Hotline Lungmen

8:03 — 1 сентября — 1099 (Наутилус Помпилус — Черные птицы) — Дед, продай три трубы. — Сотня. — Неси. Хлопки дверей. Скрип ботинок по паркету. Шелест снятого пальто и скрип отодвинутого стула. Действо начинается. Подготовиться к делу следовало основательно. Это не то, что хухры-мухры, это с помощью мата охарактеризовать было сложно. Гребаный ресторан, битком набитый гребаными мафиози с гребаным медведем во главе. Семен аж хихикнул — боже, насколько же тупой была эта затея! Удивительно, что осознал он это только сейчас. То ли Волсиний вдохнул в него жизнь, то ли протрезвел на морозце. Кстати, здесь он действительно не пил, не желая внезапно остаться один на один с холодом и пустотой. Из опустевшей наполовину квартиры в старом сицилийском доме послышалось мерное жужжание. Это Семен начал варганить чудо инженерной мысли, о котором он узнал от своего случайного попутчика. Он хотел совместить пневмат как основную боевую единицу, и самострел как средство разборок с особо злобными засранцами. Получалось так, будто он умел в тактику и планирование. Две трубы стали самострелом, третья пошла на пули для него. Парень разрезал ее на несколько частей. После этого послышались щелчки: это гвозди нарезались кусачками, и заправлялись в обрезки трубы. Получались тяжелые, холодные пули со шрапнелью. Первое изделие Семен поднял двумя пальцами, со скепсисом оглядев. Сомнения терзали его пару минут, но быстро отступили. Рубка гвоздей продолжилась. Через двадцать минут на пыльном столе лежали самострел и горстка пуль к нему. Сделанную вундервафлю Семен тщательно прочистил раздобытым в подвале дома шомполом. Позаботился он и о патронташе: его пальто обзавелось широкой прорезью с внутренней стороны. Вообще это было его излюбленным методом: зашить кучу тайников в одежду, и потом доставать очередной патрон или пакетик в самый нужный момент. После всего этого он привел в порядок остальное снаряжение. Рассказывать тут особо не о чем, интереснее всего то, что произошло потом. А произошло то, что Семен уселся у зеркала, подложил руки под голову, и вперился в его поверхность отсутствующим взглядом, обозначающим тяжкий ход мыслей. Техас была ему никем. Их встреча была случайностью, их отношения были случайностью, обе их судьбы — суть есть большая случайность. Само дело было абсолютно обычным — убийства стали частью жизни Семена, его смутил лишь мотив. Защита от мести, мутировавшая в месть мстителю. Ситуация, достойная выпуска комедийного шоу. Может быть, она заслужила свое? Техас не выглядела благородной девицей, убивая без каких-либо эмоций. Еще она допустила убийство своего босса. Не от хорошей жизни, конечно, не своими руками, но все же это было предательством, притом невероятно скользким. По его мнению, справедливость была на стороне Лебедева: девушка предала его отца, давшего той все, чего она желала. Такое одинаково карается везде. Да и ее подруги не отставали. Одна — безумная волчица, наемница. С ней все ясно, но вот вторая — жизнерадостная санкта, веселящаяся после отнятия этой самой жизни, вызывала в нем невероятно противоречивые чувства. В любом случае, компания подходила скользкой девушке. Однако сомнениям все же не удалось взять над ним верх. «Абсурд? Случайность? Раньше надо было думать». Да, хоть он наконец осознал, в какое дерьмо вляпался, долга перед девушкой это уже не отменяло. Ей грозила опасность, с которой стоило разобраться. Мораль — штука сложная, и порой проще сделать, чем мучаться выбором. А на сторону мафии он бы все равно ни за что не встал. Парень провел ладонями по лицу, то ли возвращая себе чувство реальности, то ли развеивая дурные мысли. Он тихо сказал: «Я прав. Так надо», после чего не думал ни о чем кроме как о подготовке и выживании вплоть до судьбоносного дня. *** 20:58 — 1 сентября — 1099 (Beasuce — Moratorium) Первого сентября в девять часов вечера улицы Волсиния пустовали. Во-первых, праздник был религиозным, оттого все верующие собрались в церквях, а неверующие — в домах, ресторанах и забегаловках, во-вторых, город в целом был немноголюдным. Семен где-то видел официальную статистику: триста тысяч человек являлось его гражданами, но