Небесный дом

Нана наклонилась вперёд, смотря в глубокую воду. Они сели на круизный лайнер пару часов назад, сразу же получив лучшие места. В конце концов, они были гостями главы этой семьи — Нана уже уловила, что знаком Каркасса был фиолетовый осьминог, и все сотрудники на лайнере носили значки с ним. — Норико-чан? — прозвучал чей-то голос. Нана даже не поняла толком, кого этот мужчина звал, но подняла голову. Это был невысокий темноволосый парень в приспущенной медицинской маске, с фиолетовым значком на костюме. — Вы наверное ошиблись, — ответила Нана, когда поняла, что на верхней палубе только она и этот парень. — Моё имя Савада Нана, а вы, молодой человек? Паренёк смутился. — Прошу прощения, я действительно перепутал вас с одной своей знакомой, — извинился он. — Я Каншу Тора, — он поклонился и быстрыми шагами ушёл с палубы. Нана пожала плечами — и не такое случается — и продолжила рассматривать водную гладь, на которой так красиво отражалось солнце. *** — Хаято-кун, твоя сестра сядет на лайнер с нами или в каком-то из портов? — В порту, который самый близкий к владениям Каваллоне. У неё последняя миссия там была… — Отлично, я как раз хотела рядом остановку сделать. Там лагуна шикарная! -… Озаки-сан? — Не обращай внимания, старые воспоминания. *** — Окей, я полагаю, что раз здесь вообще все, то вы хотите знать куда ввязались? — вместо приветствия произнесла Сакера, когда увидела мирно беседующих в её кабинете подростков. Сюда приглашалась только Тсуна и её брат, учитель которого ещё не прибыл. Скалл в глубине души понимала, что прибудет Реборн, но всё равно надеялась на Фонга. — Да, Озаки-сан, — ответила за всех медноволосая девушка. Миловидная, но настороженная. — Насколько я поняла, многие знают, — она зыркнула в сторону Тсуны, и Сакера с трудом сдержала смешок. — Но некоторые нет. И объяснять не хотят. Тсуна потупила взгляд, но было видно — она не расскаивается. — Хорошо, — Сакера потёрла переносицу и запрыгнула на свой стол, садясь лицом к детям, рассевшимся на диванчиках, на которых и сама Сакера иногда без зазрения совести спала. — Кто из вас знает о пламени — руки вверх! Она, если честно, ожидала меньшего. Руки подняли все, хотя некоторые и сомневались. Та, темноволосая девочка, слабый Ураган, мальчик-Солнце и Дождь, хотя последний сомневался дольше всех, видимо, вспоминая. — Отлично, есть с чем работать, — пробурчала про себя Сакера. — Окей, берём брошюрки, — она наклонилась назад и достала брошюрки о свойствах различных атрибутов. Она раздавала их всем детям из приютов, которые крышевали Каркасса. Так или иначе эти дети не были гражданскими. — И представляемся. Всё же, будет неправильно, если я буду звать вас на «Эй ты!». Подростки захихикали. — Я начну? — поднялась Тсуна, осматривая остальных. Не заметив несогласия она продолжила. — Я Савада-Хибари Тсунаёши, я люблю свою семью музыку, шарлотку и звёзды. Не люблю когда меня к чему-то принуждают. Мой атрибут — Небо, и я — Наследница Вонголы. — Что такое Вонгола я вам чуть позже объясню, окей? — вклинилась Сакера. — Хорошо! Я Ямамото Такеши! — с энтузиазмом произнёс темноволосый парнишка, самый высокий в комнате. Сакере на секунду почудилось, что его глаза светятся, но через секунду свечение исчезло. Она записала это в ментальный блокнотик. — Я Дождь. Люблю море, бейсбол и делать суши… А ещё собак! Не люблю, — мальчик замялся, — когда меня не замечают. — Ну, вокруг нас море… — внезапно протянул Кёя. (Детей Хибари-Савад Сакера уже различала по именам.) — И не замечать тебя сложно, такую дылду разве пропустишь? — он помахал рукой вначале на уровне своей головы, а потом поднял максимально высоко. Такеши скорчил рожицу Кёе, но рассмеялся вместе со всеми. — Хахи, не обижай Такеши-куна! — полувозмущённо воскликнула девочка-Ураган. — Я следующая! — никто просто не успел возразить. — Моё имя Миура Хару! Я Ураган, я люблю выступать вместе с клубом гимнастики, шить костюмы и молочный шоколад, хахи! Я не люблю географию и… и когда на меня кричат, — уже менее счастливо закончила она. Сакера отметила про себя, что Такеши, способный признаться в глубоком страхе запустил цепную реакцию признаний. Дождь, отличный Дождь! Тсуна, понятное дело, не сказала про боязнь Деймона Спейда перед всеми, но когда они разговаривали наедине отметила, что была в ужасе. Но то, что рассказал Мукуро, было показателем: она могла действовать под сильнейшим давлением. Значит, этому её учить не придётся. — Ну, Хару-тян! Я хотела быть следующей! — обиженно пропела Туман, поднимаясь со своего