Hotline Lungmen

8:01 — 28 июля — 1099 (Light club — Blizzard) Тьма наконец сменилась светом солнца. В Лунгмене наступил новый день. Вернее, утро нового дня. И с утром пришел свет, гнавший на улицы, заставлявший жить. Только что проснувшийся парень был абсолютно не рад этому. Первой его мыслью по пробуждению было «Опять все так. Спасенья нет». Вставать сразу же расхотелось: голова раскалывалась как при ударе битой, горло немилосердно жгло. На произошедшую попойку намекали валявшиеся повсюду бутылки «Столичной» водки, ну а о регулярных пробуждениях, подобных этому, свидетельствовало огромное их количество. Парень встал, заспанными глазами оглядел комнату. Сквозь мутный похмельный взор квартира плыла и плавилась. Ему понадобилась пара минут, чтобы продрать глаза. В который уже раз он был не рад увиденному? За годы блондин сбился со счета. Квартира представилась ему каким-то могильником: серые стены, трещины в полу, уродливая лампочка на проводе, пыль, покрывавшая все эти радости — по его мнению, прекрасно гармонировало с валявшимися на полу бутылками. Квартира являла собой кристаллизованный брутализм, в ярчайшем его проявлении. Но блондин давно привык к бетонным коробкам и находил уют в их тяжелых объятиях. Сонный и злой, он пошел в ванную. Сыграл в игру «Не-запнись-об-бутылочку», с грохотом проиграл, выругался, продолжил путь. Зеркало показало парню его неухоженное лицо. Он не стал задерживать на нем взор, лишь проверил, не прибавилось ли ссадин или порезов. И действительно, чего он там еще не разглядел? Вечной щетины, похожей на наждачку? Огромных синяков под глазами? Ровных выпирающих скул, тонких, потрескавшихся губ и носа с горбинкой? По его мнению, его лицо мало чем отличалось от сотен лиц таких же алкоголиков, как и он. Да так оно в общем-то и было. Почти. Блондин, удовлетворенный осмотром, вернулся в спальню. Звон в ушах отступил, и на смену ему пришел холодный, глубокий звук. К сожалению, мелодия звучала не в ушах, а от телефона. «Мой ошейник, цепь и кандалы», — отметил он вслух, и поплелся отвечать. Когда-то эта композиция обрадовала бы его, но за прошедшие годы проклятая депрессия сожрала и любовь к музыке. Ну а синтезаторные мотивы, круглосуточно звучащие в его голове как радио, были скорее напоминанием о том, кем когда-то был их слушатель. — Не спишь, сотрудник? Это Гао из «Карпа и ко». У кого-то в этом городишке прорвало трубу. Опять. Устрани течь как можешь, а то местные помешаны на комфорте. Адрес такой: район Луйцзяо, улица Лисиньчэн, дом… 12. И побыстрее. До скорого. Вот с такого странного звонка началось утро парня. Неужели он и вправду работает обычным сантехником? Да нет, ни инструментов, ни униформы в комнате не видать. Может быть это спам? Да, похоже на то. Адресат звонка просто протер глаза и проследовал на кухню. Завтрак не блистал разнообразием: смесь быстрого приготовления, пиво либо кофе, а на десерт шоколадные батончики. Много вкуснейших божественных батончиков. Вот и всё. И хотя его холодильник был полон, парень жил впроголодь. Завтракал он всегда без аппетита, а обеды и ужины уплетал из-за усталости на работе. Не имело значения, что перед ним, главное — оно горячее, значит хорошо набивает желудок. Прямо во время завтрака он начал одеваться, медленно, рассеянно, еще больше отвлекаясь от еды. Внезапно в его пустой голове всплыла интересная мысль: скоро чей-то концерт. Чей? А зачем ему помнить, все равно он не мог никуда пойти. Сил душевных просто не было. После пустота в голове наполнилась желчью: на деле у него были и деньги, и время, просто эта тупая пассивность, эта хандра, это вечное похмелье держали его в заложниках. На самом деле ни на какие прорывы трубы, ни на какую работу он ехать не собирался. Он поэтому никуда и не спешил, ибо мог себе позволить не работать при такой хандре. Парень рассудил, что лучше сражаться с тем, с чем можешь, а лучше всего развеять уныние могла прогулка. Ну, или попойка. Он бы с радостью воспользовался этим вариантом, только вот повторения сегодняшнего утра не хотелось. Синяя спортивная куртка с парой заплаток, джинсы, защищавшие от вечной Лунгменской прохлады, и дешевые, но удобные кроссовки — вот всё, что надел несостоявшийся сантехник. Он мог одеться и побогаче, благо мог себе позволить, но все-таки этого не делал. В Лунгмене была дешевая и хорошая одежда, и он не