***
Угроза Бхагры была не беспочвенна: весь следующий месяц Хазра провела во всевозможных сидячих позах, целыми днями считая бусины на чётках, которые стали жутко раздражать своей гладкостью. К концу третьей недели Бхагра отправилась в очередной раз пополнить запасы еды, оставив её тут. "Дыши медленно и глубоко, словно от этого зависит твоя жизнь. Закрой глаза", — одна и та же, дословно повторяемая изо дня в день фраза, тоже жутко бесила. Рани на своем личном лесном рационе увеличилась в размерах примерно в два раза. Её довольное урчание теперь могло разбудить ребенка на рассвете, обрекая на бессонное утро, которое не прибавляло радости к ежедневным занятиям. Прислонившись спиной к дереву, Хазра тщетно пыталась успокоить мысли. Пару дней назад ей удалось "провалиться" и день по ощущениям занял несколько минут. Предательская закономерность между тем, насколько ей хотелось закончить и степени пропорционального растягивания её занятий во времени, поражала. Хазра старалась воспроизводить то ощущение, когда восприятие времени изменилось. "В конце концов, Бхагра быстрее вернётся и я наконец узнаю новости". Вопреки обещаниям, брат с сестрой ещё ни разу не пробирались в их убежище. К своему удивлению, Хазра все больше ощущала острую нехватку ставшей такой привычной ругани близнецов. "Возможно обучение у них проходит также уныло", — успела подумать Хазра. В бедро упиралась мягкая лапа подросшего котенка, который сладко потягивался, попутно делая затяжки на штанине уже ставшими такими острыми когтями. Неуловимое изменение окружающей действительности заставило её тихо зарычать. — Давно тебя не было, дитя, — незнакомый голос мягко убаюкивал ребенка. — Когда вернёшься туда, где тебе самое место? — Куда? — Жгучее любопытство в сочетании с необъяснимой тоской заставило замёрзшие губы разомкнуться. — На Ту сторону. — Ей не нужно туда, старик, — строго сказала молодая женщина. Разомкнув слипшиеся ресницы, Хазра осмотрелась. Мир, словно линялая ткань, потерял свои краски, а холод заставлял внутренности стыть. — А тебе пока не следует приходить сюда одной, — покачала она головой. — Хотя ты и не совсем одна. Рани требовательно потерлась о ноги женщины, выпрашивая ласку. — Я Анджуйола. Увидя затруднения ребенка, женщина рассмеялась. — На Грани мы вольны выбирать себе любое обличье. Таков дар лоа для тех, кто не может уйти с Бвонсамди. — А как я сюда попала? — Дыхание Хазры свивалось причудливыми витками, живя своей жизнью. — А это хороший вопрос. Кажется, моя подружка чуток перестаралась со своими чётками. — Родственница весело подмигнула сбитой с толку девочке. — Видишь ли, твое желание побыстрее с этим закончить сыграло немного не туда. В целом это прекрасно, но боюсь, что Бхагре это не понравится. — Мне здесь нравится, — пожала плечами Хазра. — Тут спокойно. — На то она и Грань, — усмехнулась собеседница. — Жизнь слишком непредсказуема, поэтому это место уровновешивает её. Здесь нет времени и здесь легко заблудиться. Не самое подходящее место для ребенка. Кошка, получив желаемое, лениво отошла и легла к ноге Хазры. — Тебе пора обратно, — с лёгкой грустью сказала Анджуйола. — Кто бы здесь не находился, он всегда будет ждать живых. Прежде, чем Хазра успела ответить, когтистая лапа чувствительно впилась в ногу.***
Первым, что увидела Хазра, было обеспокоенное лицо наставницы. Сумерки мягко вступали в свои владения, нагретый за длинный день воздух приятно согревал кожу. — Хвала лоа, вернулась, — Бхагра прижала ребенка к себе, согревая. Только сейчас девочка поняла, насколько она замёрзла. — Ну ты даёшь, — выдохнула Бхагра, растирая дрожащие от холода уши ребенка. — Грань вытягивает тепло. Пока туда не пытайся попасть, очень тебя прошу. Непривычная манера общения наставницы удивила девочку. Ей было не по себе от мысли, что она стала причиной сильного беспокойства Бхагры. — Хорошо, я обещаю, — нашла в себе силы ответить Хазра. — Только объясни, что я не должна делать. "Как можно уйти к Грани и не понять как?", — подумала Бахгра. Некоторые учатся этому годами, а этот ребенок оказался там случайно! — Постарайся не пытаться сбежать от реальности, — сказала наставница. — Кажется, четки тебе немного не подходят. — Я видела там кое-кого, — ребенок доверительно шепчет в сгиб локтя наставницы. — Я видела ба. Хазра, пригревшись на руках жрицы, проваливается в сон, оставив Бхагру в недоумении. "Так Йола всё это время была на Грани, интересно".***
Анджуйола нетерпеливо ждёт. Нетерпение, дремавшее годами, проснулось и теперь нарастающей щекоткой тревожит душу умершей. Темной охотнице надоело сидеть и ждать. Только смирившись с тем, что она, похоже застряла тут навечно, Легба решил позволить ей посмотреть на такую хорошую и способную внучку. Как жаль, что при всех её стараниях Урзан до одури боялся всех проявлений скрытого, а его далёкий от подобных вещей отец поддерживал заблуждение сына. Да, он сделал свой выбор, но при этом сделал Анджуйоле королевский подарок, породив на свет такую сильную жрицу. Мягкую неслышную поступь по мертвой земле может услышать только мертвый. Обернувшись, темная охотница увидела другую. Гибкая и лоснящаяся пантера светящимися глазами смотрит на призрака. — Моё обещание я сдержу, — длинные