой демон, уже вызывая из предплечий провода, которые тут же искрились от злобы хозяина. — Может, ты имел в виду наш дом? Теперь я тоже здесь живу, — не скрывая своего довольства и триумфа, мурлычет Валентино, наслаждаясь каждым миллиметром опущенных бровей собеседника. На немой вопрос он отвечает просто, почти загадочно. — Я нашёл брешь в нашем контракте, дорогуша. Валентино благодушно достаёт из-под подушки (подготовился, зараза) свёрток пожелтевшей бумаги, скреплённую двумя символами оверлордов, разворачивает контракт и острым коготком прочерчивает по нужной строчке так, чтобы Вокс во всей красе разглядел своё поражение. ... В случае опасности одного из нас, другой должен прикрывать своего партнёра, дабы избежать преждевременной смерти... — Прикрывать — защищать от других оверлордов, а не, блять, буквально! — Но, детка, здесь не написано защищать, здесь написано именно прикрывать, и ты, так скажем, будешь прикрывать меня от неблагоприятных погодных условий под крышей своего чудесного дома. Вокс грубо вырывает лист, пробегает глазами по строчкам снова и снова, пытаясь найти подвох. Не мог же Валентино его одурачить? Или мог? Грёбаные неоднозначные формулировки! Теледемон, конечно, знал, что когда-нибудь поплатится за это, но чтобы такой позорной ценой... Бумажка сгорает за секунду в ярко-синем пламени, превращаясь в ненужный пепел, под задорный смех сутенёра. Валентино так просто это не сойдёт с рук, уж Вокс всеми силами постарается вытравить мотылька из дома. — Я думал тебе мозгов не хватит, чтобы провести меня, — единственное, что выдавливает телеведущий с едким смешком. Провода постепенно возвращались на свои места. Вокс, кажется, успокоился. Демон-бабочка возмущённо открывает рот, но ужасающе спокойный взгляд Вокса заставляет заткнуться. Теледемон продолжает: — Но и ты поверь, я тоже не дурак. Ты находишься на моей территории, смекаешь? И здесь действует некоторые обязательства, которые ты должен выполнять, чтобы жить тут, — Вокс говорит медленно, с лёгкими помехами в голосе. Огонь, сдерживаемый за маской безразличия, был готов в любой момент вспыхнуть адским пламенем. — Во-первых, слезь с моей кровати, ублюдок. Она и так для тебя мала. Действительно, ноги сутенёра свисали с кровати. Но вот слезать он всё же не собирался, уж слишком хороший вид ему открылся на стоявшего в одних боксёрах партнёра. — Ну, детка, я полностью голый под одеялом. И если ты хочешь знать, то единственное, что отделяет мой член от твоей сладкой тугой задницы, — это ткань твоих трусиков. Вокс выпал нахрен. Его процессор старательно пытался обработать только что полученную информацию, отчего главный экран пошёл помехами, а из динамиков доносился неприятный звук потери сигнала. — Кстати, неплохое тельце, Вокси. Валентино откровенно пялится на силует довольно спортивного тела. Жаль, что из-за темноты нельзя было поподробнее разглядеть изгибы тёмно-серой кожи. Зато на этом фоне отлично выделялись ярко-бирюзовые соски. Или не соски вовсе. Слишком прямоугольные, словно USB-разъёмы... Впрочем, присмотреться не получается так, как до этого стоявший в ступоре демон сообразил накинуть на тело блейзер, который он совсем недавно скинул с себя прямо на пол. Мотылёк недовольно выдыхает и прикрывает глаза, будто теперь его больше ничего не привлекает. Вокс раздражённо рычит, дёргает головой, пытаясь не замечать, что несколько пикселей под глазами стали светлее. Нет, он не покраснел. — Во-вторых, никаких домогательств! Ты меня слышишь, Вэл? А ещё чтоб духу ни одной из твоих шлюх здесь не было! Особенно Энджела! Демон-бабочка тихо усмехается. Даста он сюда не приведёт. Вообще он держал паучка в качестве показного товара. Смотри, внимай, заплати — потрогай. Иногда даже порно магнат использовал Энджела как эскорт, сопровождающий во время светских раутов, чем очень злил одного определённого телевизора на ножках. Непонятно чем, но злил. А это главное. — В-третьих, ничего здесь не трогай. Узнаю, что ты что-то сломал, и я взорву твою порностудию. А так же ты никому не распространяешься насчёт того, что живёшь здесь. Зная нынешние СМИ, им только дай повод, а потом отмывайся от дерьма, что они понавешивали. Тем более жизнь с тобой принесёт мне много неприятностей. Вокс устало покачал головой, задумываясь. Валентино едко прищурился. Кажется, он действительно доставит проблем, просто нарушая все эти нудные правила. — И никаких сладких папочек, чтоб не было! А то пиздливый ты очень, — говорит Вокс, потирая то место на экране, где должна быть переносица. — Детка. Вокс злобно шикнул. — Вокс. Ты случаем не охренел? Я что, по-твоему псина какая-то? — Валентино садится на кровать, одеяло опасно спадает до его паха, открывая вид на пушистый мех около ключицы. Вокс делает шаг назад. — Очень похож, если честно. Хоть и плешивый, — ядовито процедил телеведущий, срываясь на хриплый смех. Реакция партнёра не заставила себя ждать. Сутенёр весь взъерошился, словно животное, угодивщее в капкан. Оскалился безумно, даже пугающе. В широко раскрытых глазах заглавными