Дальний восток

– Так, ты пойдешь сегодня в школу? – неуверенно спросил Изуку, собирая рано утром рюкзак. Учебники, тетрадки, пенал. Тодороки завис. Он моргнул, переваривая вопрос, неопределенно качнул головой. Выходные так быстро пролетели. Они не вылезали из квартиры, разве что только в магазин. У Шото всё ещё не закончился гон, поэтому, сидя на таблетках, он был очень уставшим, даже вялым. Мидория старался об этом не думать, но и две эти ночи они спали вместе. Ну, подумаешь, ничего же не было. К словам Энджи никто из них прислушиваться не захотел. Он обещал прийти ещё через пару недель, поэтому вновь быть застанными врасплох они не боялись. Альфа сделался удивительно милым и тактильным из-за своего гона. Таблетки не могли подавить все его повадки. Он стал именно таким, каким Изуку всегда хотел его видеть. Эмоциональным, чутким, взволнованным. Он постоянно подсаживался к Мидории, когда они обедали, жался со спины при любой удобной возможности, словив омегу в комнате. Шото прижимался к нему по ночам, крепко-крепко обнимая руками поперек туловища. Изуку стеснялся признаваться в том, что ему это жутко нравится. – У меня нет сил, – честно признал Тодороки, прикрыв глаза. Но тут он представил, как Мидория будет в школе один, как будет контактировать с другими альфами. Вдруг что-то случится в школе или на улице?! Шото испуганно вздрогнул, воспрянув духом. Их одноклассники далеко не самые примерные и скромные люди, к ним нет доверия. – Ну хорошо. Отдохни, – Изуку с нежностью улыбнулся. – Я постараюсь вернуться поскорее. – Нет! Я с тобой пойду, – альфа встряхнулся, протирая глаза. – Сейчас быстро соберусь! – О… ну хорошо, – Мидория удивленно на него посмотрел. Тодороки, предчувствуя его вопросы о такой резкой смене решения, убежал в ванную комнату. Изуку закрыл рюкзак, поставил его в прихожую и вернулся в свою комнату, прикрыв дверь. Омега достал школьную форму с полки в шкафу, начал переодеваться. Он стянул свою растянутую пижаму, аккуратно сложил её на кровати. Заодно открыл окно, стоит здесь проветрить. Шото уже вернулся и направился к Мидории, собираясь что-то спросить. Он резко дернул за ручку двери, проходя в комнату, и замер, как вкопанный. Он шумно вздохнул, взмахнув рукой. Изуку резко обернулся. – А! – вскрикнул он, – выйди! – и в ужасе кинул мужу в лицо первое, что попалось под руку. Свою майку. Тот поймал её в руки и вышел, сразу же отворачиваясь. – Прости! Я… я не думал, что… – Тодороки смутился, все мысли вылетели из головы. То ли из-за гона, то ли он просто не умеет себя контролировать. Перед глазами всё ещё стоял образ Мидории, такого пухленького, красивого. Ему жутко захотелось прижаться к нему, погладить по животу. Мягкому, очень мягкому. Он моргнул и потряс головой, отгоняя от себя дурные мысли. – Ты совсем! – донесся до него недовольный возглас. – Извини… – повторил вновь Шото. – А чего мне с майкой делать? – перевел он тему. – В стирку отнести? – предположил добродушно, прижав к своему носу. Приятный аромат манго… Он бы, наверное, так бы и стоял, вздыхая, но его одернули. – Нет, отдай мне, – Изуку вышел из-за двери с жутко кислым видом. Тодороки виновато на него посмотрел. – Прости, – он улыбнулся, глядя на мужа снизу-вверх. – Я ничего не видел, честно-честно! – Угу… – Мидория забрал свою майку и кинул её на кровать, закрыв дверь в свою комнату. – Я бы разозлился на тебя, но ты такой добрый все эти дни, что я не могу, – вздохнул он. Шото медленно моргнул. Он был куда беспечнее, чем обычно. Улыбался, лоснился. – Я добрый? – Очень, – Изуку улыбнулся, прикрыв глаза, и, быстро чмокнув его в щеку, побежал на кухню. Тодороки разомлел, довольно мурча. – М… как хорошо, – пробурчал он себе под нос. – Кстати, если ты не оденешься в течение двух минут, я уйду без тебя! – весело крикнул Мидория. Альфа подпрыгнул, ускакав в свою комнату. Вскоре они не торопясь направлялись в школу. Шото тупо смотрел по сторонам, его внимание было снижено. Если бы