«Я люблю тебя» три тысячи раз.

      Лучшее, что есть в жизни у этих двоих, – это они сами. Что может быть лучше, чем сидеть в уютной комнате, что переливается неоновыми цветами из-за светодиодной ленты, приклеенной по стыкам у потолка; вдыхать сладковато-терпкий сигаретный дым, пока твой парень, который старше тебя всего на один день, медленно перебирает нейлоновые нити музыкального инструмента?       Правильно, ничего. Феликс подносит к губам старшего табачное изделие с лаймовым «вкусом», и тот, затягиваясь, морщится, выдыхая густоватый клуб дыма, кашляет, а Феликс лишь усмехается. — Фу, опять эта дрянь с лаймом, господь бог, как ты это куришь? – хмурится старший и на несколько секунд оставляет струны в покое, подаёт Ликсу пепельницу, укладываясь на его худых бёдрах чуть удобнее. — Заткнись, тебе же всё равно потом нравится меня целовать, особенно после того, как покурил, – Ли ухмыляется, говоря чистую правду и докуривая сигарету, тушит окурок в пепельнице, ставя её на стеллаж рядом с кроватью. — Мне нравится этот вкус на твоих губах, а не на своих, – Хан немного голову запрокидывает, когда Феликс так нежно запускает маленькие пальцы в его волосы, оттягивая, пропускает пряди сквозь них. Джисон в миллионный раз за вторые сутки, которые они оба не спят из-за выпитых энергетиков и кофе, рассматривает такое красивое лицо Австралийца, который для него всегда было необычным.       Феликс весь для него был необычным. Начиная от милого личика на контрасте с грубым голосом; худым, но накаченным телосложением; такими яркими веснушками, которые были не только на лице и раковине ушей, но и груди, плечах и спине; заканчивая крохотными ладошками и выпирающими венами на руках. Ли был самой необычной частью в жизни Хана, хотя бы потому, что они сначала сдружились, а потом и вовсе стали встречаться, что было крайне удивительно для старшего, потому что он поверить не мог в это, и его реакция соответствующей: «Я? Ты со мной говоришь? Я тебе нравлюсь? – Хан указал пальцем на себя, после обернулся сначала в одну сторону, а потом – в другую, смотря таким же вопросительным и удивлённый взглядом на Феликса.»       — Эй, – Джисон позвал парня и жестом руки заставил того наклониться чуть ближе. – Давай устроим свидание? — Свидание? – младший удивленно смотрит на своего парня, но улыбается, даже ухмыляется чуть хитро, сам того не понимая, продолжает перебирать тёмно-синие мягкие волосы. – Хани, мы уже полтора года вместе. — И что? Теперь нельзя устраивать свидания? – Джисон поднимается с бёдер Феликса, откладывает инструмент вниз, аккуратно кладя его на пол, и садится напротив блондина. – И вообще, я старше тебя, так что слушайся меня! Для Феликса это была самая раздражающая вещь в их отношениях, но это не было чем-то серьёзным, чтобы они ссорились каждый день. Скорее Ли конкретно раздражал тот факт, что Джисон старше его всего на день, однако напоминает ему об этом чуть ли не каждый час, при любом удобном случае, как сейчас. Именно поэтому в Хана тут же полетела подушка и нависающий поверх него Ликс, который уже опрокинул Джисона и как бы «душил» того подушкой в наказание за то, что он вновь и вновь, каждый божий день, напоминает ему об этом. Поэтому Джисон не раз огребал от Феликса, и иногда это мог быть даже чувствительный удар в плечо, но это случалось только тогда, когда Хан выводил Феликса, но потом, дома, он зацеловывал ушибленные места, зализывал их как будто. И, правда, синяки тут же мигом заживали. — Заткнись, ты старше меньше, чем на сутки, придурок, – Австралиец убирает подушку с лица Хана и бросает её назад, отчего та попадает в стеллаж, который затрясся, но не упал. – А ощущение, что ты младше, как минимум, лет на восемь. — У тебя новое любимое слово, «заткнись»? Вчера это было «ты ебнутый», как ты быстро меняешься, Ли Феликс. — Блять, да, наверное, потому, что адекватные люди не будут предлагать в пять утра играть в «кто дальше плюнет с балкона», а потом пробовать покрасить ванну в чёрный маркером? И вообще, заткнись, – Ли грубовато хватает его за скулы и держит так, чтобы впиться в его губы, укусить несколько раз за одно и тоже место, чтобы до сукровицы, пройтись мокрым юрким язычком по ранке, скользнув внутрь, встречаясь с нахальным языком Хана, который никак не хотел