История о всеобщей глупости или Орден содомитов

Шевалье решил, что надо поговорить с племянником до того, как содомиты соберутся в особняке маркиза де Креки. Но лучше всего это сделать на нейтральной территории. Поэтому в записке, отправленной с курьером в Сен-Жермен, шевалье назначил ему встречу в кабаке "Золотая шпора". Брионн дядю любил и восхищался им безмерно, а потому только обрадовался. В указанные день и час он прикатил в кабак загодя. Шевалье ему пришлось ждать около получаса. Зато Брионн отогрелся. Когда в дверях показался шевалье, Брионн помахал ему рукой, привлекая внимание. - Как поживаете, дядя? – спросил он любезно. Шевалье стянул перчатки на меху и смерил племянника взглядом. Брионн очень на него походил, но выражение глаз у него было другое. Характер юноши отличался мягкостью. Если, конечно, сравнивать его с характером самого шевалье. - Я поживаю неплохо, Анри, - ответил шевалье. – Но в последние дни ломаю голову над тем, что вы затеяли. Думали, я не узнаю ваш почерк? Почему вы не поручили написать приглашения секретарю? В таком деле нельзя оставлять лишних следов. Брионн покраснел. Встреча началась с отповеди и это вернуло его с небес на землю. Шевалье захотел встретиться с ним не потому, что соскучился. - Собственноручно я написал только некоторые из приглашений, - начал Брионн оправдываться. – И ничего ужасного мы не затеяли. Будет весело. Вы придёте? Шевалье покачал головой. - Месье не понравилось, что кто-то пытается стать ему конкурентом. Я не собираюсь ссориться с ним из-за какой-то оргии. - Оргии?! – воскликнул Брионн и тут же понизил голос до шёпота, потому что на него оборачивались. – Ничего подобного. Мы хотим организовать орден содомитов. Шевалье в первые секунды подумал, что Брионн шутит. Но на лице последнего застыло такое серьёзное выражение, что шевалье с изумлением понял – нет, Брионн не шутит. Он решительно настроен вляпаться в дерьмо. - Анри, не будьте идиотом, - всё-таки попытался вразумить его шевалье, но тон он выбрал неверный, потому что серьёзное выражение лица Брионна сменилось обиженным. Он ожидал от обожаемого дяди совсем иной реакции. - Со временем, когда у нас появится настоящая власть, вы убедитесь в нашей правоте, - проворчал Брионн. Шевалье подмывало расхохотаться. Но тогда Брионн разобидится сильнее. Этим избалованным соплякам мнится, что мир вращается вокруг них. У них одна забота – придумать, чем себя развлечь. Но Брионн был не просто избалованным сопляком. Он – племянник шевалье. Он – Лоррен-Арманьяк. Часть семьи. Его нельзя бросать. - У нас… - пробормотал шевалье. – Кто ваши сообщники, Анри? Помимо маркиза де Креки. - Приходите на встречу и узнаете, - заупрямился Брионн. Шевалье вздохнул, откинулся на спинку стула и скрестил на груди руки. - Сказал же, не приду. За меня будет отдуваться Марсан. Брионн надулся. Он так надеялся, что шевалье восхитится блестящей идеей. Она ведь в самом деле блестящая. Но интуиция предупреждала, что так и будет. Кавалерам Месье не нужен орден содомитов. Они под защитой единственного брата короля. Неужели из них вообще никто, кроме Марсана, не придёт? Да и пусть! В Париже полно других содомитов. Кавалеры Месье потом локти кусать будут. - Дядю Шарля, значит, следить за мной принудили? – как бы невзначай полюбопытствовал Брионн. Шевалье ухмыльнулся. А сопляк-то догадлив! Всё-таки кровь – не водица. - Ничего подобного, - тем не менее сказал он. – Марсану, как и вам всем, нечем заняться. Он что-то себе напридумывал и его не остановить. Впрочем, его можно