Compulsion

Донук понимает, что дело нечисто, сразу же, как только ступает на территорию больницы. Вокруг на первой космической носятся люди в халатах, и пару раз он явно слышит имя Джиёна. Им пришлось заехать с обратной стороны здания, поэтому в этих коридорах и персонала, и упоминаний Квона хватало с избытком. Теоретически, здесь могут парковаться только служебные автомобили, но всем из YG в качестве исключения разрешили по очереди занимать крошечный участок больничного асфальта, сочтя это куда более безопасным решением, чем пускать их спереди. С фасада-то здание до сих пор осаждали толпы фанатов. Медсестры судачили, что кто-то из них даже палатки уже поставил. Полиция конечно пыталась навести порядок, но им явно куда легче было бы разобраться с оравой полупьяных рокеров, чем с кучей расстроенных омег, машущих плакатами "ДжиДи победит!". Как будто он какой-нибудь хренов футболист или легкоатлет, честное слово. Сынхён растерянно оглядывается по сторонам, стараясь не отстать от Севена. А тот широкими шагами несется в сторону палаты Джиёна. - И? - с нахрапа начинает он, еще не успев даже ногу над порогом занести. А потом, в принципе, уже сам понимает, что именно "и". Лечащий врач Квона растерянно смотрит на него и пожимает плечами. Кровать Джиёна, кажется, тоже с радостью пожала бы ими, будь у нее плечи. К слову, она пуста. - Блять, - вырывается у Донука, и он падает на стоящий у стены стул. Сынхён неловко топчется у дверей, а потом поднимает на доктора вопросительный взгляд. - С ним находились его друзья... Парни из вашей группы, - поясняет бета, - у меня была назначена операция, а после ее окончания, когда я пришел... - Здесь уже никого не было, - закончил за него молоденький медбрат и с интересом сверкнул глазами в сторону Севена. Доктор поморщился. - Вот именно. И это довольно паршиво, если учитывать размеры нашего вознаграждения за сохранность данного персонажа. - Джиён не персонаж, - вырывается у Сынхёна прежде, чем он соображает, что делает. Бета приподнимает брови, но молчит. Топ хмурит брови и в несколько шагов оказывается у больничной койки. Рука невесомо проводит по белоснежным простыням. Он наклоняется, втягивая воздух трепещущими ноздрями и замирает прямо так. Согнувшись. Донук заинтересованно следит за ним и тихо хмыкает, когда сосредоточенное выражение на лице Сынхёна сменяется по-детски удивленным и растерянным. - Тоже, да?.. - вздыхает он и стучит пальцами по железной спинке стула. - Я, если честно, надеялся, что уж ты-то... Сынхён смотрит на него так, словно хён только что отобрал и сломал его любимую игрушку, а потом резко собирается и переводит взгляд на доктора. Бета вздрагивает, почти физически ощущая языки темного пламени, бушующие внутри чужих зрачков. - Как такое возможно? Я имею в виду... Мы проходим регулярные обследования, и никаких патологий ни разу не было выявлено. Доктор пожимает плечами. - Видимо, причину следует искать не в заболевании, а в чем-то другом. Сегодня должны прийти результаты его анализов. Мы надеялись, что они что-нибудь прояснят. Сынхён хочет сказать что-то еще, но осекается, напряженно размышляя о чем-то в течение нескольких секунд. - Скажите, кто был здесь с ним? - Ваши одногруппники, - с готовностью отзывается медбрат, переключая внимание на младшего Чхве, - Дилайт и Сол. - Дэсон? - шепчет Сынхён, а потом встряхивает головой, поворачиваясь к Донуку. - Хён, позвони им. Я уверен, что трубку они не возьмут, но попытаться стоит. И ты должен будешь остаться тут на случай, если они вернутся. Севен смаргивает и от неожиданности даже не думает возражать этой импровизированной военной речи. Лишь уточняет: - А ты что будешь делать? - Я... - Топ неожиданно улыбается, словно человек, поставивший все, что у него было на двадцать пять красное, а теперь наблюдающий, как шарик пляшет между зеро и черным, - пойду искать своего омегу. - Что? - Севен подрывается встать со стула, но Сынхён удерживает его на месте одним лишь только взглядом. - Я найду его. Клянусь. И Донук верит. И без клятв бы поверил. Потому что такого лица у своего тонсена он не видел еще ни разу. Он не может понять только почему сам не догадался позвонить Дэсону и Ёнбэ. То ли отупел вконец, то ли просто на самом деле верил в Сынхёна чуть больше, чем мог бы признаться самому себе. - Итак, - когда за Топом закрывается дверь палаты, он разворачивается к