***
Увы, лично я присоединиться к грабежу одним из первых не мог — должность не позволяла. Сначала надо было решить все прочие вопросы: загнать обоз во дворец, выставить охрану и запретить разбойничать на территории дворца, решить, какие роты будут стоять в карауле, а какие их потом сменят, ну и самое главное — назначить ответственных «добровольцев» за сбор и упорядочивание всех трофеев, чтобы потом их можно было поделить поровну между всеми бойцами. Охранять дворец и патрулировать город я доверил только монстродевам, а в караул пошли женатые бойцы и даже… непьющие… дожился я все-таки до непьющих ландскнехтов. И потом уже начался грабеж по полной… — В воду её! Сфинкса, не сумевшую отгадать загадку от пьяных солдат, схватили за лапы и бросили в фонтан. — Пьем до дна!!! — Что вы делаете, это же коллекционное вино, его пробовать надо… — Пьем до дна!!! — Эге-ге-гей! Смотри что мы достали! — Эй! Мы же грабим эту улицу! — Да какая разница — на всех хватит. — Отпусти! Отпусти меня! Кошка, не сфинкс, а обычная кошкодлака упиралась лапами, брыкалась и возмущенно орала, но здоровый пикинёр закинул её на плечо и потащил в кусты. — Не ори! У командира кошка есть и у меня будет! Выдрессирую — будешь мне по утрам сапоги приносить! Хозяев, сопротивлявшихся грабежу, аккуратно обезвреживали оружием из демонического серебра и укладывали поспать где-нибудь в стороне. В основном из домов тащили еду, выпивку, специи — все это тут же пускалось в ход, а также оружие, украшения и красивую одежду. — Хей! Милая, смтри что я нашел! Суккуба, уперев руки в бока, неодобрительно смотрела на пьяного мужа, пытавшегося показать ей какую-то тряпку, которая когда-то, видимо, была туникой… — А… мамоно с ней! Новую найду! Милая я так тебя люблю… — Иди, проспись, пьянь! Пока я в карауле он тут уже в говно! И без меня! Выйдя в парк, который тут заменял городскую площадь, я увидел множество костров из чьей-то мебели, на которых жарили забитых ягнят, коз и кого-то еще. Сюда же выносили столы, на которые наваливали сверху кучу еды — рыбы, фруктов, мясо. Добровольцы, стоявшие у вертелов, ножами отрезали мясо всем желающим. Тут же выкатывали бочки с вином и пивом. Орали пьяные песни, в кустах уже кого-то насиловали, да не одного… Что в этом все странного? Да то, что часть местных жителей принимала в этом самое активное участие! Видимо думая, что раз уж всё вино выпьют — так хоть поучаствовать в этом…***
Во дворце все было спокойно и буднично. Местные жители, согнанные на работы, ставили на телеги небольшие сундучки с золотом, серебром и драгоценностями. Тут же отдельно складывали бочки с дорогущим вином, тюки с шелком арахн, запечатанные кувшины с каким-то там дорогим медом альраун, древние красивые вазы, нефритовые шкатулки, серебряную и золотую посуду, и прочее и прочее… И посреди всего этого сидела енотка — Юна Сирава, внучка Йоко и полковой казначей. Она часто и возбужденно дышала, облизывала губы, закатывала глаза, её хвост подрагивал от нетерпения, а уши стояли торчком. Она считала прибыль. — Мы со всеми долгами расплатимся! Оплатим жалование за два месяца вперед, и у нас еще куча всего останется!!! — радостно завопила она, увидев меня. — Вино и всю прочую добычу продадим через компанию моей бабушки, а серебром расплатимся с солдатами, а золото… — Юно закатила глаза и с придыханием произнесла, — а золото мы себе оставим. — Оставь на завтра, никуда оно не денется, — посоветовал я. — Иди, погуляй со всеми. — Нет-нет! Я сначала все пересчитаю! Я и не думала, что война — это такое прибыльное дело! — Это не война прибыльное дело, это грабеж — дело прибыльное. Лучше скажи, где Фирра? — Я её где-то в районе кухни видела. Придя в себя после ран, Фирра сразу же полезла приставать ко мне, но мне было не до того. Поэтому пока я занимался делами, она уже успела куда-то деться. Внутри дворца царила тишина. Служанки испуганно шарахались