May be May

      В рецепте кекса нет ничего сложного. Только тренировки и сноровка, опыт в приготовлении любых других десертов и, наконец, фирменная изюминка.       Цедра охотно протирается через кухонное ситечко, а сок струится по рукоятке. С детства любила убегать из покоев в подвалы кухонь. Находили быстро, отчитывали жестоко, колени после гороха болели с неделю, а ссадины не проходили до самого лета.       Одна только юная повариха Гретта была рада, когда я, сбежав с очередного ненужного часа чтения, прискакивала к ней с горящими глазами. Вместе мы впервые приготовили тортилью, перепробовали все вариации гаспачо и испекли магдаленас, оказавшийся самым вкусным десертом двора.       Яйца и сахар смешиваются друг с другом. Монотонные движения ничуть не напрягают, наоборот, только возвращают жажду жить. Пробуждают чувства, так глубоко спрятанные внутри.       Гретта была чрезвычайно добра, заплетала мне косы, чтоб волосы не отвлекали от работы, напевала песни своей страны, когда нужно было томить мясо на медленном огне пару часов, рассказывала истории из жизни. Порой они больше походили на вымысел: ну не могла девушка двадцати лет истоптать пять пар обуви, огибая хребет Линдрена, не могла побывать во всех королевствах и послужить каждому монарху верой и правдой. Присяга даётся только раз в жизни, остальное же — фальшь.       Добавляю к получившейся массе масла: тёплого, растопленного. Аромат уже соблазняет, а значит пора добавлять муку. Белый порошок пересыпается и смешивается с желтоватой жижей, делая её гуще.       Кухарка же и научила меня «изюминке», рассказав свой самый большой секрет: почему её брали в каждый дом, куда она входила. Особый ингредиент, доступный для сборки только раз в тридцать дней.       Дверца личного шкафчика скрипит, а в тесто падает пара аловатых капель. По рецепту хватит, но я добавляю ещё, чтоб наверняка. На вкус не отразится, но магнетизм… Ух, словами не описать.       Артур наотрез отказывается ложиться со мной в одну кровать: то засиживается пред камином до рассвета, то проводит экстренные собрания военных. Думаю, любая бы на моём месте приняла бы меры.       Для новой сделки с морем нужно заплатить долг по старой. Сложности возникают на каждом этапе, поэтому пусть барашки волн отдохнут, тут задействованы более древние, непоколебимые чары.       Часто подобное называют приворотом: менструальная кровь, скормленная возлюбленному, лишает его всяких чувств, кроме безмолвного обожания. По крайней мере на то расчёт.       Минуты стремительно проносятся, по кухне разлетается пьяняще-сладкий вкус яства. Ужин вот-вот начнётся, а единственная слабость Артура — десерты. Кто бы мог подумать, что умнейший из своего рода, имперский наследник, ставший королём вскоре после нашего венчания (слава его отцу и быстродействующему яду) не может прожить без дозы сахара.       Кекс с красиво подрумяненной стороной поливается карамельным сиропом, чтобы скрыть едва заметные розовые разводы. Декор минимален, но отказаться от него совсем не выйдет.       Вытираю запачканные руки о полотенце, любуясь проделанной работой. Не зря, оно того определённо стоит.       Киваю Марго, которая теперь вынуждена работать за Гретту, (я не потерплю в своём доме столь ветряных дам, упокой господь её душу), чтоб подавала блюда, а сама иду переодеваться в хозяйское.       За столом как всегда царит тишина, только редкие постукивания приборов друг о друга. Первое, второе, третье. Наступает самое обожаемое время застолья — его завершение, а потому подают «изюминку». Благодарю за трапезу и, уходя, шепчу ему на ухо:       — Кушайте, Ваше Величество, да не забудьте о том, что Ваша супруга будет ожидать в опочивальне. Совсем одна.       Непонимающий взгляд сменяется влюблённым, стоит первой ложке опуститься в желудок. Но радоваться рано, победа ещё не в кармане.       Подъём по лестнице, два поворота вправо, и мягкость простыни. Жди, Изабелла, жди. Только тот, кто умеет ждать, способен достичь успеха. Или же тот, кто сам его создаёт.