Добей меня!

В этот раз я спала беспокойно. Мне снился сон. Очень странный сон. Я бежала по горящему городу вдоль сожжённых почти дотла улиц. Повсюду раздавались крики людей и детей. Я не распознавала среди них слов. Все просто кричали, наверное, надеясь, что это хоть как-то поможет. Я не различала лиц. Это, наверное, хорошо, потому что если бы я заметила кого-то родного, то, не задумываясь, прыгнула бы в огонь. Но я просто бежала вперёд. Пот лил с меня, и было невыносимо жарко, но останавливаться было нельзя. Будто, если я остановлюсь, то этот город обязательно рухнет. Я должна была убежать отсюда, чтобы спасти людей, но улицы казались бесконечными, а силы постепенно кончались. Ну, почему не наоборот?! Хотелось кричать, но и воздух из лёгких выперли и не давали ему снова наполнить лёгкие. От этого и бежать становилось ещё сложнее. Куда же ещё сложнее?! Каждый потенциальный крик вырывался писком. Что за чертовщина?! — Эй, эй, эй… – сквозь пелену криков и треска огня до меня донёсся обеспокоенный голос. – Проснись, Лайа, проснись! – меня трясли за плечи, и картинка сна постепенно начала рассеиваться. – У тебя температура шпарит под 40, – добавил голос себе под нос. Через секунду я почувствовала, как с меня слетает одеяло, моё тело меняет положение и прижимается к чему-то мокрому и холодному. Глаза я смогла открыть только секунд через тридцать. Всё плыло. Я различила лишь чёрную влажную шерстяную ткань и запах до боли знакомого парфюма. — Всё хорошо, всё хорошо. Просыпайся, всё хорошо, – вторил знакомый голос. Я сделала глубокий вдох. Всё ещё находясь в полубреду, я откинула голову назад, чтобы показать, что я начала приходить в себя. Говорить пока не представлялось возможным. — Так, я звоню в скорую, – холодные руки отпустили меня, и мне опять стало невыносимо жарко. Тут же в комнату вбежала Сандра. Это было понятно по новой порции холода, ворвавшейся в комнату. — Влад?! Какого чёрта тут происходит?! Что с ней?! – подруга тут же подбежала ко мне, и я почувствовала холодные руки на своих щеках. — Температура под 40! Я звоню в скорую, – объяснил преподаватель, стоя где-то поодаль. — Они щас три часа будут ехать! Хватай её, и поехали сами. Так будет быстрее! Видимо, повторять два раза не пришлось. Меня через несколько секунд подхватили на руки и с неимоверной скоростью потащили через всю общагу. В ушах у меня стоял оглушающий звон, который заглушал почти всё. Далее до меня доносились лишь обрывки диалогов. — Стой! …укрой! ….пижаме! — Времени нет! …не далеко! Дальше моё тело обдало морозом. Признаться, это было самое прекрасное чувство за всё время. Я даже могла бы улыбнуться. Но счастье моё продлилось недолго. Уже через пару секунд меня погрузили на заднее сидение ещё не успевшего до конца остыть автомобиля и накрыли пледом. Снова стало жарко, но скинуть с себя одеяло я не могла. Сил не было от слова совсем. Далее я услышала, как хлопаются двери передних сидений, как резко заводиться двигатель и как неожиданно и быстро машина срывается с места, петляя между улочками жилых кварталов, выезжает на трассу. Я слышу голоса, но совершенно не понимаю, о чём они говорят. Последнее, что я различаю: — Прекрати панику, а то щас высажу нахрен! В этот момент я проваливаюсь в темноту и не слышу больше ничего. Ни звона, ни шума, ни голосов.

