Жемчужинка

Не все обещания можно сдержать. Так размышлял Уильям, пока они вели краутов на расстрел. Возится с этими отбросами, у него не было никакого желания. Жемчужинка сидела и курила на возвышенности, придерживая винтовку. Пирсон тихо вздохнул, прикрывая глаза. Он так не хотел, чтобы она это видела, учитывая ее слова о том, что каждая жизнь священна. Однако она же и сказала: «Жизнь людей священна, Уильям, а не зверей в облике человека». Поэтому ощущения были двоякими. С одной стороны он обещал ее защитить от физических и эмоциональных травм. А с другой – это война. И нацистскую падаль надо истреблять, как бешеных собак. Его отвлекла небольшая возня между Цуссманом и краутом. Увидев, что рядовой протягивают свою флягу этому фрицу, сержанта передернуло, поэтому он подошел и резким ударом выбил флягу из рук краута, попутно рыча на Роберта: – Черт тебя подери, ты что творишь Цуссман?! Фриц рухнул на колени, стремясь подобрать флягу, что откатилась. Эстель, заметив это встала, и решила спустится, пока сержант не натворил дел. Цуссман попытался спокойно ответить: – Ничего сержант! Уильям рыкнул, опрокидывая рядового на землю: – Что-что? Не слышу! Жемчужинка подбежала к Роберту, на ходу произнося: – Цусс, тебе что, жить надоело? – Да в чем дело-то?! – недоумевал Цусс, поглядывая то на Пирсона, то на Эстель – Спокойнее сержант! – это уже попытался вступиться Рональд. Однако Уильяма уже понесло: – Эй, а ты не лезь! Они толкали друг друга, но в следующий миг, по каске Уильяма пришелся тяжелый удар камнем, а краут рванул наутек. Дэниелс бросился следом в погоню, как и поднятый Роберт, а девушка, подбежав к упавшему на колени сержанту, положила руку на плечо Пирсона: – Ты как? – Нормально, все нормально! Он быстро поднялся на ноги и кинулся вслед, как и его подруга, за парнями. Когда они догнали своих, Дэниелс и Цуссман уже повалили незадачливого бегуна наземь. Когда сержанты подбежали, Рональд обыскивал гада, и вытащил у него из внутреннего кармана бумагу: – Сукин сын прятал вот это! Уильям, естественно, в отместку, хорошенько пнул парня по ребрам. Цусс взял документ, читая, а Эстель прорычала на немецком, обращаясь к фрицу, стоя рядом с Уильямом: – Ну что, далеко убежал? Парень вдруг скорчил лицо в гримасе страха и боли, чем безмерно удивил всю четверку: – Я просто не хочу умирать! – И именно поэтому, ты решил ударить сержанта по голове камнем? Видимо, чтобы умер он, а не ты, да?! Жемчужинка резко пнула того в плечо, рыча: – Сейчас глянем, что в твоих глазах стоит чужая жизнь. Цусс, дай-ка мне эту бумагу. Парни сурово переглянулись, отдавая ей документ. Уильям, рыча, произнес: – И что же там? – О, это интересно, – недобро улыбнулась немка, поправляя на плече винтовку. – Тут сказано, что на аэродром Узельданге привезут взрывчатку, погрузят и отправят в Ремаген, чтобы подорвать мост через Рейн. Этот аэродром в пяти милях к северу. Если я понимаю правильно, это мост Людендорфа. И он последний. Тут прямой приказ – заложить взрывчатку. Цуссман кивнул – он тоже уже прочел это. Правда, вот про сам аэродром был ни сном, ни духом. Пирсон же был доволен находкой: – Ох, как неудачно все сложилось для тебя, фриц! И резким движением пнул того прямо в лицо, ломая ему челюсть и зубы. Повернувшись к Рэду и Цуссу, он рыкнул: – Отволоките его к остальным и пулю в лоб. Жемчужинка же произнесла вполголоса, пока они шли обратно с Пирсоном: – Это произойдет послезавтра, 27го. Тот аэродром мне хорошо знаком. – Прекрасно. Устроим им засаду по дороге, а потом уничтожим и то, что они уже успели собрать там. Девушка кивнула, поправляя винтовку, которая так и норовила съехать. Повернувшись, он произнесла: – А теперь снимай каску. – Да все в порядке, честно. – Уилья-я-ям, – угрожающе протянула Эстель, щурясь. Сержант фыркнул, но подчинился – спорить с его девушкой, было сродни, как переть на танк с ножом. А потому, вздохнув, он сел на камень, снимая с головы каску. Жемчужинка перебирала