Если предотвратить всё в самом начале, изменится ли эта печальная история?

— Перестаньте!! Мне больно.! — ребёнок кричал и бился в истерике. Всё вокруг было в светлых, правильнее будет сказать белых тонах. Хрупкая фигура была привязана к столу ремнями, на ней была только полупрозрачная сорочка, под которой явно было что-то инородное. С каждой стороны стояло несколько своеобразных капельниц с непонятным содержимым, куча ламп с камнями, излучающими свет, внутри, множество проводов и люди в каких-то странных костюмах, которые молча наблюдали за кричащим ребёнком. Через пару минут он затих, похоже, что отключился. Взрослые тут же принялись что-то записывать на листы, параллельно проверяя пульс и дыхание своего подопытного кролика. — Она стабильна. Тело полностью адаптировалось к потоку в 95 единиц. — один из «врачей» повернулся в сторону окна, которое было от потолка и до самого пола. В нём виднелось несколько людей, посередине стоял мужчина лет 27 в военной форме, — На сегодня мы закончили, можете готовить отчёт. — Нет. — мужчина резко прервал его, — Никто не закончит до тех пор, пока я не скажу. Поднимите до 100 единиц. — Но это очень опасно, такое количество магических частиц нельзя давать без должной подготовки организма! — девушка, стоящая позади, военного подала голос, — На сегодня с неё хватит! — Её организму не нужна подготовка, вы и сами это видели. — аргументы защитницы не восприняли всерьёз, — Императору нужно чтобы она была готова через 3 дня, вы и так уже месяц с ней возитесь. На несколько секунд в комнате воцарилась тишина, которую быстро нарушил нервный кашель главного врача. Работники снова зашевелились и просунули новые провода под ночнушку девочки, до сих пор не приходившей в себя. На её руках и ногах были видны следы от игл, синяки и кровоподтёки. Кожа ребёнка была очень бледной, казалось что она состоит из чистейшего фарфора. — Повышаю до 100 единиц. — сказав это он нажал на кнопку и через секунду они получили результат. — А-а.! — девочка резко распахнула глаза и выгнулась до такой степени, что кости захрустели, а потом вновь истерично завопила, но на этот раз уже без слов, — Ааааааааааааа! Все молча смотрели на то, как девочка выгибалась и кричала, пару раз ударившись об стол затылком. Через несколько минут к непрерывным воплям добавились жуткие судороги, которые никто не пытался остановить. Нельзя точно сказать как долго это продолжалось, но в конечном итоге тело снова смогло адаптироваться к изменениям, а сама девочка провалилась в глубокий и долгий сон. Её отделили от всех проводов и переложили в кровать на колёсиках, которую куда-то унесли, стоило только закрепить груз. — Заканчивайте со своей жалостью, — военный повернулся в сторону женщины, которая до этого заступалась за ребёнка, — вы ведь и сами всё понимаете. Код 001 не человек, это монстр, которого мы будем использовать как угодно, если на то будет воля императора. — Ха! — в ночной тишине раздался чей-то вскрик, который быстро потонул в тяжёлом неровном дыхании. Пенелопа по обыкновению села в кровати, обхватив себя руками, и судорожно начала оглядывать всё вокруг. С каждой секундой убеждая себя в том, что сейчас она здесь, а не там и никогда, ни за что туда не вернётся. Немного отдышавшись девочка встала с кровати и медленно, прислонившись боком к стене, прошла в ванную. Едва её глаза увидели белый пол, как она уже оказалась над унитазом, в который порядочно проблевалась, будто надеясь, что вместе с этим выкинет из себя ту особу, что ей так ненавистна. Но сколько бы она не совала себе в рот пальцы, сколько бы желчи из неё не вышло, сколько бы она не уничтожала сама себя, эта дрянь всё так же сидит глубоко внутри и скребётся своими когтями по её рёбрам. Наконец оторвавшись от столь увлекательного занятия Пенелопа с трудом поднялась на ноги и подошла к тазику с холодной водой. Ухватившись руками за края она окунулась в омут с головой, выдохнув из лёгких весь воздух, она начала вдыхать ледяную воду, чувствуя как та расходятся огнём по нервным окончаниям. Лёгкие горели, но она не останавливалась, эта боль отрезвляла её затуманенный эмоциями разум. Пенелопа вынырнула и устремила усталый взгляд в зеркало. Отражение вызывало у неё усмешку, больше напоминающую