Hotline Lungmen

6:36 — 4 августа — 1099 год (Sun Araw — DeepCover) Зачем я снова проснулся? Зачем я сейчас встану, и пойду работать? И самое главное: зачем я оставил свой след? Утро для Семена началось с этих трех вопросов. Семен погрузился в мрачные думы, и вставать сразу же расхотелось. Но солнце утренним теплом хладнокровно выгнало его из постели. Обозначив себе темы для размышления на текущий день, он окончательно проснулся, и взглянул на телефон. Коробочка горела красным огоньком автоответчика. Семен вздохнул, прошелся по комнате, и взял трубку. «Здравствуйте, мистер Русаков, — обратился к нему вежливый голос, — это Юи из детективного агентства Ли. Вчера вечером нам поступил заказ на поиск пропавшей собаки. В последний раз её видели на пересечении 20 и 18 Яншо. Приезжайте, и не забудьте вашу форму». — Привет, Юи. Пф, собака. В вэйских закусочных поспрашивать не пробовали? — Ответил Семен автоответчику. Он хихикнул, и продолжил: — Спасибо, что напомнила. Кстати, Яншо — это где? Трубка безмолвствовала. — Але? Юи, Яншо — это где? — Нет ответа. — Юи? Юи, блять, ответь! — Ладонь, сжимающая телефон, превратилась в кулак. — Ну и пошла ты нахуй, прошмандовка! Семен злобно бросил телефон на тумбочку. Он улетел куда-то в угол. Уже не в первый раз ему поступали такие странные звонки от неизвестных. На самом деле, он прекрасно знал, чего от него хотят. Семен знал, что никто из звонящих ему не ответит, но все равно пытался поговорить, и каждый раз злобно бросал молчащую трубку. Да, сообщения были заданиями от заказчика, использовавшего безобидные просьбы для шифровки. Семен сам предложил ему такую идею, дабы обезопасить сообщника в случае его поимки, а тот это оценил. Со стороны казалось, что парня ежедневно осаждают какие-то уборщики, детективы, организаторы вечеринок, курьеры и прочие. Заказчик находил это весьма уморительным, и каждый раз спрашивал у Семена, как он подрабатывал сегодня. Парень умылся, привел себя в порядок, и пошел завтракать. Сознание еще не окончательно прорвало сонную пелену, и еда проходила мимо желудка Семена. Внимание блондина внезапно привлек солнечный зайчик на столе. Парень тупо уставился на него, и пока зайчик спрыгивал со стола на окошко, еда уже остыла. По итогу он чувствовал себя невероятно ужасным образом: голова болела, желудок урчал, хотя он только что наполнился тарелкой каши, глаза жгло от недосыпа, а настроение было как всегда хреновым. И еще больше оно испортилось, когда парень посмотрел на часы: «6:36». — Пиздец, — выругался Семен вслух. Как обычно, попойка, кошмар, сбитый режим (которого не было). Прекрасное начало дня. «Ну, раз уж я так встал, можно и поработать», — подумал Семен, и достал гладильную доску. До намеченного времени выезда оставалась еще пара часов, лучше уж прибраться. Обычные дела по дому: стирка, уборка, глажка — головная боль для любого одинокого человека. Первое время. Потом раздражение уходит, эти обязанности просто съедают твое время, становясь обыденностью, подтачивают силы и нервы. Пока утюг с шипением гладил красивую футболку с «Пертурбатором», Семен думал. События трехдневной давности не вылетали из головы. Большая складка вправилась. Зачем он дал той девушке свой номер? Она же проболтается. Маленькие складочки разгладились. Он — сентиментальный дурак. Завис на цифре у первой же девки. Футболка отдавала приятным теплом, когда пришла в порядок. Ох. Хотел бы он, чтобы и его мысли кто-нибудь погладил, привел в порядок. Вот только кто мог это сделать? Психолог бы точно сдал Семена, расскажи он о своих похождениях, а в исповедь как и в Бога парень не верил. Оставалось только копить в себе сомнения, наполнять ими свой разум. Был бы он поэтичной натурой, сравнил бы их с водой, но единственная метафора, которой Семен обозначил сомнения — говно. Он приступил к уборке. Как ни