***
Дорога вышла из леса и теперь шла по просторным полям. Погода стояла жаркая, я ехал верхом на Франциске, а Фирра и Элара шли рядом со мной, беззлобно переругиваясь. Яркая зелень радовал глаза, а от трав и цветов шел прекрасный запах кружащий голову. Бабочки, пчелы и феи летали над цветами, в общем, жизнь была прекрасна. Поднявшись на холм, мы увидели небольшую деревушку, расположившуюся у речки, перегороженной небольшой плотиной. У плотины стояла водяная мельница с большим колесом, а сама деревня утопала в садах и окружена была полями с колосившейся молодой пшеницей. В деревне почти никого не было видно, только дети играли у воды. Взрослые селяне же расползлись по домам, пережидая полуденный зной. Я спешился у местной корчмы, привязал Франциска к забору и зашел внутрь, придерживая меч рукой. Хозяйка корчмы, увидев меня, испуганно замерла, но когда следом за мной зашла Элара, она расслабилась и улыбнулась мне. — Добро пожаловать, сэр герой, вам нужна комната? — Нет, я просто хочу купить припасов и вина. — Вина у нас нет, но могу продать вам пиво. — Пойдет. Хозяйка бросила тряпку, которой она протирала столы, и пошла в кладовую. И только теперь я увидел у неё за спиной два длинных рыжих, лисьих хвоста. Я вслух удивился и Элара тут же стала мне рассказывать про количество хвостов у мамоно-лис, про их магическую силу и прочую ересь. Расплатившись с хозяйкой корчмы за продукты и пиво, она тоже долго изучала мое серебро, но потом согласилась принять его, я отправился дальше по дороге, свернувшей вниз по течению реки. По дороге Элара продолжала мне объяснять мне законы их чудного мира. — Так ты хочешь сказать, что стоит мамоно возлечь рядом с мужчиной, и он сразу же становится её мужем? — Ну… — Элара смущенно почесала кончик носа. — По правде сказать, некоторые мамоно привередливы и даже после секса могут бросить мужчину или сплавить какой-нибудь монстродеве попроще. Но в основном если монстродевушке не нравится мужчина и она знает, что не хочет с ним жить, то она его просто не тронет, зато найдя того, кто станет её мужем — она уже никогда даже не посмотрит на других и будет ему верна. — Ничего не понимаю, — признался я. — А мужчина-то что? Что мешает ему просто взять и уехать? — А кто ж его отпустит? — снисходительно улыбнулась Элара. — Ты вон даже от кошкодлаки жалкой сбежать не можешь. — А зачем мне от неё убегать? — я пожал плечами. — Какая-никакая польза от неё есть и ладно. — Нет, стоит мужчине хоть раз вкусить любви монстродевушки и всё, никуда он от неё не денется. Я в сомнении покачал головой. В какие дивные земли меня судьба занесла!***
На привал мы встали на опушке леса на берегу небольшой речушки. Я расседлал коня и развел костер, Элара крутилась рядом со мной, бесстыдно выпячивая зад и грудь. Фирра же занялась более полезным делом — забравшись на крупный камень у реки, она подняла правую лапу, выпустила когти и замерла. Сначала я не мог понять, что она делает, но потом услышал сильный всплеск и радостный мяукающий вопль и, обернувшись, увидел небольшую рыбину, бьющуюся в лапах кошки. — Ня! Хозяин, я рыбку поймала! Я заставил Элару почистить рыбу, хотя она недовольно морщилась и ворчала, а сам вырезал несколько прутиков и, нанизав рыбёшек на них, сел жарить их у костра. Блудница морщилась от запаха, а вот кошка наоборот бегала кругами. — Ну, скоро? Ну, скоро? А уже готово? А сейчас? Ну, скоро? Не выдержав, я отдал ей полусырую рыбку, которую она мгновенно съела. Я же спешить не собирался. Подождал, пока рыбка зажарится до хрустящей корочки, достал купленное пиво, и … Четверо всадников подъехали незаметно, так как прикрывались кустами и ехали по мягкой земле. А меня вот они, похоже, увидели издалека. Матерь божья, выругался я, эти земли расслабили меня до такой степени, что я стал беспечным. — Орденцы, — испуганно выдохнула Элара, вскакивая с места и сжимая руки в кулаки. Фирра же и вовсе прижалась