жалел времени, чтобы найти такую. Осталась у него эта привычка из прошлого, но вреда от нее не было, а вот польза была, так что все было нормально. Собираясь, парень не взял ничего, кроме потертого плеера. Когда тот попался ему на глаза, он даже остановился, чтобы оглядеть его. Побитая, поцарапанная, но такая дорогая сердцу, коробочка прошла с ним, кажется, всю жизнь. Плеер был единственной вещью, к которой парень относился настолько бережно, что вот уже лет девять точно он радовал владельца электронными мотивами, а порой и не только ими. Спустя минут двадцать ключ скрипнул в дверном замке, и квартира опустела. *** (Modulogeek — Around) Солнце взошло высоко в небо, пока лунгменит шел до места встречи. По пути он видел обычную для современного мегаполиса картину: стеклянные небоскребы, гудящие машины, блестящая реклама повсюду. От этого блеска было нигде не скрыться, капитализм как-никак. А посреди всего этого великолепия сновали люди. Молодые парни и девушки, богатые, бедные, какие-то маргиналы-мигранты. Все куда-то спешили, о чем-то щебетали и спорили. Идущий блондин удостаивался лишь короткого взгляда, чтобы потом быть забытым навсегда. Сейчас он направлялся в район иберийских мигрантов, смуглых и бородатых людей, но вдруг услышал чьи-то крики ужаса. Секунды хватило, чтобы определить направление — ближайший магазин. Ему даже думать не пришлось, чтобы развернуться и направиться туда. «Шушера активная в последнее время. Даже при свете дня не могут сдержаться и не досаждать обычным людям», — подумал парень, натягивая на лицо капюшон. Он проник внутрь с черного хода, и тут же понял, что даже не вспотеет. Пара подростков с драконьими рогами и кожаными хвостами раздобыли блестящие пистолеты, и вместо стрельбы по пролетающим птицам решили заняться грабежом. Ну, им же хуже. Через минуту магазин вернулся к привычному режиму работы. Почистить ошметки черепа одного и убрать труп другого, и о небольшом происшествии все забудут. Даже кассирша-каутус. Спаситель же поспешил скрыться, на прощание отвесив комплимент крольчихе, и взяв с нее обещание не рассказывать подробностей полиции. Наконец он дошел до пестрого базара. Перед ним замелькали разноцветные ковры, дивные явства, улыбающиеся и заманивающие покупателей торговцы. Восточная архитектура и яркие цвета тканей только способствовала образу чудесной ярмарки, где, казалось, можно найти все что угодно. Блондин ничуть этому не обрадовался и не удивился, лишь зашагал быстрее. Он зашел сюда сегодня, да и не только сегодня, потому что тут всегда было интересно. Место одно и то же, но вечно появлялось что-то новое. Новые прилавки, новые заведения, новые истории. Он всегда надолго задерживался, ибо не потеряться, не утонуть в этом буйстве красок было решительно невозможно. Однако пускай гулять здесь и было увлекательно, это было лишь компенсацией его внутренней пустоты и скуки. И так было во всем. Все было не так. Все было плохо. Как это задрало… Неподалеку от гуляющего мелькнуло просторное светлое здание в восточном стиле Оттуда так приятно несло чаем, жареным и теплом, что гуляющий не удержался. Он откинул ковер у входа, по низким столикам и куче старичков понял, что попал в чайхону. «Ну, выбор неплохой. Старики всяко больше чем я видали» — Хмыкнул блондин, и прошел внутрь. Он заказал себе какой-то местный алкоголь, порцию шашлыков чтобы не рисковать со странной пищей, и начал поиск места для посадки. Его внимание привлек огромный белый ящер, дремавший у окна с самым умиротворенным и невинным видом. Да, это была двухметровая белая рептилия с зубастой пастью, блестящей на солнце чешуей и острыми гребнями на голове. Парень замер: уроженцы Саргона были в этом городе редкостью. Просто не доезжали до сюда. На рукаве просторной темной накидки виднелся треугольник с башенкой. — Ты из Родоса что ли? — Громко спросил блондин, сам удивившись тому, что вспомнил таки название этой конторы. — По мне не видно? — Пророкотал ящер сонным голосом и приоткрыл глаза. В белобрысую голову вперлись фиолетовые глаза с узким зрачком. Их носитель выглядел солидно: два метра мяса и мышц кутались в куртку-балахон и такие же просторные черные штаны. Руки, обнаженные по локоть, в обхвате были как как хорошее полено. — Не возражаете, если я подсяду? — Он кивнул, и несший поднос с едой аккуратно сел слева от окна, то есть напротив