смотря на улицы столицы сейчас… «Кто-то просто не умеет считать», — подумал он, петляя между домов. Ночь была максимально отвратительной: недельное одиночество, неприятные воспоминания, неведение относительно состояния Техас и внезапно ударивший мороз прессом давили на парня. Даже в шубе, которую он взял с собой в дорогу, он поминутно ежился и остервенело растирал ладони. Редкие прохожие, глядевшие на него из темноты желтыми фонариками глаз, делу не помогали, и парень отчаянно избегал любой компании. Как бы то ни было, убийца явился к назначенному сроку. Прямо сейчас «Золотой Орел» сверкал перед ним своим золотом и великолепием. В детстве, еще в Урсусе он видел деревенскую церковь. Она накрепко врезалась ему в память своими огромными золотыми куполами, возвышавшимися над деревянными домиками словно вышки-излучатели. Одни богатеют, другие беднеют… Парень аж сплюнул. Черный ход — маленькая коричневая дверца позади здания, нашелся быстро. Убийца вспомнил свой план: зайти в главный зал из подсобки, учинить там резню, затем подняться наверх, убить там всех, пройти дальше. На самом верхнем этаже располагался зал для ВИП-персон. Если цели там не окажется, он и не знал, что делать. От зала с мафиози его отделял бордовый коридор и большая белая дверь в его конце. Каким-то образом он вышел к середине здания, соответственно дверь вела прямо в эпицентр праздника. Убийца намеренно выбрал такой маршрут: не хотелось париться и крысятничать. «Иду на вы», — сказал бы он будущим трупам, если бы мог. Все время, пока Семен пробирался внутрь, он волновался. Он поймал себя на мысли о том, что точно так же он волновался и шел в последний бой годы назад, в тот памятный день. Однако тогда он был один. Сейчас же парню предстояло вернуться с победой к девушке, может и не питавшей к нему романтических чувств, но ждущей и надеявшейся на него. Хотя зная Техас, он бы в любом случае не увидел ее слез. «Ну, была — не была». Парень глотнул водки для храбрости из припасенного пузырька, и пинком распахнул двери. Руки в кожаных перчатках сжали дымовую гранату и пистолет. Шоу начинается. (Perturbator — Future club) Семен ворвался в зал. Не обращая внимания на удивленные взгляды, он вскинул руку, и открыл огонь. Десяток секунд — обойма опустела. Никому не давая времени на передышку, он метнулся к ближайшему красному. Отправил в полет мощным ударом. Потом еще одного, и еще. Пока мафиози пришли в себя, он стукнул четверых человек. Теперь все поняли, что происходит, и вскочили со своих мест. Оружие у бандитов оказалось при себе, несмотря на праздник. и они не преминули им воспользоваться. Парень быстро оказался в центре вихря клинков, со свистом норовящих срубить его голову. Все мечи были необычными: вот мелькнула желтая полоса, вот оранжевая, справа взметнулся длинный черный кусок железа. Ему было не до разглядывания оружия, он просто метался, как бешеный. Противников оказалось шестеро. Пятеро лисиц с мохнатым волком во главе. Одну из них он только что поймал на выпаде, ловко перехватил ее руку, взял ее за грудки, и метнул ей в другую. Этим он выиграл время на поворот к главарю, а затем и на маятник, которым он увернулся от двух его взмахов. На третий он схватился за лезвие, благо перчатки позволяли, и притянул волка к себе. Раздался хруст. Серая шея сломалась, напоровшись на локоть Семена. Он перехватил падающий меч, тонкий красный клинок, и начал фехтовать с оставшимися лисами. В их действиях чувствовалась паника: они упускали возможности для атаки, вставали как вкопанные, когда убийца делал свое черное дело с одной из них. Ему не составило труда с ними разобраться. Парень задался вопросом: «Где все?» И действительно, в этом зале было чуть больше полтора десятка человек, хотя помещение было просторным. Стояло много столов, в центре между ними была чистая площадка, вдалеке виднелась барная стойка. Кстати о ней: из-за стойки в Семена прилетела бутылка чего-то крепкого. Он в долгу не остался, и швырнул туда железный поднос. «Один-ноль», — усмехнулся он, услышав глухой удар о чью-то плоть, а затем звон разбивающихся бутылок. Следующий зал был непримечателен — серая плитка на стенах, белая на