ошалевшему доктору и совершенно счастливому медбрату, - что там с анализами? Сынхён бежит переулками, срезая дом за домом и улицу за улицей. Почему-то мысль о том, что можно было бы взять такси, не приходит в его голову. Этот путь можно проделать только на своих двоих. Возле здания YG ошиваются всего несколько репортеров. Большая часть их братии безвылазно дежурят у больницы, и Сынхён невольно проникается уважением к омегам и бете, провернувшим "похищение века" под носом у ополоумевших фанатов и СМИ. Никто не обращает никакого внимания на высокую фигуру в безразмерном худи, скользнувшую внутрь здания. Внутри его тут же перехватывают охранники и расслабляются только сдернув капюшон. - Простите, - извиняется один из альф, - в последнее время лезут кто попало. - Понимаю, - кивает Сынхён и оттирает их со своего пути. С каждым шагом все легче сделать следующий. С каждым метром картинка на его внутреннем джипиэс навигаторе становится все четче. Два пролета вверх. До конца по коридору и направо. Потом налево и по лестнице черного хода вниз на пол этажа. Вот оно. Топ облизывает губы, почти нос к носу встречаясь с удивленным Ёнбэ и совершенно спокойным Дэсоном. - Он там, - улыбается омега, показывая себе за спину, - молодец. - Как ты нашел?.. - выдыхает Тэян, но Сынхён лишь качает головой. Приоткрытый ноутбук в квартире Квона мигает и выключается из-за низкого заряда батареи. Картинка двухлетней выдержки с мелкой подсобкой и дурачащимися там юношами проглатывается чернотой экрана. Сынри выходит из-за угла, преграждая дорогу своему хёну. Чхве мучительно старается все еще держать нити, обозначающие реальность, в руках. Младший внимательно смотрит ему в глаза, но Сынхён не отводит взгляда. - Я пошел. Альфа не спрашивает, лишь уведомляет о своем намерении. И это - самое логичное, что он только может сделать сейчас. Дэсон внимательно смотрит на него, кивает, осторожно отводит макнэ в сторону, поворачивается к Топу и... залепляет ему пощечину, милостиво используя для этой цели ту сторону сынхёнова лица, на которой нет ничего лилового. - Как ты мог бросить меня по смс, говнюк ты этакий? - его глаза на мокром месте, но он лишь отступает к стене, давая альфе дорогу. Ёнбэ растерянно шагает вслед и прижимается к Дэсону, инстинктивно пытаясь встать между ним и Топом. Сынри отводит взгляд, упрямо сжимая губы, но ничего не говорит. Сынхён кивает, опуская глаза. На щеке ярким цветком горит след от чужой ладони. - Наворотил я дел, да? Прости меня. - Наворотил, это мягко сказано, - фыркает Дэсон, незаметно сжимая пальцы беты, - исправь хоть что-нибудь. Не заставляй за тебя краснеть. Топ кивает и проносится мимо них дальше по чудовищно узкому коридору. Нужная ему дверь в самом его конце. Он не помнит, как они с Квоном вообще нашли это место. Кажется, Джи подслушал у кого-то из персонала историю о едва не замурованной комнате где-то на задворках студии. Будучи то ли ошибкой планировки, то ли огрехом в чертежах, эта комната существовала, будучи совершенно бесполезной. Потому что до нее банально было не добраться. И, кажется, на тот момент, это было просто идеальное место, если хотелось спрятаться. Правда, так получилось, что никому из ребят они об этом не рассказали. Даже Тэяну про эту комнатушку Джи ни разу не обмолвился. Она всегда оставалась принадлежащей только лишь им двоим. Сынхён поворачивает ручку и шагает внутрь. Почти ничего не изменилось. Стены все еще покрашены в этот дурацкий светло-желтый цвет, который сам Топ всегда, хихикая, называл цыплячьим. Может быть, за два года «цыплячий» и потускнел немного, да кое-где пооблупилась краска, но не настолько, чтобы окружение нельзя было узнать. Джиён полулежит на столе, положив голову на руки. Он вздрагивает, когда хлопает дверь, а когда Сынхён осторожно кладет ему ладонь на плечо, он медленно поворачивает к нему голову. В глазах у него пусто, словно в кратере, оставшемся после ядерного взрыва, и Топу становится страшно. Он хотел найти его и нашел, но что делать теперь? Джиён безучастно разглядывает его, кривит бледные, с синевой, губы и медленно снимает руку Чхве со своего плеча, поднося ее к лицу. Вдыхая чуть дольше, чем нужно. Чем можно. - Ты тоже… - Что? – Сынхён не знает, что он должен сделать, но собственный страх разбивается о рифы отчаяния, острыми пиками поднимающиеся со дна джиёновых глаз. - Ничем больше не пахнешь…