странно, оказалось чище, чем он думал. И все равно двадцать минут уборки каждый раз превращались в тягучие часы. За годы одиночества Семен к этому привык, хотя убираться все равно было немного неприятно. «Интересно, о чем «Сто лет одиночества»? — Проскочила у блондина мысль, пока он усердно тер пол тряпкой. — Прочитать что ли… Хм, когда я в последний раз читал?» — Он резко остановился, оставив на полу развод. Действительно, последний раз он брал книгу в руки по прибытии в Лунгмен. Когда еще не все было потеряно… Наконец квартира пришла в порядок. Чтобы занять оставшееся время, Семен вышел потягать железо на дворовую спортплощадку. Хотя сам дом и был относительно ухоженным, железо проржавело, и было постоянно чем-то заляпано. Парень даже не пытался пойти в администрацию, просто взял ответственность за тренажеры в свои руки. Первый подход. Может, сменить телефон? Это было нетрудно, но лишних денег он тратить не хотел. Второй подход. Турник тихонько затрещал. А, точно, можно же сменить карточку. Но это все равно платно. А платно Семену ни в какую не хотелось. Третий подход. Треск усилился, блондин не захотел испытывать судьбу, и пошел переодеваться. Вот, наконец-то, настало семь часов. Парень проверил, все ли он взял. Краденый пистолет, пара обойм, нож, две бутылки с зажигательной смесью, батончики чтобы перекусить, и, конечно же плеер. Без плеера Семен бы никуда не пошел. Ну и самое главное — устрашающая маска петуха. Она поистерлась, повредилась. На правом глазу вообще остался большой шрам. Петух как будто пришел из ада, настолько ужасающими были повреждения. А в сочетании с дурной славой, долгими годами гулявшей по миру, один только вид накачанного убийцы в маске петуха приводил противников в ужас. Семен аккуратно провел по маске рукой. Сколько битв она с ним прошла? Сколько смертей повидала, и еще увидит? «Зависит от случая», — вслух произнес он. Совпадение, случайность, неудача — его кровавый путь прервется, это парень понимал отлично. Вопрос только в одном: когда. Ладно. Все это не важно. Не сейчас. Во время битвы все-таки лучше не отвлекаться. Семен загнал свой страх куда-то в темный чулан сознания, и отправился в путь. Это произойдет. Когда-нибудь, но не сейчас. Террористы из Воссоединения пожалеют о прибытии в Лунгмен. *** 8:00 — 4 августа — 1099 Яншо оказалась шумной, неухоженной улицей недалеко от машинного отделения города. Семен быстро понял, почему террористы обосновались здесь: удаленность от центра и близость к техническим туннелям Лунгмена сделали этот район рассадником каких-то повстанцев, анархистов и просто мутных типов. А шум городского реактора отбивал всякое желание сюда соваться. (Scattle — Knock — Knock) Этот же шум скрыл появление Семена. Проникновение убийцы прошло гладко: он нашел потайной лаз, ведущий к жилому зданию, и обошел двор. Караулящий воссоединенец не успел понять, что произошло, как уже был мертв. Диверсант снял с него рацию, и немного постоял, ориентируясь. Точка представляла собой территорию, похожую на военную часть. С главного входа можно было попасть во двор, а с него — и в бараки, и в штаб, и в склад. В общем, ничего необычного. Семен же обошел двор со стороны барака, и, если получится, перебьет большую часть не до конца проснувшихся террористов. На этот случай он смастерил зажигательную смесь. Семен аккуратно выглянул из-за угла барака. Во дворе гуляла пара человек в капюшонах. Парень скрытно устранил одного. После из-за накрытых брезентом ящиков раздался свист. Часовой удивленно моргнул, и подошел. Тут же на него вылетел маньяк в маске, повалив его, и сдавил ему горло. Он сопротивлялся, но затих после тихого хруста в районе шеи. Остальные часовые дежурили на внешнем периметре. Семен сверился с часами: «7:45». Он не знал, когда у часовых происходит перекличка, но решил считать, что в запасе