его волосы, и тихо прорычала: – Вот гадёныш. Он тебе шишку набил. Пирсон вздохнул: – Ничего, как-нибудь да переживу. Эстель фыркнула, и коротко поцеловав того в макушку произнесла: – Вечером не переживешь, если не дашь обработать. Я все сказала. И удалилась, эффектно покачивая бедрами, впрочем, совершенно непреднамеренно. Наблюдая за этим, Уильям хмыкнул, надевая каску и отправляясь к солдатам. Пора было заканчивать эту чехарду с пленными. Сидя в палатке вечером, он шипел и ворчал, пока Жемчужинка обрабатывала его шишку. Да, через пару часов боль от нее стала куда ощутимее. Но его подруга действовала очень нежно и деликатно, мягко обрабатывая ушиб и синяк вокруг шишки. Она прорычала, заканчивая: – Надо было на месте пристрелить ту тварь. Пирсон лишь хмыкнул: – И откуда в моем лисёнке такая кровожадность? – Лисы хищники, если ты не знал Уильям, – мрачно усмехнулась Эстель, убирая руки. – Все. – Спасибо лисёнок, – улыбнулся сержант, поймав руку Жемчужинки и мягко целуя пальцы. Девушка усмехнулась, садясь рядом: – Тебе не кажется, что все стало очень быстрым? – В каком смысле? – Удивленно вскинул брови Пирсон, потирая руки. – Ну, раньше бои давались нам как ступеньки, шаг за шагом, а теперь раз, и мы будто бы катимся с горки, события происходят быстро и… – И? – И мне кажется, идут куда-то не туда. Будто бы скоро случится что-то плохое. Уильям посмотрел на подругу и произнес, мягко беря ее ладони в свои: – Все будет хорошо, лисёнок. Когда дойдем к Рейну, все закончится. Эстель мягко улыбнулась ему и шепнула: – С тобой я точно знаю, что мне нечего боятся… Через минуту, она уже спокойно занималась своими делами. Пирсон хмыкнул, наблюдая за ее возней. Девушка перебирала свой походный рюкзак, выискивая свою карманную книжку. Видимо опять полвечера проведет за чтением, в обнимку с ним. После вчерашних откровений, напряжение между ними ушло, и им вновь стало уютно друг с другом, как и тогда, в Париже. В печке мерно потрескивали горящие поленья, и сержант решил сходить еще за одной охапкой, чтобы затопить на ночь печь получше. Коротко обронив: "Я за хворостом", он надел каску и вышел из палатки. Жемчужинка не была бы собой, если бы, не решила поозорничать. Поэтому, пока Пирсон уходил за хворостом, чтобы печь затопить, она потихоньку стащила его флягу и спрятала в свой походный рюкзак, в самое дно, да еще и в майки, чтобы сразу не нашел. Довольная собой, она уселась обратно за столик, с книжкой в руках. И ей стоило больших усилий не улыбаться, когда вернулся Уильям. Тот удивленно глянул на подругу: – Чего это ты улыбаешься? – А? А, просто момент в книге хороший. Сержант быстро сообразил, не тут явно что-то не так. Когда Эстель читает, она обычно так поглощена, что даже почти не моргает. А тут сидит, да хитро улыбается, поглядывая на него из-за книги. Тот подошел и опустил пальцем корешок: – А ну колись, чего уже натворила? Я тебя знаю, как свои пять пальцев, лисица. – Я? Натворила? – у Жемчужинки и правда был вид божьего одуванчика. Пирсон хмыкнул прищуриваясь. Да, этот дьяволенок в образе ангелочка умела заинтриговать. Поэтому сержант осмотрелся вокруг, выискивая, что же умыкнула его хитрая лиса в этот раз. Быстро обнаружилась и пропажа – фляжка. Повернувшись, он наклонился к девушке, недобро улыбаясь: – Верни по-хорошему, не то покусаю! Жемчужинка же озорно улыбнулась: – Лисы – наихудший вариант чтобы кусаться! Но Уильям благополучно пропустил это мимо ушей, буквально рывком притянув девчонку к себе. Он выхватил книгу из ее рук, отбрасывая на стол, и прорычал ей на ушко: – Ох, провоцируешь ты меня лисёнок. Эстель смущенно пискнула, когда сержант мягко прикусил ее ушко, вкрадчиво произнося вполголоса: – Верни, ворюга! – Ни за фто! – попискивала и смеялась Жемчужинка в руках Пирсона, пока тот кусал ее за шею и ушки, еще и щекоча. – Ну ладно, ладно, верну! Уильям удовлетворенно хмыкнул, получив свою вещь обратно. Жемчужинка же встала рядом с ним улыбаясь: – Вообще-то, это не честно! Ты знаешь, что я боюсь щекотки, и пользуешься этим, а сам, при этом, как непробиваемый танк! – Вообще-то, это не честно, воровать у меня вещи, мисс лисичка, – парировал сержант, обняв подругу. Эстель улыбнулась, прижавшись к нему, и тихонько выдохнула. Ей было с этим человек как никогда уютно и спокойно. В такие моменты ей казалось, что будущее – безоблачно.