по углам, изредка мне попадались солдаты, с любопытством рассматривающие богатое убранство комнат. Из любопытства я заглянул в покои прежней правительницы и… замер на пороге. Нефари и Такаришессат жадно целовались, лежа на ковре посреди комнаты, хвост апофис обвивал за талию мужа, который трахал фараоншу сзади. — Шайсен! — вырвалось у меня. Но на меня не обратили никакого внимания, так что я закрыл дверь и пошел дальше. С моей точки зрения честнее было бы просто убить Такаришессат. Тихо ворча себе под нос, я пошел дальше по коридору, пока не услышал чьи-то крики из одной комнаты. Открыв дверь, я увидел местного мужика, одного из тех, кто пытался защищать дворец. И сейчас он полураздетый пытался отбиться от изрядно выпившей Шармаль, но… — Иди сюда, мой хороший, не обижу… — Нет! Нет опусти меня… я не люблю ящериц… — Да мне насрать, ты моя добыча! Поймав его, Шармаль бросила мужчину на пол и тут же оседлала его. — Надоело мне ждать того, кто победит меня! Прав командир, надо просто брать силой то, что хочешь, и не забивать себе голову всякой ерундой! Мужик, увидев меня, взглядом и жестом попросил помощи, но я лишь закрыл дверь, чтобы не мешать и пошел дальше. С чего мне забирать у своих солдат их законную добычу? Прогуливаясь по дворцу, я пришел на кухню. Там, сидя прямо на столе, Шарль пил вино и закусывал каким-то мясом. — Вон твоя кошка, — сразу сказал мне Шарль, показывая в угол. А там, обнимая бутылку, самозабвенно дрыхла пьяная Фирра. Я подергал её за лапы и уши, но все без толку. А от бутылки пахло валерьяной… — Почему пьешь в одиночестве? — спросил я. Шарль пожал в ответ плечами. — Не хочу никого видеть, раньше бы бабу какую прижал, а теперь что с ней потом делать? А привязываться к одной бабе на всю жизнь как-то тошно… — Да уж, странные у вас тут обычаи, — согласился я. Он бросил мне бутылку, и я отпил крепкого вина, пахнущего необычными специями. — За первый нормальный контракт. — Ага, — Шарль открыл вторую бутылку и выпил вместе со мной. После второй бутылки мы затянули громкую песню, а после третьей начали громить кухню, в поисках новой закуски и выпивки. Прибежавшие на шум перепуганные слуги, сами принесли нам все требуемое. После четвертой мы пошли гулять по дворцу, поймали и напоили Юну Сираву, после чего енотка тоже решила забыть о традициях гёбу-дануки и пошла искать себе жениха из числа дворцовых слуг. Потом мы вышли в город и присоединились к всеобщему веселью… кидали сфинксов в пруды, они так забавно и возмущенно верещали, отфыркиваясь от воды; потом наводили беспорядок в жилищах анубисов — эти от такого чуть ли не в обморок падали; мумий разматывали и бросали их валяться на траве… — За Генриха фон Раушвильда! За нашего командира! — вдруг крикнул кто-то. — Пьем до дна! В общем, было весело, но все происходящее я помнил смутно… хорошо, что хоть город не подожгли…***
После этого я забрал еще пару бутылок с вином с собой и вернулся во дворец. Фирра все еще спала, но я вспомнил вдруг про пленницу. Когда я зашел в комнату, выломав защелку на двери которую спьяну не заметил, анубис стояла у окна, чинно сложив руки на животе и замерев, словно странная статуя. Её строгий профиль освещал тонкий серп луны и яркие звезды. — Что происходит в городе? — тихо спросила она. Я поставил бутылки на стол, потом расстегнул и сбросил колет, основательно залитый вином. — В городе мои люди гуляют, пьют вино и пиво, жарят мясо… — Наше мясо и наше вино… — Разумеется. В этом и смысл войны, — я сел на стул и кое-как стянул с себя сапоги, Анубис заметно поморщилась от запаха, — мы победили и теперь по праву победителя берем все, что хотим и кого хотим. Я встал и шагнул к окну. Волчица, повернулась, с вызовом поднимая голову, и отступила назад, упершись спиной в стену. — Разве у вас не так? — Так… но раньше мы не проигрывали. — Всё когда-то бывает в первый раз. Я вплотную подошел к ней. Волчица