пять минут. За это время можно запереть дверь барака, а после коктейль Молотова сделает свое дело. Парень с минуту шарился по карманам, извлекая набор отмычек, после чего подошел к двери. Он нахмурился, пытаясь вспомнить уроки медвежатничества от Макарыча. Отмычки вонзились в тяжелый амбарный замок. После минутного шуршания замок оказался сломан. Огромную ангарную дверь теперь можно было открыть только ломом, который Семен предусмотрительно взял себе. Молотов со смачным звоном разбил окно, влетев внутрь барака. Рассветные сумерки озарились занимающимся пламенем. Тут же послышались крики сгорающих заживо и топот ног. Пламя дохнуло жаром в лицо Семену, но он не отвлекся, занятый подходящими врагами. Лом сейчас ему понадобится. Подошли пятеро людей в белых масках и с мачете. Они вступили в бой с нарушителем, но быстро полегли под взмахами лома. Последняя маска успела поднять тревогу по рации, хотя впрочем, сложно не заметить огромное горящее здание во дворе. Убийца направился к складу, желая отрезать террористов от оружия. Там его уже ждали. Семен еле увернулся от трех стрел, выпущенных откуда-то из тьмы очередного ангара. Он схватил попавшуюся под руки крышку ящика, и, прикрываясь ей, понесся к входу. Крышку прошило две стрелы, но к тому времени он добежал до склада и даже увидел стрелка. Ловкий бросок лома, и стоявший на стальной переборке стрелок свалился вниз, выронив лук. Тут же на него бросился бородатый мужик, размахивающий арматурой. Семен рванулся к бородачу, на бегу делая подсечку и сбивая его с ног, после чего подобрал оброненный лук. Он быстро выдернул пару стрел, воткнувшихся в землю, и натянул тетиву. Парень был больше по огнестрелу, но даже этого хватило, чтобы всадить стрелу чуть выше сердца. Фанатик забулькал, прошел еще пару шагов к нему, но тут же рухнул. Дальше было еще несколько человек. Три, или четыре — убийца даже внимания не обратил, настолько быстро они полегли. Семен лишь удивился тому, что склад так плохо охранялся, как, и вся территория. Неужели все были в бараке? Впрочем, оно к лучшему. После убийца направился в штаб. Ну, небольшое, но чистое и укрепленное здание определенно было важным для террористов. В отличие от ангаров из огромных стальных листов, здание предполагаемого штаба было сделано из бетона и было изрисовано символикой Воссоединения — косым крестом на желтом фоне. Внезапно Семен резко остановился: прямо перед его лицом просвистела стрела, пущенная с направления барака. Он сделал кувырок к укрытию и прислушался. «Раз, два, три, — Считал он. — Четыре. Четыре недобитка». Парень взял последнюю стрелу, и выглянул. Как он и думал, несколько человек спаслось из огненного ада. Это ненадолго. Сарказы-воссоединенцы даже масок надеть не успели. Семен увидел черные камни на лице каждого из них. Он замер, встретившись взглядом с одним из террористов. Парню было тяжело вспомнить, где он видел такую тоску и обреченность. Террорист так же замер, но быстро встрепенулся, и метнул в убийцу нож. Это вывело его из оцепенения, и блондин сделал выстрел в ответ. Тот печальный сарказ упал, сраженный стрелой, а его друзья бесстрашно пошли в лобовую. Это было ошибкой: Семен без труда сбил одного, с вертушки заехал второму. Они разлетелись по двору как куклы, а третий остановился в нерешительности. Убийца рванул к нему, взял его в захват и повалил на землю, начав избиение. Понадобилось три удара, чтобы тяжелая рука Семена превратила лицо перед ним в фарш. То же самое он проделал со вторым врагом, приземлившимся в мешки с песком. Тот парень не смог подняться от боли в пояснице, и Семен этим воспользовался. Он безжалостно избил его до полусмерти, хотя, учитывая невозможность вызвать скорую помощь, он обрек его на смерть. Последний сарказ разделил участь остальных, то есть лишился жизни. «Кажется, здесь все, — Подумал