к моей спине, испуганно дрожа всем телом. Я отпихнул её и поднялся. Бежать уже было поздно. — Какая встреча, — неприятно улыбнулся молодой красавчик. Мне он сразу не понравился. Слащавая улыбочка, начищенные до блеска доспехи, белый конь и меч в обтянутых алым шелком ножнах. Его спутники были не лучше. У одного глазки бегали по моим вещам, не попусти господь с подобным в одной роте оказаться, воровать будет, пока его курву не прирежут. Второй так копье в руке сжимал, что словно в первый раз в бою оказался, а третий… от же сука, уже достал меч с волнистым лезвием. — Слава господу нашему Иисусу Христу! — громко сказал я. — Куда путь держите? — Чего? Кому слава? — нахмурился красавчик, его спутники недоуменно развели руками. — Мы святые воины Верховной богини, по её повелению и в её честь очищаем землю от мерзких монстров! — Доброе дело, — согласился я. — И много их в этих землях? На меня пока что только стая странных оборотней напала, но милостью божьей да крепкой рукой я отбился от них. — А это кто за твоей спиной? — со странной улыбкой поинтересовались у меня. — Это бродяжка, прибилась ко мне и стала служанкой, — я махнул рукой на Фирру. — А это странная блудница, тоже вот прицепилась и надоедает разговорами, но вреда от них немного. — И, по-твоему, это не монстры? — Да какие же с них монстры? — с усмешкой спросил я. — Вот вервольф, аскефруа или драконы — это вот монстры, так монстры. А это? Да любая маркитантка с ними справится! — Хех, ты смотри на него, стоит и делает вид, что ничего не понимает? — расхохотался красавчик. — Парни, похоже нечего с ним возиться. Повесим на суку да и дело с концом! — Ну и славно, вы и в самом деле чертовы паписты, — согласился я. Выхватив оба пистоля я выстрелил по красавчику и ближайшему к нему воину с обоих рук. Красавчик закричал, его лошадь встала на дыбы и скинула его наземь. Второй и вовсе свалился замертво, пуля попала ему в лицо, хотя я целил в грудь. Цвайхандер был далеко, но зато под рукой лежал кошкодер. Отбросив пистоли, я схватил его и бросился вперед, не дожидаясь, пока эти идиоты опомнятся. Их кони оказались хуже некуда, всего от двух выстрелов испугались и, скинув своих наездников бросились в разные стороны. Я добил красавчика, ударив мечом по плохо прикрытой шее, и напал на того, кто держал меч с волнистым лезвием. — Сдохни, тварь! — заорал он. — Генриха фон Раушвильда испанцы не смогли убить, тебе-то куда?! Фехтовал мой соперник отменно, сразу видно, что учился он у хороших мастеров, а вот дрался как салага. Я пнул его в колено, и когда он взвыв, потерял равновесие, одним ударом отсек ему запястье левой руки, ну а после этого добить было не сложно. Оглянувшись, я увидел, что последний из моих недругов уже бежит прочь, сверкая пятками. — Фирра! — крикнул я. — Арбалет! Не зря я дрессировал эту кошку последние дни. Пригодилось. Взяв из её рук небольшой охотничий арбалет, я взвел его, положил болт и, прицелившись, подстрелил жалкого труса как куропатку. Но, увы, не иначе как черти толкнули меня под руку, так что попал я ему в задницу. А когда я подошел к нему, чтобы добить, он начал верещать и молить о пощаде. — Нет! Пощади! Пожалуйста! — Да не вертись, и будь мужчиной. Сдохни молча! — Нет! Прошу! Я не хочу умирать! Он извивался как червяк, пытался отпихнуть мой меч, не давая убить его одним ударом. Моя доброта имела свои границы, так что я плюнул и решил, не добивать его как полагалось быстро и одним ударом, а просто порубить мечом. Но… — Нет! Стой! На моей руке повисла Элара. — Отдай его мне! — Хорошо, — я пожал плечами и протянул блуднице нож. — Добей его сама. — Нет! Не надо его убивать! — Да-да, не надо меня убивать! — В смысле? — я вылупил на неё глаза. — А что еще с ним делать? Он сам на нас напал да еще и еретик какой-то! — Я верный последователь Верховной богини! Я не еретик! — Да-да, — торопливо проговорила Элара. — Он такой, но убивать не надо. Я его