была немного выше меня, и если Фирра мне напоминала тонкую и гибкую ветвь ивы, то эта волчица скорее была ясеневым посохом, крепким и прямым. Но красивая. Странная и загадочная, с ясными синими глазами, смуглой кожей и женственной фигурой. Подняв руку, я провел пальцами по шее волчицы, тронул золотые звенья ожерелья, коснулся ключиц. Анубис не отрывала от меня прямого взгляда и ничуть не изменилась ни в лице, казалось, что я трогаю статую. — От тебя воняет… — Я ландскнехт, — усмехнулся я. — Мы не один день маршировали через пустыню, а сегодня я весь день на ногах, да еще и сражался. — Я не говорила, что это плохо… Волчица потянулась ко мне и… я перехватил её за руку, заломил за спину и толкнул на подоконник. Анубис зло сопела, сопротивлялась и даже больно пнула меня, но через пару минут сдалась, лежа животом на подоконнике. Проведя свободной рукой по спине волчице, я схватил шаровары и резко дернул. Тонкая ткань с треском порвалась и легко соскользнула на пол. Я провел ладонь по горячему бедру волчицы, чувствуя пальцами и легкую дрожь, пробежавшую по её телу и вязкие капли, стекавшие по коже. Расстегнув пояс, я стянул штаны, продолжая удерживать мою пленницу, но та уже давно не сопротивлялась, а наоборот выгибалась мне навстречу. И, наслушавшись историй о мамоно, я не удивился, почувствовав внутри тонкую преграду. — Девственница… что за дивный мир, в котором так много девственниц… раньше… их даже среди монашек было не найти… Горячее и нежное лоно девушки сильно сжимало мой член. Волчица тихо постанывала, выгибаясь как кошка, пока вдруг не замерла на мгновение, а затем шумно выдохнула и обмякла, а через секунду закончил и я… Выдохнув, я окончательно снял штаны, подошел к столу и отхлебнул вина из бутылки. Услышав за спиной шорох, я обернулся. Анубис сбросила с себя остатки одежды, обнаженной подошла и принюхалась. — Это же «Черная кровь», самое дорогое вино из запасов госпожи… — Ага, — я сделал хороший глоток из бутылки. — А теперь это мой трофей. Будешь? Я протянул волчице бутылку, та немного поколебалась, но взяла её и отпила немного. Несколько черных капель сбежали по её шее вниз и, проследив за ними, я вновь почувствовал возбуждение. Обнаженная грудь с темными сосками притягивала взгляд. Я провел руками по грудям девушки, несильно сжимая их. Анубис тихо вскрикнула. Я подхватил её за бедра и рывком посадил на край стола. Волчица откинулась назад, опираясь на руки, а ногами обхватила меня за пояс, прижимая к себе. Её лохматый хвост прошелся по моим ногам, щекоча кожу. От неё пахло чем-то горячим, пряным и экзотичным. Стенки её лона сжимали мой член еще сильнее, чем в первый раз, анубис хрипло стонала, выгибаясь и сильнее прижимая меня к себе, пока по её телу вновь не прошла судорога. Вскрикнув, она легла на стол и прикрыла глаза. Потом мы сидели на столе, пили вино из бутылки и болтали. Вернее волчица, представившись Таис, ворковала, расписывая странные планы. — Надо заказать церемонию в храме Эрос, а жить мы будем в двухэтажном доме рядом с дворцом. Я давно его себе присмотрела. На втором этаже будет наша спальня, а на первом этаже мы сделаем столовую с выходом в сад. И каждое утро мы будем завтракать, любуясь прудом и нашим садом… — Ты неплохо командовала, — я перебил её. — Ну… я же все-таки была визирем Такаришессат и занималась всеми делами, пока госпожа постигала мудрость звезд и древних свитков. — Это хорошо. А мне как раз не хватало толкового офицера. Таис не поняла меня, но это было и не важно. Допив вино, мы добрались до постели и дальнейшее я уже помню смутно…***