полу, столики, колонны. Зеркальное отражение предыдущего зала. Тут оказалось семь мафиози… А, нет, шесть: одного убийца сбил дверью, и быстро затоптал. Во второго прилетела схваченная им со стола бутылка. Третьего парень принял лично, вступив в короткий поединок. Он вновь закружился в боевом танце. Проведя серию ударов, он схватил со стола тарелку, разбил ее об голову борзой лисе. Толкнул ее на ее подругу, подскочил от подсечки, ударил назад. На этот раз вышло быстрее, несмотря на обилие финтов и серий ударов. Семен усмехнулся: он даже не вспотел, хотя и был в шубе. Поменяв истерзанный меч на элегантный красный клинок, он двинулся дальше. Подумал немного, взял с собой бутылку. Ответ на его вопрос нашелся быстро. В гигантском помещении, подсвеченном холодным неоновым светом, было не продохнуть от толпы бандитов. Красные кляксы виднелись повсюду: в зале перед парнем, на втором этаже, лестница на который была расположена далеко слева от него, в дверях в подсобку справа. У Семена аж помутнело в глазах, настолько отвратным был фиолетовый цвет, получившийся от смеси синего света и красных рубашек. «Можно и малыша расчехлять», — решил он, бросая дымовую гранату в центр помещения. Мафиози даже не заметили подвоха, настолько уверенно вся эта красная масса двинулась к нему. Классическая музыка сделалась какофонией сначала от громкого «БАХ», а потом и от стонов пострадавших. Семен ловко перезарядил самострел. Криков стало в два раза больше. Продолжить ему помешали две тонких ноги, обхватившие его сзади. Они опрокинули его на пол, больно приложив об край стола. Самострел вылетел у него из рук. Это оказалась роскошная капо в алом вечернем платье и с невероятно злобным лицом. Ни стыда, ни совести у девушки не оказалось: мало того, что она напала сзади, после этого она стала лихо лупить и терзать парня, отобрав у него всякую инициативу. Отбиться от засранки представилось непростой задачей. Это была не быдловатая триада, бьющая куда попало. Роскошная преступница ловко била в его уязвимые точки, как заправский пользователь кунг-фу. Семен терпел град ударов, одна его рука пыталась сбросить с него волчицу, другая отбивала ее тычки. То в голову, то в грудь, то по ребрам — ничто не осталось в целости. Помощь пришла неожиданно: подбежавшие мафиози с мечами пытались затоптать убийцу до смерти, своей суетливостью помешав сделать это их коллеге. Их попытки не нанесли парню урона, он с дьявольской ловкостью откатывался от каждого пинка. В сумятице ему удалось стряхнуть с себя наездницу, и схватить за шею. В следующее мгновение та хрустнула. Парень злобно улыбнулся. Он смог взять ситуацию в свои руки: убийце удалось оттеснить противников и сформировать небольшую арену в центре зала. Он стоял, побитый, взъерошенный, и зыркал на столпившихся мафиози, переводя дух. В месте, куда он смотрел, мафиози напряженно замирали. Но стоило ему повернуться, как подступающие волки отшатывались в нерешительности и страхе. Прошла минута, за которую Семен перевел дух. Бой вот-вот продолжится, и будет не в его сторону: красная клякса окружила его полностью. Но вдруг из толпы раздался истошный крик: «Да это же Джекет!». Зал погрузился в гробовую тишину, а в следующее мгновение взорвался воплями «Сиракузский убийца!», «Он вернулся!», «Спасайся кто может!», и заходил ходуном. Парню даже делать ничего не пришлось — две трети народу начали удирать, буквально поджав хвосты. Сицилийская ночь наполнилась воем и воплями. Он же проводил их всех леденящим взглядом, и принялся за смельчаков — тех, кто не испугался его дурацкого прозвища. Парень с разбегу бросился на лису у лестницы, потащил за собой. Схватив ее за голову, он размазал ее затылок об угол лестницы, после этого отпрыгнув вправо от летящего на него тесака. Следующий взмах перехвачен, нападавший пожалел об этом, баюкая сломанную руку. Блондин тем временем с легкостью отбивал удары кинжалом мохнатой волчицы в рубашке, истощая ее силы. Он пригнулся, пропуская горизонтальный взмах кинжалом, отступил от выпада, резко развернулся и дал с локтя подкравшейся сзади девушке. После этого он схватил ее за плечи, и подставил под удар. Кинжал застрял, а его владелица