запереть в спальне… Шевалье сделал вид, что задумался над этим. Брионн смотрел на него недоверчиво. Ему с трудом верилось, что у его дядьёв нет никаких подспудных мотивов. Но пусть Марсан следит сколько угодно. Он не услышит и не увидит ничего такого, что слышать и видеть ему не следовало бы. Возможно, шевалье, узнав от него подробности, изменит своё мнение об ордене и сумеет переубедить Месье. Ведь Брионн и его приятели даже не думали конкурировать с его высочеством. Они просто решили предложить собратьям альтернативу. Сейчас у содомитов есть всего два пути: таиться или поступить к Месье на службу. То, что у них появится третий путь, благо для всех. - Вы позвали меня только затем, чтобы вразумить и узнать имена моих сообщников? – спросил Брионн, принимая ту же позу, что и дядя. Шевалье начало казаться, что он смотрится в зеркало. Поэтому он позу переменил. - В основном за этим, - признался он без смущения. – Но раз уж я вытащил свою задницу в такой холод, давайте перекусим. Говорят, тут подают неплохое жаркое. Шевалье сделал знак парню, который убирал с соседнего стола. Брионн капризно замкнулся в себе. Вопрос парня: "А вам что угодно, сударь?", проигнорировал. Но вдруг одна мысль заставила его подскочить на месте, будто стул его ущипнул. - Отец… знает? – выдавил он. - О чём? – шевалье сделал вид, что ничего не понимает. - О встрече, – начал злиться Брионн. - Ах, об этом, - рассеянно пробормотал шевалье и сосредоточился на изучении помещения кабака, будто ничего интереснее в жизни не видел. - Дядя! – воскликнул Брионн и ударил кулаком по липкому столу. Тогда шевалье перевёл взгляд на него. Серо-зелёные глаза стали холодными. Красивое лицо будто окаменело. Брионн не сумел его взгляд выдержать. Он почувствовал, что в шевалье закипает ярость. Только капризы Месье шевалье терпел и ничьи более. - Арманьяк ещё ничего не знает, - процедил шевалье. – Но в любой момент может узнать. От меня. - Прошу, не надо, не говорите ему, - от злости Брионна не осталось следа. Он снова превратился в милого мальчика. Шевалье хмыкнул. В этот момент парень поставил перед ним тарелку с дымящимся жарким. Оно выглядело и пахло очень аппетитно. - Тогда будьте паинькой, - посоветовал шевалье и расстелил на коленях салфетку. Антуан Морель де Волон, главный камергер Мадам, ждал возвращения шевалье в Пале-Рояль. У него к приятелю был разговор. Морель тоже получил приглашение. Но пойти в особняк Креки, просто потому что ему так хочется, он не мог. Ведь молодые придворные решили пошатнуть авторитет Месье. Прежде только в Пале-Рояле или Сен-Клу устраивались массовые сборища содомитов. Считалось, что Месье, как единственному брату короля, подобное сойдёт с рук. Но молодёжь во все времена отличалась дерзостью и желанием превзойти предыдущее поколение. Морелю, если честно, было не очень любопытно, что они затеяли. Он своё отгулял. Но Маникан, его возлюбленный, вынужденно решил принять приглашение, и Морель хотел его поддержать. - Господин де Лоррен вернулся во дворец, сударь, - доложил лакей, заглянув в его кабинет. Морель тут же отложил газету, которую читал, и вскочил на ноги. Надо успеть поймать шевалье до того, как он запрётся с Месье. Поэтому Морель поднажал. По анфиладе комнат он почти бежал. - Послушайте, Морель… - окликнул его Вальсеме, капитан шеволежеров Месье. - Не сейчас, дружище, - отмахнулся Морель. – Я вас разыщу чуть позже! Лоб под его пышным светло-русым париком вспотел, но Морель успел вовремя. Шевалье всё ещё был в своей спальне. Сидел в кресле, а лакей