уступать. Они всегда «дрались» за роль ведущего в поцелуе, постоянно забирали её друг у друга, позволяя буквально несколько секунд насладиться победой друг над другом, после вновь укусить или разорвать поцелуй, начав новый с ещё большим напором. — Заткнись, заткнись, заткнись, – начал передразнивать его Джисон, произнося слова со смешной интонацией, от которой Ли захотелось только рассмеяться, но он старался держать вид недовольного парня. – И вообще, я сказал, что хочу свидание, так что, давай, дуй в магазин за сидром, чипсонами какими-то и мармеладом. Джисон дальше стал перечислять всё то, что хотел бы купить в магазине, при этом сталкивая Феликса с кровати, подавая ему спортивки и толстовку, чтобы тот быстрее оделся, вышел из дома, направляясь в круглосуточный за всем вышеперечисленным. — Свиданка с сидром? Чипсами? Может, ещё конфет купим и мелодрамы посмотрим? – в шутку спрашивает Ликс и надевает вещи, которые ему сунул Хан. — Точно! Можешь ещё по энергосу взять, всё, иди давай уже, – Джисон практически выталкивает Феликса из квартиры, и тот еле успевает влезть в тапочки, чтобы дойти до ближайшего магазина и отовариться там. Пока Ли пошел за продуктами (естественно, на свою зарплату они многого позволить не могли, поэтому вместо конфет он предпочёл взять что-то более съестное, в виде замороженных манду), то Джисон в это время искал несколько полнометражных аниме-фильмов и случайно наткнулся на сериал, который они давно хотели посмотреть, но решили дождаться выхода всех серий. Он быстро, как только мог, прибирался в комнате, проветрил её и успел даже пропылесосить, убирая рассыпанный пепел с тёмного мягкого ковра. Когда уже Феликс вернулся, они приготовили небольшой перекус, как раз в виде тех пельменей, поджаренных на масле периллы, ну и шлифуя это всё сидром, после закидываясь мармеладом (Феликс не мог ему отказать в мармеладе).

***

      Шла уже вторая серия старой дорамы после двух полнометражных аниме, которую Джисон уже смотрел, но умолчал об этом Ли, чтобы пересмотреть любимый сериал в триллионный раз. Они уже съели половину из того, что купил Феликс, и поэтому сейчас просто лежали, потягивая энергетики и вновь деля одно табачное изделие на двоих, но в этот раз уже с «нормальным», по мнению Джисона, вишнёвым вкусом, который Ли уже приелся, но ради своего любимого он готов свой язык пропитать этим вкусом. Им двоим уже правда кажется, что скоро у них образуются дыры в желудке из-за литров энергетических напитков, сигарет, чипсов и острой еды, и всё это, конечно же, невпопад и на голодный желудок, который нормальную еду не получал уже пару недель. В сериале, на удивление (разумеется, Феликса, а не Джисона), главная героиня поцеловала своего возлюбленного уже во второй серии, а не к середине или не концу сезона, что не остается незамеченным обоими парнями. Хоть Хан и видел эту сцену поцелуя уже раз двадцать, он всё равно обожает её до ужаса и трепета в груди. А Феликса же завлекает то, как девушка берёт всё в свои руки, не став больше ждать, когда же её поцелуют. Влюблённые на экране перевоплощают нежный и мягкий поцелуй в пылкий и страстный, такой желанный и горячий, особенно в момент, когда парень подхватывает девушку и старается забрать у нее контроль над ним, но это плохо получается. Затем герои двигаются по дому и останавливаются в спальне, так сцена простого поцелуя переросла в постельную. Феликс так внимательно наблюдает за развитием сюжета (если раздевание влюбленных героев можно таким назвать), что даже не обращает внимание на то, как Джисон, выучивший эту сцену наизусть, переводит взгляд с монитора планшета на него. Хан рассматривает профиль своего нереального, неземного, дико любимого, красивого парня, примечая, как у того слегка покраснела кожа на щеках. Он вытягивает губы в улыбке и на секунду обращает внимание на сериал, где герои уже придавались любви. Ну, и чего тянуть им? — Детка, – старший позвал тихо, но не шёпотом, сразу протянув ладонь к тонкой шее Феликса, играясь с отросшими волосами и щекоча нежную кожу.       