звериный оскал. — Что же ты такое..? — спрашивает она, не ожидая ответа, но надеясь на встречный вопрос. {Типо разделение} — Госпожа, вы опять не спали всю ночь? — Ария вытирала девочку полотенцем после утренней ванны, — Сколько вы вообще проспали? У вас под глазами жуткие мешки. — Часа два, наверное... Ну не подряд конечно, но всё нормально. Ай! — на её голову посыпались многочисленные удары тем самым полотенцем, — Прости, я больше так не буду! Ай-ай!! Не бей! В итоге пришлось просить прощения, сидя на полу в ванной и кланяясь в ноге молодой служанке со словами о том, насколько Пенелопа не ценит своё здоровье и если бы не слуги, то она бы и вовсе умерла просто потому, что ей не хотелось бы дышать. К основным упрёкам присоединилась Эмили, которая зашла в ванную из-за громких криков. Она принесла ну очень неприятную новость. — Ну зачем я им там нужна...? — сегодня её снова ждали на завтраке с «семьёй». — Госпожа, не стоит отказываться. — Ария проследила за мыслями герцогини и в один момент оборвала их ход, — Думаю его светлость хочет загладить свою вину перед вами. Если вы понимаете о чём я... — Да, ты права. — Пенелопа поднялась с колен, — Тогда подготовьте меня и как можно скорее. Желания заморачиваться с нарядом у Пенелопы не было, так что не долго думая, она выбрала тоже самое платье, в котором ходила на пикник. — Госпожа, но вы же обещали, что дадите вас нарядить... — Эмили недовольно и обиженно хныкала, заплетая волосы фальшивой герцогини, — Вы ведь такая красивая, но совсем не хотите это подчеркнуть. Если вас нарядить как следует, то уверенна, что даже императрица будет завидовать. — Эмили права, вам досталась просто невероятная природная красота. — Ария подошла к нам сзади, держа в руках тоже самое жемчужное ожерелье, — Дайте нам хотя бы немного свободы в выборе и обещаю, вы не пожалеете. — ...Хорошо, даю вам 10 минут, но потом я пойду в столовую. — под их натиском девочка могла лишь согласиться. — Прекрасно, тогда займёмся волосами всерьёз! — горничные торопливо начали обговаривать всевозможные варианты причёсок, в итоге сошли на мнении, что лучше будет заплести лишь верхнюю часть волос, а остальные оставить как есть. — Всё готово! — они заметно повеселели. Эмили подвела свою госпожу к зеркалу, — Вам нравится? — Это... — Пенелопа в некотором недоумении уставилась на своё отражение, такая... Счастливая на вид? В голове непроизвольно вплыли некоторые кадры из жизни. — Готово, моя принцесса. — позади неё раздался нежный женский голос, от которого малиноволосая сжалась. Сейчас она смотрела на себя в зеркале, только младше и в обычной сельской одежде. Единственное, что выдавало их сходство — это мёртвые глаза. По спине пробежал холодок, её руки сжали края платья. Она не могла дышать, горло словно чем-то сдавили. — Какая же ты у меня красавица, — бледные, как и у неё, руки обвили шею девочки. Позади, буквально в миллиметре от шеи, чувствовалось чужое дыхание. В отражении она увидела лицо женщины с такими же малиновыми волосами, голова которой опустилась ей на плечо. На губах её взрослой копии играла лёгкая улыбка, — доченька... — Госпожа... — её кто-то позвал, — Госпожа, вы в порядке? — А.? — Пенелопа не сразу поняла, что уже несколько минут безотрывно смотрит в зеркало, — Д-да, просто ненадолго задумалась... И долго я так стояла? — Вы смотрели в зеркало где-то около 5 минут. — Ария подошла к ней ближе и приложила ей ладонь ко лбу, стараясь не испортить только что наведённую красоту, — Так, температуры нет... Стоит вызвать врача, вы очень бледная. Госпожа, присядьте пока на диван, я быстро его приведу. — Не нужно, — девочка аккуратно убрала чужую руку и прошла к дверям, не замечая возгласы Эмили, — не хочу заставлять их ждать. Она прошла в коридор в сопровождении своей личной горничной, которую всё ещё мучали вопросы. Они шли по коридору первого этажа, который освещался лишь солнечным светом. — Госпожа... — Ария неожиданно подала голос. — Что такое? — малиноволосая перевала на неё свой холодный и слишком безжизненный для ребёнка взгляд. — С вами что-то случилось в прошлом? — девушка говорила тихо, но уверенно, — Ваша семья ведь... — Ария, — она резко остановилась и повернулась к служанке лицом, та вздрогнула, но не посмела отвести