***

Наступил день Х. 27 число декабря, глубокая ночь, около 2х часов. Холод стоял просто ужасающий – ресницы покрывались инеем. Уильям велел Эстель оставаться в укрытии и не высовываться, пока не закончится перестрелка. Вчера они долго спорили – Жемчужинка настаивала на полном участии в операции, а вот Уильям был категорически против. Интуиция у сержанта работала редко, но сейчас, он, от чего-то, сильно не хотел, чтобы она участвовала. У него было дурное предчувствие, непонятно с чего взявшееся. Сначала, он хотел вообще оставить подругу в лагере, чтобы вообще не рисковать. Эстель была против такого сценария и пол вечера уговаривала его, бродя за ним хвостиком и заглядывая в глаза. Пирсон хотел бы скрыть от нее свою встревоженность, и не пугать лишний раз, но Жемчужинка вмиг его раскусила. Опять. Пришлось выложить все, надеясь на понимание. Она его, конечно, уломала на то, чтобы пойти с парнями на задание, но в перестрелке Пирсон ей запретил участвовать. Причем, как бы она не пыталась, ответ его был безапелляционное «нет». Поэтому она сейчас сидела в укрытии, наблюдая, как парни минируют деревья на проезде. Уильям же выбрал позицию за бревнами, пока ребята носились с динамитом. Эстель вздохнула – ее сержант слишком сильно ее стал опекать после инцидента в Хюртгене. Не давал лишний раз высунуться, и это чудо, что он позволил ей участвовать в бою двумя днями ранее. Достав его флягу, она отпила небольшой глоток виски, чувствуя спасительное тепло, расходящееся от груди. Это первый раз, когда Пирсон отдал ей флягу. И то, чтобы она не замерзла. Девушка же старалась лишний раз не прикладываться – ей нужен чистый рассудок, когда они приступят ко второй части плана. Жемчужинка заметила движение, и поняла причину – все готово, солдаты разбегаются на позиции для засады. Ей же пришлось притаиться за деревьями, ибо высунуться ей нельзя. Уильям оставил ее между двух камней за деревьями, на небольшом пригорке. Отсюда все было видно и слышно, но сюда мало кто посмотрит во время перестрелки. Однако Эстель достала винтовку и бинокль. Нет уж. Стоять в стороне и бездействовать это удел слабаков и трусов. Пусть она и не будет полноценно драться, но как снайпер поможет. Не зря же она училась стрельбе из винтовки целый год, помимо авиаучилища. Освещение было тусклым – единственным источником света была луна. Полнобокая, бледная луна равнодушно смотрела на суету мирской жизни с едва подернутого облаками холодного неба. Уж кому точно нет дела до их проблем, подумала Жемчужинка, глядя на белый спутник. Впрочем, Луна оставалась безмолвной. С правого фланга рядовой помигал фонариком – приближаются грузовики. Сигнал дан, все притаились в укрытиях. Эстель посмотрела на дорогу через бинокль, оценивая, сколько будет народу. Впереди ехал грузовик Боргвард Б3000, за ним два Опеля Блиц, 3й серии, груженые взрывчаткой. Их строй замыкал один SdKfz 251, за ним ехал еще один Боргвард, два кубельвагена и последний 251-ый. Девушка отлично знала эти грузовики, в конце концов, это самые массовые серийники, исключая конечно Мерседесы. Едва они въехали на участок дороги в расщелине, то уже оказались в ловушке. Раздались три громких взрыва и деревья ровнехонько заблокировали пути вперед и назад, а парни начали наступление. Крауты повыпрыгивали из машин, ошеломленные внезапной атакой, а американцы не давали им опомниться. Началась перестрелка, и в неравном бою солдаты США с легкостью одерживали вверх. К счастью солдат вермахта было совсем не много. Эстель даже не пришлось стрелять – их парни легко справились, выкосив