Феликс обратил на него внимание, повернувшись лицом, вопросительно произнёс букву «м» и, заметив такой плывущий взгляд парня напротив, сразу понял, чего хочет Хан. Феликс прикрыл глаза и, слегка улыбнувшись, вытянул губы трубочкой, чуть приблизившись, а Джисон счёл это за знак, поэтому быстро положил вторую ладонь на шею Ликса и прижался к его губам. Феликс тут же расслабился, стал позволять себя целовать нежно, почти как в фильме, сминать свои губы и так же удерживать за шею (почему-то Джисон всегда так делал, когда целовал). Старший всё так же целовал, будто прилип своими сладкими губами к его, поэтому Ли первым отстранился от Джисона, уперевшись тому ладошками в грудь. Хан же на это действие поступил иначе: он стал терзать в удовольствие не пухлые губы любимого, а уже его замечательную мягкую шею, от которой всегда исходил вкусных запах цитрусового парфюма, оттягивая ворот футболки, стараясь пролезть немного под неё. — Молодой человек, что вы себе позволяете? – усмехается Ли и сам же пальцами проводит по кромке ворота на футболке своего парня. — Трогаю тебя, – в этот момент губы перемещаются на ключицу, Феликс испускает шумный выдох и совершенно мягко кладет руку на плечо старшему. — Вообще-то, я не трахаюсь на первом свидании. — Вообще-то, я тебя не склоняю к этому, и, вообще, это не первое наше свидание, – Джисон отрывается от покрасневшей кожи на ключице, где всё же оставил несильную метку, смотрит в глаза Ликса и целует в щёчку. – Я хочу зацеловать тебя. Ты такой красивый, люблю тебя так и обожаю. Джисон мажет поцелуями по всему лицу Феликса, будто стараясь точечно попасть во все веснушки и родинки, напирая на того, вынуждая опрокинуться на кровать. — Ты такой неженка сегодня, Хани, – Ли ложится спиной на матрас, ведёт ладошками по мускулам на руках Джисона, поднимаясь выше к плечам, потом шее, оставаясь там. Хан ещё раз льнёт к нему в поцелуе, оба улыбаются в него, следом Ликс кусается немного, совершенно мягко, не желая доставить неприятные ощущения, а немного скрасить простой, неглубокий поцелуй, добавить в него искорку. Старший отстраняется и ложится на вторую половину кровати, чуть не падая с неё, так как кровать была не широкой даже для двух худеньких парней, придвигается ближе к Феликсу, что уже повернулся на бок, рассматривая Хана. — Почему ты такой красивый? – Ли кладет свою ладонь на щёку Джисона и водит мягко, задевая пальцем единственную видную родинку. — Ну, а как же? Я же должен соответствовать своему красивому парню, – губы Хана растянулись в улыбке, показывая такие мягкие и пухлые щёки, как у хомяка. Оба чувствуют спокойствие и комфорт рядом друг с другом, поэтому, после двух бессонных ночей и плотного, вкусного ужина, их разморило сразу же, как только их головы коснулись подушек. Джисон придвигается ещё ближе к парню, практически зажимая того между подушкой у стены и собой, укладываясь удобнее, обнимая Феликса, прижимаясь к нему, голову устраивая у того на руке, лбом почти прижимаясь к груди. Ли же обнимает того покрепче, тоже устраивается удобнее, чувствует, как его талию обвивает рука, и обнимает парня, накрывая их одеялом. — Замечательно, мы проспим свидание, – зевая, тянет Джисон и находит ладонь Ликса под одеялом, переплетая их пальцы, кладёт у себя на груди. Джисон не слышит ответа, поэтому, чуть запрокинув голову, увидел уже спящего Феликса, который тихо сопел, но каким-то образом всё ещё не расслабил хватку и так же крепко обнимал Джисона, держа его за руку. Хан умиляется такой картине, слегка приподнимается, чтобы оставить короткий поцелуй на веснушчатой нежной коже Австралийца и мягко провести ладонью по скуле. — Люблю тебя, Ликси. Хан еле ощутимо и осторожно касается губ Феликса своими и укладывается обратно, и, как только закрывает глаза, уже находится на новом свидание с Ликсом у моря, в солнечной и жаркой Австралии, куда они вместе приехали, чтобы познакомиться с семьёй, а также устроить себе небольшое путешествие. В этом сне Хан увидит, как он сделает предложение своему парню в лучах закатного солнца у океана, на одном из самых красивых пляжей, но самым простым образом, даже с обычным серебряным кольцом, которое Феликс пообещает носить до конца жизни (вместе с ним). Когда Джисон проснётся от такого приятного и тёплого сна, он посмотрит на свою руку и на маленькие пальчики Ликса, подмечая, что на них действительно не хватает кольца. И пусть сейчас даже это будут обычные парные кольца из серебра, не обручальные, но они несут для них огромный смысл и значение.