Семен. — Зачищу штаб, и дело с концом». Прежде чем входить во тьму бетонированного здания, убийца подобрал неплохое мачете, а также пополнил запас стрел. Неосмотрительность — такой же страшный убийца, как и самоуверенность, и парню не хотелось стать его жертвой. *** (Тишина) В предполагаемом штабе было тихо. Семен оказался прав: здание было увешано проводами, какой-то электроникой для связи. На стенах висели плакаты и памятки Воссоединения, написанные на разных языках. Где-то призывали бороться с угнетателями зараженных, где-то — быть бдительным, где-то — пропагандировать их идеи среди населения. Все это было бы даже интересным, если бы не одно но: кровь. Повсюду кровь. Повсюду тела террористов. Семен осмотрел одно тело: погибший был тяжелобольным сарказом. Неудивительно, почему он оказался здесь. Но его сейчас интересовало другое, а именно длинный след от клинка. Его разрубило. Убийца не церемонился, и оставил жертву истекать кровью. Парень ничуть не ужаснулся виду таких же изрезанных людей, валявшихся повсюду. Он лишь примечал детали их смерти, и прикидывал картину в голове. Получалось, что сюда ворвался фехтовальщик, орудующий двумя мечами и владеющий непонятным Искусством. Неудобно. Блондин с мечом управлялся плохо. Как только Семен поднялся на второй этаж, он напрягся, и прислушался. Из большой комнаты дальше по коридору доносилось громкое дыхание. После раздался шумный выдох, и низкий женский голос произнес «Черт, я только разогрелась». Парень стал бесшумно подбираться к двери. Тишина, нарушаемая возней за дверью, натянула его нервы до предела. Наконец дверь была перед ним. Семен поправил маску, передвинул нож поближе к ладони, и взял в руки лук. Секунду он медлил, делая вдох, а потом резким движением распахнул дверь. Свет взошедшего солнца на мгновение ослепил Семена. Он моргнул, и перед ним предстала пустая комната. Столы, ящики, шкафы и прочая мебель стояла по краям, образуя арену. Из длинной стеклянной панели открывался вид на двор, залитый уже высохшей кровью. И конечно же, в углах валялись тела террористов. Напротив двери стояла невероятно бледная девушка. Белые растрепанные волосы, волчьи ушки, хвост метлой. Черная минималистичная куртка, черные шорты, низкие сапоги — неподходящий вид как для осени. На бледной коже бедер блестели кристаллы, а вместе с ними — черная заколка в волосах. Девушка обладала мрачной красотой. Семен остановился, напряженно смотря на нее. Она замолчала, уставившись на вошедшего. Видимо, удивилась взгляду непроницаемо черных глазниц маски. Он тоже слегка удивился, но быстро скинул оцепенение, и, пряча взгляд под стеклом, рассмотрел ее оружие — длинные одноручные мечи со странной гардой, напоминающей транспортир. — Ты еще кто? — Спросила девушка. Ответом ей стал пристальный взгляд и громкое дыхание из-под маски. — А, это ты их? — Она мотнула головой к стеклу. Семен медленно кивнул. — Вот блин. Мне веселья меньше. Девушка махнула хвостом, и взяла один меч в руки. Солнечный зайчик осветил грудь ее собеседника, отброшенный длинным, немного изогнутым лезвием. Зайчик запрыгал по комнате, пока она продолжала говорить: — Походу, вояка ты крутой, так? Но знаешь что? — Она игриво стрельнула серыми глазами — Я круче. Солнечный зайчик прыгал в такт ее словам. Семен проследил за ним: он упал на плакат «Болтун — находка для врага». Парень хихикнул, чем разозлил девушку. Она нахмурилась, и злобно улыбнулась, беря второй меч. — А раз они меня развлечь не смогли, — С каждым словом ее голос повышался и грубел. — Значит моей игрушкой будешь ты! С этими словами волчица указала на него лезвием, и сделала взмах мечами. Ответ был симметричен: парень выхватил стрелу, и натянул тетиву. Внезапно раздался медленный, грозный голос: — Кровожадная дура. Ты разделишь их участь. (*Fixions — Silencers) Девушка лишь усмехнулась, и