Узники Азкабана

Подготовка к отъезду

      Однако торопиться все еще было некуда. И Гарри сосредоточился на проблеме Малфоя, а именно на том, чтобы тому не пришлось возвращаться в Азкабан. Домик «дядюшки Альфарда» оказался настоящей сокровищницей, правда не столько наличными, сколько различными ценностями, начиная от картин и вина, и заканчивая артефактами, что хранились в том сейфе, что не мог забрать домовик. Кстати Борги теперь обитал у них, и это оказалось, еще через три месяца, едва ли не самым ценным. Девушки были уже на седьмом месяце, и магия у них изрядно пошаливала, да и парням приходилось нелегко. У Панси и Луны были двойняшки, у Астории мальчик, и дети «выпивали» своих отцов просто с пугающей скоростью.       Поэтому Гарри, стараясь лишний раз нигде не светиться, реализовывал свое «наследство» через гоблинов и через них же пытался договориться с нужными людьми, чтобы «купить» оставшиеся два года Азкабана для Малфоя. Никому не хотелось, чтобы Драко туда возвращался. А времени оставалось все меньше и меньше. По сути, договоренность уже была достигнута, но все упиралось в деньги: их не хватало. Точнее хватало, но это были все их общие сбережения. И если их отдать, то через месяц, максимум через два, они бы стали голодать. А этого ни один из будущих отцов допустить не мог. Сами бы они потерпели, перебились бы, побегали бы в Запретный лес, чтобы протянуть зиму, но сажать на такую «диету» жен и детей никто из них не хотел. Разумеется, было еще что продать из того, что оставил Сириус, но, увы, покупателей пока не находилось.       Тогда-то Гарри и вспомнил про свою Мантию-невидимку, которую, к счастью, оставил в сейфе в Гринготтсе, когда ходил закрывать доступ к счетам для Уизли. Оставалось только правильно ею воспользоваться. И парень не стал делиться ни с кем своими планами, знал, что их не одобрят. Да и риск, как ни крути был, пусть и не очень большой, но все же. Он впервые за свою жизнь — осознанно — шел на преступление. Да, грабить он собирался маглов, но это ничего не меняло. Пара недель у него ушла на подготовку, доверить такое он не мог никому. А в процессе этого увлекательнейшего, но довольно опасного «квеста», Гарри вспомнил еще кое-что, и долго обзывал себя различными и весьма нелестными эпитетами.       «Прав был покойный Снейп, пусть земля ему будет гвоздями, ох прав!!! Идиот я, как есть идиот! Ну тогда я от этого отказался, ладно, но сейчас-то что туплю? Не игрушки уже ни разу! Плевать мне на Англию, а вот на свою семью — нет, и на Малфоев — нет! Благородный рыцарь епть, на белом единороге! Мало мне сроку дали, плохо Азкабан мозги прочистил!»       Сейчас он стоял перед белой гробницей Альбуса Дамблдора и настороженно оглядывался по сторонам. Все было тихо. Трещина в мраморе, оставленная покойным Волдемортом, так и осталась уродливым шрамом на белом камне.       «Что, директор? К такому будущему вы стремились? Такой «справедливости» желали? Для этого так любовно взращивали во мне чувство вины, чтобы я даже спустя полтора года только случайно пришел к этой мысли? А ведь Дары так и не были в моих руках одновременно. Ну что же, посмотрим, чем отличается сказка от реальности…»       Он с легкостью, как и в ночь после победы, протиснулся в склеп. Палочка так и лежала на груди у трупа, как он положил её. И тут он снова засомневался, протянутая рука замерла в считанных сантиметрах от палочки. Но его сомнения были разрушены мыслью о семье. И он вновь взял Бузинную Палочку в руку. Отполированная ладонями десятков могущественных магов рукоять потеплела, узнавая своего Хозяина. Парень повернулся и вышел, его вновь ждал путь в Запретный лес, который, как и тогда, он должен был пройти в одиночестве. Кусты бесшумно сомкнулись за его спиной, пропуская под сень древнего леса. Гарри прекрасно помнил тот путь, которым он тогда шел, и не боялся заблудиться, сомнений же, что он найдет Воскрешающий Камень и вовсе не было. Так и получилось. Едва засветив Люмос на знакомой полянке, он сразу увидел сверкание перстня. Еще пара мгновений, и парень надел его на палец.       Затаив дыхание он ожидал чего-то грандиозного, не представимого слабым человеческим мозгом и неподвластного обычным чувствам, но… Услышал только тихий смех за спиной. Гарри резко развернулся, но там никого не было, лишь налетевший порыв ветра поднял опавшую листву. И в её шорохе он услышал слова, или ему показалось, что услышал:       — Братья… Совершили ошибку… Разделившись… Лишь вместе они сила… Как семья… Не забывай об этом… Юный маг… Ты поймешь…       И неземное спокойствие окутало его душу, семья, да, он всегда хотел иметь семью. И никто не сможет его лишить того, за что он уже с лихвой заплатил. Гарри усмехнулся, не зло — печально, он теперь точно знал, что делать и не испытывал ни малейших сомнений. Шаг и парень беззвучно исчез, чтобы появиться за много миль отсюда, в Лондоне. Магловском Лондоне.       