познакомилась с кулаком Семена. Она улетела на другой конец зала, отброшенная его апперкотом. Лицо убийцы выражало глубокое отвращение к этим слабакам и трусам. Он метнул презрительный взгляд на девушку, которую сбил ударом в колено, а затем рубанул по шее тупым коротким клинком. Бедолага, подбежавший сзади, не удостоился даже взгляда, его грудь парень проткнул острым, даже не обернувшись. «Выдохлись за эти годы», — мелькнула мысль в его голове, пока он с легкой ленцой добивал оставшихся. Это заняло буквально пару минут. Семен даже не заметил, как размазал последнюю по кафелю. Он остановился, чтобы оглядеть масштаб разрушений, и остался доволен результатом. Вся без исключения мебель была перевернута. Целых тарелок или бутылок не осталось. Все раскрасилось сочным малиновым цветом, получившимся из смеси рваных красных тряпок и крови. Картина, приведшая его в восторг. С массивной лестницы на второй этаж послышались голоса. А затем и крики: парень спустил двух новоприбывших с лестницы, переломав им все кости. У одного он на лету выхватил заряженный арбалет. «Один выстрел — это, конечно, не густо, — Подумал он, — но вдруг пригодится». Пинком распахнув белые двери с круглыми окнами, он продолжил зачистку. Семен попал в предбанник. Комната песочного цвета была обставлена скамьями, лиственными растениями в горшках и была утоплена в приятном полумраке. Было прохладно. Слева от себя он увидел небольшую барную стойку, а прямо и справа — две деревянных двери. Судя по плану, дальше был коридор в форме буквы г, после которого был зал для ВИП-персон. Спланировать дальнейшие действия ему не дала группа пузатых и мохнатых волков. Их черная шерсть оседала комьями от воды и жара, придавая им вид полотенец на ножках. Все были одеты как в баню, которая, собственно, и располагалась дальше по коридору. Семен зайдет туда чуть позже, чтобы убедиться, что ему никто не помешает. Ну а пока… Первого подбежавшего волка он встретил болтом из арбалета, шедшего за ним схватил за бородку под мордой, нанес удар в живот, в грудь, отбросил от себя. Сзади была опасность: мафиози в банном халате пригнулся, хватая Семена за ноги. Он получил арбалетом по спине, однако этого оказалось недостаточно. Клубок из мокрой, теплой шерсти, слабо реагирующий на удары по спине, протащил вторженца к другому концу комнаты. Он бросил парня в стену, и приготовился добивать, однако на этом его везение и кончилось: Семен молниеносно извернулся, выскользнул из пространства между волком и стеной, оказался у того за спиной. Мафиози заорал и рухнул наземь, парализованный еще одним ударом по хребту. Не теряя ни секунды Семен выбежал в коридор, и сразу же метнулся в распахнутую дверь. Он оказался в банях и бассейнах, и по плану таких комнат должно было быть трое. Его чутье не подвело его: три комнаты были полны врагов. Все превратилось в кровавый танец: Семен грациозно расправлялся с вылезавшими из воды и встававшими со скамей противниками, не переставая продвигаться вперед. Пару раз он перемахнул через мокрые дощатые скамьи, сразу же впечатав туда чьи-то головы. Миновав баню, он попал в бассейн, и там его чуть не прибили. Парень угодил в толпу полуголых бандитов. Завязалась драка. Он эффектно расправился с одним засранцем градом ударов, однако обнаружил, что его оттеснили от входа к бортику. Тут-то его и подловили. Прямо на него, бешено махая хвостом, бросилась лисица в легкой бордовой майке. Парень стоял у края бассейна, и упади он туда, бандитам не составило бы труда его зарезать. Лисица отпрыгнула от его кулака, и резко вцепилась в него, потянув за собой. Семен глухо зарычал, упершись в гладкий кафель. Тычком под бок он взял инициативу и плотно прижался к сопернице, однако та зацепилась за его ногу хвостом. Он запнулся, и потерял равновесие. Более слабая лиса не упустила свой шанс, и, вцепившись ему в плечи, толкнула вторженца вперед. Помощь пришла, откуда не ждали: подбежавший сзади парнишка с проколотыми серыми ушами схватил лису за шкирку, и оттащил от бассейна. Видимо, он хотел уберечь ее от падения, но не в этом был ее замысел. За медвежью услугу волк поплатился сполна: Семен сбросил надоедливую вульпо, и