***

Пахнет лекарствами. Шумит и пикает кардиомонитор. Это значит, что я жива. Уже неплохо. Открывать глаза не хочется от слова совсем. Хочется спать. Зачем я вообще проснулась? Надо заснуть. Но сколько бы я не пыталась, не выходит. Всё тело ломает и горит. Шевелить конечностями получается с трудом. Остаётся только всё-таки открыть глаз. Предвкушая яркий свет, я жмурюсь, но всё же открываю глаз. Шторы задёрнуты. Вся комната серо-белая. Лампочки не горят. Я окончательно открываю глаза, понимая, что свет совсем не яркий. Оглядывая небольшую палату, я замечаю ещё несколько кроватей, но они пусты. Видимо, Сандра и мистер Цепеш добились того, чтобы меня положили в отдельную палату. Это, конечно, хорошо, но только совершенно не у кого спросить, хотя бы, сколько я уже тут валяюсь. Я повернула голову в сторону тумбочки и увидела телефон. А, нет, есть у кого. На главном экране маячило время 13:21 и число 19 января. Ну, всё не так плохо. Четверг. Значит, всего где-то пару дней. Эта новость не могла не радовать. Хотя, конечно, сам факт, что я лежу в больнице, не особо приятен, но я, скорее всего, уже иду на поправку, так что всё должно быть хорошо. Медсестра зашла в палату где-то через полчаса после моего пробуждения. — О, вы проснулись. Как самочувствие? – спросила она, подходя справа, чтобы сменить капельницу. — Жить можно, – без особого энтузиазма ответила я. Сейчас не очень хотелось отвечать на вопросы. — Так… Ну, температура у вас немного упала. Слабость? – игнорируя моё нежелание разговаривать, спросила медсестра. Так, спокойно, Лайа, это её работа. — Есть такое. — Хорошо… — она щёлкнула ручкой и сделала пометки в блокноте. – Поспите. Бросив ещё что-то напоследок, она поспешила ретироваться, но я окликнула её у самой двери: — А ко мне кто-нибудь приходил? — Вы про тех троих? – я рассеянно кивнула, точно не понимая, о ком идёт речь. – Спят в коридоре. Я скажу им, что вы проснулись. Медсестра вышла из палаты. Я была в недоумении. Неужели, они тут всё это время безвылазно ночевали? Да быть такого не может. Не сумасшедшие же. Хотя… Додумать я не успела, так как в палату ворвалась Сандра с криками: «Сама не сдохла, так я устрою!». Так крепко меня ещё никто не обнимал. — Я тоже очень рада тебя видеть, – ответила я, стараясь дышать буквально сквозь подругу. — Ты нас до чёртиков напугала и рада?! Во даёшь! – воскликнула подруга, всё же отпуская меня из объятий. Сзади неё показалась рыжая шевелюра Лео. На нём, как и на Сандре был накинут белый халат. — А ты-то как тут оказался? –улыбаясь и заключая друга в объятия, спросила я. — Телепортировался, – невозмутимо ответил Лео, придвигая к кровати стул. Сандра резко отвесила ему подзатыльник. – Да, за что? – воскликнул парень, потирая ушибленное место. — За всё хорошее, – ответила Сандра. – Он тебе звонил, я трубку взяла и рассказала всё, как есть. Этот сумасшедший примчался сюда чуть ли не за 5 минут и ни на час не уезжал. Я смотрела на ребят глазами по пять рублей и не могла понять, за что мне такое счастье в жизни. Тут дверь снова открылась, и мистер Цепеш вошёл в палату с тремя картонными стаканчиками. — Налетай, пока не разлил! – сказал он, прикрывая дверь ногой. Лео и Сандра тут же подорвались с мест и забрали у преподавателя по стаканчику, предотвращая падение. Мистер Цепеш со своим стаканчиком сел на место Лео и вздохнул. — Ну, ты как, мученица? – спросил он, делая глоток. У него были мешки под глазами, и было видно, что он мало спал и явно очень устал. Даже по Лео так не поймёшь, хотя Сандра сказала, что он не уезжал домой. — Нормально. По крайней мере, жить можно, – ответила я. — Оптимистичный настрой для того, кто лежал с температурой 40 в бреду и холодном поту, – покачал головой преподаватель, откидываясь на спинку стула. Он поставил стаканчик на тумбочку, потёр переносицу пальцами, а потом снова принял прежнее положение и хлопнул ладонями по коленям. – Ладно, раз всё нормально, то я могу быть более-менее спокойным, – он кинул взгляд на телефон, который достал из кармана. – Так, ребятки, давайте-ка по парам. И так уже половину пропустили. Сандра с Лео недовольно вздохнули и, немного поприперавшись, всё же покинули палату, обещая вечером зайти. Мистер Цепеш поднялся со стула где-то через минуту после того, как они ушли. — Мне надо идти. Поправляйся и не спеши в институт, – с этими словами он покинул палату, не дав мне ответить. Я так и осталась лежать, смотря на дверь и анализируя странное поведение этого человека.