Фирра сверлила меня недовольным взглядом, Таис тихо сидела на кровати, а я бродил по комнате, в поисках чего-нибудь, чем можно было бы похмелиться. Видок у нас всех был еще тот. Все растрепанные, неумытые, у Таис на лице смазалась косметика, от кошки несло лекарственными настойками, а мы с волчицей еще и голые были. — Стоило мне отвернуться! Вот стоило оставить без присмотра! И! И! И! — Что и? Фирра от возмущения не сразу вернула дар речи. — Как это что?! Зачем тебе эта блохастая понадобилась?! — Вот кто бы про блох говорил, — тихо бросил я. — Э! Я их сразу вывела! — Не ори… голова болит… — Да так… ой… — Фирра поморщилась и потерла лапами виски. — Что? Тоже? Вот и не психуй, пьянь… — За кого замуж выйдешь, от того и наберешься… — пробормотала Фирра. — И где мои глаза были, когда я тебя увидела… — Всё, не ори. Я решил. Она будет нашим профосом. — Что? — Что-что… — проворчал я, в ответ на удивление подскочившей волчицы. — Разберешься. Ты будешь офицером в моей армии, с обязанностями разберешься быстро, ты умная, в отличие от некоторых, — я бросил взгляд на Фирру, тут же сделавшую вид, что речь явно не про неё, — выступаем через пару дней. — Как выступаем? Куда?! — Куда-нибудь, — я пожал плечами. Удивление Таис меня веселило. — В этом городе мы всю работу сделали, пора вернуться назад, продать добычу, а там глядишь, и новый контракт найдется. — Но… но я думала, что мы будем жить тут! Муж мой дорогой, я же все уже распланировала… дом, детей, комната для Фирры и… — анубис только что не плакала. — Не хочешь уходить, оставайся — я пожал плечами. — Но мне в этом городе делать нечего. Вино я так и не нашел, зато нашел штаны и надел их. В дверь осторожно постучали. — Открыто! — Господин… — Шармаль удивленно посмотрела на голую Таис. — О, мои поздравления. — Да ты тоже этой ночью не одна спала, — хмыкнул я. Ящерица тут же залилась краской, но одернула себя, и доложила: — Там к вам делегация горожан, они ищут Таис и, хотят поговорить с вами. — Ясно, Таис, пошли, послушаем, что они говорят. Но, конечно, сразу пойти не удалось, растрепанная после бурной ночи волчица сначала кинулась приводить себя в относительный порядок, потом нашла для себя одежду только после этого мы вышли в один из парадных залов, принять делегацию. Увидев нас, монстродевы сначала рассыпались в велеречивых поздравлениях, потом выразили готовность присягнуть на верность Нефари (её кстати мы вытащить из комнаты не смогли), а затем обратились ко мне с настолько страной просьбой. Что я сначала подумал что ослышался. — Вы хотите что? Мне по новой начали объяснять, что дескать они все понимают, погуляли, повеселились, но за убитых животных надо заплатить, а имущество вернуть хозяевам. Дескать пошутили и хватит. — Вы… — я поморщился, пытаясь подобрать слова. — Вы что, совсем тупые? Мы взяли город! И по праву победителей будем его еще два дня грабить, хотя видит Господь Бог, в это сраном городишке больше грабить нечего! Вам ясно все! — Но… послушайте, это возмутительно… — начала было говорить ламия. Я достал нож и без лишних слов метнул его в горло наглой змее. Вскрикнув, она упала на мраморный пол и конвульсивно задергалась. — Черт, ошибся немного, — я подошел к ней и выдернул нож, лезвие которого отливало фиолетовым. — Я думал, это стальной. Заберите её, пока я её к другим трофеям не добавил. И еще. Я обвел взглядом, замерших монстродев. — Еще хоть слово. Хоть один вздох. Хоть одна попытка сопротивления. Хоть одно нападение на моих солдат. И я выгоню всех вас в пустыню, а дома сожгу. — Да вы хоть представляете, сколько тут стройматериалы стоят… Поймав мой взгляд, суккуба осеклась. — Вот и ведите себя хорошо. Когда делегация ушла, Таис тут же подскочила ко мне. — Ты ведь шутил? Да… — всматриваясь в мое лицо, она тихо проговорила: — нет, ты не шутил… Я хмыкнул и пошел искать вино, чтобы, наконец, похмелиться.***