фрицев начисто за считанные минуты. Пирсон уже командовал парням и махнул ей, чтобы она спускалась. Дважды Жемчужинке повторять не пришлось, и она тенью выскользнула из своего укрытия, подбегая к Боргварду, который стоял в аккурат к поваленному дереву. Айелло вытаскивал труп водителя, а Уильям раздавал указания: – На этих грузовиках проникнем к вражеской авиабазе, проникнем и уничтожим взрывчатку. Айелло, готовься выдвигаться. Говард, зачистите дорогу. Эстель, Дэниелс, Цуссман, полезайте в грузовик! Стайлз, ты со мной. Пока парни выполняли, сержант подошел к Жемчужинке и еле слышно произнес: – Будь осторожна. – Так точно, сержант, – также тихо ответила девчонка, подходя к грузовику. Рональд протянул ей руку, помогая залезть, и едва они втроем оказались в кузове, Стайлз закрыл заднюю панель кузова. Через пятнадцать минут, грузовик начал останавливаться, а Жемчужинка подняла голову. Похоже, приехали. Рэд посмотрел на нее и шепотом спросил: – Ты как? – Как рыба на льду. Волнуюсь. Рэд кивнул, и немного ободряюще похлопал ее по плечу, а Цусс шепнул: – Останавливаемся. Похоже, наша остановка, передаем за проезд. Тихо хихикая, компания дождалась полной остановки и повыпрыгивала из кузова грузовика. Ехавший за ними на кубельвагене Уильям тоже остановился и потушил фары. Парни и немка подошли к нему, чтобы получить указания: – Значит так, мы въедем в ворота в три часа ровно. Займите высоту, чтобы прикрыть нас огнем, пока мы будем разбираться с их грузовиками. И действуйте потише. Обходите патрули и не высовывайтесь. Нам не нужен переполох, иначе пропадет эффект неожиданности. Ребята дружно кивнули. Эстель уже направилась к обходной тропке, а Пирсон, поймав обоих за рукава, прорычал: – За нее несете ответственность головой оба. Не дай боже хоть царапинка будет. Дождавшись кивка, он отпустил их, и махнул рукой: – Едем! Рэд и Цусс нагнали подругу у бревна. Та шепнула с легким удивлением: – Вы чего застряли там? – А, да так, Пирсон просто дал «доброе» напутствие, – отмахнулся Роберт. – Дай угадаю, чтобы вы берегли меня, иначе секир башка? – хмыкнула девушка, перелезая через бревно. – Да, верно, – чуть рассмеялся Рональд, следуя за ней. Девушка лишь закатила глаза. А вот Цуссман, решил для себя все же расставить все точки над i: – Слушай, это уже становится бредом, и кажется мне полной чушью, но… Эстель повернулась к ним, сжимая винтовку, чуть напряженно: – Но что? – Ты и Пирсон. Что между вами? Вы явно уже не друзья, иначе он бы так за тебя не волновался, будь вы просто друзьями. А он трясется, словно дракон над золотом. Жемчужинка выдохнула и, скрепя сердце, процедила: – Да ты прав. Уже нечто большее, чем просто дружба. Дэниелс и Цусс, услышав это, остановились как вкопанные. Они оба опешили, не веря своим ушам: – П-погоди, ты и он, вы… – Да. Может, обсудим это после задания? – Эстель смущенно порозовела, отводя взгляд в сторону. – Хах, да ладно! – Роберт обошел ее, искренне улыбаясь. – Ты и этот старый ворчун? Да чем же он смог тебя привлечь? Ну, кроме того что спас? Девушка покраснела еще гуще, продолжая идти: – Он добрый, заботливый, и… Ну… Он красивый… Парни усмехнулись: – Насчет первых двух можем поспорить, а третье субъективно. Эстель же, хмыкнула, повернувшись к парням, нашла способ заткнуть обоих до конца пути: – Насчет первых двух, мальчики. Если он таков только со мной, а я смелюсь напомнить краут, то стыд вам и позор, что не смогли добиться его расположения, хотя вы с ним дольше меня. Парни пристыжено прикусили языки, а девушка махнула рукой: – Идем, нечего стоять. Время – деньги. Ребята крались по тропке едва освещенной луной, пока не выбрались не небольшой пригорок между деревьев. Осмотревшись, девушка шепнула: – Три пути и один лучше другого. Ну что, как в русских сказках? – А как там? – удивленно спросил Рэд. – Прямо пойдешь – голову сложишь, направо поедешь – коня потеряешь, налево поедешь – меча лишишься. – Как-то не очень весело