не таблетки, так мощно подавляющие его либидо, он бы скакал зайчиком вокруг Изуку, переполненный энергией. Он искоса наблюдал за мужем, по привычке волнуясь за него. Упадет ещё куда-нибудь не дайте боги. Следил, хотя и знал, что в случае чего сейчас он ни на что не способен. – Осторожнее! – Тодороки кинулся к омеге, тот, споткнувшись, начал падать. Но помочь альфа не смог. Лишь сбил Мидорию на бок, сам упав следом. – Ай! – Изуку недовольно наморщил нос. – Ты чего? – он поднялся, потирая ушибленный бок. Шото поднял на него виноватый взгляд. Его жутко терзал факт того, что сейчас он недееспособен. Не может по-настоящему заботиться о Мидории, оберегать его. – Прости, – Тодороки вздохнул, вдруг схватив омегу под коленки, крепко обняв руками. – Может, не пойдем никуда? – Чего? – Изуку нервно усмехнулся. – Шото, ты устал? Если у тебя нет сил – возвращайся домой. – Нет-нет-нет! Я тебя одного отпустить не могу, – альфа через силу поднялся, схватив мужа за руку. – Может, вместе останемся дома? Я волнуюсь, что с тобой что-то случится. – М, – Мидория недовольно наморщил лоб, – мне надо в школу. Нельзя занятия пропускать. – Нельзя, – согласился Тодороки. – Да и я не вправе просить тебя сидеть дома, – вздохнул он, потянув Изуку за руку к школе. Тот улыбнулся уголками губ. – Спасибо, Шото. Но тебе не стоит переживать. Всё будет в порядке, лучше отдохни. – Нет-нет-нет! – альфа уверенно покачал головой. – Мне не предстало жаловаться, – пробормотал он себе под нос. Мидории нет смысла знать, как сложно ему дается поход в школу. Изуку с интересом рассматривал большие билборды, изучал вывески. Япония – яркая страна. Даже слишком. Даже по ночам дома и улицы здесь сияют. У них на родине такого не было. – Я чувствую себя неуверенно, – поделился вдруг переживаниями Мидория. – Почему? – Тодороки внимательно оглядел его с ног до головы. – Что случилось? – он нахмурился, на мгновение становясь жутко серьезным, как раньше. Но гормоны быстро взяли вверх, и он расслабился, устало вздохнув. – М… посмотри на вывеску, – омега махнул рукой в сторону. Шото в недоумении уставился в нужном направлении. – Реклама. – Ну, скорее, пропаганда. А что с этим не так? – Ну… – Мидория поежился, – пропаганда здорового питания… худобы. Шото, посмотри по сторонам. Почему в Японии так восхваляют стройных людей? – с беспокойством спросил он. Тодороки нахмурился. Повернулся на мужа, вновь смерил его внимательным взглядом. Притянул к себе, приобняв за талию. Изуку неуверенно помялся. – Ты волнуешься из-за того, что не соответствуешь стандартам красоты этой страны? – догадался он. – Ну, не то, чтобы прямо так… – омега закусил губу, – но в школе из-за этого я чувствую себя неуверенно. М… школьники иногда шепчутся у меня за спиной. Хотя, возможно, это из-за того, что я не местный… – Изуку, – Шото склонил голову набок, быстро заправив выбившуюся прядь Мидории за ухо, – не думай об этом. Услышишь шепотки и смех за своей спиной – позови меня, я всех шугану. – М, – омега слегка улыбнулся. – И не забывай, что на эту страну вообще ориентировать нельзя! Они здесь порнографию в общественном доступе продают. Ишь! Ты же помнишь, дома все считали тебя очень красивым, – улыбнулся Тодороки, погладив его по мягкому круглому животу. Изуку улыбнулся ещё шире. Уже в школе Шото почувствовал себя ещё хуже. Страшно хотелось спать. Он не знал, как таблетки от гона работают, но снижая сексуальную активность, они снижают и запас сил. Ведь если организм будет хотеть спать, он не будет думать о сексе! Тодороки тупо смотрел на доску, сдерживая еле-еле зевки. Он перевел взгляд на Мидорию, что-то быстро пишущего в тетрадь. Он всегда был прилежным учеником. Хотя об этом альфа знал только со слов его родителей, поскольку раньше вместе они не учились. Шото улыбнулся, отдаленно подумав, что, несмотря на их общие возмущения, всё же хорошо, что теперь они учатся вместе. Куда больше проводят вместе времени, чем могли бы, если бы попали