— Доброго здравия, госпожа Джиглио Неро, — мягко кивнула Ирие Шоичи. Юни напряжённо улыбнулась в ответ. Почему-то её роль не впечатлила Ирие, и с самого начала та не верила в образ девочки-жертвы, хотя Юни и тратила на поддержание этого образа бешеные ресурсы.
— И вам того же, Ирие-сан, — произнесла она, представляя, как переносится в прошлое и убивает ещё молодую и неопытную Ирие во сне. Ведь если бы не она, Юни не пришлось бы лететь в Японию двенадцать часов и не пришлось бы исправлять такой прекрасный план.
Она закрыла глаза на то, что Ирие была женщиной в этом мире. Она закрыла глаза на то, что Бьякуран дорожил этой женщиной будто своей женой, хотя они,
очевидно, не трахались друг с другом. Но закрыть глаза на то, что из-за Ирие события шли не так, как надо — ни за что!
— Отдыхать с дороги будете? Или сразу перейдём к обсуждению того вопроса, по которому вы приехали? — наклонила голову Ирие, смотря поверх головы Юни. Не обращая внимания.
— О нет, мне не нужен отдых, — улыбнулась Юни. — Я бы хотела обсудить войну с Вонголой. Картины того, как вы все страдаете, погружают меня в скорбь, — скорее в невероятную радость, но Юни никогда бы не сказала такое вслух. Особенно Ирие.
— Что ж, тогда позвольте ознакомить вас с информацией… — Ирие махнула рукой, экраны выскочили. Информация на них уже была Юни знакома, всё же, Вонгола не нападала без должной… мотивации.
— Благода-, — и Юни согнулась пополам от резкой боли. Чёртовы побочки препаратов! Ирие тут же подскочила к ней, хватаясь за ладони и спрашивая что случилось. В глазах, Юни была уверена, отражался лишь холод.
— Отведите госпожу Джиглио Неро в её комнату, — распорядилась Ирие, делая отмашку своим подчинённым. Они не носили масок, как было положено, но их лица ничего не выражали. Профессионализм, мать его! — И пусть врач её осмотрит. Я оповещу Бьякурана.
Обычно было не так больно.
Осматривавшая её женщина была осторожна и почему-то не использовала пламя, но не сделала ничего подозрительного. После всех манипуляций Юни получила универсальное противоядие и укрепляющее средство, будто в насмешку — с фиолетовым осьминогом на упаковке. Этот сучёныш, последний по счёту и не подчинившийся её пламени, даже из могилы достал.
А потом ей мягко приказали лежать. Ей — приказали! Да кем эта Ирие себя возомнила! Но сейчас с Юни перестало сотрудничать даже её собственное тело и она могла лишь лежать или сидеть, шипя при любом движении.
Генкиши, с такой жалостью в глазах, что Юни стало тошно, поднёс ей стакан воды, чтобы запить лекарства. Он стоял у двери, охраняя и смотря на неё глазами побитой собаки. Юни нахмурилась и сдавленно заматерилась, когда резкая боль пронзила живот.
— Моя принцесса… — начал Генкиши. Образ трещал по швам, когда Юни замахнулась на него пламенем, но у Генкиши уже давно была только собачья преданность в голове.
— Заткнись! — зарычала Юни, швыряя в него стакан, подвернувшийся под руку. — Я не хочу слышать от тебя и слова! — стакан с омерзительным звоном ударился о стену и осыпался на пол.
И в этот самый момент завыла оповещающая сирена. Вонгола наконец-то напала на эту базу, и года, мать его, не прошло! Юни подскочила с кровати, но тут же упала обратно. В глазах потемнело.
Генкиши рванулся к ней и Юни усмехнулась. Ей нужно знать, что творится вне этой несомненно комфортабельной комнатки. И Генкиши ей в этом поможет, наплевать на последствия!
Проклятая вещица, которую она всегда носила с собой, засветилась. Больно уже не было, чай не в первый раз. Где-то на задворках сознания раздался отчаянный крик, а затем всё затихло. Юни постояла пару минут с закрытыми глазами, примеряясь к новому центру тяжести.