выходит, – хмыкнул Роберт, продираясь через куст. – Ну, так что, парни? Лучше лишиться коня, которого у нас нет, чем оружия? – И то верно. Идем на право. Троица крадучись спустилась и шмыгнула направо. Перед базой была замерзшая речушка, а периметр огорожен сеткой. Три пути, что были у них, это либо пойти налево и пробраться через пролом в стене, либо через цент по канализации, либо пойти направо, там была дыра в сетке. База была как на ладони, было видно всех патрульных на перроне перед ангарами. Эстель шла чуть впереди и шепнула парням перед дырой в заборе: – Ангары контролируют по три человека, один внутри, двое снаружи. Смотреть в оба. – Есть сержант! – так же тихо прошептал Рэд. Первой прокравшись на территорию, девушка внимательно осмотрелась, вслушиваясь в любой шум. Оценив ситуацию, и что они в «слепом» пятне дозорных, она махнула рукой друзьям, и Дэниелс с Цуссманом так же вошли на территорию аэродрома. Еще раз оглядевшись, они двинулись в первый ангар, стараясь быть как можно тише. Внутри стоял фриц и ковырялся в самолете, второй на выходе. Жемчужинка решила убрать первого и вытащила пистолет. Она медлила – он стоит в хорошо освещенном месте, рядом под лампой и перед открытыми воротами ангара. Если сейчас мимо пройдет патруль, они заинтересуются трупом. Поэтому она и выжидала. Но людей не появилось, поэтому зеваку постиг печальный итог, как и второго у дверей. Повернувшись к парням, Эстель шепнула: – Нужно оттащить труп вон того сюда, за ящики, чтобы тело не обнаружили. Едва парни это сделали, мимо ангара прошествовал патрульный. Он вообще, похоже, не обратил внимания, что его товарищ внезапно куда-то испарился. Троица быстро прошмыгнула из ангара в проулок между первым и вторым, и проскользнули внутрь. Там на ящиках сидел еще краут и вальяжно прогуливался Оберст в черной униформе. Цусс шепнул ребятам: – Командир базы! Если его брать, мы облегчим штурм. Жемчужинка кровожадно улыбнулась: – Он мой. Мальчики, прикройте, а я ему пришлю подарочек. Она крадучись проскользнула к командиру, а Рэд и Роберт убрали того что был на ящиках и в правом проеме. Командир тоже рухнул с дырой в голове, заливая бетон кровью. Цуссман одобрительно прошептал: – Отлично Тий, это облегчит штурм. – Ворон не считай! – шепотом «рыкнула» на него Эстель, выстрелив в заметившего их фрица, пока он не успел заорать. Парни прокрались за ней мимо грузовиков. Пока что им везло – основные силы патрулей были направлены на центральные ангары, а вот боковые охраняло человек 10 максимум. Поэтому они смогли так быстро и незаметно проскользнуть. Перед ними открылся съезд вниз, к ремонтным базам грузовиков и палаткам с топливом и вооружением. Дэниелс заметил под тентом первой еще одного краута, и метко его снял, а Эстель шепнула, указывая на радиовышку: – Парни, вот оно! Радио-бункер. Оттуда отличный вид. Надо только туда подобраться. Перед ними была преграда – еще четверо патрульных. Жемчужинка шепнула Цуссу: – Роб, сними вон того, в палатке с припасами, Рэд, твой тот что за брикетами с досками. Парни быстро заняли позицию в укрытиях, выжидая подходящий момент. Впереди, помимо заявленных фрицев стояло еще двое. Немного почесав языками, они разбрелись в разные стороны, а первые двое бродили взад вперед, создавая вид бурной деятельности. Эстель показала ребятам сжатый кулак – «ждем». Когда первый из парочки свернул за угол, она показала пальцами: "вперед", и троица прихлопнула последних патрульных на своем пути, спрятав тела в расщелине. Путь на бункер связи был открыт, и они гуськом шмыгнули к боковой лестнице на крышу. Девушка вдруг остановилась – на крыше их ожидал еще один. Это было неудобно, залезть незаметно – не выйдет. Однако и парень заметил ее и тихонько подошел, глянув на лестницу вниз. Секунду длилось неловкое молчание, пока Жемчужинка не выстрелила ему в лоб, от чего парень рухнул навзничь. Троица устроилась на крышу, оттащив труп подальше. Они как по команде достали винтовки, напряженно