После этого случая до жителей Та-Кессер наконец-то дошло, что грабеж — это не шутка и не жесткая игра. Но сопротивляться никто не посмел, особенно после того, как разнесся слух, что Таис тоже оказалась в числе трофеев победителей. Оказалось, что серьезную анубис в городке все уважали. Впрочем, как такового грабежа уже не было. Я в принципе мог уже и отдать приказ покинуть оазис, но решил, что после двух сражений подряд надо дать людям отдохнуть перед новым маршем через пустыню. Ландскнехты похмелялись, отдыхали и приводили себя в порядок. Заодно мы провели дележ награбленного. Конечно, далеко не все оказалось в общей куче, как того требовал устав, но на такие мелочи, как пара припрятанных монет или ожерелье, которое уже подарили жене проще было закрыть глаза. Особенно учитывая то, что все по итогу были приятно удивлены размеру своей доли. Офицеры и доппельзольднеры получили двойную долю. Ну а мне лично достались все трофеи из дворца, в том числе и вся сокровищница свергнутого фараона. Но на этот счет тоже никто возмущался — солдаты понимали, что часть этих денег уйдет на выплату их же жалования. Заодно мы пополнили запасы продовольствия - мешки с зерном, свежие фрукты и овощи, вяленая рыба и мясо ушли на кухню. Ткань и кожу раздавали солдатам, чтобы они могли сами себе сшить одежду и новую обувь. Трофейное оружие и доспехи опять же распределили среди тех, кому его не хватало. В общем и целом, с какой стороны не посмотри, а дело вышло крайне удачным. Правда, тут мой полк понес первые «потери». Почти три десятка человек решили остаться в Та-Кессер со своими новыми женами. Можно было, конечно, наказать их за нарушение контракта, но я ограничился тем, что просто лишил их жалованья. Зато полк пополнился почти двумя сотнями монстродев — анубисы, ламии, суккубы, с десяток сфинксов и даже одна гиртаблилу. Вечером я устроился на террасе дворца с блюдом жаренных бараньих ребрышек, тремя бутылкам вина и тоже занимался делом. Сначала почистил цвайхандер, потом почистил пистолеты и аркебузу, затем очередь дошла и до кошкодера. Фирра мне помогала, а Таис сидела рядом и с интересом наблюдала. — Почему этот меч называется так страшно? Кошкодер, брр, — Таис натурально передернула плечами. — Потому что это меч для кошачьих свалок, — снисходительно с видом знатока ответила Фирра, хотя еще не так давно она сама боялась даже прикоснуться к мечу из-за его названия. — Муж мой, зачем тебе куда-то идти, давай останемся тут. Не хочешь жить возле дворца, давай… — Здесь слишком жарко и пыльно, — ответил я. — На севере есть земли Илассы! Там реки и озера, и там нет ни жары, ни пыли! — И что я там забыл, там есть для меня работа? — Работа? Зачем тебе работать, муж мой, когда у тебя есть я? — Значит, работы там нет, так что пойдем мы туда, где работа есть. Хорошо бы получить контракт на охрану города, можно будет на одном месте сидеть. — Если не хочешь, оставайся здесь, — тут же смешалась Фирра. — Хозяин-ня! Давай её оставим тут, она бесполезная! — Слушай, кошка, ты как со старшими разговариваешь? — Кто тут старший, блохастая?! Я старшая жена-ня! Я первая! — Главное не кто первая, а кто старшая и сильная! — Таис встала и ткнула пальцем себе в грудь, показывая кто по её мнению старше и сильнее. — Ясно тебе, кошка? Фирра рассерженно зашипела, прижала уши, пригнулась, выпустила когти, а её хвост яростно заметался. Таис в свою очередь наоборот расправила плечи, развела лапы в стороны, уши прижала, а хвост подняла. Но обе вздрогнули от щелчка взводимого пистолета. — Кто первой полезет в драку — пойдет под арест на две недели и будет лишен секса. Ясно? Обе монстродевы моментально сделали вид, что они ничего такого и не собирались делать. Этот способ мне подсказала Шармаль, когда потребовался эффективный метод дисциплинарного наказания для монстродев в полку. Пригрози разлучить их с мужем на долгий срок — и получишь самого дисциплинированного и послушного солдата. — Вот что! Вы тут обе мои наложницы, ясно? Какие к черту жены? С женой я по всем правилам в церкви обвенчаюсь… правда где тут в этих ваших землях нормальную церковь христианскую найти? Вот и все. Фирра моя служанка, а ты станешь профосом в полку, будешь следить за дисциплиной, наказывать нарушителей и судить конфликты между солдатами. Ясно? — Привыкай, — чуть усмехнувшись, сказала Фирра Таис, — наш муж не местный, у него свои… обычаи. — Я уже заметила… Я предпочел сделать вид, что ничего не слышу.***