в разные школы. Да и Тодороки так легче приглядывать за Изуку, в противном случае он бы страшно переживал. – Тема сочинения: «Мой любимый человек», – послышался вдохновленный голос учительницы. Альфа лениво поднял глаза. «Любимый человек?» О ком же написать… Шото опустил глаза на свою тетрадь, там ещё даже числа записано не было. Слишком уж спать хочется. Тодороки даже захотелось пойти в медпункт, полежать. Но он не может оставить Изуку одного здесь. Просто не может. Не зря у них на родине школы делили. Его и так коробит от мысли, что он сам учится с омегами. И что Мидория учится с другими альфами. Кто знает, что они думают, когда смотрят на него! Шото сглотнул, зачесались кулаки. Думая о том, что кто-то из одноклассников мог положить на Изуку глаз, он начинал злиться, сонливость отступала. Тодороки внимательно осмотрел учеников и учительницу, но на его омегу никто голодными глазами не смотрел. Вообще не смотрел. Он успокоился и взял ручку, собравшись писать. – Советую вам рассказать о любви к маме или папе, – донесся до него голос преподавательницы. Шото вздрогнул и скривился. Писать о родителях?! Мамы он почти не помнит, а об отце даже думать тошно. Он не плохой, но отношения у них совсем не теплые. Поэтому, игнорируя совет учительницы, Тодороки решил написать о Мидории. Братья и сестра далеко, они не общаются. А Изуку всегда рядом, всегда рад помочь. И Шото не может отделаться от мысли, что правда его любит. Мидория очень хороший, умный, веселый. И если кого Тодороки имеет право любить, то только его. Всё-таки они женаты… Со звонком все сдали работы. Все отправились на обед, а Изуку предложил мужу выйти во двор. Погода сегодня хорошая. Светило солнце, весело щебетали птички. Есть они не хотели, ведь всю жизнь питались по-другому режиму питания. Шото сонно брел за Мидорией, пока тот счастливо что-то рассказывал. – Я посижу здесь немного. Устал, – Тодороки присел под дерево, прикрыв устало глаза. Солнышко разморило его ещё больше. Изуку с беспокойством на лице навис над ним. – Шото, а ты не заболел? – Нет, это всё от таблеток, – альфа разомлел от его заботливого голоса. – М… – Может, тебе лучше пойти в медпункт? У тебя бледное лицо. – Нет, я в норме, – твердо заявил Тодороки. Не хотелось ему выглядеть перед Мидорией слабым. Так ещё и зазря его беспокоить. – М, ну смотри, – омега покачал головой и отошел. Когда у него была течка, он ни на что не был способен. Лишь лежал бесцельно на кровати, изредка выползая на кухню, чтобы что-нибудь из еды утащить к себе в норку, что он построил на кровати. Он ходил вдоль двора, загорая, изучал взглядом цветы. Здесь они росли совершенно другие. – Хей! Тоже не сидится в школе? – кто-то весело его окликнул. Мидория испуганно обернулся: голос был незнаком. Он натянуто улыбнулся. Какой-то альфа в форме их школы медленно к нему подходил. – М, д-да, – робко отозвался Изуку, отходя назад. У него на родине без резкой нужды альфы с омегами не заговаривали. Но здесь, в Японии, нет таких ограничений, поэтому он не знает, как должен себя вести. – Я Хитоши Шинсо, а ты? – улыбнулся альфа, протянув ему руку. Мидория наморщил нос. Знакомство? Зачем? – А я замужем, – незамедлительно отозвался он. Лицо Хитоши удивленно вытянулось, и он весело рассмеялся. – Но познакомиться-то мы можем? – качнул он головой. – Я Изуку… – омега дернул плечами, – Изуку Мидория, – он поежился, быстро глянув на Тодороки. Тот устало, кажется, дремал, всё в той же позе сидя под деревом. Его глаза были прикрыты. Шинсо не кажется опасным или плохим, поэтому, наверное, нет нужды зазря тревожить Шото. – В каком классе ты учишься? Я из общеобразовательного. – М, я из «А», – Изуку неловко дернул плечами. Он никогда не знакомился вот так вот с людьми. Тем более, с альфами. Были в его жизни случаи, когда он заговаривал с незнакомыми омегами на улице, чем-то им помогал. Но не с альфами же… От одной только мысли его коробит. Они разговорились, Хитоши весело рассказывал