ударом локтя с разворота сломал кадык пареньку, а затем прижал упавшую девушку ногой. Небольшой замах, и убийца крошит ее голову пяткой. Третий улетел в бассейн вместо него, да там и утонул, а в последней комнате никого не оказалось. Нескольких сонных дурачков дальше по коридору парень не посчитал, хотя удобный длинный меч с одного из них забрал. На этом было все, можно было и передохнуть. По центру небольшого холла, куда он вышел из бань, была массивная деревянная дверь с ручками в форме птичьих клювов. При всем желании он не мог просто выбить эту дверь, перемахнуть через нее. Стоило бы придумать какой-то план, однако Семен ничего не знал о том, что его ждет. Да и не любил он сомневаться в будущем, которого не видел. Он прислонился к стенке слева от дверей, чтобы отдышаться. Постояв так пару минут, он встряхнулся, выпрямился, и решительно дернул за ручки. (Coconuts — Silver Lights) — Я знал, что ты сюда припрешься. Не мог этого не сделать. Виновник торжества хмыкнул, окидывая взглядом непрошеного гостя. Тот ответил ему тем же. Света, испускаемого хрустальными люстрами, не хватало для освещения, тем более, что гигантское ленточное окно с противоположного конца комнаты испускало ночную тьму. Так что в полумраке черты обоих людей исказились, заострились, огрубели. Мужчины могли ощутить ткань чужой одежды, горячее, отдающее спиртовыми нотками дыхание друг друга, увидеть нездоровый блеск в чужих глазах. — И не стыдно тебе лежать, как собака на сене? — Укорил собеседника Семен, взглядом указывая на темный паркет и изящные картины на стенах. — Я заслужил всё это. Впрочем, как и ты. — Сказал Лебедев, появляясь из-за колоны. Да, он был хорош. Статный, одетый с иголочки, гладко выбритый и едко улыбающийся красавец. Длинные черные, как смоль, волосы доходили ему до плеч, собранные в небрежный хвост. Медвежьи уши органично вписывались в это гнездо. В ухе была золотая серьга в форме двуглавого орла. Белая рубашка и белые же брюки облегали его тело, выставляя напоказ точеные мускулы. Лебедев будто сошел с картин, настолько эффектным, и при этом неестественным он был. — Думаешь, ты оказался здесь случайно? — С нажимом спросил мафиози. — Ведь случайности определяют нашу судьбу, только если им позволить. А позволить или нет — тут уж воля людская. — Они на то и случайности, чтобы вертеть нами, как им вздумается. — Не согласился с ним маньяк. — Раз так, то ты ни на что не годен. — Продолжил свою мысль урсус. Собеседник не удостоил его ответом, спокойно взглянув ему в глаза, так что на этом он и закончил. «Опять путаница, опять загадки», — подумал блондин. В последнее время всё это капало ему на мозги, однако мозги упорно отказывались пропускать чужие слова мимо ушей. — Это ты напал на мою подругу? — Сразу перешел к главному Семен, не давая сбить себя с толку. — Подругу? Ты хотел сказать девушку? — Изогнул бровь Лебедев. — Брось, кровавые бани ради подружек не учиняются. — Не твое собачье дело. — Выплюнул блондин. — Это был ты? — Начнем с того, что она убила моего отца. — Лебедев сделал несколько шагов в сторону. — Вернее, позволила его убить. — Еще пара шагов. — Позволила тебе. — Вперился он глазами в Семена. Тот чуть не поперхнулся. Откуда этот уродец знает? Он что, и за ним следил? А почему раньше ничего не сделал? — Смотрю, у кого-то голова в заднице. — Съязвил мафиози. — Кое-кто не знает, что от ответственности нигде не скрыться. — Кривая улыбка, взгляд свысока. Это начинало надоедать. Убийца демонстративно размялся, и поднял клинок. — Хочешь поиграть? — Усмехнулся Лебедев, и щелкнул пальцами. — Ха, это я могу! Но перед этим подумай вот над чем: это нормально вообще, что твоя подружка потечет от моей крови? — Тогда стоит тебя выпотрошить… О? — Семен увидел силуэт, вышедший из-за колоны позади врага. — Хочешь сбить свой запах его кровью? Зря человека губишь, у Техас нюх хороший. — Просто заткнись, и сдохни уже наконец. — Бросил мафиози. Затем он подошел к силуэту. — Ну, удачи, Гавриил. (Vestron Vulture — New wave hookers) Гавриил вышел из тени. Семен вскинул брови от удивления: его противником оказался санкта. Необычным в нем было то, что никакого огнестрела у него не