- This is a private matter. - Mukuro, Takeshi, Haru and other stay. - This is family! - That's why they stay! 1
— Тсуна! — кинулась к ней мама. Тсуна пошатнулась. Запах маминых духов, терпких и стойких, успокаивал. — Ками-сама, ты в порядке! — папа подошёл тоже обнял. От него пахло огнём, но Тсуна не удивилась. Они постояли так — Каа-сан, тоо-сан, — проговорила она. — Отпустите! Акико-сан рассказала вам всё? — мама всхлипнула и кивнула. Тсуна махнула рукой, указывая на кровати. — Мама, Кёя и Кимико скоро проснутся, она их вылечила. — Ты хорошо себя чувствуешь? — спросил папа, тяжело вздыхая. — Нам нужно решить очень многое из-за вмешательства этого… — он точно хотел сказать что-то нецензурное, и Тсуна была согласна в любом случае. — Но я обещаю, мы вернёмся так скоро, как возможно, — мама закивала. — Я поняла, — улыбнулась Тсуна. Если папа говорил так, то он действительно работал на износ, чтобы вернуться к ним скорее. Мама — тем более. — Не волнуйтесь, я чувствую небольшую слабость, но это легко исправить сном и плотным питанием. А если что-то случится — рядом со мной Озаки-сан. Она медик. — Да, конечно, — расслабилась мама. Судя по всему, они уже поговорили с Сакерой и пришли к соглашению. Если бы не пришли — Тсуна заставила бы принять Сакеру как репетитора. Терять её, да и Мукуро, Тсуна была категорически не согласна.***
— Тсуна, Кимико, — поприветствовала их Озаки. Кимико вежливо улыбнулась. Не так она представляла себе Аркобалено Облака, совсем не так. Фонг-сан хоть и общался больше с китайской ветвью их клана, но кое-что знала и японская. Как минимум описания всех Аркобалено. Облако описывалось как гражданский, шумный парень, совершенно не подходящий для мафии. Фонг-сан находил его необычным, немного смешным, но презрения не чувствовал. К гражданским в клане всегда относились с осторожностью, Соуго, аналог Омерты, крепко держал их за горло. Только в Намимори, балансирующем на грани, Хибари могли расслабиться. Женщина, которую Тсуна слегка приобняла была… Фиолетовой. Нет, правда, очень фиолетовой. Ногти, покрытые неоново-пурпурным лаком, тёмно-фиолетовые туфли, лёгкий макияж угадайте какого цвета, лавандовая рубашка… Озаки Сакера сделала всё, чтобы каждый понимал — она Облако. И женственность этого Облака притупляла осторожность, также как домашний уют мамы-Наны. Такого сравнения Кимико было достаточно, чтобы насторожиться. — Приятно познакомиться, Озаки-сан, — слегка поклонилась она. Озаки кивнула в ответ. — Зачем вы позвали нас обеих? — Вы когда-нибудь были в спа? — хихикнула она. — Я хотела сначала наладить контакт, а уже потом начинать тренировки, — Кимико наклонила голову. Втереться в доверие, или действительно наладить контакт? Видимо, Озаки заметила её настороженность, поэтому заговорила, — Я поклялась на пламени, поэтому намеренно вреда вам причинить не могу, даже опосредственно. — Кими-нее, ну я же говорила! — пробурчала Тсуна, легонько стукая её кулаком по предплечью. — Нет, Озаки-сан, мы не были в спа. Но я бы не хотела, если честно… — смутилась Тсуна. Кимико нахмурилась. Если эта репетиторша будет тянуть Тсуну туда, куда она не хочет, Кимико что-нибудь ей сломает. Озаки засмеялась. — Я предполагала маникюр, может новую причёску. Никакого массажа и всего такого, — она пожала плечами. Ну да, это же не репетитор-мужчина, который не понимает как работать с девочками. — К тому же, ваши родители дали мне список проверенных заведений в Намимори. Можете прочесть, — Кимико приняла помятый лист, пробегаясь глазами по списку, написаному твёрдой маминой рукой. — Хорошо, благодарю, — проговорила Кимико. — Вы уже выбрали? — Нет, — легкомысленно отозвалась Озаки. — До проклятья я посещала студии, в основном ориентируещиеся на профессиональных актёров, а после — вообще не посещала, — стоп, она актриса? Профессиональная? Эта индустрия интересовала Кимико, хотя она и понимала, что у неё не получится посвятить ей жизнь. — Вы актриса, Озаки-сан? — наклонила голову Тсуна. — Да, но я не играла уже лет десять, — отозвалась Озаки, не отвлекаясь от карты Намимори. — Последняя роль — Салли Джексон, серия про Перси Джексона от Дисней. (2) — Кёя обожает этот сериал! — улыбнулась Тсуна. Кимико всегда поражалась способности Тсуны так быстро отходить от проблем. Но сейчас актриса, работавшая с Диснеем, занимала её больше. Всё же, Кимико тоже любила «Перси Джексона и Олимпийцев». — Как это — работать на ДиснейПлюс? — выпалила она, когда Тсуна и Озаки уже договорились о салоне, в который они пойдут. Получилось как-то сумбурно и по-фанатски, Кимико сама смутилась. Сакера хихикнула. — Круто, на самом деле, хоть я больше со съёмочной группой взаимодействовала, — ответила она. — Если же поподробнее… Кимико увлечённо слушала о курьёзах на площадке, спорах с продюсорами и работе с детьми-актёрами, пока они шли до салона. И хихиканье Тсуны ничуть её не отвлекало.***
