Возмездие
После того, как решение было принято, Гарри времени больше не терял. И вплотную занялся вопросом эмиграции в Россию. Посетил русское посольство в Лондоне, узнал все необходимое, и оба семейства стали «укладывать чемоданы». Конечно переезд не был таким проблематичным, как в магловском мире, но определенные формальности существовали, и для спокойной жизни нарушать их не стоило. Да и времени еще хватало — Драко был еще полгода «невыездной», под домашним арестом. Хотя в посольстве Гарри сказали, что у них есть свои «источники информации», и они прекрасно осведомлены о текущем статусе мистера Малфоя. Но судя по всему, русских магов этот самый «статус» ничуть не волновал. Решить все вопросы удалось довольно быстро, он даже удивился, вспоминая «родное» Министерство, с его бюрократией. Теперь на «повестке дня» у него оставался последний вопрос. Он не хотел уезжать, не «облагодетельствовав» всех причастных к его проблемам. Но с этим у него возникли проблемы: парень не мог найти достойного способа отплатить за «все хорошее». Поэтому он зарылся в книги, которые притащил из домика дядюшки Альфарда и отрывался от них только ночью, когда жены утаскивали его в спальню. Драко же ни о какой мести не думал, ему было просто наплевать на Англию, вместе с её обитателями, он хотел быстрее свалить отсюда, но Поттера прекрасно понимал. В конце концов Избранный заслужил хоть капельку уважения за то, что спас их всех от психа, обладающего силой и властью. А на деле вышло, что Гарри оказался нужен только двум девчонкам. Понятное дело, что к обывателям Драко не испытывал никакой неприязни, они жили как жили и их не интересовало, по большому счету, кто у власти. Такие всегда есть и будут, и это даже хорошо, потому что они составляют основную часть населения в любой стране. Но вот власть предержащих, во всяком случае нынешних, Драко не любил, не за что было. И пусть он и правда виноват в том, что не прибил Дамблдора — заслуга Снейпа, а не его, — но Поттер-то тут точно ни при чем. Избранный оказался слишком опасен своей жаждой справедливости, а это не нужно никакой власти. И блондин разрывался между желанием помочь Гарри и ответственностью за свою семью. А Герой не собирался отказываться от своих планов. И вот, в одном уже рассыпающимся от старости фолианте, раскопал один любопытный ритуал: Воздаяние. Последний раз он использовался в такой древности, что помнить его могла бы лишь его Мантия-невидимка. Защиты от него не существовало. Он вытаскивал на поверхность остатки совести даже у самых закоренелых злодеев и заставлял их испытывать все то, что переживали их безвинные жертвы. Причем ориентировка происходила на моральные ценности проводящего его ритуалиста. Увы, весь фокус был в том, что тот кто проводил этот ритуал, сам попадал под его действие. Помимо этого, в зависимости от «степени вины», на каждом, попавшем под его действие, начинал накапливаться эффект «неудачника». В результате все, в том числе и сам заклинатель, умирали от нелепой случайности. Хроники сохранили предания о том, что иногда ритуалисту удавалось даже дожить до старости, но это были единичные случаи. И Гарри, искренне не видя за собой никакой вины, за исключением отсутствия мозгов и инстинкта самосохранения, остановил свой выбор на нем. Подготовка требовалась серьезная, но времени у него было еще достаточно. Однако, сколько бы ни было времени, в результате его оказывается слишком мало. Так было и на этот раз. Парень неожиданно для себя обнаружил, что дети уже начали ходить и пытаются разговаривать, а срок домашнего ареста Драко закончился. Луна и Астория не осуждали его, но подобное невнимание к семье их огорчало. Но все рано или поздно заканчивается, закончилось и его добровольное заточение в кабинете со стопками книг и горами старых свитков, и день переезда был назначен. Все формальности были улажены. Гарри даже с удивлением обнаружил, что Кингсли с облегчением вздохнул, узнав что Избранный и Малфой собрались эмигрировать, и с грустью понял старую истину: Герои нужны во время войны, в мирное время они опасны. Но особо горевать по этому поводу не собирался, были заботы и поважнее. Он не хотел проводить ритуал, скрываясь от своих девочек, а рассказать им справедливо