стягивал с него зимние сапоги. - Да вы, никак, бежали? – удивился шевалье. Приятное лицо Мореля было розоватого цвета, и он слега запыхался. - Именно так, - хохотнул Морель, пытаясь унять дыхание. – У меня к вам разговор. - Ну-ка, ну-ка, - заинтересовался шевалье и указал приятелю на кресло рядом с собой. Морель уселся и подумал, что уже староват для таких забегов. Пусть он сохраняет стройность, но сил у него поубавилось. - Я хочу пойти на то самое сборище, - без вступления признался он, зная, что шевалье ненавидит увёртки. Если от него надо чего-то добиться, лучше быть с ним откровенным. Шевалье задумчиво покусал нижнюю губу. Он бы не хотел, чтобы Морель себя подставил. Ведь Месье непременно узнает, кто веселился у Креки. Но что если шевалье убедит Месье, что два соглядатая лучше, чем один? Марсану веры нет. Он вполне может умолчать кое о чём или напиться и уснуть посереди вечера. Отчёт Мореля понадёжнее будет. Ему шевалье доверял. Кавалеры познакомились, когда шевалье прозябал в ссылке в Марселе и с тех пор Морель был ему верным товарищем.* Ещё ни разу не подводил. Такое дорогого стоит. - Ладно, - милостиво разрешил шевалье. – Скажу Месье, что отправить вас туда – моя инициатива. Но какова истинная причина? - Маникан, - ответил Морель. – Грамон убедил его пойти. - А! – ухмыльнулся шевалье. – Грамон пытается уподобиться братцу? Тоже подбивает к вашему Маникану клинья? Морель отрицательно покачал головой. - Он славный малый. Гораздо приятнее Гиша. Но его главный недостаток в том, что ему необходимы спутники. Чтобы утешали его или приободряли… Морель оборвал себя на слове. Шевалье его уже не слушал. Он погрузился в размышления. Размышлял шевалье о том, что раз позвали даже Маникана, который давным-давно покинул двор, значит, позвали буквально всех известных содомитов Парижа. А Брионн-то не преувеличил, рассказывая о намерении создать орден. Если соплякам идея не наскучит, король рано или поздно обо всём узнает. Кто-нибудь проговорится. Мужчины не менее болтливы, чем женщины. И тогда грянет гром. - Проклятье, - проворчал шевалье и пояснил удивлённому Морелю: - Эта встреча положит начало нашим проблемам. Уж поверьте. Он встал на ноги и прошёлся по спальне, продолжая размышлять. Хорошо, что Морель там будет. Осведомлённость поможет размер проблемы хотя бы поуменьшить. Но может, следует рассказать обо всём Арманьяку? Чтобы тот в свою очередь нажаловался королю? Тогда проблему они задавят в зародыше. Но этот вариант шевалье не нравился. Брионна король всё равно накажет, как одного из зачинщиков. Как ни крути, дело дрянь. - Следите там за всем, - шевалье напутственно хлопнул Мореля по плечу и покинул спальню. Он направлялся к Месье. Месье полулежал на кушетке, слушая, как музыкант играет на лютне и поёт. Грустная музыка гармонировала с его грустными мыслями. Отношения между Францией и Испанией совсем испортились. Всему виной была политика Людовика XIV, которому не терпелось завоевать ещё какие-нибудь земли. Его войска аннексировали графство Шерни и осадили Люксембург. Это привело испанцев в ярость, а Месье – в отчаяние. Его старшая дочь Мария Луиза была испанской королевой и на новой родине ей жилось тяжело.