буквами читалась ярость, смешанная с обидой. Вот же сукин сын, знает, куда надавить так, что от былого самообладание остались лишь осколки воспоминаний. И вообще сколько раз Валентино говорил, что тема волос — запретная? — Ну-ну, посмотрим, кто из нас сейчас в позе собаки стоять будет, — угрожающе язвит мотылёк и срывается с места. Вокс скалится почти на весь экран. Почтенно принимая вызов собеседника. Сам идёт навстречу, параллельно с этим сосредотачивая весь свой ток в неоновых когтях. Валентино ошибается, если в этот раз всё сойдёт ему с рук. Демон-бабочка нападает первым. Делает выпад и резко дёргает Вокса на кровать. Теледемон в свою очередь валит мотылька с собой. Вот только не повезло с падением: монитор приземлился аккурат на изголовье. Телеведущий низко застонал, почти заскулил от острой боли прямо под правым глазом. Стёкло скорее всего треснуло. Валентино ликовал. Прижал меньшего демона к кровать всем телом и шептал в загривок тихо, любовно: — Ну что, сучка, нравится быть подо мной? Вэл не успевает ничего добавить или сделать, так как Вокс неожиданно задрал голову, а потому ёбнул порномагната монитором. Мотылёк глухо застонал, верхние руки сразу вцепились в лицо, на ощупь проверяя появившиеся повреждения и пытаясь хоть чуть-чуть успокоить ноющую боль где-то между глаз. Вокс мигом сменил их положение, взобравшись на жучка, и стал душить, трясясь в гневе. Верхние руки в этот же момент начали царапать тёмно-серые запястья, нижние предательски подлезли к ягодицам телеведущего, сжав их достаточно, чтобы тот удивлённо выдохнул и перестал сжимать руки на шее, зато по перваншевому лицу прилетела хлёсткая пощёчина. — Мудак! — Вокс агрессивно жмётся к тому, Вэл чувствует подвох, чувствует вибрацию тока. Прежде чем теле магнат бьёт того электричеством, одна из верхних рук тянется к антеннам на голове и сильно стягивает их в кулак. Изображение на экране мимолётно пропадает, тело напрягается от дискомфорта. Крик Валентино стучит в процессорах, пока Вокс не приходит в себя, чтобы понять, что произошло. Изо рта мотылька стекали слюни, а тело бесконтрольно дрожало. От руки, державшей антенны, исходил тухляцкий запашок горелого. Телелорд облегчённо вздыхает, бережно освобождая антенны из лап чудовища. Между ними лениво проскачило несколько искр. — И кто из нас сучка? — довольно тянет телеведущий, прижимаясь экраном к безжизненному лицу порномагната. Молчание оглушало. Воксу не нравилось молчание. Что-то во всём этом было подозрительно. И он был прав. В шею впились чьи-то удлинённые клыки, вызывая у Вокса крик. Челюсти Валентино медленно начали смыкаться. Меньший демон расцарапал плечи сутенёра, ключицу, грудь, выдёргивал пух. А мотылька всё это смешит: тот лукаво вылизывает всю стекающую кровь и прижимает взбрыкнувшее тело к себе. Вокс локтём ударяет в поддых. И всё начинается сначала. Эта бессмысленная, совсем не дружеская драка переросла в настоящий мордобой, длившийся до грёбаных семи утра. Оба демона сладко дремлют. Валентино лежит полулёжа наполовину на кровати, наполовину на полу. Вокс оказался под матрасом, устало высунув голову. И всё бы ничего, если бы двадцатиминутный сон не прервал злостный будильник. Вокс болезненно стонет, мечтая просто отключиться и умереть дважды. Тело ныло от укусов и царапин, синяков и ссадин. Голова трещала от нестерпимой мигрени. Господи, дай пять минут. Кто-то слева раздражённо рычит и кидает в будильник телефон. Его телефон. Сил, чтобы злиться за испорченный мобильник, просто нет. Поэтому единственное, что остаётся Воксу — это выползти из под матраса и на дрожащих ногах пойти одеваться. Чёрт, где его трусы? Они нашлись в одной из рук порномагната. Ладно, хорошо, теперь это больше не его трусы. Телеведущий даже не хочет знать, когда партнёр успел их снять. — Я убью её! Убью её! — хрипло кричит Вокс, явно обращаясь к той, из-за кого теперь ему придётся жить с этим. Телелорд спешно собирается на работу, при этом не забывая пару раз пнуть спящую красавицу. — Просыпайся, ублюдок. Не мне одному сегодня работать. Валентино брезгливо морщится от Вокса. Какой же шумный и надоедливый телевизор! Органы словно перемешались и ныли от перестановки. А ещё на коже было дохрена ожогов, особенно на шее и груди. Ему придётся не снимать шубу весь день, печально подмечает сутенёр и отмахивается от любой попытки его разбудить. И Вокс действительно перестаёт его донимать. Становится тихо и спокойно. Вэл даже не обращает внимание на запах сжённой курицы вокруг. ... А потом телеведущий решает остудить горящего мотылька... Сутенёр резко выходит из тягучей дрёмы, не понимая, что его только что облили ледяной водой. Стало холодно. — Ублюдок! — рычит демон, вставая с не очень удобной позиции для сна и шатаясь бредёт в ванную, провожаемый насмешливым взглядом. Может быть, Валентино мог справиться с несносным характером соседа. Чёрт возьми, он справился бы со всеми этими ненужными обязательствами! Дело было даже не из необходимости жить где-то, дело было в принципах. Вот только возникла маленькая проблема.