Тишина стояла крайне неловкая. Мальчик, которого Тсуна представила как Докуро Мукуро, напрягал Кёю. Он мог лгать о том, что он Хранитель Акихико. Он мог притворяться, чтобы втереться в доверие. Кёя отлично знал, на что способны Туманы, всё же, его отец был одним из них. Кёя ещё раз оглядел Докуро. Синеволосый, угловатый подросток с забинтованными запястьями, сидел, переводя взгляд с одного конца комнаты на другой. Даже под влиянием пламени Солнца его кости востанавливались медленно, как и у всех Туманов. Тсуна отделалась порванными связками, залеченными за пару минут. Докуро же выбил себе сустав и был вынужден сидеть в больнице. Опять же, хрупкие туманные кости. — Это была твоя мать? — спросил Кёя, вспомнив ту красивую, фиолетовую женщину. — Аркобалено Облака. — Что?! Нет! — вскинулся Докуро, с такой паникой в глазах, что Кёе захотелось рассмеяться. Это он и сделал. — Чего ты смеёшься? Мы даже не похожи! — Говори что угодно, — хмыкнул Кёя. — Но вы ведёте себя как мама и сын. — Будь у меня здоровы руки, я бы тебя ударил, — пробурчал Докуро, вскакивая со стула и начиная ходить туда сюда по комнате. Это было не менее отвлекающе и не менее неловко, чем молчание, поэтому Кёя запустил в него подушкой. Докуро увернулся. — Давай о чём-нибудь другом. О сериалах или книгах, например, — Кёя нахмурился. Сериалы, которые ему нравились, очень редко нравились кому-то ещё. — Ну давай, — буркнул он, отворачиваясь к окну. Проходящие мимо больницы люди никуда не торопились, и Кёе впервые в жизни захотелось стать кем-то из них: спокойным, ушедшим на покой и почти гражданским. Но тут в толпе мелькнула рыжая макушка и его отрезвило. Он был нужен своей семье, не как Облако, но и как старший брат. — Эм… А… Мне нравится Вольтрон. Ну, тот, который более поздний… — пробормотал Докуро. — И пьесы Шекспира, — Кёя, в этот момент свесившийся с кровати, чуть не грохнулся на пол. Мукуро нравился Вольтрон?! (3) Наконец-то можно будет хоть с кем-нибудь обсудить! Ну, кроме Такеши, не разбирающегося в теме, но с радостью слушающего.***
Хаято смотрел на билеты в МафияЛенд и всё никак не мог поверить. Это были не просто билеты, а ВИП-ы, позволяющие проходить везде. Таких было всего штук пятьдесят! И самое главное — они были у всех. Озаки каким-то образом достала двадцать билетов. С большим запасом, потому что ни у Акихико, ни у Тсуны ещё не было полного комплекта Хранителей. — Озаки-сан, простите за нескромный вопрос… — начал он, когда Аркобалено приземлилась рядом с ним на диван. Озаки кивнула, мол, «спрашивай». — Как вы достали эти билеты? Я понимаю, Аркобалено, всё такое, но… — Каркасса базируется на трёх вещах, — хихикнули в ответ, явно собираясь провести Хаято лекцию. — На лекарствах, на механике и на морских курортах. Мы вложились в МафияЛенд, когда он только создавался. Сильно вложились, — выделила голосом Озаки. — Пятнадцатью билетами, как итог, я могу распоряжаться как хочу. Обычно я их либо перепродаю, либо отправляю детям из мафиозных приютов. Каркасса не против. Но в этом году другие обстоятельства, — Озаки снова усмехнулась, оба отлично понимали, что эти обстоятельства — Вонгола. — И билеты понадобились уже мне самой. Пришлось докупить парочку, но это не критично, — Хаято поперхнулся воздухом. Его бывшая семья, потомки знаменитых Медичи, не могла себе позволить больше двух билетов без удара по бюджету. Хаято отлично помнил, как Бьянка и его мачеха Элеонора ездили в МафияЛенд, чтобы отпраздновать поступление в «Школу для детей с особыми талантами. В мафиозную, проще говоря. Он тогда так им завидовал. — Есть ли свободные билеты? Мне бы хотелось взять с собой сестру, — пробормотал Хаято. Он отлично помнил и то, как Бьянка, вернувшаяся загорелой, но не счастливой, сидела рядышком и они вместе рисовали море. Наверно, это был первый раз, когда он почувсвовал, что они брат и сестра, а не незнакомцы, по стечению обстоятельств живущие вместе. Озаки начала считать на пальцах. — Да, есть. Тсуна пока записала только четверых, Акихико — троих, — ответила она. — Спроси их, теперь это их забота. «Взрослые» билеты уже заняты, — хихикнула Озаки. Хаято задумался. Аки согласится, если он попросит. Оставалось только собрать силы, чтобы суметь попросить. — Спасибо, Озаки-сан. — Да не за что, — улыбнулась она. Хаято посмотрел на билеты ещё раз. — Можно сфотографировать несколько билетов? Чтобы не забыть, что мы там были, — попросил он. Озаки, в глазах которой Хаято заметил смешинки, закивала и протянула ему пять билетов, которые держала в руках. Чёрт, она отлично поняла, зачем они ему. Я выжил, сволочи [Фото] Надо ли говорить, что это было на компьютере его «отца» меньше, чем через пару минут? Месть, даже такая мелочная, — удовлетворяющая штука.***