было. А были здоровые, увесистые кулаки, которые он не преминул показать, становясь в боксерскую стойку. Одет он был примерно в то же, что и его босс, только рубашка была черной. С легкой напряженностью блондин повторил его стойку. Он терялся в догадках пару секунд, но быстро одернул себя, и встал увереннее. А затем рванул на врага, сделавшего то же самое. Раз! Раз! Удар! Два! Три! Парни стали молотить друг друга быстрыми, резкими, хлесткими ударами. Каждый встречал жесткое сопротивление в виде летящего навстречу кулака. Между ними был паритет, уж больно ловким оказался санкта. Наконец они отпрянули друг от друга, встряхивая саднящие руки. Несмотря на зрелищность поединка, особых проблем он не принес. Семен прощупал своего врага. Силен, ловок, хитер. Но не так, как он. Если не выкинет чего-нибудь гадкого, победить его не составит труда. Урсус увидел лицо санкты: холодное и бесстрастное, будто и не пиздили друг друга Первым инициативу взял на себя ангел. Одиночными шажками он приблизился к противнику, а затем начал атаковать. Пара прямых ударов, обманка, еще один джеб. Маньяк не повелся, все блокировал, следующий удар санкты прервал своим. Тот отшатнулся, но тут же подступил назад. Настал его черед. Семен не стал церемониться, начав серию сильных атак. Справа, слева, снизу — санкте было негде укрыться. Вот он и отбивался, как мог, в конце серии отзеркалив прием Семена, и прервав его удар своим. Только тому это не помешало завершить начатое, и заехать парню по лицу. «Тьфу, дрянь! — Подумал блондин. — Цирк какой-то, а не драка!» Тут же он ударил прямо в блок Гавриила, пошатнув его, а затем с размаху врезал ему по челюсти. И тут же смачно сплюнул: удар цели достиг, но противник устоял. Из его носа пошла маленькая, но невероятно обрадовавшая блондина струйка крови. Издалека послышался хриплый смешок. — Продолжай в том же духе, идиот! Последнее слово совпало с новым ангельским натиском. На этот раз он не мелочился: Семен внезапно для себя пропустил несколько тычек с разных сторон. Это раззадорило его, и, выждав момент, он ответным апперкотом отбросил противника. И тут комната полыхнула ярким светом. Маньяк ругнулся, на пару ослепнув от вспышки. Мгновение ничего не происходило, а потом он услышал шуршание рубашки, но уклониться не успел: спустя еще одно долгое мгновение ему прилетел мощный хук слева, опрокинувший его наземь. Эффект усилился слепотой, ненадолго обострившей другие чувства, сделавшей его беззащитным. — Хах, хах, у ментов подсмотрел? — Спросил Семен у санкты, приподнявшись на локтях. Тот выглядел удивленным и испуганным. Блондин вдохнул, поднялся по-бойцовски, оттолкнувшись руками и резко встав на ноги, и прямо так, даже не успев встать в стойку, нанес кривой удар сверху вниз. Поразительная сложность, травмоопасность такого приема — пустой звук. Семен просто не придумал ничего лучше, чем отплатить засранцу его же монетой, почти вырубив его одним ударом. Лебедев хохотал. Такой хорошей драки он не видел уже давно. Подчиненные откровенно боялись идти против него, как в жизни, так и на арене. Теперь он даже жалел, что пустил свою правую руку вперед себя, колоть и раскрывать противника, ведь насладиться им он хотел как всегда — целиком, полностью и без остатка. — Какие мы пунктуальные. — Отметил маньяк, когда его одиночный джеб блокировали. Он догадался, что Гавриил просто не защитился. Вскинь он руку, и вторженец бы валялся на полу со сломанными пальцами. Но «купил» он всего один удар, дальше драться надо было нормально. Он сделал пару хуков с разных сторон, чисто сбить спесь с врага, затем вскинул правую руку. Санкта повелся — и получил с левой. Семен попытался продолжить, быстро махнув прямыми, но тут же был наказан за поспешность. Крылья, вернее светящиеся многоугольники в форме крыльев, забавно мотнулись, когда их носитель с силой ударил снизу вверх. Его корпус развернулся почти под прямым углом, от чего блестяшки и двинулись. — Блять. — Не сдержался блондин, больно ударившись о колону. Как оказалось, он успел порядочно покалечиться: лицо болело, руки саднили, а легкие горели. К счастью, противнику тоже было не легче. Санкта опустился, поставив руки