Я твой. Целиком и полностью 2

Внутри Паши разгорается страсть, которая требует выхода наружу. Юра отрывается от своего занятия и, прищурившись, смотрит прямо в глаза, оценивая свою работу. Личадеев, преодолевая стену стеснения, неожиданно сам для себя уверенно подается вперед и резко целует Музыченко, сводя того с ума этими движениями. Правая рука аккордеониста блуждает где-то под майкой-алкашкой, в то время как пальцы левой руки расписывают причудливые узоры в густых волосах. — Юрочка, ты же знаешь, как я хочу тебя, давай быстрее, — помутневшие от алкоголя и возбуждения глаза скрипача так манят. Музыченко резко отстраняется и, прикладывая указательный палец к губам парня, говорит: — Я все сделаю, сладкий, — Одним движением Юра разрывает на себе майку, предавая взору Паши рельефное тело, блестящее от капель пота. Тот проводит пальцами по плечам скрипача, медленно и чувственно касаясь губами сосков. Музыченко, пораженный такой уверенностью от своего невероятно стеснительного возлюбленного, резко собирает волосы Личадеева в кулак и оттягивает его голову назад, проговаривая: — О, Паш-Милаш решил позаботиться о своем папочке. Но если ты так хочешь, то давай ты будешь сверху, любимый, — с этими словами Юрина ладонь мягко подхватывает ягодицу аккордеониста, а другая рука бережно оплетает его талию. Одним идеально выверенным махом Музыченко тут же оказывается на спине, любуясь Личадеевым, язык которого снова зацепляет сосок Томаса. — Жарковато тут, не находишь? — пальцы скрипача начинают осторожно приподнимать футболку Паши, оголяя бледную кожу торса. — Ты же знаешь, с тобой мне всегда жарко, милый — будто обводя татуировку за татуировкой поцелуями, прошептал Личадеев.