Параллель.
— Спасибо, что рассказал, — с улыбкой кивнула Розалин. Хаято положил фотографию обратно в карман куртки и закрыл на замок. — У меня есть идеи, почему такое происходит, но точно я не знаю, извини. — Спасибо и на этом, — хмыкнул Хаято. Тсуна, сидящая чуть в стороне, вдруг поднялась со стула и замахала Кёе, разговаривавшему с сотрудницей базы Мелоне на другом конце зала. Судя по её лицу, кто-то ещё пришёл в этот мир. — Я полагаю, что будущий ты оставил фотографию не только потому, что испытывал ностальгию, — начала Розалин. — Он ведь оставил тебе какое-нибудь послание в духе «Сделай правильный выбор!», да? — Хаято кивнул. Да, оставил, зашифровав известным только ему самому шифром. — Так вот, есть вероятность, что твой выбор связан с разными мирами. Говоря очень, повторюсь, очень грубо, я не знаю, в чём будет действительно состоять выбор, — Хаято закатил глаза на её попытку защитить его от психологического давления. — Возможно ты можешь выбрать уйти вслед за Тсуной в её мир, а можешь остаться здесь. Хаято моргнул. Розалин Джессо глубоко вздохнула и погладила его по голове. Несмотря на всю странность ситуации, Хаято не отстранился от прикосновения. — Я повторюсь, твой выбор может быть не столь масштабным, — продолжила она. — Но этот выбор абсолютно точно связан с Савадой Тсунаёши. — Это ведь странно? — Хаято обвёл руками себя, имея в виду ситуацию в целом. Розалин хмыкнула. — Не совсем. Всё, что связано с моей машиной, — она дёрнула головой в сторону белой машины. — Для многих нелепость. Трудно поверить в сам факт возможности перехода, знаешь ли! — Розалин рассмеялась. Хаято засмеялся вслед. У Донны Джессо был очень заразительный смех. — А сам факт того, что мой выбор может так повлиять на мир? — наклонил голову Хаято. Он уже заметил, что меняется не только фотография, меняются ещё и видения, которые периодически его накрывали. — Нет, совсем нет, — усмехнулась Розалин. — Каждый выбор каждого человека плодит параллели, которые в последствии могут пойти по очень разным путям. А ты к тому же часть Вонголы, а мироздание любит их. — И так для всех? Я думал только Небеса… — пробурчал Хаято. Его всегда учили, что Небо — самый важный элемент во всём. Тсуна ломала ему парадигму. Розалин Джессо засмеялась. — Знаешь, я тоже интересовалась этим вопросом, — улыбнулась она. — Раньше так и было, если судить по историческим документам. Мироздание прогибалось под Джотто. А вот Второе поколение Вонголы уже подчинялось новым правилам. Что-то случилось во время смены поколений. — Почему вы не назвали эту смену восстанием? — наклонил голову Хаято. — Деймон Спейд предал Джотто и переметнулся к Риккардо… — Но Риккардо не записал его в свои Хранители, — улыбнулась Розалин. — Да и есть у меня догадки, что там не всё так гладко, как в Вонгольской хронике написано, — она пожала плечами. — Это было давно, сейчас мы вряд ли найдём ответы. Главное, что правила игры поменялись, — Розалин снова улыбнулась. — Спасибо за ответ, — поклонился Хаято. Розалин хмыкнула и неглубоко поклонилась в ответ. — Рада была помочь, — пробормотала она в пустоту, глядя уходящему Хаято в спину.***
Обычно кольца так не реагировали. Рокудо нахмурился. Кольцо Персефоны в его руках нагревалось так, что он даже не мог его удержать, каждый раз, когда в пределах досягаемости находился Ямамото Такеши. Из другого мира, разумеется, на «их» Ямамото реакции не было вообще. Рокудо покрутил кольцо в пальцах. Небольшие камешки, от которых за версту несло пламенем Облака, слегка светились. Сам Рокудо конечно, Облаком не был, но хотя бы попытаться… В конце-то концов, у него же не чистый атрибут! Кольцо не отреагировало. Рокудо «постучал» пламенем ещё разок. Тишина. Рокудо вздохнул. Видимо придётся дать кольцо Ямамото Такеши, раз уж всё настолько плохо. — Хотя бы Кёю примешь? — выдохнул Рокудо, устало смотря на кольцо. Использование второго типа пламени его сильно выматывало. Кольцо замигало и Рокудо даже показалось, что то смеётся. — Будем считать, что да… — пробормотал он и высунулся в коридор, чтобы попросить позвать Ямамото.***
Хрупкое равновесие нарушается. Хранительница смотрит на качающийся маятник и молчит. Люди раскачивают мир из стороны в сторону и рискуют его опрокинуть, но Хранительница молчит. Ей нельзя вмешиваться — такова цена падения богов. Такую плату она выбрала сама. Хранительница хмурится. Она оглядывается на промёрзший особняк, чернеющий вдали, и теребит пальцами бирюзовый кулон. Да, пожалуй так будет лучше. Она же может… понаблюдать? И уже через мгновение закутанная в плащ фигура исчезает. Времени у детей с каждой секундой всё меньше.***
Тсуна прикрыла глаза и потёрла переносицу. Связь пела, пламя радовалось, бушевало. Это означало, что её Хранители пришли в этот мир, все, до единого. Тонкий флёр Тумана, а вслед за ним и тёплый ветерок Урагана, стоящий стеной Дождь… Даже Гроза бушевала где-то вдалеке, Тсуна это чувствовала. Но вот думать все эти чувства мешали изрядно. А у Тсуны было над чем подумать. Она постучала пальцами по столу, покосившись на Хаято, разговаривавшего с Розалин. Что-то общее между её новым другом и боссами Мильфиоре точно было, Тсуна просто не могла точно сказать что. Мимолётная схожесть с Розалин была хотя бы объяснимой — они работали вместе в этом мире, а привычки подбираются легко и неосознанно. Но что общего могло быть у Бьякурана с Хаято, кроме белых волос? Два абсолютно не связанных друг с другом человека просто не могут так синхронно схватиться за головы. У них даже глаза одинаково помутнели, на мгновение, но Тсуна заметила! Они оба были пламенниками, но элементы не совпадали. Они оба были частями Три-ни-сетте этого мира, но разными частями! Что общего может быть у Урагана Вонголы и Небес Маре?***
«Шахматы сильно романтизированы обществом, особенно мафиозным обществом. «Это битва умов, битва стратегий, да и фигур там как раз восемь!» Некоторые любят приписывать им некую связь с типами Пламени, именно поэтому, кстати. Но не забывай, что при всей своей красоте и метафоричности, шахматы — это всё-таки просчитываемая игра. Играть в них уже научили компьютеры, ты же помнишь? Конфликты людей просчитать сложнее. Всегда делай допущения на человеческий фактор, ведь он может как помочь тебе победить, так и утащить тебя на дно.» — Я предлагаю такую игру, Бьякуран. Шахматы, в которые мы с тобой будем играть, отразятся на реальном мире. Я пришлю правила, всё прозрачно. — Прекрасно.