ожидая атаки. Цуссман резонно подметил, сверяясь с часами Жемчужинки, которые она достала из кармана: – Не стреляем, отряд Пирсона через 10 минут штурмует ворота. Пока же, нужно выделить цели. Девушка, убирая их, произнесла, поправляя оптику: – Фиг тебе, а не цели. Цели выбегут, когда начнется атака. Пока что они кукуют в казармах. – Справа! Они на позициях! И точно, в смотровую вышку прилетела ракета из гранатомета, поджигая и обрушая ее, а ворота проломили грузовики и джипы, буквально отшвыривая хлипкую конструкцию. Крауты у ворот едва успели попрыгать в разные стороны, когда грузовики на полном ходу ворвались на территорию аэродрома. Оттуда высыпали их парни, тут же вытесняя фрицев и вынуждая их стягивать все силы к стоянке. Пока Рэд и Цусс наблюдали за своими грузовиками, Эстель выстрелила в водителя одного из груженых грузовиков. Началась перестрелка, в которой им была отведена главная задача – убирать особенно опасные цели. Цусс заметил движение на втором этаже зданий, крича об этом, и у них наступила дуэль снайперов. Эстель и Рэд занялись теми, кто был в здании напротив, а Цусс ребятами на крыше комендатуры. Дэниелс смог убрать одного, а вот Жемчужинка, как человек, который дольше практиковался в стрельбе из снайперской винтовки, троих, да еще и попала случайно в прожектор. Цусса даже повеселило ее неловкое: «упс…». Она так же посильно помогала парням внизу, как и Роберт с Рональдом. Девушка заметила проблему первой в свете прожектора, пока парни были заняты отстрелом пулеметчиков. Она крикнула им, перезаряжаясь: – Огнемет у регистратуры!!! Рэд прицелился в него, помня, как Жемчужинка стреляла им в клапаны. Прогремел выстрел и краут рухнул объятый огнем, катаясь и пытаясь потушиться, но поздно – баллоны с горючей смесью взорвались, навсегда обрывая еще одну жизнь. Впрочем, веселье не продлилось долго – второй грузовик с взрывчаткой стоял к ним задом, от чего в его водителя попасть было не реально. Поэтому, он успешно развернулся и уехал вглубь аэродрома, спасаясь от атаки американцев. Но у них троих была задача посерьезнее – за укрытиями парней поджидали пулеметчики. Пока они убирали последнюю преграду, второй грузовик успел скрыться из виду вовсе. Но парни Уильяма смогли выполнить задачу – грузовик вспыхнул и прогремел ошеломительной силы взрыв, разрывая Боргвард на мелкие кусочки. Даже от шин и двигателя ничего не осталось. Цуссман же крикнул, спрыгивая на пологую крышу и скатываясь по ней вниз: – Уничтожен первый грузовик! Нам пора менять позицию! Девушка спрыгнула следом, но ловкости у нее было немного меньше в таких вот скатываниях, от чего она довольно неловко рухнула в снег, рядом с ящиком на бочках. Рэд, спустившийся последним подал ей руку, быстро поднимая на ноги. Эстель кивнула ему и вынула свой FG-42. Она уже давно не расставалась с этим оружием, оно ей было так же любо, как Пирсону его Томпсон. Из казарм народу вывалилась как сельди из бочки. Эстель едва успевала находить укрытия, нарочно избегая бочек. Рэд и Цусс убежали немного вперед, а вот девчонка юркнула в первую казарму, попутно стреляя во всех фрицев на своем пути. Когда она вышла к навесу, парни были прижаты, вдобавок, их нагнал Стайлз и произнес троице, пока они отстреливались: – Пирсон велел занять смотровую башню перед ангарами, велел прикрывать его оттуда! – Плохая идея! – крикнула Жемчужинка, перекрывая шум стрельбы, и попутно сама стреляя. – Если крауты решат использовать Флак, сложим головы все! – Но это его приказ! – жалобно крикнул Дрю, понимая, что тягаться с мнением двух сержантов ему, как рядовому ну вот вообще не с руки. – Ладно, разберемся по ходу пьесы, – рыкнула девушка, добивая последних двух на этом участке пути. Оставалось всего две казармы на пути к вышке, но Цусс не дал ей выйти крикнув: – Нет, сиди тут! Их слишком много! Это приказ! Девушка опешила – ей приказывает рядовой? А потом вспомнила – Уильям с них три шкуры спустит даже за царапину. Но