На следующий день я отдал приказ готовиться к выходу. После недолгих размышлений всех пленных я распорядился отпустить. Тащить их с собой не было ни малейшего смысла. Верхом на Франциске я объехал город, проверил посты, убедился, что все выполняют мои приказы в точности и не обижают местных жителей сверх необходимого. Караулов со стороны пустыни было мало, кто мог напасть оттуда? Поэтому на это направление я послал нескольких суккуб, чисто для очистки совести. И во время объезда я именно оттуда услышал какие-то крики. Пришпорив Франциска, я поскакал в ту сторону. Суккуба, одни из моих, взлетела над крышами домов и… словно солнечный луч скользнул по ней… и она, закричав от невыносимой боли, вспыхнула пламенем и рухнула вниз, в агонии извиваясь на траве. Выскочив на эту улицу, я увидел рейтаров в латах с необычным гербом на флаге. Местные жители с криками ужаса бросились бежать. Один из всадников поднял арбалет, и болт насквозь пробил молоденькую ламию. Остальные пришпорили коней и помчались по улице, догоняя и рубя на смерть бегущих людей и монстродев. Пригнувшись к шее Франциска, я ударил его шпорами и поскакал навстречу. Меня заметили. Второй арбалетчик прицелился, но я выхватил пистолет и успел первым. Пуля из демонического серебра разбилась о начищенный нагрудник, но покачнувшись, арбалетчик промахнулся, арбалетный болт просвистел надо мной. — Так и знал, что это дерьмо не работает… Второй пистолет у меня был заряжен свинцом. Пуля пробила скакавшего впереди всех всадника с саблей, он, взмахнув руками, свалился с коня. А я, резко развернувшись, поскакал назад, спрыгнул с Франциска и достал висевший на его боку цвайхандер. — Ну, паписты сучьи! Идите ко мне! На меня поскакало сразу трое всадников, один держал в руках копье, двое были с саблями. Отлично, лучше и не придумать. Местные жители тем временем уже убежали прочь, в городе раздались сигналы тревоги, а я стоял и ждал. Мой противник, нагнулся, опуская копьё. А я стоял. В его глазах под кромкой мориона уже горело торжество победителя, а я стоял. И… резкий шаг в сторону, поворот и удар сверху вниз и клинок подрубает передние ноги коня. Жалобное ржание, оборвавшийся вопль, хруст шеи… И еще в сторону, разворот, отбить удар сабли, повернуться и возвратным движением полоснуть по крупу лошади. А вот уже и третий всадник… — Ну?! Кто еще?! Остальные всадники переглянулись, драться с тем, кто так быстро и без видимых усилий расправился с тремя кавалеристами, им не особо хотелось. Один из них поднял посох и по мне ударил странный солнечный луч, но, не считая того, что из-за яркого света у меня заслезились глаза, мне ничего не было. — Командир, мы тут! И тут же раздались выстрелы аркебуз. Я повернулся, по улице ко мне бежали мои бойцы с пиками и мечам, суккубы опускали стрелков на крыши домов, откуда им было проще стрелять. Среди прочих, я увидел и Фирру с испуганной Таис. Анубис подбежала ко мне и неверящим взглядом уставилась на кровь, капавшую с цвайхандера, а Фирра многозначительно бросила: — Я же говорила, что наш муж сильный и каким-то вшивым орденцам он не по зубам! — Но откуда тут взялись цепные псы Лжебогини? — прижимая уши, испуганно произнесла Таис. — Их тут никогда не было. — А вот сейчас и узнаем, — посулил я. Всадники развернулись и ускакали в пустыню. Трое орденцев лежали убитые. Одного я застрелил, один сломал шею при падении, другого я зарубил в бою, а вот четвертого мы допросили на месте, хотя многого он не сказал. — Отлично. Повесить его. Лескатийцы, коротко кивнув, пошли за веревкой, а вот монстродевы испуганно охнули. — Муж мой! Зачем ты убиваешь этого человека? — возмущенно спросил Таис. — Потому что он