него. — Джигит. Хотя таковым не выглядишь — Пробасил белый ящер, поразив парня своей проницательностью. И действительно, под длинными синими рукавами скрывались руки не меньшего диаметра. Куртка обтягивала массивную грудь блондина, а сам он выглядел пусть и пропитым, но мужественным. — Вас как звать? — Рейнджерс. Зови меня так, джигит. — Хм… Семён. — Представился он, перед этим задумчиво поглядев на собеседника. Сразу же после этого он выпрямил спину и скрестил руки перед собой. — Какое интересное имя… — Рейнджерс почесал подбородок. — Вот нравятся мне урсусы: твердые, серьезные, ответственные все как на подбор. У нас на Родосе много операторов — твои земляки. — Давно не видел здесь урсусов. Все к вам сбежали? — Усмехнулся Семен. — Возможно. — Серьезно ответил ящер. — После истории с Чернобогом медведей здесь не взлюбили. Не на уровне сиракузцев, конечно, но косолапые новобранцы к нам так и поперли. — А что сейчас с Чернобогом? Вы не знаете? — Урсус вмешался и забрал остатки города под свой контроль. Вэй был очень недоволен… — Рейнджерс издал смешок. — Еще бы: его вотчину чуть не расхерачили, еле-еле избежали войны, а компенсации ему за всю эту историю так никто и не дал. Старик умен, но чертовски невезуч. — Соболезную господину Вэю. — Бросил Семен, всем своим видом показывая, насколько чудовищна его ложь. Потом хмыкнул и подался вперед. — А вы лично сражались с Воссоединением? Ответа не последовало. Его собеседник с подозрением прищурился и отодвинулся от стола к окну. Парень с легким удивлением выгнул бровь, затем отвел взгляд на мгновение. — Слышал от одного родосского оператора, что в Воссоединении урсуский генерал-предатель служил. — Начал он, изменившись в лице. — Влас… — Нет, не этот. — Не помню. Так вот, ваша начальница вроде бы лично его уничтожила. Это правда? — Да. Мисс Амия — сильная девушка. — А с ним вроде бы были верные ему части, так? — Да. — Протянул ящер, не понимая, куда тот клонит. — Какие-то трусы, предатели, такие же как он… — Черт, парень, ты бы молчал о том, о чем не знаешь. — Пророкотал Рейнджерс, резко ударив кулаком по столу. — Его гвардия в сто крат лучше местной солдатни. — Ручаетесь? — Хмыкнул Семен. — А то. Приходилось лично с ними сталкиваться. Более благородных воинов в жизни не видел. — О, хм, прошу прощения. Плохо разбираюсь в военном деле. А сражались они… — Щитами и саблями. Некоторым хватало только первого. Много наших из-за этих щитовиков полегло… — А обычные солдаты Воссоединения? У них оружие хуже или лучше? Было. — Добавил Семен, спохватившись. — Да куда им до урсуских частей. — Махнул рукой ящер. — Кастеры, например. Патриотовы — лупят не переставая, точность снайперская, только и можешь, что за щитами товарищей дрожать. Обычные — и смех и грех. Из всех возможных искусств — сгустки плазмы какой-то, которая обычной одеждой блокируется. Но заразить может, да. — Пехота? — Деловито уточнил блондин, потом еле заметно сплюнул и поправил. — То есть мечники, ближники? — Так себе бойцы, откровенно говоря. — Ящер вздохнул с отчетливой грустью и жалостью. — Оружие — кто на что горазд. В основном дешевые мечи, топоры. Защита тоже. Огнестрела нет ни у кого почти, по крайней мере я не видел. Что еще… — Он почесал макушку. — А, собак еще много. — Перро? — Уточнил Семен. Рейнджерс прищурился. — Да вы, батенька, расист. — Отметил он с ироничным прищуром. — Нет, конечно, низшие. Дворняги. Злые очень, смотри, как бы они тебе не откусили чего. Обычно с поводырем ходят, но я и группы только из собак видел. — Ладно, спасибо за информацию, старик. — Парень встал из-за стола. — Мне пора. Его взгляд упал на поднос. Он был пуст, а во рту оставалось жгучее соленое послевкусие, однако как он употребил еду парень не помнил. Он пожал плечами и взял поднос. — Хорошего вам дня, господин Рейнджерс. Было интересно послушать. — Он кивнул прежде чем развернуться и уйти восвояси. — Ох, не с простым джигитом я толковал… — Задумчиво произнес белый ящер, почесывая подбородок и смотря то вслед ушедшему из чайхоны парню, то на стол перед собой. Там лежало десять долларов, сложенных вдвое. Темная чайхона, и пестрый базар, конечно, понравились парню, но пора была заняться чем-то более легким и приятным. А именно идти гулять весь день по городу. Нет, прогулкой скитания по разнородным, но чаще грязным и неприветливым улицам Лунгмена