и сидеть просто так, сложа ручки, она тоже не собиралась. Не в ее природе. Эстель закатила глаза и, высунувшись в окно, выстрелила, попадая в головы трем бегущим краутам. Однако, их планам решил помешать невесть откуда выскочивший пулеметчик. Правда вот мозгов как у воробушка – он встал на грузовик и с воплем начал стрелять одной сплошной очередью, не особенно и целясь. За что закономерно получил очередь в лицо и рухнул навзничь. Парни в этот момент продолжали выкашивать противника, шаг за шагом расчищая путь к башне. Когда выстрелы немного поутихли, Дэниелс, который сидел у правой казармы, крикнул немке: – Все чисто! В башню! Жемчужинка просто вылезла в окно, не желая тратить время на огибание казармы. Роберт, Рэд и она, втроем кинулись к смотровой вышке, а Стайлз с парнями бросились направо, чтобы помочь Уильяму с зачисткой плаца у ангара В1. Девушка фыркнула, перезаряжая винтовку: – Все равно плохая идея, очень. – Почему? – удивленно спросил Цусс, поднимаясь на пролет. – Ты когда-нибудь видел Флак? – осведомилась Эстель, подбирая что-то с ящиков под лестницей. – Нет, только паки и ту зенитку, что мы брали до тебя при прорыве с плацдарма, а что? – Представь себе артиллерию в 88 миллиметров. Это настоящее танковое орудие. Некоторые Флаки даже на самоходки ставят, и они прошивают танки как игла ткань. Если они решат использовать его, мы тут точно ляжем. Пропыхтела их подруга, поднимаясь следом. Наверху стоял один краут, поливая наступающих из пулемета, но Рэд был не настроен играть, а потому просто прошил его очередью из подобранного STG44. Следом поднялись Роберт и Жемчужинка, которая все еще бубнила про неразумность позиции. – Ладно, не ворчи, думаю, у них не будет времени его задействовать, – произнес Дэниелс, вставая у «балкона» вышки у пулемета. – И то верно. Ну что братцы, понеслась перекрестясь, огонь! На краутов обрушилась очередь из MG42, и посыпались выстрелы из снайперских винтовок. Пока они стреляли, Эстель и Цуссман даже умудрялись переговариваться. Она указала ему, выстрелив в пулеметчика у орудия: – Вон, видишь вон ту здоровенную пушку? – Ага! – крикнул Роберт, убирая примостившегося рядом с убитым фрицем-пулеметчиком напарника. – Это и есть Флак! Пока они сражались, девушка краем глаза следила за Уильямом и отрядом. Пока что, они могли удерживать позиции и продолжали наступление, выкашивая солдат Вермахта. Но неожиданно, они начали отступать, и притом, очень быстро покидая позиции. Ничего не понимая – врагов ведь еще много, она перевелась на следующего краута, думая, что вина пулеметчиков – их было как грязи. Тут уже и Дэниелс, который не отлипал от пулемета крикнул: – Почему Пирсон отходит?! – ТАНК!!! – заорал Роберт, указывая на выехавший из ангара Королевский Тигр. Танк начал стрельбу, пока парни отчаянно пытались убрать пехоту и дать их солдатам шанс задействовать гранатомет. Пока Тигр не перевелся на их вышку. Девушка снова попала в ситуацию, как на холме 493 – события снова происходили так быстро, и в тоже время, медленно, что даже не было возможности осознать, что произошло. Цуссман только и успел крикнуть: – Он целится в нас! Ложись!!! Эстель успела немного отскочить к лестнице, а вот ребята нет. В вышку попал снаряд, и их обоих выкинуло за борта, а вот Эстель повезло даже меньше чем им – обломки полетели в нее и в висок, который она разбила когда-то в отеле Аллендорф, прилетел особенно крупный кусок бетона. Ее отшвырнуло назад взрывной волной и обломками, и она полетела с лестницы вниз, попутно ударившись еще пару раз головой о ступени. Когда полет кончился у подножия, девушка даже не смогла толком встать сразу, рухнув как мешок с мукой. Через пару минут, Жемчужинка попыталась встать, но вышло только подняться на четвереньки. У Эстель перед глазами стояла пеленой кромешная тьма, в ушах был шум и звон, была жуткая дезориентация и слабость. Накатила противная тошнота и беднягу вырвало прямо перед собой водой и скудным