на колени, и шумно дышал. Все это время он не произнес ни слова, но смог впечатлить противника своим благородством: в темную не играть, лежачих не добивать. Ангел отдышался первым, приготовился, занеся правую руку назад, и стремглав помчался к стоящему у колоны Семену. Тот бы и рад сдвинуться с линии атаки, но внезапно он с ужасом обнаружил, что санкта несется быстрее него. Мозг напряженно, но четко обдумывал варианты: подставить под удар что-то? Надеяться, что пронесет? Или… Все произошло мгновенно. В руке парня блеснул металл. Затем дуло уставилось вперед. Грянул выстрел. Гавриил опустил взгляд, непонимающе уставился на развороченные кишки, затем на маньяка. Из его рта пошла кровь. Он упал, с немым укором вперившись в глаза Семена. Все было кончено. (Suru — Dillard) — Ну, яйца у тебя есть. — Подвел итог случившемуся Лебедев. — Но тут ты все-таки сдохнешь. — Попробуй. Я уже закончил разминку. — Насмешливо ответил маньяк. Однако несмотря на его тон, его положение было неутешительным. Боль и усталость неплохо давили на мозги. Пневматический пистолет разрядился еще в середине заварушки, и его пришлось оставить. Сейчас он мало того, что засветил свой козырь в виде самострела перед Лебедевым, так еще и патронов для него не приберег. «Две штуки, — мрачно подумал парень. — На засранца может и не хватить». Не то, чтобы его враг был крепок, просто могло статься так, что он увернется от выстрелов. Рамки человеческих возможностей на Терре были весьма широки, так что от хрупкой на вид девушки можно было ожидать удара весом в тонну. «Надо бить точно, и, желательно, внезапно». Мафиози разминался, готовясь к схватке, не зная ничего из этого. Он скинул свою рубашку, обнажив татуированную грудь, и медленно провел по ней оттопыренной ладонью. Стая орлов, большей частью двуглавых, летала по всей ее поверхности. Все как один с простыми глазами в виде овала и точки в центре, безумно пялившиеся на Семена. — Человек только что умер за меня. Нанятый мной. Покоренный мной. — Растягивал, чеканил он слова. — Люпо, вульпо — мы поставили их на колени. Это прекрасно. Кажется, он сейчас сдерживался от того, чтобы не захохотать во всю голосину. — А твоя девушка — она ведь здешняя. Покоренная нами. Империей Урсус. Семен на каком-то подсознательном уровне почувствовал то, что хотел ему сказать этот преступник. Он слышал об имперской идеологии — жуткой смеси шовинизма, царизма и христианства, однако с этим он порвал еще очень давно. Урсус — он был для него где-то там, далеко. «Неужели это хуйло — тоже часть империи? — Вопрошал парень, сбитый с толку внезапным монологом. — Как вообще сочетаются медведь-мафиози и двуглавый орел?» — Ну а ты… Ты больше не с нами. Поэтому УМРИ! (Fixions — Silencers) Лебедев начал бой, резко метнувшись к противнику и с размаху огрев его по челюсти. Тот был готов к этому, поэтому удар получился скользящим. Мафиози этим не удовлетворился, и начал полосовать его голыми руками. Буквально царапать и рвать. Впервые в жизни Семену искренне хотелось заорать, потому что чувствовать жжение по всему лицу, и понимать, что тебе чуть не вскрыли горло — тот еще пиздец. Парень постарался не потерять инициативу, хотя град ударов руками по нему этому не способствовал. Он старался как можно сильнее блокировать их, а затем отбросить противника от себя. Это получалось с переменным успехом: самых сильных тычек удалось избежать, однако на лице прибавилось множество новых царапин. Мужчины отступили назад, один выхватил настоящую катану, другой взялся за позабытый длинный меч. Оба наскоро встали в стойки, а затем вновь ринулись друг на друга. Мечи лязгнули, ударившись друг об друга. а затем лязг превратился в непрерывный дребезжащий звон. Никакой тактики, никакого расчета — лишь чистая ярость сквозила из этих звуков. Первым не выдержал Семен. Он отразил очередной удар, отвел клинок вправо от себя, пнул противника в колено, и, пользуясь его заминкой, разорвал дистанцию. Его лоб блестел от пота, а еще от крови. Парню было тяжело так, как никогда раньше, и это был еще не конец. — Сдаешься? — Рыкнул на него Лебедев. — Только после вас. Щелкнуло. Маньяк швырнул в центр комнаты гранату. Ах, если