бросилась на него. В воздухе свистнули стрелы. Она ловко отбила их мечами, приближаясь к парню. Он напрягся как пружина, а потом рывком метнулся ей наперерез. Чудом он избежал лезвий, просвистевших над головой. Они поменялись местами: теперь парень стоял у окна, а девушка у двери. Она снова вскинула мечи, и прорычала: — Забыла представиться. Лаппланд, наемный меч. — Пошла нахуй. Люпа снова атаковала. Она взмахнула мечом, и с лезвия сорвался тесный сгусток энергии. Семен отпрянул, а потом побежал, уклоняясь от других сгустков. Он затормозил перед самым мечом Лаппланд, прошедшим перед ним, и прыжком разорвал дистанцию. — Неплохой гимнаст. — Ухмыльнулась она. Семен выдохнул, и вновь натянул тетиву. В девушку полетел град стрел. Она подняла брови, слегка удивившись этому, не забывая отбивать стрелы. Легкие железки со звоном отлетали от лезвий, падая на пол, стены, мебель. Лаппланд с кровожадной улыбкой работала руками, побираясь к противнику. Внезапно ее меч напоролся на что-то тяжелое, и мимо ее лица пролетел нож, срезав прядь волос. Всего лишь секунда замешательства, и инициатива была потеряна. Парень рывком бросился на нее, взяв в захват. Прежде чем Лаппланд успела рубануть по нему мечом, Семен швырнул ее в окно. Стекло со звоном разлетелось, кромсая ткань и плоть девушки. От неожиданности она разжала руки, и мечи отправились в свободный полет. Семен перехватил один из них за гарду и отбросил куда-то за спину, после чего прыгнул вслед за противницей. Она упала в центр двора, лишившись одной из железок, теряя часть угрозы. Семен хмыкнул под маской — не такой уж страшной оказалась эта Лаппланд. Она поднялась с земли, опершись на меч и держась за поясницу. Девушка бегло огляделась, после чего ее взгляд вновь упал на парня. — Ах. Ха. Ха-ха-ха! — Зашлась она кашляющим смехом. — А ты хитрый ублюдок! Развлеки меня еще! Маньяк оглядел ее, вздохнул, и укоризненно ответил: — Смеешься собственной смерти. — После короткой паузы он продолжил. — Баран, а не волчица. — Заткнись и сражайся! Оставшийся меч перешел в двуручный хват (видимо, он был ей непривычен), и начал движение к противнику. Он не достиг своей цели: удар оказался достаточно медленным, и Семен смог отступить. Он выхватил мачете, встал в оборонительную стойку. Лаппланд продолжила попытки его достать, но парень стал ловко отбиваться, блокируя ее выпады. Девушка остановилась, переводя дыхание. Маньяк встал, ожидая ее следующего хода. Без лишнего напряжения или страха, он именно ждал ее. И это ее взбесило. — Грах! — Зарычала люпо, бросившись в атаку. В Семена полетели черные сгустки, мешая ему сосредоточиться. Он стал отпрыгивать от снарядов, и в этот момент к нему приблизилась Лаппланд. Семен бешено завертелся, отбиваясь и уворачивясь. Девушка, хохоча, теснила противника к бараку. К ее досаде, маньяк ничем не показывал своих эмоций, если они и были. Маска смотрела на люпу пустым взглядом, пока человек под ней прыгал и парировал. Он отступал к тонкой стальной стене, методично и уверенно. Наконец спина Семена прислонилась к стальной стене. Лаппланд сверкнула глазами, и напряглась. Он будто приглашал ее сделать один удар. Один быстрый, четкий удар. Девушка не смогла отказать. Ее тело сжалось, как пружина, и резко распрямилось в яростном выпаде. От ее внимания ускользнула рука парня, которую тот поставил перед грудью, будто готовясь блокировать. И за эту маленькую оплошность девушка поплатилась сполна, когда Семен резко схватил меч за гарду и увел его в стену. Его маневр удался, и она получила коленом под дых, улетев к центру двора. Семен нахмурился, и хоть Лаппланд этого не увидела, но на его лице появилась целая гамма эмоций, от грусти, до отвращения. В чуть дрогнувших руках парня появилась бутылка и зажигалка, и он ринулся к противнице. Когда она попыталась перевести дыхание, маньяк