* Антифранцузские настроения в Испании всегда были сильны, а ныне враждебность удвоилась. Если начнётся война, Мария Луиза потеряет ту поддержку, которую ей давали письма отца. Во избежание неприятностей им придётся отложить перья в сторону. Месье не хотел, чтобы на его дочь упала тень подозрения в государственной измене, потому что последствия этого были непредсказуемы. "Я должен был отстоять мою бедную дочь", - в который раз подумал он, забывая, что ему не под силу влиять на брата в политических вопросах. Музыкант, заметив, что по щеке Месье сбежала слеза, испуганно замер. - Ваше высочество, вам угодно послушать ещё? – мягко спросил маркиз д'Эффиа. Он до сего момента стоял молча и скучал, ожидая, когда принцу что-нибудь понадобится. - Я ничего не хочу, - буркнул Месье и повернулся спиной ко всем. Кавалеры встревоженно переглянулись. Дурной знак! Когда Месье был не в духе, в Пале-Рояле жизнь замирала. Все ходили на цыпочках и разговаривали, понизив голос. Эффиа решил, что надо звать шевалье де Лоррена. Только он способен вернуть Месье радость. Поманив одного из лакеев, Эффиа открыл рот, чтобы прошептать приказание, но не успел. Шевалье величаво вплыл в комнату. Одного взгляда на Месье ему хватило, чтобы понять, в каком настроении принц пребывает. - Оставьте нас, - приказал шевалье, усаживаясь рядом с Месье. Кавалеры и слуги торопливо потянулись к выходу. Шевалье де Шатийон недовольно хмурился. Он мог бы утешить Месье своими силами. Жаль, возможность ему не представилась. - Филипп, - позвал шевалье, когда кроме него и принца в комнате никого не осталось. Месье пошевелился, но не откликнулся. Тогда шевалье встал, обошёл кушетку и сел с другой стороны, чтобы видеть его лицо. Оно было мокрым от слёз. Шевалье вытащил белоснежный платок и принялся осторожно вытирать слёзы. - Я боюсь за Марию Луизу, - прошептал Месье, опережая вопросы. Шевалье кивнул, ибо что он мог сказать? Бояться за неё были все основания. - Почему я такой мягкотелый? – Месье улёгся на спину и прикрыл глаза ладонью. - Ну хватит, Филипп, - не выдержал шевалье. – От ваших действий ничего не зависело. Мадемуазель была обречена с того самого момента, как ваш брат решил женить её на Карле II. Шевалье озвучивал этот аргумент уже в сотый раз. Если бы он не чувствовал себя виноватым, давно бы взорвался. Но шевалье был виноват. Пусть и косвенно. Король приказал ему убедить Месье, что брак Марии Луизы и Карла II – чудесная идея. Месье, разумеется, понимал, что это всё чушь. Но также он понимал, что если станет противиться и чинить препятствия, добьётся только очередного изгнания шевалье. - Зачем он воюет со всем светом? – зло спросил Месье. – Почему не уймётся? Шевалье пожал плечами. Людовик XIV воюет, потому что у него есть для этого ресурсы. Он мечтает о господстве в Европе. Всё очень просто. - Не изводите себя, - шевалье заставил его отнять руку от лица и поцеловал её. – Самобичевание делает человека ни на что негодным. - Но я уже таков, - возразил Месье. - Да чтоб вас! – вспылил шевалье и вскочил со своего места. Немного покружил вокруг и вернулся обратно. Раздражение всё ещё бурлило в нём, но он принудил себя говорить спокойно. – Довольно распускать нюни, Филипп. Если заболеете от горя, кому легче будет? Месье привстал и смерил его сердитым взглядом. - Я и пострадать права не имею? – спросил он ядовито. - Не имеете, - отрезал шевалье. – Если не хотите, чтобы Пале-Рояль превратился в гнетущее место. А вы не хотите. Потому что юные конкуренты и без того дышат вам в затылок. Месье ударил его подушкой. Шевалье схватил его за обе руки и навалился на него сверху. Месье пытался пихаться, но шевалье был сильнее. - Паршивец, - прошептал он принцу на ухо и укусил за мочку. - Негодяй! - не остался в долгу Месье. Любовники замерли, пытаясь пронзить друг друга взглядом. Но потом шевалье поцеловал Месье, а тот не сопротивлялся.