назвать было сложно. Это больше напоминало блуждания неприкаянного медведя-шатуна, разбуженного посреди зимы. Заняться было решительно нечем. Семен блуждал по городу, слушая ритмичные синтезаторные раскаты, и ни о чем не думал. Улицы и дома перемешивались в неоновом калейдоскопе, и вскоре он перестал думать вообще. Он просто шел, наблюдая, как сменяются виды Лунгмена. Однообразные стены, дороги, блестящие стекла и свет, лившийся отовсюду, погрузили его в транс, подобный наркотическому. Вокруг мелькали какие-то огни, отовсюду слышался шум. Море ярких, кислотных цветов захлестнуло одинокого парня, будто он нанюхался кокаином. Постепенно сознание Семена затуманилось, и он уже глядел на мелькавшие огни города спокойным, холодным взглядом. Он все шел, сам не зная куда, а Лунгмен затягивал его все глубже и глубже. Минуты слились в часы, и под холод синтезатора, сливающийся с теплом улиц, блондин окончательно растворился в городе. *** (Suru — Dillard) Стемнело. За исключением большого здания и маленького бара потемневшие улицы удаленного района освещали фонари, висящие на одиноких столбах. Кажется, мэру города, и по совместительству вождю Вэю было плевать на тот факт, что темнота — лучший друг вора и мошенника. Конспирологи строили догадки одна безумнее другой. Доходило чуть ли не до того, что Вэй лично ходит обворовывать простых людей. Большое здание имело вывеску с надписью «Игорный дом» над входом, фонари-прожекторы на крыше и горку бычков у стен. За благородным эвфемизмом скрывалось обыкновенное казино. Единственной его странностью было расположение в бедном квартале. Бар же был угольком в сравнении с бордовым костром казино, как по освещенности, так и по оживленности. Он расположился напротив, и нередким явлением были хамоватого вида игроки и сотрудники казино. Бар как обычно пустовал. К двенадцати часам дверь хлопнула всего лишь пять раз: в последний раз ей хлопнула девушка-урса с бордовыми волосами и увесистым топором. Девушка постоянно оглядывалась, оценивая заведение, а оружие на всякий случай лежало у неё под боком. Ей надоело шарить взглядом по голым стенам, и она решила перейти к оценке напитков. — Дядь. — Урса пощелкала пальцами, привлекая внимание бармена. — Есть что выпить? Либери с седыми перьями за ушами, стоящий за барной стойкой, отвлекся от чистки бокалов и поднял глаза. Очередная посетительница. С той же интонацией к нему обращалось долгими ночами быдло из здания напротив. Эта посетительница тоже выглядела как маргинал, но первое впечатление оказалось обманчивым: бейджик с надписью «Остров Родос» кому попало не выдают. К этому «Родосу» мужчина, как и многие простые граждане, относился положительно. Все-таки его больной дочери оказали помощь, хотя он готовился платить непомерные деньги, и даже приняли на работу. Поэтому его взгляд потеплел, и он произнес: — Да, конечно. Есть прекрасное сицилийское пиво. — Наливай. Сняв бейджик, девушка немного расслабилась, и осмотрела посетителей. Бородатые рабочие, трое люпо и сарказ, сейчас оживленно спорили, и не обращали внимание на зрительницу. Она сочла, что находится в безопасности и расслабленно раскинула руки по дивану, на котором сидела. Тем временем дверь скрипнула, и вместе с осенним холодом внутрь проникли двое в красных пиджаках и с лисьими хвостами. Вульпо не стали церемониться, и с ходу заявили о цели прихода: — Джек, скотина, ты уже неделю за крышу не платишь! — Громко заявил парень с темным мехом на ушах. — Я же вам говорил, — медленно произнес бармен, — у меня сейчас мало клиентов, жить-то не на что, не то что платить. — Ты нам то же самое неделю назад наплел. У тебя за неделю не скопилась денежка? — Прорычал говоривший. Бармен всем своим видом говорил: «Нет». — Ладно, Марко, забей. С этого бомжа все равно ничё не стрясешь. — Примирительно заявил второй. — Дядь, лучше налей-ка пивка. — В очередь. — Что? Ты ахуел?! — Закричал Марко. — Нам необходимо смочить горло. Сейчас же. — Может, — Наконец вмешалась урса. — Попьете говна из водостока, раз так невтерпёж? Каждое ее слово сквозило сарказмом и вызовом. Вульпо заметили лежащий на столе топор и мускулистые руки девушки, и не стали продолжать конфликт. Марко злобно посмотрел на нее, а потом выплюнул: — Пошевеливайся, старик, у нас терпение не железное. Через пару минут мужчины уже стояли перед барной стойкой и сверлили