уже оказался рядом. Девушка с ужасом заметила молотов в руках противника, и безуспешно попыталась отпрянуть, но было слишком поздно. Бутылка с хрустом разбилась об голову Лаппланд. Огонь охватил куртку, опалил волосы, обжег и поджарил кожу. Девушка завизжала в агонии, стараясь сбить пламя. Она покатилась по земле, сбросив куртку, и обнажив белую повязку на груди. Семен остался безучастен. Он уже достиг своей цели, забросив второй меч в дымящийся барак. Когда он оглянулся, Лаппланд плакала от боли, все еще катаясь по земле. Семен почувствовал укол совести, и окатил плачущую девушку ведром воды, принесенным со склада. Она помощи не оценила, и, лишь пламя потухло, бросилась на маньяка. Он просто отступил с линии прыжка, давая Лаппланд удариться об стену. Со звоном она расшибла лоб о сталь, и осела на землю. Она с усилием встала и повернулась, но тут же со стоном осела на землю. На девушку было жутко смотреть. Из мрачной красавицы она превратилась в загнанного волка. Бледная кожа побурела и пошла волдырями. Ее лоскутки топорщились то тут то там. Пышная грива белых волос потемнела и убавила в пышности. Сердце Семена невольно сжалось, парень отвел взгляд. Стальные, полные злобы и боли глаза впились в него, но не смогли пробиться через тьму глазниц маски. — У меня есть аптечка. — Парень обратился к люпе, проиграв битву с совестью. — Сдашься — она твоя. Лаппланд выкрикнула «Пошел ты…», и, шипя и плюясь, оперлась на землю рукой. Она встала, но тут же оскалилась, заметив пропажу оружия. — Сдашься, и я тебя отпущу. — Он помолчал, и добавил — Хватит смертей на сегодня. — Издеваешься? — Прорычала Лаппланд. — После этого… Этого… — Рычание превратилось в хрип. Она прикрыла лицо растопыренной ладонью, злобно ухмыльнулась, и впилась в Семена взглядом. Ее глаза почти что излучали жажду крови, а об ухмылку можно было порезаться. Но Семен не впечатлился, как не впечатлился ни одному из подобных взглядов. Он хмыкнул, и просто бросил: — Нет. Это стало сигналом. Люпо безумно захохотала, и бросилась на врага. Она вошла в раж, пытаясь вцепиться и поцарапать противника голыми руками. Каждая атака оборачивалась болезненным контрударом со стороны Семена. Он даже не атаковал, просто ловил рассвирепевшую волчицу на ее ошибках. Она хохотала все больше, и, в конце концов, закашлялась. Девушка присела, и напряглась. Собрав все оставшиеся силы, она понеслась на Семена. Он, в свою очередь, также приготовился, и рванул к ней. Лаппланд прыгнула. Семен тоже прыгнул. Ее прыжок был прыжком волка. Его прыжок был прыжком человека. Лаппланд поставила все на этот прыжок, отчаянно и обреченно. Прыжок Семена был четким и спланированным. Холодный расчет победил необузданную ярость. Семен перехватил девушку прямо в полете за талию, и швырнул ее на землю. Она успела прозреть и улыбнуться, осознав свою глупость, прежде чем с хрустом впечататься в землю. Ее полуживое тело обмякло. Бой окончился сокрушительным поражением Лаппланд. Парень подошел к проигравшей, она просто лежала, пытаясь прийти в себя. На слезы уже не осталось сил, и девушка просто стенала от горя и боли. Семен наклонился над ней. — И чего ты этим добилась? — Укоризненно спросил парень у побежденной. — Повеселилась, я надеюсь? — Отстань. Вместо ответа он ударил ее по лицу. Несильно, но этого хватило, чтобы искалечить его еще больше. Девушка не отреагировала. — Я же сказал: хватит смертей на сегодня. Сдавайся. — Заткнись. — Тупо повторила Лаппланд. Ее лицо вновь встретилось с кулаком. На землю упал выбитый зуб. Его голос стал стальным — Хм. Я передумал. — Маньяк вынес приговор — Умри. Семен взялся за правый локоть, и занес его высоко над головой. Глаза Лаппланд расширились от ужаса, видимо, из-за осознания своей участи. Мускулы руки напряглись, превращая ее в гильотину. И в последнюю секунду перед тем, как гильотина