лучше изнасилую, и он станет нормальным человеком. — Да-да, не надо меня убивать, лучше… стоп, что?! — Дело твое, но если он тебя прирежет — это будут твои проблемы. Я повернулся и пошел обратно. Элара накинулась на раненого, а вслед мне неслись крики: — Нет! Стой! Лучше убей меня… нет, только не туда! Не трогай маленького Джона! Ааа… о Верховная, я верен тебе… но… о богиня, как мне хорошо… о… да! Да! Да! Лошади убежали далеко, но зато мне достались неплохие доспехи, а также оружие трех папистов, а у красавчика на поясе висел кошель, набитый золотыми и серебряными монетами. Фирра быстро сообразила, что надо делать и догнала лошадей, а потом помогла мне собрать трофеи. Жаль только, что доспехи были не очень, даже хуже моей старой кирасы, но их можно будет потом продать. Потом я доел остывшую рыбу и выпил пиво. Фирра же то перебирала трофеи, то ластилась ко мне и с придыханием говорила мне какой я сильный. — Был бы слабый — давно бы в придорожной канаве валялся, — лениво отмахивался я. Вскоре эта блудница Элара с довольной улыбкой на устах вернулась обратно к нам, помахивая в руке бельем и ничуть не стесняясь наготы. — Добила его всё-таки? — спросил я, окидывая в сторону обглоданные рыбьи кости. — Что? Нет! Теперь он уже никому не угроза. Когда он придет в себя, ложь фальшивой богини выветрится из его головы, он освободится от уз ханжества и ложной морали и познает мир истинных наслаждений! Иисус, Мария, Иосиф! Что за чудные земли?! Поначалу я не поверил этой блуднице, но вскоре недобитый папист прихромал к нам и робко попросил вернуть ему коня, а также сам полез к Эларе с поцелуями. Не до конца понимая, что происходит, я попробовал с ним поговорить, но еще больше запутался. — Элара… она показала мне правду… — с блаженной улыбкой бормотал он. — Её сиськи и… хвостик… ах… а как она сосет… о Верховная! У меня в жизни такого минета не была! Ой, блин, я хотел сказать о Падшая богиня! — Так ты за сиськи и минет… свой Орден предал? Своих товарищей? — Какие они мне товарищи?! Они мне лгали всю жизнь! Они… — Да катись ты к чертовой матери, — с презрением бросил я. Он попробовал было возразить, но я, не вставая с места, ударил его ножнами по лицу. Элара тут же бросилась его защищать от меня, а тот начал возмущаться: — Ты же сам с монстрами живешь! — Иди прочь к чертовой матери, пока я тебя не прибил, жалкий трус! Ты хуже любого паписта! За сиськи и срамное место свой Орден предал! — Не слушай его, он у нас… не местный… В конце-концов Элара увела его в сторону, а потом вернулась ко мне. — Зачем ты так с ним? — Потому что он предатель! — Но он же на нашу сторону перешел! — И что? Ладно бы он мне сказал, что у него старый контракт кончился, и он теперь к тебе нанялся. Это я понимаю отлично, сам так делал. Но Иисус, Мария, Иосиф! Во что бы превратилась бы война, если бы наши маркитантки насиловали пленных и те бы сами переходили бы на нашу сторону?! — Мы не стремимся убить людей! Мы хотим помочь им! Как ты не понимаешь, что они не злодеи, а просто бедные дураки обманутые Лжебогиней! — Если они еретики, то лишь огонь может очистить их душу! — отрезал я. Элара передернула плечами. — Да, святые подтяжки, делай с ним что хочешь, мне этот слизняк не нужен. Но у моего костра он сидеть не будет! Раз он так легко предал Орден и свою веру, то он и нас также легко предаст! — Ангельские сиськи, да когда же ты поймешь, что у нас все не так как в твоем жутком мире! Дойдем до ближайшего села или города, я сдам его незамужней монстродеве и он будет счастлив до конца своих дней, и никогда больше никого не убьет и никого не предаст. — Я думала, ты его своим мужем сделаешь? — удивленно вскинулась Фирра. — Да нет… — Элара поморщилась и покачала головой. — Не моё. Я в него просто демонической энергии влила, чтобы он больше ни на кого не кидался с железяками, ну и немного перевоспитала. Тяжело вздохнув, я опустил голову. Как же тут… странно.