бармена недобрым взглядом. Они облокотились на стол, и теперь нависали над либери. Седой мужчина казался крошечным на фоне наглых лисов. — Так, горло промочили, а теперь к делу, — Сказал темношерстный. — К деньгам. Не успел он окончить фразу, как за спиной послышался хлопок двери. Кто-то вошел в одиночестве, и судя по приближавшемуся звуку шагов, шел прямо к стойке. — Э, топор положи! — Последовал раздраженный женский голос сзади. Лисы не обратили на это внимание, увлеченные коллекторским ремеслом, а потому прозевали незнакомца, подошедшего к ним со спины. Незнакомец превратился в высокого мужчину и с размаху обрушил топор на голову одному из бандитов. Осколки черепа полетели на стол, со звоном сшибая стаканы. Второй повернулся, чтобы получить обухом по лбу. Незнакомцу понадобилось два удара, чтобы проделать кривую вмятину в голове лиса. Оба тела с грохотом свалились на пол, увлекая за собой стулья. — Ты, — Ошарашенно пролепетала издалека девушка. — Ты ебанутый?! Ее возмущение осталось без внимания. Мужчина, зарубивший бандитов, стер кровь с лезвия об рубашку мертвеца, и повернулся к старику. Теперь либери смог рассмотреть его получше. Спаситель оказался молодым парнем, был светловолос и голубоглаз. Но прежде этого в глаза бросалась одежда, вернее, ее дороговизна. Синтетическая белая куртка с парой желтых полос на рукавах, легкие темные штаны. Из-под распахнутой куртки выглядывала черная футболка с небоскребом на фоне луны. А венчала рисунок размашистая розовая надпись «Perturbator». Пертурбатор… Кажется, бармен слышал это слово от своей дочери. Какой-то музыкант, вместо нормальных инструментов использующий синтезатор. Молодые посетители иногда обсуждали его. Обрывистые размышления старика прервал тихий вопрос «Они из соседнего здания?». Он кивнул головой, шокированно глядя на трупы. Безэмоциональный тон привел в замешательство не только его, но и владелицу топора. Она вновь громко потребовала отдать оружие, но блондин даже не взглянул на нее. Вместо этого он поправил светлую челку и побежал на улицу. От такой наглости урса потеряла дар речи. Выпученными глазами она посмотрела на тела, потом на распахнутую дверь. Из-за нее веяло октябрьским холодом. Переборов дрожь, девушка побежала возвращать пропажу. (M.O.O.N. — Hydrogen) Когда девушка взбежала по лестнице, перед ней предстала ужасная картина: двое антропоморфных волков в пиджаках, стоявших у входа в казино, лежали у подножия лестницы. Ошметки их мозгов смешались с шерстью и грязью улицы, создав мерзкую картину. Девушка не обратила на это внимание, и понеслась к окнам здания, отбрасывавшим тени на землю. Из окна открывался вид на большой зал с игорными столами. Красные лампы, прорезавшие тьму, напрягали глаза, создавая при этом жуткую атмосферу. Щурясь, урса смогла разглядеть стойку регистрации и блестящие игровые автоматы. Она оценила наличие множества укрытий, приметила лестницу на второй этаж, увидела несколько коридоров. Здание оказалось отличным полем боя, и проиграть здесь мог только дурак. Блондин же дураком не был, потому сделал ставку на скорость. Он разбил голову охраннику в раздевалке, зарубил еще двух бедняг дальше по коридору. Заедающий, будто бы вгрызающийся в голову бит вместе с приторной сладостью и солоноватыми нотками в воздухе создавал атмосферу логова хищников. Вот только сейчас сюда пришел хищник покрупнее. Девушка, затаив дыхание, наблюдала, как парень виртуозно рубил бандитов её оружием. Подсечка, взмах — голова, брызгая кровью, катится прочь. Еще один взмах — девушка-лисица отшатывается с пробитой грудью. Подошедшего сзади противника парень схватил за грудки и швырнул в дверь, выбив из него дух. С другой лисой он сделал так же, но швырнул ее в группу товарищей, сбивая их. Бандиты посыпались как кегли, и полегли, как полена, нарубленные голубоглазым убийцей. Зрелище пугало, и вместе с тем завораживало. Каждый удар, каждое движение парень совершал грациозно, будто танцор. Весь процесс напоминал кровавый танец. При этом его лицо сохраняло отстраненное, сосредоточенное выражение: понять, что чувствует блондин, было невозможно. Таким же бесстрастным оно осталось, даже когда в него полетел арбалетный болт. Парень отпрянул, стрела вонзилась в обошедшего его со спины волка. Вот уже два коридора окрасились в красный. Количество людей в здании стремительно