взгляд, — со всеми когда-то случалось что-то плохое. Однако о моём прошлом не узнает ни одна живая душа в этом доме и за его пределами. А если и найдутся те, кто будет что-то знать, ты скорее всего не сможешь с ними поговорить. — Не смогу.? — блондинка не понимала о чём говорит её госпожа. — Мёртвые никогда не заговорят... — с этими словами Пенелопа пошла дальше, оставляя испуганную девушку позади, — Можешь идти. — Сестрёнка, доброе утро... — Ивонн помахала ей рукой из-за стола, она выглядела довольно сонной и взъерошенной. Тоненькие ручки потирали слипающиеся глаза. — Доброе, — малиноволосая подсела к ней и слегка потрепала по волосам здоровой рукой, — ты в порядке? — Да, просто... — она сильно зевнула и потянулась, стараясь не упасть носом в тарелку, — Мне сегодня не спалось... А тебе? — Если честно, то я вообще не уверенна, что засыпала. — девочка, не смотря на такое заявление, не зевала и не клевала носом. Она была абсолютно адекватной. — Доброе утро, Ивонн. — в столовую вошли Дерик и Рейнольд. Насколько же она им противна, что они даже доброго утра пожелать не могут? Но Пенелопе было как-то всё равно на этих двух идиотов, не воспринимают её... Пффф... Ей это только на руку, а вот Ивонн... Здесь может возникнуть немало трудностей. На этот раз «семейная» трапеза, на которую герцог опоздал, чем вызвал тихий смешок со стороны Рейнольда (мелкий пиздюк). Еду во всех тарелках дважды проверили с помощью слуг и нашли одно единственное блюдо, приготовленное специально для фальшивой герцогини, которое было испорчено. Вместе с этим испортилось настроение герцога и Ивонн, хотя Пенелопа и братья просто приступили к поглощению вкусной еды. Все ели молча, в столовой можно было отчётливо услышать лишь звон тарелок и лязг столовых приборов. Малиноволосой казалось, что кто-то искоса за ней наблюдает, но в конечном итоге она списала всё на излишнюю паранойю. К концу никто так и не проронил ни слова. Пенелопе показалось, что герцога смутил её внешний вид, так как его зрачки задрожали, когда встретились с ней. Выйдя из столовой, уставшая Ивонн направилась к себе в комнату, а фальшивая герцогиня шла следом за ней. В комнате герцогини их встретили обеспокоенные горничные, которые переодели свою госпожу в спальное белое платье и поспешили удалиться, чтобы не мешать ей отдохнуть. Пенелопа хотела было уйти вместе с ними, но её остановил возглас розоволосой. — Сестрёнка, можешь... — она замялась и отвела взгляд, — Побыть со мной немного... — Ха... Хорошо, но ты должна поспать. — Пенелопа взяла её за руку и усадила на кровать, а сама села рядом, — Расслабься. — она положила голову Ивонн себе на колени, на которых та быстро устроилась. Малиноволосая осторожно, боясь повредить, гладила её по голове, на что глаза девочки начинали закрываться, а дыхание затихать. Пенелопа чувствовала приятное тепло в ногах, словно мурчащего котика посадили. Невольно она вспомнила о той женщине, которую видела сегодня в зеркале и рот открылся сам собой. — Раз, два, три... Посмотри... Сколько тут цветов... — она начала напевать тихую колыбельную, нить которой могла в любой момент от неё ускользнуть, — Тебе я сорву цветочек и принесу... Раз, два, три... Посмотри... Сколь тут цветов... Их соберём с тобой мы и сделаем венок... А венок, наш венок... Пусть речка унесёт... К милому приплывёт он, вести принесёт... Пенелопа и сама не заметила, как просидела здесь пару часов, напевая песенку из своего детства. Она посмотрела вниз, Ивонн тихо посапывала, а её дыхание немного щекотало ей коленки, так как платье задралось. Глядя на неё сейчас, Пенелопа поняла, что на самом деле боялась её, боялась совершить ту же ошибку и привязаться к человеку. Ей не нужны очередные проблемы, поэтому она должна сделать всё возможное, дабы не подпустить «сестру» ближе. Подозвав пару служанок, ей всё-таки удалось выбраться, а герцогиню аккуратно уложили в кровать. В это время в комнату вошёл Дерик, видимо хотел поболтать со своей сестрёнкой, но проходя мимо, Пенелопа сказала ему, что Ивонн только недавно уснула и её лучше не беспокоить. Он хотел было что-то сказать, но промолчал и направился к себе, на что девочка облегчённо выдохнула. Ей только беседы с Дериком сегодня не хватало. Дойдя до своей комнаты