о своем классе. Мидория невнимательно его слушал, кивая головой в такт словам. Ему было неуютно, резкий запах хвои бил в нос, хотелось уйти. Но он не знал, как тактичнее это можно сделать, чтобы не выглядеть сильно грубым. Не хотелось без повода обижать людей. Первый звонок одернул их. Изуку воспользовался случаем, чтобы ускользнуть. – Надеюсь, мы ещё встретимся, – улыбнулся Шинсо напоследок. Мидория неуверенно кивнул головой. Хитоши казался очень милым. Но с чего вдруг он подошел познакомиться? Неужто в своем классе ребят мало? – Шото-Шото, – Изуку подбежал к Тодороки, решив его растолкать, – нам уже на урок пора. Пойдем скорее. – А? – альфа вздрогнул, резко открыв глаза. Его лицо залилось краской вины и стыда. Он задремал. А ведь сам себе обещал, что будет за Мидорией приглядывать, отгонять от него всяких вредителей. Это же его обязанность, как мужа, сделать жизнь Изуку простой и легкой. – Всё же ты устал, – вздохнул с умиленной улыбкой омега. – В медпункт не пойдешь? – Нет, – твердо вновь заявил Шото. Мидория удрученно вздохнул. Он не хотел об этом говорить, но он страшно волновался. Зачем альфа вообще с ним пошел? Ему сейчас стоит отлежаться, отдохнуть. – Или в медпункте можешь взять справку, они тебя отпустят домой. – Нет! – ещё тверже повторил Тодороки и нахмурился. – Нет, – он вздохнул. – Я волнуюсь за тебя, – тихонько признался Изуку. Шото передернуло. Он густо покраснел и отвел взгляд, пытаясь не улыбаться. – Ты не должен, – так же тихо отозвался Тодороки. Пусть и приятно, что о нем пекутся, этого не должно было произойти. Он должен стеречь Мидорию, сопровождать его тут и там, беречь. А не наоборот. У того совершенно другая роль. Супруги прошли по лестнице к классу, Шото потянул носом, вновь желая насладиться ароматом Изуку. Он делал это втайне постоянно, старался держаться поближе. Нюхал его, отчаянно желая обнять. Но к привычному любимому запаху манго примешивался другой, сильный, острый. Тодороки затряс головой, решив, что ему кажется. Они вернулись в класс, Шото отдаленно подумал, что, как альфа, со своими обязанностями он не очень справляется. Не стоит лишний раз показывать свои недомогание и слабость, Изуку зазря нервничать будет. А если он будет нервничать, значит, испортит своё здоровье и впоследствии не сможет забеременеть. Не будет у них ни дочки, ни сына. А всё из-за Тодороки, заставившего своего мужа переживать. – У нас физкультура сейчас… – с печальным вздохом сказал Мидория. – М… я… не хочу. – Может, не пойдешь? – предложил заботливо Шото. Сам-то он идти не собирался по понятным причинам. Тодороки, превозмогая сонливость, пришел в школу. Но скакать на физкультуре сил у него нет. Учителю справка будет не нужна, достаточно будет слов. Однако, отпускать Изуку скакать там в одиночестве альфе тоже совершенно не хочется. – Нет-нет, надо пойти. Нехорошо пропускать занятия. – Нехорошо физкультуру у альф и омег общую проводить. Это же уму непостижимо! – недовольно заметил Тодороки. Омега только плечами пожал, мягко улыбнувшись. Шото проводил его до раздевалки и остался ждать у двери, пугая своим видом входящих и выходящих омег. Те вздрагивали, заметив альфу. Странно как-то, чего он тут стоит. Подсматривает? Тодороки не хотел смущать их своим видом. Но отойти куда-то и пропустить Изуку, когда тот будет выходить, тоже не хотелось. Мидория появился через семь минут. Он мялся, неуверенно озираясь по сторонам. Сказал, что некомфортно себя чувствует. У него была нормальная физическая подготовка, несмотря на лишний вес, но заниматься с альфами… слишком отвратительно. Он не хотел признаваться, но почему-то казалось, что те смотрят на него, когда он выполняет какие-то упражнения. Аж передергивает. Да и омег в их классе неудачно мало. – Сегодня урок будет совмещенным с параллельным классом! – весело объявил учитель физкультуры, выходя из спортивного зала. Изуку, заметив его, поспешил зайти Шото за спину. Он всё ещё не забыл того их