пришла в движение, девушка прошептала: — Техас, прости меня. Локоть резко остановился. Парень удивленно вытаращился на нее, и убрал руку. Внезапно ему в глаза бросился бейджик с черной ладьей. Он взял его, и прочитал. «Оператор Лаппланд. Класс –страж. Статус инфекции — заражена», — гласил он. Удивлению Семена не было предела. Как предела не было и его гневу. — Ах ты ебнутая дура! — Его голос дрогнул, но удержался. — Подраться захотелось?! Могла бы просто бейджик показать… Сквозь заплывшие веки Лаппланд он смог разглядеть ее потупившийся взгляд. Уголки ее губ опустились. Парень вздохнул, и осторожно взял ее на руки, после чего пошел прочь. Пожар уже охватил многие здания, отсюда стоило убраться, что Семен и сделал, предварительно вызвав пожарных. Когда они были вдали от пожара, маньяк дал Лаппланд позвонить по горячей линии Родоса. Она назвала специальный код, и вызвала подмогу. После чего Семен, бросив презрительное «Кровожадная дура», исчез в лабиринтах лунгменских улиц, оставив девушку наедине со своим позором. *** (Modulogeek — frost) Вернулся домой Семен с намного менее мрачным лицом чем обычно. По пути он зашел в музыкальный магазин, и в итоге в его руках красовался диск с розовой пентаграммой на коробке. Он заторможено разделся, бросил носки на пол в коридоре, и пошел на кухню. Его мысли полностью занимало сегодняшнее задание. И происшествие на нем так истощило парня, что для него день был окончен, хотя солнце только вошло в зенит. Лицо агонизирующей девушки и запах гари прочно засели у него в мозгу, и Семен собирался их вытравить с помощью алкоголя и музыки. Вскипел чайник: парень никогда не начинал вечер с алкоголя. Он попробовал отвлечься, включив свежий альбом Пертурбатора, ненамеренно заглушив его звуком кипящей воды. Плеер, чуть шипя, принял диск, и по комнате разлился меланхоличный синтвейв. Какая-то дура решила поразвлечься, но не на того напала. Обычная ситуация, произошедшая с обычной дурой. Как ее там звали? Семен попытался вспомнить ее имя. Что-то на л. Он знал, что такое страдания, и часто их видел. Так почему его рука дрогнула перед тем броском? Решением этого вопроса он занимался следующие несколько часов. Он думал, и думал долго. В итоге разум оказался слишком трезв и чист для решения, по этому в ход пошло пиво. Одна за другой, глоток за глотком банки пустели, звенели, падали на пол, на стол. Думать не помогало, помогало не думать. Низкий, похожий на завывания ветра синт все звучал, а Семен уже лежал в полусне. Со стуком открылась дверца — это вернувшийся Макарыч плеснул ему водки. Семен проморгался, посмотрел скептически на старого друга, но стопку опрокинул. Потом сам налил гостю, не заметив, что плеснул себе же, и приготовился слушать. Плешивый волк все шутил, говорил о делах давно минувших дней. О ценах на хлеб, на табак, о борзых барыгах и о Вафлуше. Парень слушал, изредка отвечая, и ни о чем не думал. Так и прошло время в хорошей компании. Водка кончилась, мир поплыл, и Семен уснул в забытье. *** 2:42 — 5 августа — 1099 (Ressless — without) Семен не выспался. Опять. Несколько раз за ночь ему снились стальные глаза и белые волосы с заколкой. Лаппланд (он наконец вспомнил имя) вновь и вновь прыгала на него, а он отчаянно отбивался. Их бой всегда оканчивался бутылкой, летящей Семену в лицо. Потом лицо окружал нестерпимый жар, кожу будто сдирало заживо, а голова оказывалась такой тяжелой, что парень не мог поднять ее с земли. Он кричал и бился в агонии, а белая волчица лишь хохотала. В конце концов, ему надоело вскакивать посреди ночи, и он пошёл на кухню за пивом. В квартире царила тишина, но Семен лишь напрягся еще больше. Ему казалось, что где-то в тенях прячется беловолосая девушка, только и ждущая чтобы вцепиться в него. Похлебывая холодную жидкость, парень взглянул на часы: четыре часа утра. После этого