А в номере шикарного отеля, завершалась сделка. Крупная партия колумбийского кокаина, по специальному заказу. Англия всегда тяготела именно к этому наркотику. И когда качество «товара» уже было проверено, а деньги за него пересчитаны, всех присутствующих, а также охрану за дверью объял необъяснимый глубокий сон. Настолько глубокий, что даже в полиции, куда поступил анонимный звонок, не смогли быстро привести их в чувство. А Гарри был уже дома, вместе с дипломатом, битком набитым деньгами.       На следующий день он обменял большую часть из них в Гринготтсе на галлеоны, и проблема была решена. Оставалось только дождаться родов и нового суда. Парень не стал пока рассказывать о своих «приключениях», чтобы не расстраивать и не пугать девушек, это было им противопоказано. Просто сказал что обо всем уже договорился. И все стали дружно решать, куда они уедут когда все утихомирится. Предложений было много и разных: Франция, Германия, США, Канада, Австралия. Споры были жаркими и долгими. В каждой стране находили недостатки, но время подумать еще было.       По странной прихоти Судьбы, все три девушки родили в один день, а уже на следующий за Драко Малфоем явились авроры. Пока блондина доставили в камеру Аврората, чтобы не возить лишний раз в Азкабан, суд был назначен через три дня.       Но эти три дня дались Драко тяжелее, чем два года в Азкабане. Его вдруг внезапно обуял страх, что Поттера обманули, и тот только зря выкинул деньги, и что через три дня ему вновь придется привыкать к Азкабанскому «гостеприимству». Однако, к счастью, его опасения оказались беспочвенны, хотя и не все прошло так гладко как они ожидали.       Срок ему не уменьшили, но ввиду «особых обстоятельств», читай — заплаченных денег, — заменили остаток срока на домашний арест. Но для Малфоя это было настоящей свободой: дома, с женой и сыновьями, да его и палками бы не выгнали оттуда. И вот после суда вопросом переезда они стали заниматься всерьез, хотя и не очень упирались, время еще позволяло. И через год, когда малыши уже подросли, на общем семейном совете было решено перебраться в Россию.       Да, совсем незнакомая страна, другие обычаи и язык, зато нет идиотских запретов, как в Англии, да и территория — ого-го! Кроме того, Гарри связался с Виктором Крамом и многое узнал почти из первых рук, в том числе о законах и обычаях. Полученное письмо он читал вслух, и всем понравилось то, что они услышали. Поэтому было решено ехать именно туда, да и выбор мест для проживания впечатлял, это не перенаселенная Европа и Америка, русские маги жили с таким размахом, какой и не снился англичанам.       После этого встал другой вопрос: Гарри не хотел уезжать, не оставив о себе память, проще говоря, не отомстив. Именно это и стало камнем преткновения между ним и Асторией. Луна относилась к его желанию спокойнее: не одобряла, но и не осуждала. Правда Астория тоже не осуждала, девушка просто боялась. Она боялась потерять вновь этого зеленоглазого гриффиндорца на всю голову. Но, нужно отдать должное, они не скандалили, хотя от этого было не легче. Бывало дулись друг на друга по паре дней, чтобы потом помириться в постели. Хотя бывало, что и до нее добраться не успевали. Луна частенько присоединялась к этой «сексуальной вакханалии», как ругались Панси и Драко.       — Дети же могут увидеть, — пыталась усовестить девушка, тяжело дышащую троицу, застуканную ею на кухне, — они же ведь любопытные уже, везде заглядывают.       — Ой, брось, Панси, — вяло «отбрыкивалась» Астория, — заняты они, Борги за уши тягают, как он только их терпит?       — Завидует она, — ухмыльнулась Луна, безо всякого стеснения вновь опускаясь перед Гарри на колени, — вытащи ты уже своего Дракона из спальни, да оторвитесь по полной, мы за детьми присмотрим завтра.       — Все, не подглядывай, — выставила Астория покрасневшую подругу из кухни, — любимый, тут такой удобный коврик…       К большому возмущению Панси, Луна была права, она завидовала, пусть и немного, подобной непосредственности и раскрепощенности, хотя нужно отдать должное, детям на глаза они не попадались ни разу. И девушка решила последовать совету, оставалось уговорить мужа.