сокращалось. Парень выбил дверь, ударил рукоятью по шее упавшего, сломав ее. Из соседнего прохода выбежал человек — в него со свистом полетело оружие. Парень с криком упал, убитый попаданием, убийца пошел дальше, вытащив топор. Это, конечно, было весело, крошить маргиналов, но по ее мнению, это затянулось. Урса огляделась, убедилась, что все отвлеклись на парня, и пролезла через окно. Оружие нужно было вернуть, причем срочно: парень забирался все глубже в здание, и неизвестно еще, кто его мог ждать. Пока девушка пробиралась в помещение, он добрался до главного зала, и теперь фехтовал с вооруженными мечами бандитами. Топором. И у него неплохо получалось. Одни удары он пропускал мимо, отвечая выпадами и толчками, другие принимал на рукоять. Столы грохотали и рушились, бокалы звенели, разбиваясь — парню было все равно. Вот к блондину вышел мускулистый вышибала с рогами. Он ухмыльнулся, нацепил кастет на руку, и пошел в атаку. Первый хук его противник пропустил над головой, от второго отпрыгнул. Парень схватил кружку и швырнул ее в лицо врага. Громила заслонился руками, после чего пропустил сильный толчок рукоятью в живот. Он согнулся, закашлявшись, и в этот момент его голову отсекло лезвие. Девушка, следившая за побоищем из дальнего коридора, была впечатлена увиденным. Она заворожённо наблюдала, как летят обломки костей, как грохочут рушащиеся столы, как дюжина пиджачков превращается в десятку, затем в шестерку, а через несколько удачных финтов и в ноль. Ни капли страха не было в ее взгляде. На самом деле, она не отказалась бы присоединиться, но грозный парень не дал ей это сделать. Противники кончились прежде чем она сбросила с себя оцепенение. Урса решила, что не стоит лезть под теплую от крови руку, и продолжила наблюдать. Лестница наполнилась топотом ног. Крики и возню услышали наверху. Парень бросился наперерез подошедшим. Пара ударов, и подошедшие упали замертво. Он хладнокровно перескочил через трупы и взбежал по лестнице на второй этаж. Девушка, все это время следовавшая за ним по пятам, так же аккуратно последовала за ним. Увлеченный резней, парень был не в себе. Отрешенный взгляд, автоматизм движений, молчание, сжатые губы — урса была в этом уверена. Как раз из-за опасности попасть под горячую руку она все-таки не решилась подойти и отнять оружие у наглеца. Наглец тем временем окончательно разошелся, и вместо последовательной зачистки этажа просто выстрелил из валявшегося рядом пистолета, привлекая внимание врагов. Его расчет оправдался, и скоро из дверей посыпались противники. В красном свете ламп красные же пиджаки и рубашки сливались в однородную кашу, и вместо точных ударов парень начал ритмично бить по ней. Удары, пусть и хаотичные, не убавили в смертоносности. Две девушки запаниковали, и попытались отступить. Блондин проводил их равнодушным взглядом, после чего заблокировал удар, сделал подсечку и опрокинул противника. Добить лежачего ему помешала мохнатая волчица, бесстрашно заслонившая товарища. Храбрая девушка купилась на ложный выпад, после чего пропустила укол, упала и завизжала от боли. В руках парня блеснул нож, после чего из горла волчицы пошел фонтан крови. В последнем зале он не встретил серьезного сопротивления. Прокуренных мафиози не заботил внешний мир, даже страдания и крики их менее везучих товарищей. Парень сплюнул, размахнулся, и снес голову ближайшему. Пара взмахов — кровавая картина была окончена. Капельки пота блеснули в зловещем свете ламп. Убийца отряхнулся. Игорный дом опустел. Девушка заметила, что людей здесь было куда больше, но после резни некоторые струсили и сбежали. Она остановилась, убедилась, что людей не осталось, и громко сказала: — Всё, это последние. Остальные удрали. Взгляд слушателя прояснился, он повернул к ней голову. Урса напряженно следила за его реакцией. К этому моменту до нее наконец дошло, что парень может оказаться простым маньяком, а не вигилантом. Конечно, она была опасна и без оружия, но страх все равно протянул к ней свои липкие щупальца. Девушка смогла взять себя в руки, но напряжения это не сняло. (Dillard — Suru) К легкому облегчению девушки, блондин быстро ответил «Мне все равно», после чего принялся чистить оружие. Он нашел наиболее чистый пиджак, снял его с покойника, и протер им лезвие как тряпкой. Владелица оружия, иногда косившаяся на него, никак не прокомментировала