блондину стало полегче, и он вновь пошел спать. Однако уснуть ему было не суждено: сверху раздался щелчок, а потом громкий рев работающего пылесоса. Семен громко выругался на такого же лунатика, как он, и плюхнулся в кровать. Напряженная тишина сменилась раздражающим шумом. Парень лежал, слушал рев пылесоса, и начал водить взглядом по комнате. Серый потолок, окошко, тумбочка, кровать. Внезапно на тумбочке сверкнула красная точка. Он пригляделся: это был огонек автоответчика. «У заказчика бессонница? Да нет, он на здоровье не жалуется», — подумал Семен, подходя к телефону. С замиранием сердца он поднял трубку. — Привет. Семен. — Послышался приятный девичий голос. У него отвисла челюсть. Рука парня задрожала, и он чуть не выронил телефон. Он попытался понять, кто же мог позвонить ему, и разум быстро нашел ответ. — Это Техас. — Трубка подтвердила его догадку. — Зачистка, тусовка на складе «Пингвиньей логистики». Ты еще помог моему напарнику. Помнишь же? — Да. — Ответил Семен, не обращая внимания на тот факт, что разговаривает с автоответчиком. — Ты дал мне свой номер. Я пыталась дозвониться сегодня вечером, но ответа не было. И вот, решила оставить тебе сообщение. Семен с горечью вспомнил, что слышал звук звонка сквозь алкогольную дрему. Макарыч своей болтовней заглушил его, и он не ответил девушке, хотя мог. — Знаешь, в этом звонке ничего важного. Простое душеизлияние. Ты не против, я надеюсь? — Нет, конечно. — Ладно. — Девушка с той стороны вздохнула, а потом продолжила — Знаешь, наша жизнь — хрупкая штука. Очень хрупкая. Мою… подругу чуть не убили сегодня. — Она замолчала. Семен отчетливо слышал, как сбилось ее дыхание. — Не могу сказать, что произошло, но вид у нее был жуткий. Ее чуть не спалили заживо. Парень вновь был на грани от того, чтобы уронить трубку. Та беловолосая, могла ли она… — Да, у Лаппланд талант искать неприятности. Телефон со стуком упал на пол. Семен был поражен до глубины души. Он быстро спохватился, и поднял говорящий телефон. — Боже, с кем вообще надо столкнуться, чтобы получить и ожоги, и переломы по всему телу одновременно? Но ее жизнь в безопасности, я в это верю. Наши медики — удивительные люди. Но все же… как это жутко. — Она не сказала, с кем она встретилась? — Я уже спрашивала ее об этом. Молчит. Говорит, что это слишком позорно, чтобы говорить. И знаешь, я… испугалась. Насколько я была близка к тому, чтобы потерять близкого мне человека? Думаю, очень. И на фоне этих переживаний я вспомнила о тебе. — Жаль твою подругу. Надеюсь, она пойдет на поправку. — Он полностью отдавал себе отчет в том, что лицемерил. Это он избил Лаппланд до полусмерти. Это он заставил Техас переживать и бояться. Это он — вновь источник всех бед и страданий. Но духу сказать это парню не хватило. Даже автоответчику. — Не будем о плохом. — Решительно заявила девушка. — Как твои дела? — Неплохо. Воюю, подрабатываю, пью — ничего особенного, в общем. — Тебе будто есть что сказать, но ты молчишь, держишь все в себе. Не стоит. Одиночество капает на мозги, не так ли? — Верно. — Усмехнулся Семен. — Мда. — Вздохнула Техас. — Какое-то одностороннее общение. И не общение даже, а так, послание в бутылке. Может, лучше позвонишь мне? Завтра, послезавтра, я всегда доступна. Легкая улыбка озарила лицо парня. Она не была радостной или веселой, веселья в его жизни давно уже не осталось, но все же была. Семен и сам не мог сказать, почему он смог улыбнуться. Он лишь кивнул, и дослушал сообщение до конца. — Звони мне, если будет одиноко. Спокойной ночи, Семен. Рассвет осветил его комнату. Лучик солнца озарил гладкое лицо, поиграл с золотыми волосами. Будто камень упал с души Семена. Вернее, его столкнули. С легкой улыбкой парень отошел ко сну вновь. Но на этот раз кошмары кончились. Было лишь тихое, спокойное забытье, молчащее и ничего не значащее.