опасался, ведь на нем это тоже отразится, а значит и на его семье. В этом он был абсолютно прав. — Гарри, не нужно, плюнь на них, — уговаривала его Астория, нежно поглаживая мужа по спине, — уедем, и пусть творят что хотят, нас это больше не коснется. Ты и так уже столько раз был на волосок от смерти, не стоит испытывать Судьбу. — Тори, я не могу так, — парень стоял на своем, — они постоянно выдвигали меня вперед, прячась за моей спиной, а потом бросили в тюрьму, пусть расплачиваются. — Он прав, Астория, — неожиданно сказала, молчавшая все это время Луна, — если оставить все как есть, то это может и повториться. — Ты что-то видела? — с дрожью в голосе спросила бывшая слизеринка. — Они от него не отстанут? — Не уверена, — в темноте было не видно пожатия плеч, — будущее изменчиво, и мы с тобой лучший тому пример. Но вполне возможно, ведь если в Англии «заведется» новый Темный Лорд, к кому в первую очередь побежит Кингсли? Не зря же Дамблдор готовил нашего мужа в Аврорат, чтобы всегда был под руками. — Да уж, — хмыкнул Гарри, — с него станется — и в Россию заявится. А если совсем припечет, то наши дети тоже окажутся под угрозой. — За детей я его сама убью, как только он на пороге появится, — спокойно сообщила Астория, сдаваясь. — Но наверное ты права, собой, при случае, они жертвовать не будут, и если не Гарри, то найдут другого «Избранного» который будет умирать за них. — Именно, — Луна была безмятежна. — А Гарри всегда поступал по совести, даже во вред самому себе, поэтому ему почти ничего не грозит от последствий ритуала. И на этом их спор был закончен. Через два дня их ожидал переезд, а парню еще многое предстояло сделать. Во время своих визитов в Министерство, он оставил там «маячок» для проклятья, в его случае проще было воздействие «на область», чем сбор частиц всех причастных, которых было слишком много, да и знал он далеко не всех. А так под действием ритуала окажутся все министерские служащие и те, кто часто там бывает, и его это вполне устраивало. Как и Малфоя. Обыватели его не интересовали, хотя иногда его и подмывало наложить проклятье на всю Англию.***
Гарри отдыхал, прошло уже полгода с тех пор, как они перебрались в Россию и парень до сих пор радовался, что они выбрали именно эту страну. Они купили рядом два небольших дома, в отдалении от магловских и магических поселений, и устроились на работу в небольшую компанию, занимающуюся изготовлением бытовых артефактов. Малфой — учеником зельевара, а он — учеником Артефактора. Язык правда давался нелегко, но они уже почти привыкли, девушки учились. Для детей они нашли замечательную няню. Кстати каминов, столь им нелюбимых, в России не было, тут все пользовались порталами или аппарацией. Ритуал Воздаяния он провел в первую же неделю после переезда, предварительно узнав в местном отделении Тайного Приказа правомерность своих действий. И оказалось, что у русских очень мало запретов, большая часть их магических законов не менялась еще с доСтатутных времен. Поэтому никого это не удивило и протестов не вызвало, ему только посоветовали все же посмотреть законы и больше не задавать глупых вопросов, для чего вручили тощую книжку: страниц 15-20, это были все законы, что действовали на территории магической России. Гарри только хмыкнул, вспомнив пять здоровенных фолиантов с замысловатыми формулировками, что были в Англии. И наконец его жизнь стала такой, о какой он всегда мечтал: у него был, уже старый, друг и появлялись новые, была семья, которой ему так не хватало в детстве, любимая работа и дом. А самое главное, тут он был обычным мужчиной, никто не ждал от него подвигов и не пялился на его шрам, это радовало больше всего. Тут он узнал много нового и про покойного Дамблдора, которого, как оказалось, в этой стране очень сильно не любили. Впрочем Гарри признавал, что за дело. Когда он прочитал историю давнего противостояния с Гриндевальдом, то изрядно удивился и долго потом костерил покойного директора, благо его словарный запас изрядно пополнился. Неудивительно, что тот почти не выбирался из Англии. Но к этому у него интерес был сугубо теоретический, его война закончилась и теперь было время просто жить. А в Англии, тем временем, происходили интересные события.