бы она взорвалась градом осколков, разорвав не ожидавшего этого мафиози, с каким бы облегчением вздохнул тогда он! Но нет, комнату лишь заполонил дым. Татуированный урсус усмехнулся, подумав про игру в кошки-мышки, и остался стоять на месте, даже не пытаясь следить за врагом. Наконец дым развеялся. Естественно, Семена нигде не оказалось. Урсус прислушался. К удивлению для себя даже его дыхания не услышал. Стал искать. Медленно-медленно пошел он по лакированному залу, поминутно оглядываясь, ловя малейшие шорохи. Люстры сгущали воздух, мерцая болезненным желтым светом. Наконец он дошел до середины зала. Раздался длинный щелчок спереди. Так же медленно он двинулся на звук. С каждым шагом он заносил катану все выше и дальше, готовясь молниеносно срубить наглецу голову или руки, попадись тот ему на глаза. И когда до колонны осталось несколько шагов, паркет скрипнул. Тут же из-за колоны вылетел Семен, спустил курок, бахнул выстрел. Катана опустилась, совсем как гильотина, ударив по самострелу, выбив, вырвав его из рук маньяка. Второй удар Лебедев сделать не успел, Семен успел броситься на него, и повалить на пол. Он бил его везде, где мог дотянуться, сам получал в ответ, причем довольно болезненно. Вскоре мафиози пнул его в живот, и сменил позицию. Теперь уже он сидел сверху, тяжело дыша, нанося удары со звонкими шлепками. Оба были вымотаны и избиты в мясо, каждый удар и для Семена, и для Лебедева стоил гигантских усилий. Семен напрягся, вскинулся, и дал противнику головой по носу. После он скинул его с себя, вскочил, и выхватил ствол. Трясущимися руками он направил его на противника. Если бы не щелчок взведенного курка, Лебедев бы даже не понял, что в него стреляют, настолько отсутствующий вид у него был. Но пушка щелкнула, выведя его из оцепенения. Урсус молниеносно рванулся к противнику. Грянул выстрел. В молоко. Два шлепка. Хруст. Первый за весь день крик маньяка. Самострел улетел на другой конец зала. Лебедев подошел к противнику, тяжело дыша. и начал пинать его. Не прицельно, просто потому, что на большее уже был не способен. Но даже несмотря на это Семен умудрялся ползти назад, к колоне. Какая-то апокалиптическая картина развернулась перед бьющимися: весь паркет пропитался кровью, и сложнее было не поскользнуться на нем, везде были вмятины и следы от пуль и ударов, где-то посередине валялся труп санкты. Ленточное окно пробили в нескольких местах, так что оттуда дул ледяной ветер. При этом с улицы доносился шум и гул, будто не было никаких праздников и никакой резни. Парень глухо всхлипнул от пинка по ребрам, запустил руку под полы шубы. Его противник остановился на мгновение, чтобы глянуть, что он оттуда достанет. Наказание за любопытство последовало быстро: ему по лицу прилетел маленький плеер. Этого оказалось достаточно, чтобы сбить его с ног. Семен собрал волю в кулак, встал, и побежал к утерянной пушке, хромая, поминутно спотыкаясь, и поскальзываясь. Он взял самострел, и побрел к привставшему на локтях Лебедеву. Дуло уставилось на него. Щелчок. Семен ждал выстрела. Ему не хотелось уже быть здесь. Домой, к теплу, к уюту. К Техас. Она примет его. Не сможет не принять после всего, что он для нее сделал. Сейчас все кончится. И… И… И… Тишина. Он просто забыл, что патроны кончились, столь сильны были усталость и боль. «Это… Невозможно… Он должен… Был… Умереть… Он должен… Умереть… Должен…» — Гррра-а-ах! — Зарычал маньяк, и перехватил самострел за ствол. — Да сдохни ты уже! Ему было уже все равно, как с расправиться с ублюдком. Он обрушил на него приклад, превратив правую щеку мафиози в месиво. Тот рухнул на пол. Затем на лоб. Хрустнуло. Затем еще, и еще. Маньяк долбил противника, уничтожал, аннигилировал. Не прекращало хрустеть. Только в конце, когда от головы Лебедева осталась только красная каша, парень заметил, что полностью раздолбал самострел. Это был просто железный комок, не более. Он швырнул его себе за спину. Ну а после Семен бессильно рухнул на колени подле врага. — Пиздец… — Было единственным, что он выдавил из себя, перед тем упасть на пол, и потерять сознание. Ему казалось, что все было кончено. Хотя на самом деле все только начиналось…