Пенелопа выдохнула и зашла внутрь. К счастью тут никого не было, так что она могла спокойно отдохнуть. На прикроватной тумбочке лежала библиотечная книга, которую она тут же взяла в руки и уселась с ней в кресло. Положив ногу на ногу девочка принялась пожирать взглядом исписанные страницы. Так пролетела ещё парочка добрых часов. От обеда Пенелопа отказалась, так как с самого утра она наелась выше крыши. — Ну что за сумасшедший день... — устало выдохнула она, отбрасывая книгу в сторону. В это время дверь с грохотом отворилась и в комнату влетело до ужаса знакомое торнадо. Пенелопа поплакала себе в ладошку и вернула обыкновенное спокойствие на лицо. Казалось он в любой момент разгромит её и без того не самую красивую, по меркам аристократии, комнату. — Ты.! — он с криком подлетел к столу, на который она уже успела опереться. — Да, я, спасибо, что напомнил. — у неё не получилось сдержаться и капелька желчи всё-таки вытекла наружу. Девочка прикусила себе язык, — Зачем ты здесь? — Не прикидывайся! Из-за тебя Ивонн..! — Рейнольд хотел было разразиться бранью, но прочитав глубочайшее непонимание на лице сводной «сестры», понял что так ничего не добьётся, — Похоже ты действительно не в курсе. — ... — Пенелопа смотрела на него с опаской, сейчас она в большой заднице, так как не может понять причину его гнева. — Из-за того, что я... Что ты упала с лестницы, — она подавилась от того насколько быстро он заменил слова, — отказывается со мной говорить! Даже видеть меня не хочет, только и говорит, что я должен извиниться! — ... — господи, за что ей это? Почему Ивонн вообще решила устроить подобную забастовку? Неужели не понимает, что достанется в любом случае дворняжке, которая вообще никого не трогает? — И в чём проблема? Скажи ей, что уже извинился и дело с концом. — Она хочет чтобы ты подтвердила! Так что, — он неожиданно притих, видимо чтобы не навлечь на себя ещё больше проблем, — скажешь ей, что я извинился и будешь делать вид, что ничего не было. — Пф... А сам не хочешь попробовать? — Пенелопа решила, что это отличная возможность приструнить его и обеспечить себе тихую спокойную жизнь, без всяких ссор и конфликтов с младшим из двух братьев. — Ты о чём? — Рейнольд опешил, никак не ожидая от неё встречного вопроса. — Об извинениях. Ты уверен, что можешь просто так просить меня об этом, даже не попытавшись извиниться? — она провела рукой по белой ткани, — Я из-за тебя руку сломала знаешь ли, а это довольно болезненный опыт. — Т-ты... Ты совсем охренела?! — похоже до него дошло. Он моментально взорвался, но к счастью пока не начал крушить всё вокруг. Правда Пенелопе не очень понравилось, что расстояние между ними начало сокращаться, — Головой успела где-то удариться?! Как ты вообще смеешь указывать мне, что делать?! Грязная нищенка! — Да кто бы говорил? — к несчастью его эмоциональность в такие моменты заразительна и тут даже хвалёная выдержка фальшивки пошла куда подальше, — Сам виноват, что такой мудак! А знаешь что? Я не буду унижаться перед тобой лишь потому, что у тебя не хватает смелости на простые извинения. Хотя сам потерял свою дорогую сестрёнку на фестивале, но винишь меня. — она ухмыльнулась подобно психопату, — Ты должен меня благодарить, за то, что я её вернула! Пенелопа наблюдала за тем, как на лице её сводного «брата» сотню раз успели поменяться эмоции. Казалось он завис, мозг просто не мог воспринимать такое количество информации. Он то синел, то белел, то просто открывал рот, но подобно рыбам не издавал ни звука. Сейчас его лицо остановилось на красном цвете, а Вены вздулись. Она видела как его кулаки сжимаются и разжимаются, готовясь нанести противнику, а в этом случае ей удар, который она запросто могла бы отразить, но всё равно не станет этого делать. Рейнольду уже давно пора понять себя, разобраться в собственных мыслях и желаниях. Он уже долгое время прибывал в немом шоке. — Послушай, Рей... Гх! — девочка попыталась позвать его, но чужие руки, больно сжавшие её шею, не позволили этого сделать. Воздух перестал поступать к лёгким, она могла сказать лишь пару фраз на выдохе, после чего замолчать навсегда, — Гха... Т-ты... — Заткнись! Заткнись! Заткнись! Заткнись! — горло сдавило ещё сильнее, в то время как розоволосый