места. Впрочем, обиженной она не выглядела. Сакера подобное неконфликтное поведение приветствовала: ей не нужно было разряжать атмосферу тупой выходкой или останавливать драки. (Аркобалено were a mess. Сакера не рекомендует) — Я Сасагава Киоко, Туман, наверное… Я люблю сладости, рисовать и когда всё спокойно, — боже, девочка, зачем ты тогда согласилась на приглашение! Мафия не бывает спокойной, это Сакера знала на собственном опыте. — Не люблю, когда братом манипулируют через меня или считают меня слабой. — Не думаю, что сестра боксёра может не знать хотя бы основных приёмов, — пробурчал Акихико. Светловолосый мальчик рядом с Киоко активно закивал. — Ты экстремально прав! — у Сакеры тут же проскочило, что с Колонелло они похожи и что будет неплохо, если удастся пристроить мальчика в ученики. — Я брат Киоко, Сасагава Реохей, Солнце! — О, мы знаем как тебя зовут, — проворчала Кимико, — будто это не ты забрасываешь Дисциплинарный Комитет просьбами открыть второй спортзал или вторую лабораторию! Опредились уже, химик ты или боксёр! — девушка надулась, явно наиграно. Учитывая то, что Средняя Намимори стабильно занимала первые места на соревнованиях по обеим дисциплинам, Сакера не была удивлена. (Средняя Намимори была одной из лучших школ во всей префектуре, в основном благодаря якудза и мафиози, щедро жертвующим на обучение собственных отпрысков.) — Я экстремально совмещаю! — пожал плечами Реохей. Сакера хихикнула про себя: схожестей с Колонелло она замечала всё больше. Тот в свободное от работы армейским инструктором время занимался орнитологией. После проклятья эти занятия заглохли, но всё же… — Я люблю бокс и химию, особенно органическую. И свою семью экстремально люблю! Не люблю, когда кто-то трогает мою сестру! — За сиблингов и двор… — пробурчал светловолосый Ураган. Хаято, да? — Что вы смотрите, сами такие же! — взвился он, когда заметил смеющиеся взгляды Хибари-Савад. — Я тоже люблю химию, — обратился он уже к Реохею. — Меня зовут Гокудера Хаято, я Ураган. Ещё люблю играть на рояле и театр. А не люблю, когда люди опаздывают или забывают о том, что я существую. Сакера уже безо всякого смятения достала записную книжку. Этого мальчика вместе с Небом надо было отправлять на терапию. И Такеши Ямамото тоже. И, по хорошему, всех остальных, чисто для профилактики. — Окей, Хаято, это было… — начал Акихико, — Было. — так и не смог подобрать слово он. — Я постараюсь не опаздывать, хорошо? — Хаято закивал. Сакера улыбнулась: это была та самая молчаливая поддержка от Неба, которой в своё время не дала Луче. Это было не «не буду опаздывать», это было «не буду о тебе забывать». — Окей, моё имя Савада-Хибари Акихико, я ещё один наследник Вонголы. Небо. Я люблю овсяное печенье, свою семью и кошек. Я не люблю своего отца, не люблю, когда проваливаются планы и чрезмерную ненужную жестокость. — Это типа как? — высунулся Такеши. — Ну, когда ради веселья, — задумался Акихико. — Или когда к животным. — Это да, — закивал Кёя. — Животных вообще не стоит трогать. Я Хибари-Савада Кёя, Облако. Я люблю спокойствие, осень и сериалы, которые я вам сейчас не назову, — Мукуро сбоку хихикнул. Сакера знала, что он какое-то время провёл с Кёей в больнице, и даже успел поладить. — А не люблю, когда мне навязывают чужое мнение и слишком громкую музыку. Следующей поднялась его сестра, Кимико, с которой они ходили в салон красоты. Сакера про себя отметила схожесть с Фонгом. Хотя это было понятно: все они из Хибари-Кай. — Я Хибари-Савада Кимико, тоже Облако, — девушка поклонилась. — Я люблю пьесы Шекспира, актёрское мастерство и мороженое. Не люблю чересчур прилипчивых людей и бумажную работу. — Я тоже люблю Шекспира! — воскликнул Мукуро. — Какая твоя любимая? — Кимико вдруг смутилась. — Гамлет. — Моя — Сон в летнюю ночь! — гордо провозгласил Мукуро. — Я Докуро Мукуро. Ещё я люблю мотоциклы и рисование. А не люблю людей, у которых полностью отсутствует моральный кодекс, — отлично, Мукуро, ты хотел, чтобы Сакера заработала комплекс неполноценности? А она заработала. Приплыли, собственного ребёнка тоже на терапию! (Сакера же понимала, что инцидент с Эстранео и шестьдесят девятым был не самым лучшим опытом для Мукуро. Она не идиотка!) — Все представились, отлично. Я Озаки Сакера, Аркобалено Облака. Я люблю Каркасса и своих детей, свою работу и фиалки. Не люблю, когда люди делают поспешные выводы и таких людей, как Реборн, — Сакера соскочила со стола и шутливо расскланялась. Её встретили аплодисменты. — А теперь я расскажу вам об Омерте, Вонголе и как со всем этим связаны вы.