— Хару-чан! Погоди! — раздался знакомый голос позади. Хару как раз шла с занятий, раздумывая. Последние дней пять прошли в каком-то тумане, почти слились в один и она даже не помнила, что они проходили на уроках. Тело самотоятельно двигалось в танце, который они разучивали в один из этих дней. Перекат, кувырок, рывок, драмматично распластаться на земле… — Хахи! — подпрыгнула она, когда большая ладонь друга накрыла её плечо. Чёрные с зелёными заклёпками ботинки проехались по земле, Хару чуть не потеряла равновесие. Чёрт, Такеши был силён, это она далеко не в первый раз замечала. — Такеши-кун! Ты меня напугал, хахи! — ткнула ему в грудь пальцем Хару, развернувшись на пятках. Такеши только рассмеялся. Они неплохо общались, потому что гимнастки постоянно выступали для бейсбольной команды чирлидерами, когда те ездили на всякие соревнования. Отец всё держал в рамочке их с Такеши фотографию, где она сидела у него на плечах. Намекал на то, что такого жениха ни один отец бы не прогнал. Хару, отлично осознававшая, что Такеши не её типаж, с трудом сдерживала смех, каждый раз, как отец вздыхал о потеряных возможностях, намекая на фотографию. — Ну-ну, прости! Вот, Тсуна просила тебе передать, — он протянул ей конверт, подписанный красивым, округлым почерком. Это было счастье. В их семье все писали криво-косо, поэтому Хару действительно ценила понятный почерк. А уж с её подработкой переводчика…! — Что это? — Она хочет съездить с друзьями на курорт, твоего номера у неё нет, вот и выкручивается. Брата на уши подняла, меня уже он подрядил, — хихикнул Такеши. — Тсуна там вроде всё расписала, типа когда-куда-кто, номер свой. Я тоже еду. — А как же родители? Твой отец согласился? — спросила Хару, тут же отмечая, что удивительно яркие глаза Такеши погрустнели. У него вообще всё было на лице написано. — Мне кажется он даже внимания не обратил, — буркнул Такеши. — Подписал согласие, да дальше рыбу резать пошёл. А я ведь до этого перечитал это согласие раз пять, искал подвох… (4) — Ну, ты хотя бы едешь! — попыталась подбодрить Хару, легонько стукнув по его руке ладонью. — И там будет твой Хибари-сан, и я, и ещё куча людей, так что будет весело! — Да, Кёя будет, — промурлыкал Такеши. Тут в его кармане зазвонил телефон. — Прости, Хару-чан! Пора бежать, пока! — воскликнул он, на ходу доставая телефон и отвечая кому-то. Хару хихикнула себе под нос, поправила съехавшую сумку и двинулась домой. Она собиралась согласиться. Действительно, не помешало бы проветрить мозги. Может, она даже сможет закончить перевод того текста, если возьмёт его с собой!***
Все Хибари-Савады осознали, что не могут спать в одиночестве практически одновременно. Акихико привык, что в коридоре за стеной постоянно бегают с поручениями члены CEDEF, поэтому тишина родного дома его пугала. Кёя всё никак не мог отделаться от сна, который преследовал его всё время прибывания в больнице. Кимико всегда залезала к братьям или сестре, когда чувствовала себя подавлено. А это именно то состояние, в котором она пребывала сейчас. Каждый раз, когда Тсуна пыталась закрыть глаза, под закрытыми веками образовывалась та белая комната, тела Первого поколения, горящий особняк… И как итог она не могла заснуть без таблеток. Тсуна отлично понимала, что долгий приём вызовет привыкание и станет хуже. Поэтому держалась, совсем не мужественно, а с плачем и уговариваниями самой себя, что всё это закончилось. И каждый из них осознавал, что творится с остальными. Поэтому, когда они встретились в коридоре с подушками в руках — никто не удивился. Завязалась небольшая ссора, насчёт того, в какой комнате они будут спать. Решением этой ссоры, конечно, был подушечный бой, в котором победил Акихико. Засыпали долго, постоянно порываясь не то подраться, не то заобнимать друг друга до смерти. Но в итоге всё-таки заснули. Мама, зашедшая их разбудить и заставшая столь умилительную картину, позволила проспать до обеда, что было совсем не в её характере.