это, занятая разглядыванием убитых. Очередной пустой взгляд. Мертвец, встретившийся с ней взглядом, оказался брюнетом средних лет. Он лежал у стены с пробитой головой, и пялился то ли на убийцу, то ли на его спутницу. Спутница взглянула в его помутневшие глаза, закрыла их рукой, но тут же отдернула её и отряхнулась. Мужчина наконец вспомнил, что все это время был не один, и отстраненно разглядывал урсу. Голубые глаза встретились. Он опустил взгляд на топор и потупился: кровавый угар окончательно его отпустил. — Это твое? — Он указал на оружие в руках. — Да. — со смесью раздражения и трепета ответила девушка. — Ты бы спросил сначала, я бы, может, и дала. — Прости, я был… немного не в себе. У меня бывает такое. — тихо ответил парень. От удивления урса вылупилась и отпрянула прочь, чуть не споткнувшись. Парень, видимо, понял, что только что сказал, а потому поправил себя: — Тьфу, не в смысле, что я всех рублю, а в смысле, что на меня иногда находит странное чувство. Транс, что ли. Они замолчали. Парень выдохнул, расправил футболку с курткой, а потом произнес спокойным, прохладным голосом: — Еще раз прошу меня простить. Вы могли пострадать. Мне не стоило втягивать вас в это, пусть даже и случайно. — Он остановился, затем застегнул куртку и протянул топор. — Это ваше. Оружие было чистым, будто всей этой бойни и не было. Хотя одежда парня промокла и заляпалась кровью, он смотрел на урсу спокойно и отстраненно, будто она была здесь ни при чем. Подумав немного, девушка решила, что так оно и есть. Выхвати он, допустим, нож из сапога, ничего бы не изменилось. Она бы также пошла за ним, следуя приказу Доктора изучать и запоминать все необычные вещи вокруг. Владелица приняла оружие, покрутила его, придирчиво осмотрела. Оно не просто выглядело чистым и прочным, но и было таковым: безумный парень умудрился сохранить топор в целости, после такой-то драки. Парень спокойно дожидался её вердикта, убирая трупы из дверных проемов. Его руки каждый раз замазывались кровью, и он вновь и вновь упрямо протирал их об пиджаки. Через пару минут девушка наконец обратилась к нему: — Не ожидала увидеть его таким… — она замялась — цельным. Неповрежденным, что ли. Эй, это было круто! Не поняла, правда, нахер ты их, — она обвела всю комнату рукой, — перебил, но драться ты умеешь! — Сделала замечание урса. Парень промолчал. Крутой боец, парень с принципами, вступившийся за несчастного бармена, холодный, с толикой загадочности, мрачноватый. Девушка даже немного ему симпатизировала. Вот только последовавшая резня… — И все — таки, — вновь обратилась она к блондину, — зачем ты это сделал? Шило в жопе зачесалось? Личное? А может быть, — она сделала драматическую паузу, — жажда справедливости? — Все сразу. Урса притихла. Бросив последний взгляд на парня, она развернулась и пошла к выходу. Она переступала через осколки стекла, куски штукатурки, щепки, чьи-то конечности и кости. Внезапно она поскользнулась, но следовавший за ней блондин поймал её. Уже на улице девушка вдруг остановилась, и, смерив парня заинтересованным взглядом, спросила: — Слушай, — она замялась, но все же продолжила, — как тебя звать? Я — Софья. — Семён. — Быстро ответил парень, и протянул руку. Девушка пожала её — у парня оказалась крепкая, но приятная хватка. Она вспомнила, что пиво в баре осталось недопитым, да и старику-бармену надо было помочь с трупами, поэтому она осталась проветриться. Девушка стояла у входа в бар, обдумывала произошедшее, и провожала взглядом уходящего парня. Он, а затем его силуэт все уменьшались и уменьшались, пока не растворились во тьме улицы. Семён явился, когда он был нужен больше всего, восстановил справедливость, и ушел в лунгменскую ночь. *** — …И ушел в лунгменскую ночь», — закончила свой рассказ Зима. (Modulogeek — Around) В комнате воцарилась тишина. Слушатели были впечатлены рассказом оперативницы про сегодняшнюю ночь. Пока никто не начал комментировать её рассказ, Зима продолжила: — Ладно, на самом деле он сказал «Не знаю». — То есть он зарубил четыре десятка человек, а на вопрос «Зачем?» он ответил, что не знает? — С сомнением спросила Истина. — Ты встретила настоящего маньяка. Тебе повезло, что он не кинулся на тебя. — Ага. Я и боялась, что он и на меня может кинуться, поэтому не решилась отобрать топор. — Раздраженно ответила Зима. Подруга говорила очевидные