конфликта. – Волнуешься? – Тодороки, совершенно игнорируя преподавателя и его слова, обернулся к мужу. – Может, всё же не пойдешь? – Всё хорошо, – соврал Мидория. Ему захотелось прижаться к альфе, обнять его крепко-крепко, ведь так он сразу же почувствует себя в безопасности. Но это было бы слишком неловко. Да и кругом очень много посторонних глаз. Яги предложил пойти на улицу: погода стояла замечательная. Многие поддержали. Пришлось выходить. Их выстроили на стадионе, второй учитель физкультуры привел свой класс и оставил его на попечение Тошинори. Изуку узнал среди ребят Шинсо, с которым он познакомился буквально несколько минут назад. Хитоши тоже его увидел и даже махнул рукой. Мидория реагировать не стал, робко отвернувшись. – Это тебе машут? – хмуро спросил его Тодороки. Он не выглядел злым, нет, скорее удивленным и встревоженным. – Н-не знаю, – отозвался Изуку, опустив взгляд. Шото вместе с другими освобожденными сел на лавку, не спуская с Мидории взгляд. Первая половина урока прошла хорошо. Его омега тренировал подачу в кругу других омег, кажется, даже смеялся. Тодороки сонно вздыхал, жутко хотелось лечь и не открывать глаз. Но есть дело важнее. Учитель физкультуры построил два класса друг напротив друга и сказал играть в образовавшихся парах. Шото это не понравилось. Он знал, что Изуку не очень-то любит незнакомых людей. Так ещё и этим кем-то оказалась какая-то альфа. Высокая красивая девушка, Тодороки с завистью подумал, что она намного красивее его самого. Мало ли какие мысли могут появиться в голове Мидории, пока он будет играть. Но нет, партнеры даже не смотрели друг на друга, подбрасывая мяч совершенно неумело. Шото облегченно выдохнул. Но после пары сменились. К Изуку смело подошел какой-то парнишка, что в начале урока махал ему рукой. Тодороки напрягся. Захотелось подойти и шугануть его. Но не поймут местные, не поймут. Тот альфа кидал мяч прямо в руки Мидории, омега успешно их отбивал. Шото прищурился, вглядываясь. Их губы слегка шевелились, они о чем-то говорят! Негодование забурлило внутри, сонливость отступила на задний план. Тодороки и раньше замечал за собой это: во время гона, несмотря на принятые таблетки, он жутко чувствительный. Легко заводится и злится, гневается, шумит. И одновременно очень легко млеет и добреет, стоит теплой ладони Изуку оказаться на его голове. Шото скрипнул зубами и вскочил с места, сжав ладони в кулаки. Этот нахальный альфа коснулся руки его омеги! Тот поежился и отступил – ему неприятно! В горле собрался рык, Тодороки оскалился. Он бы мог терпеть, если бы Мидория не возражал. Шото было бы неприятно, что Изуку кто-то трогает, но это не смертельно, пока омегу всё устраивает. Но, судя по его лицу, ничего его не устраивает! Он подскочил, уже собираясь направиться в их сторону, но вдруг раздался звук свистка: учитель закончил урок. Он махнул рукой, и все отправились обратно в школу. Мидория спешно ускользнул от того альфы и подбежал к Тодороки, схватив его за руку. Его лицо было вытянуто от беспокойства. Шото повел носом. От Изуку пахло манго с примесью хвои. Его передернуло. Этот запах сегодня он уже ощущал. – Что там у вас произошло? – хрипло, пытаясь сдерживать рык, спросил альфа. – М, ничего, – омега, мгновенно поняв, о чем речь, помотал головой. Но по его большим от напряжения глазам всё было понятно. – О чем вы говорили? – Ну так… об игре. – Зачем он к тебе прикасался? – спросил Тодороки, вновь ревностно обнюхивая Мидорию и со злостью глядя на того паренька. – Ну… случайно. Шото сдавленно зарычал. Изуку вздрогнул, отводя глаза. – Не злись, ладно? Он не сделал ничего плохого, здесь это не считается чем-то неприличным. Так что… – Тебе было неприятно? – Тодороки поморщился. – Я набью ему рожу, – он закатал рукава. Мидория схватил его за руку. – Нет! Мне это не понравилось, да, но… м, здесь просто другой менталитет. Он ничего дурного в виду не имел. – Ладно, – Шото выдохнул, расслабившись от его доброго лица.