начал кричать то ли на неё, то ли на самого себя. Она лишь наблюдала как он до крови прикусил собственную губу в попытках унять терзания, — Я... Я не хотел.! Не хотел, чтобы так вышло! — его руки тряслись, а голос порой срывался на хрип, но она прекрасно понимала его речь, — Ивонн... Ивонн потерялась из-за меня! А ты... Ты.! — ... — она всё ещё удерживала оставшийся воздух в лёгких, дожидаясь конечного ответа от него. Комнату заполнили багровые, словно свежая кровь, лучи закатного солнца. Их длинные тени плясали где-то на стене, превращая всё это в настоящий театр. Он не ослаблял хватку, Пенелопа была уверенна, что на шее останутся синяки. Её руки, до этого сжимавшие его запястья, безвольно упали, ударившись об ткань платья, которое определённо помнётся после такого. В глазах Рейнольда нельзя было прочесть ни единой эмоции, они просто не поддавались описанию и какому-либо смыслу, но она видела в них отражение прошлой себя, что раньше смотрела точно так же на весь мир и боялась всеобщего презрения, за которым неминуемо следует смерть. «Вот так я и умру? — у Пенелопы проносилась жизнь перед глазами, хотя подобное лучше никогда не видеть и не вспоминать. Её мутный взгляд был устремлён на белый потолок этой чёртовой комнаты, в этом чёртовом поместье, — И это достойный конец, после всего... Что я сделала?» Хотелось сделать один последний шаг, с которым она опустится на самое дно и больше не всплывёт, а останется в самой пучине бездны, что уже давно разверзлась у неё под ногами. Ей так хочется всё прекратить, она устала, просто устала. Но в ушах эхом отдаётся звонкий смех человека, который позволил ей ненадолго почувствовать себя живой и от обещания, что с неё взял этот человек, заставляет слёзы наворачиваться на глазах. И не смотря на всё это... Пора это заканчивать. — Я... ха... Тоже... — она собрала все силы в кулак и на выдохе произнесла свои возможно последние в жизни слова, — Себя... Ненавижу... Даже сильнее... Чем ты... гх... — ... — он вздрогнул, но не проронил ни слова. Потом медленно поднял голову и перевёл взгляд на собственные руки и выше, на малиноволосую, которой сейчас не давал дышать, — П-Пенелопа...? — Рейнольд разжал пальцы и в лёгкие девочки просочился жизненно необходимый воздух. — Ха! Кха-кха-! — она закашлялась и отшатнулась назад, опираясь рукой на письменный стол, дабы не допустить очередного падения, — Кха!! — Э-эй... — испуганный дрожащий голос мальчишки донёсся до её ушей и она быстро вспомнила рядом с кем сейчас находится. В ней начинает кипеть жуткая злость, нет, скорее... Жгучая ненависть к тому, кто заставил её вспомнить о том, что она старалась забыть на протяжении нескольких лет, — Пенелопа, п-прости я не... — Уходи. — её голос оставался твёрдым и устрашающим, даже не смотря на заметную хрипоту от недавнего удушья. Девочка посмотрела на него своим невероятно холодным и бесчувственным взглядом, — Не хочу тебя больше видеть. Просто уйди и не подходи ко мне. — ей нужно как можно скорее отгородить себя от них, она потихоньку теряет над собой контроль, а этого допустить никак нельзя. — Д-давай я позову врача... — Рейнольд подошёл ближе и осторожно коснулся её плеча, опасливо разглядывая покрасневшую шею, на которой проявились чёткие отпечатки его рук, — Ты слышишь..? — Уйди! — она откинула его руку и оттолкнула Рейнольда подальше от себя, как бы указывая на дверь. Давно уже фальшивка не повышала голос. — П-Пенелопа... — он испугано вжался в стену, не смея отвести взгляд. Его голубые зрачки дрожали как при землетрясении. Розоволосый впервые видел её такой. Руки тряслись, а перед глазами то и дело всплывало её лицо, когда он... Делал то, что делал. — Я же сказала... Уйди!! — на последнем слове он вздрогнул и не в силах возразить, выбежал в коридор, громко хлопнув дверью. Рейнольд впервые бежал от чего-то в страхе. Он то и дело вспоминал её слова, которые она выдавливала из себя на последнем издыхании. Тяжело слышать такое от человека, который не сделал ничего плохого. По пути ему попадались служащие, что пытались спросить о случившемся. Вбежав в комнату розоволосый закрыл дверь и упал на кровать, утыкаясь лицом в подушку. — Чёрт... Да что же это... — он с силой сжал ткань и закрыл глаза, желая поскорее всё забыть.