А затем уложила бессознательное лёгкое тело на кровать. Странно было видеть собственное, слишком маленькое для двадцатилетней девушки тело, но это были мелочи. Юни размяла тонкие кисти рук. Даже если Генкиши и сдох… она подумает об этом позже.
***
— Леди Розалин, — почтительно склонилась Изабелль, только что вернувшаяся с осмотра Джинглио Неро. Шоичи поклонилась в ответ. — Хоть она и враг, но мне её чисто по человечески жаль… Девочку пичкали препаратами торможения роста, вы были правы, — Шоичи нахмурилась. Юни Джинглио Неро не была ведомой, это Шоичи понимала чётко.
Значит она зачем-то
самостоятельно тормозила собственное развитие?
— Благодарю вас, Изабелль, — поблагодарила Шоичи, когда врач закончила отчитываться. — Проследите, чтобы она принимала только проверенную еду и лекарства, — пожилая женщина кивнула и направилась в медблок. Шоичи же подозвала к себе Кироса, одного из Солнц её отряда.
— Сколько пламени ты использовал? — спросила она. Кирос поднял на неё золотые глаза, а затем отвёл в сторону.
— Совсем немного, леди Роза, — наконец произнёс он. — Как только гостье стало плохо я уменьшил давление пламени в несколько раз, прошу, простите. Я знаю, вы сказали давить на неё Солнцем как можно сильнее, но я просто не мог… — Шоичи улыбнулась.
— Я бы разозлилась, если бы ты не уменьшил давление, — признала она, пожав плечами. Кирос разве что хвостом не завилял — ввиду его отсутствия. — Я садизмом не страдаю, — благородно солгала Шоичи.
В отношении одной, вполне конкретной девушки — о, ещё как страдала. Но Джинглио Неро могла сгореть и быть в глазах людей мученицей, а значит… Нужно было низвергнуть её в самые низы.
***
— Вы же вроде сказали, что мы не нападаем на базу Мильфиоре? — поднял бровь Хаято, когда они вышли из убежища и оказались окружены переговаривавшимися боевиками. Тсуна отпустила его руку и благодарно кивнула. Другой рукой она держалась за брата.
— Мы и не нападаем, — Мукуро хмыкнул, махнул кому-то рукой и зашагал вперёд, говоря на ходу. — Мы делаем вид. У Розалин гостья, надо бы показать ей спектакль, — он вздохнул, театрально приложив руки к груди. — Жаль Кёя не здесь.
Кёя только закатил глаза. Хаято улыбнулся.
Идти было трудно, ещё бы, после бессонной ночи. Когда он начал искать в документах своей старшей версии хоть что-то, что могло бы объяснить фотографии, то наткнулся на ничто. Не было ни единого упоминания, никакой информации о том, что они встречались с Тсуной,
этой Тсуной, раньше.
А фотография… Когда он достал фотографии во второй раз, то это уже была совсем другая фотография: всё ещё он и Тсунаёши, но с другим. И каждый раз, когда он проверял фотографию, она менялась. Туда-сюда, Тсуна из того мира, Тсуна из этого…
Кольцо Урагана, которое ему передала Сасагава Киоко, неожиданно серьёзная и вся в тёмных одеждах, в отличие от той версии, что он знал, грело руки ещё с предыдущего вечера. Хаято даже казалось, что когда он подносил руку с кольцом к фотографии, та становилась чётче. Но подносить пламенное кольцо к единственной вещи, которая могла доказать, что он не слетел с катушек — полнейшая глупость.
Хаято не хотелось идти на базу Мильфиоре. Но фотография, Тсуна и он сам каким-то образом оказались крепко переплетены с путешествиями между мирами. Это Хаято будто чувствовал. И спросить об этом человека, который построил «мост» между мирами — вполне разумная мысль.
— Кто это? — спросил Хаято. В ответ услышал только заливистый девичий смех.
— Ты поймёшь, ■■■■, — Хаято только закатил глаза и потрепал её по волосам.