вещи, и это немного бесило. — Весьма… занятный случай. Хотя и не уникальный, — вставил свои пять копеек присоединившийся на половине рассказа Доктор, — мало ли в Лунгмене безумцев, способных на такое. — Да вы, в общем-то, правы, Доктор, но мне кажется, он какой-то необычный. Ну, — Зима задумалась, — например, его внешность. В дурацком свете я не разглядела нормально, но мне он показался… Знаете, когда крутое оружие долго не чистишь, и оно пылится? — Пытаясь подобрать аналогию, спросила девушка. — Что ты имеешь ввиду? — Спросил Доктор. — Это стойкое ощущение былого величия и грозной славы, окутывающее старое оружие. — Последовало пояснение. — Раньше этому парню было куда лучше, но потом с ним что-то случилось, и вот. — Взмахнула она руками. Понятнее не стало. Не для мужчины. Светловолосая урса же поняла подругу, и расшифровала её мысль: — Соня хочет сказать, что встреченный ей человек когда-то повредился умом и стал убийцей. По её мнению. — Добавила ради объективности Истина. Доктор задумался. Этот явный урсус Семен мог оказаться кем угодно: ветераном, психом, наемником — мало ли необычных людей в Лунгмене? И была бы эта встреча обычным жизненным случаем, о котором рассказывают от нечего делать, если бы не странная мысль. — Может ли Семен быть убийцей в маске? — Пробубнил про себя Доктор, но тут же опомнился. — О ком вы? — Настороженно уточнила Истина. Доктор понял, что сболтнул лишнего, и отмахнулся. Если бы каждый встречный незнакомец оказывался ветераном Сарказских войн, лично знавшим Терезу, Родос давно бы победил. Голая удача могла бы решить кучу проблем, вот только голой удачи не существует. Существуют лишь холодный расчет, и счастливое совпадение. Доктор прекрасно знал это, потому отбросил эту мысль. В комнате отдыха за время рассказа собралась группа слушателей. Она состояла в основном из мающихся бездельем операторов, и лишь два лица выбивались из группы. Истина, девушка-урсус с голубоватыми волосами и строгим, немного надменным видом, и Техас. Она слушала с самого начала, и Семен её заинтересовал. — А какой он был на вид, еще раз? — Переспросила волчица. — Высокий, голубоглазый, светловолосый. Славянин, одним словом, — хмыкнула Зима, и добавила, — симпатичный парень, пусть и неухоженный. Хотя без крови на лице смотрелся бы лучше. Девушке он показался похожим на Джекета. Хотя она и не видела его лица, наверное, так бы смотрелся один из маньяков, романтизируемых интернетом. Техас лишь ужасалась, слыша об их «подвигах». Она, в отличие от многих, знала жертв таких мстителей, вернее, жизнь и психологию большинства из них. Многим просто не повезло оказаться не в том месте не в то время, и Техас могла их понять, но не простить. — Прореха на теле человечества. — Заключила Истина. — Единственный путь для такого — пуля в голову. Очередная истина от Истины. Иронично. Слушатели, поняв, что рассказ окончен, начали расходиться. Техас все пыталась представить этого парня, а Доктор вновь что-то обдумывал. Через несколько минут только они и остались стоять в опустевшей комнате. — Слушай, Техас, мне пришла в голову странная мысль. — Начал мужчина, дождавшись, пока шаги затихнут. — Парень, про которого рассказала Зима, он не кажется тебе похожим на… Джекета? — Ну, у меня была такая мысль, — медленно ответила девушка, — Но это странно. Таких воителей в Лунгмене полно, а внешность не то что бы выделяется… — Ты знаешь, насколько сильна воля случая? — Да. — Коротко и уверенно ответила Техас. — Случай может помочь нам и здесь. Я попрошу Зиму задокументировать произошедшее на случай, если предчувствие меня не обманывает. Мужчина помолчал, потом хлопнул себя по лбу и добавил: — А, чуть не забыл. Вот счет на оплату услуг Пингвиньей логистики за месяц. И грузы, и доставка лекарств — в общем все. — Он протянул ей лист с распечаткой. Техас взяла его, удовлетворенно кивнув. — С вами приятно работать, Доктор. — Сказала она, улыбнувшись. Она кивнула, и, свернув полученную бумагу вчетверо и убрав ее в карман, пошла по своим делам. Доктор тоже был занят, вследствие чего покинул комнату вместе с ней. Наконец стало тихо. Картонные коробки стояли, пустые, пока не нужные. Пылинки летали в воздухе, переливались в свете восходящего солнца. Приближался новый день. В одних местах жизнь кипела, например, на «Острове Родос», в других же затихла. Где-то — навсегда.