уши Анджуйолы ловят грудной чистый голос, заполняющий пустоту внутри. — Сила твоих потомков привязана к твоей младшей внучке. Пока она жива, никто не сможет отринуть себя так, как сделал твой сын. Троллийка всхлипывает, утирая холодную слезу с щеки. Боль давно прошедших дней нахлынула, немилосердно забирая желанное забвение. Жестокая судьба матери, у которой не вышло достойно воспитать единственного позднорожденного сына. Та боль, которая заставила её искать смерть. — У тебя есть выбор Анджуйола, — гигантская кошка наклоняет голову вбок, рассматривая маленькую охотницу перед собой. — Ты можешь остаться здесь, а можешь уйти на Ту сторону. Что выберет моя маленькая преданная? — Моя лоа будет сопровождать мою живую кровь, — голос женщины дрожит от волнения, — никто не справится с этой задачей лучше десятой дочери Бетекк. Я обращу свои молитвы к Бвонсамди, Карающая ночь. — Да будет так. Сидящая на коленях воздела руки в мольбе. Туманный воздух наполнился запахом горьких трав и дыма. — Старая темная охотница наконец-то решила принять руку терпеливого Бвонсамди, да? Когда речь идёт о том, чтобы забрать старую сомневающуюся душу домой, лоа могил последователен и терпелив. — Время пришло и для моего последнего преданного, Бвонсамди, — с достоинством говорит Карающая ночь. — Не подведи меня, лоа могил. — Интересно, — только и мог протянуть владыка мертвых. — Какую игру ты ведёшь, маленькая кошка? Анджуйола поднялась, подойдя ближе к клубящийся в тенях черноте истинного облика своей лоа. — Рани'Са, Карающая ночь, я покидаю тебя. Я буду молить Великую мать о перерождении рядом с тобой, десятая дочь Бетекк. — Троллийка коснулась руками мёрзлой земли у лап младшего божества в глубоком поклоне. Фигура женщины растворилась в тенях, покорно ожидая возвращения домой. — Не боишься потерять себя, маленькая кошка? — Бвонсамди говорит тихо, слишком не похоже на него самого. — Пока я с ней, не боюсь, — младшая лоа растворилась в тенях. Бережно взяв костлявой рукой мерцающий, холодный огонёк тролльской души, лоа смерти направился домой.***
— Эй, ты что, дрыхнешь что-ли? Сонно оглядываясь по сторонам, Литуго машет головой. — Нет, тебе показалось, — шипит он сестре. Голоса вокруг стихли и теперь два юных тролля выжидали момент для того, чтобы улизнуть. Ночь была ясной, что одновременно упрощало и усложняло задачу. Дождавшись полной тишины, две фигуры крадутся в ярком лунном свете. Окрылённые своим успехом, подростки исчезают в зелёной растительности. — Кажется мои уроки скрытности парень высрал вместе с едой, — наблюдая за неловкой поступью Литуго, стонет Равази. — Кто вообще им сказал, что лунная ночь отлично подходит для вылазок? — Рядом возмущается розоволосая троллийка. — Ладно уж, пусть идут. Я думала, что они продержаться после взбучки неделю, а их вон как, на месяц хватило. — Да, — неопределенно соглашается обладатель зелёных кос. Он почти не слушает подругу, думая о другом. Хваджин понимающе цокает. — Что, жрица все ещё не видит твоих жалобных просящих глаз? — Смешок выбивает воина из раздумий. — Да ты что, — в притворном ужасе воздевая руки, шепчет Равази. — Не прошло и пары дней, как Бхагра приходила, зажала меня после охоты. Тролль мечтательно закатил глаза, явно припоминая детали. — А что тогда скис, как прошлогодняя партия рома? — тычок под ребро заставляет напарника тихо взвыть. — Ненасытная она! — стонет Равази, вызывая приступ смеха у подруги. — Они там в своем жречестве совсем что-ли поехавшие? — А ты что думал, — отсмеявшись, говорит Хваджин. — Они там же сидят, энергию копят или что-то типо того. Куда ей думаешь деваться? Сейчас никто не болеет, относительно мирно. Живи, да радуйся, что у нее обеты другие! — Ты не понимаешь, — дрогнувшим голосом возражает тролль. — Я-то грустил, что моджо девать некуда, а теперь его и нету вовсе! Хваджин косо смотрит на своего названного брата, честно старается не смеяться. Лоа, что за каша творится в голове у Равази. С самого детства он был способным, но часто отвлекался на всякую чушь. Проиграв битву с собой, Хваджин оглушительно смеётся, хрюкая на вдохе. — Ой уморил,— качает она головой. — Какого размера твое моджо, если меньше чем через месяц ты уже молишь о пощаде? "А жрица не промах", — с уважением думает про себя охотница. — "Это ж надо так заездить мужика, что он на соплю неопытную похож". Видя веселье подруги, Равази совсем приуныл. Арджани ему приглянулась давно - самая живая и адекватная (как ему тогда показалось) из жриц, она явно откусила кусочек его сердца. А может и сожрала целиком, кто её знает. — Вот возьму, и тоже обет дам, — будто самому себе сказал он. Хваджин с любопытством наблюдает. — Что, прям так припекло? — наконец в голосе жёсткой троллийки пробивается намек на сочувствие. Равази кивает, звеня кольцами в ушах. — Ну так спроси у неё, чё тянешь, а, — привычно грубо бросает Хваджин. — А то пьешь кровь у меня, не хорошо это. Воин смотрит вслед уходящей охотнице. Конечно она права, но это абсолютно не облегчает его душевные терзания. Признаться себе в том, что молодая жрица стала не просто частью веселого и крайне приятного времяпровождения, было тяжелее всего. "И на твое моджо нашлась управа", — подумал он, прежде чем задремать.