чертов папист. — Орденец! — А я как сказал? Нахрен он нам нужен? Вздернуть его как собаку паршивую и все. Выжившие жители окраины Та-Кессера молчаливо одобрили мой приказ. Интерлюдия, дворец Илассы. Легкий ветер раскачивал прозрачные занавески и играл с белыми локонами прекрасной лилим, полулежавшей на кушетке с золотой чашей в руках. Красивая юная девушка в шелковой, синей тунике прислуживала Илассе, но та почти не обращала внимания на её старания. Тринадцатая дочь Повелительницы демонов задумчиво смотрела в открытое окно, куда-то вдаль, где за зелеными холмами и лугами её владений начиналась пустыня. Пустыня, где недавно погибло больше тысячи человек… — Всё грустишь, сестра моя? Иласса повернулась и взглянула на вошедшую в комнату красивую беловолосую девушку в легком летнем платье и соломенной шляпе. — Добрый вечер, Мари. Мари, Десятая дочь Повелительницы демонов, легкой походкой подошла к Илассе и села на край кушетки. Девушка-служанка тут же подала ей золотой кубок, наполненный вином. — Не грусти, ты сделала всё, что могла. — Я знаю. Я сделала всё, что могла, но этого в очередной раз оказалось мало. Между бровей Илассы залегла глубокая складка. — Лучше взгляни на это. Мари протянула сестре лист бумаги с быстрым наброском. Человек, стоял в пол-оборота перед строем солдат. Легкими штрихами был намечен профиль командира и подчеркнут его характер. — Ты думаешь, он подойдет? — спросила Иласса, разглядывая набросок портрета. — Сама посмотри, — Мари загадочно улыбнулась. — Тем более что он уже почти в твоих владениях. — Ты о чем? — Скажем так, у тебя больше не будет проблем с одной чересчур заносчивой хозяйкой Та-Кессер. Иласса нахмурилась, не понимая, на что намекает Мари, но тут в комнату ворвалась испуганная девушка-хепри и протянула свиток со срочным донесением. — Госпожа… Развернув Иласса начала его читать, а Мари, взглянув на сестру, замерла. Иласса буквально побелела, её глаза расширились, а на лбу выступила испарина. — Что случилось? — Армия Ордена появилась под стенами города Ратат-кор и внезапным ударом прорвалась через ворота, после чего палачи Ордена устроили в городе резню… спастись удалось лишь двум тысячам жителей города... Мари побледнела. — Ратат-кор, это же совсем недалеко… откуда они там могли взяться?! — Я тупая дура! — Иласса вскочила с кушетки, отбросила в сторону кубок с вином и заметалась по комнате. — Я отвлеклась на этого идиота, спасала людей, а тем временем отряд разведчиков прошел на север и дал привязку для порталов! Они перекинули армию прямо в центр пустыни! И сразу же атаковали по всем беззащитным оазисам и поселкам! О ветра пустыни! Какая же я дура! Я тупая слизь! Безмозглая и тупая слизь!!! — Иласса… — Я же еще и распустила армию! Многие мамоно взяли в мужья этих бедных солдат и отправились лечить их в Маккай, Драконию и Курт-Алеф! Я же должна была сообразить, что один отряд под командованием этого идиота - это не все силы Ордена! Мари подобрала свиток, дочитала его до конца и закусила губу. — Надо срочно попросить о помощи у Друэллы. — Да, — Иласса, успокоилась и взяла в себя руки. — Я сейчас же с ней свяжусь. Но не успела Мари допить вино, как подавленная Иласса вернулась назад. — Друэлла отказала мне… — Что? — Мари не поверила своим ушам. — Все её войска стоят на границе, и она не может снять ни одной роты. — Вот значит как… — тихо проговорила Мари. — Да. Она сама потеряла дар речи и пообещала сделать все, что в её силах, но… — Армия Ордена уже здесь. — Ты мне поможешь, Мари? — с надеждой спросила Иласса. — Не задавай глупых вопросов, сестра, — отмахнулась Мари. — Я попытаюсь собрать всех, найти поблизости ковены Шабаша. А ты… — А я подниму ополчения и созову всех вассалов. Хватит всем этим фараонам сидеть по пирамидам и дворцам! — И… Обе прекрасные лилим опустили голову и посмотрели на лежащий на кровати набросок портрета Генриха фон Раушвильда.