обедом. Она тяжело дышала и старалась лишний раз не двигаться. Висок и голову разрывала жуткая боль, болело, казалось, все тело и внутренности разом, начиная от головы и заканчивая костями. Она медленно села, ощупывая себя, чтобы понять, есть ли переломы. К ее облегчению, тьма перед глазами потихоньку начинала проходить, и появились первые смутные очертания окружающих ее вещей. Переломов она так же не обнаружила и осторожно, со страхом коснулась виска. Ей казалось, что он проломлен, и кости черепа сломаны. Но нет, удар бетонным обломком хоть и был оглушающим, но кости были целы. Она с выдохом облегчения почувствовала ссадину, из которой сочилась кровь, но твердую кость под пальцами. Ломота не уходила, но нужно было вставать и идти. Она осторожно и медленно встала, опираясь на перила, попутно поднимая уцелевший FG, который вышвырнуло вместе с ней. Тьма уже почти полностью пошла, а вот боль в голове усиливалась, как и нарастающий гул в ушах. Она мрачно прохрипела, прихрамывая и направляясь к последней позиции взвода Уильяма: – Я же говорила, что это дерьмовая позиция. К черту… Нужно найти Рэда и Цусса… Каждый шаг отдавался ужасной болью во всем теле, полет по лестнице окрасил ноги, руки, шею и спину жутковатый лиловый цвет, и алебастровая кожа быстро расцвела пурпурными пятнами синяков. Эстель подумала, что теперь Пирсон вообще ее никуда не пустит, а беднягам Дэниелсу и Цуссману вообще головы снимет. Подойдя к сетке, впрочем, эти мысли улетучились, сменившись парализующим страхом – ее друзей заталкивали крауты в грузовики, как пленных. Девушка, шипя, подняла автомат, но слабость, боль и дрожь не позволили ей даже затвор передернуть. Она беспомощно вцепилась пальцами в эту злосчастную сетку, отчаянно глядя на это. К счастью взвод успел вовремя, и в краутов полетели пули от отряда. Жемчужинка было порадовалась, но не тут-то было – Боргвард сорвался с места, увозя Роберта. Парни попытались было отстреляться, чтобы остановить грузовик, но, увы. Девушка попыталась побыстрее подойти к своим, хромая и чувствуя боль от каждого движения, но все равно не успела. На ее глазах подъехал Уильям, Дэниелс что-то сказал Говарду, отшвырнул сержанта, и, запрыгнув его джип, ринулся в погоню. Пирсон успел отдать приказ гнаться за Рэдом, а сам осматривался в поисках подруги. Первым ее заметил Говард. Темнокожий инженер буквально подлетел к немке, заметив ее и то, как она едва не сползает по каменному забору. Следом подбежал и Пирсон, помогая инженеру поднять Эстель на ноги. Он прорычал, помогая Жемчужинке сесть в джип: – Остальным ждать здесь! Любое отступление буду расценивать как дезертирство! Говард! Ты за старшего. – Есть сержант! Он резко тронулся, ориентируясь по свежим отпечаткам на снегу. Эстель тихо и жалобно попросила, положив голову на плече сержанта: – Уильям помедленнее, меня сейчас стошнит… – Потерпи лисёнок… Нагоним этого дезертира. Девушка лишь икнула, чувствуя подступающую тошноту. Уильям лишь вздохнул, срываясь на рычание: – Цуссману еще повезло. В отличие от Дэниелса. Убью. Я велел им тебя беречь. Девушка тихо произнесла, чувствуя, что даже говорить становится все труднее: – Просто, не надо было на ту вышку забираться… Я говорила… Плохая позиция… – Плевать. Найду, оторву голову. Пирсон гнал по дороге, пока не заметил остановившийся джип Айелло и Стайлза, и горящие обломки. Он произнес, останавливаясь как можно мягче: – Потерпи немного. Я сейчас приду. Парни выглядели растерянными, и потому, сержант решительным шагом пошел вперед. Айелло же, заметив Эстель и ее состояние, подлетел к ней: – Боже, ты как? – Мне трудно говорить… У меня все болит… Поскорее бы в лагерь… – Вот уроды! Погоди, пойдем, присмотрим за Пирсоном, иначе ведь и правда прибьет Рэда. И они ринулись вслед за сержантом. Который, впрочем, нашел виновника. Дезертир отыскался довольно быстро – Дэниелс лежал в снегу с пулевыми ранениями в левое плечо и грудь. Уильям навис над ним, рыча не хуже волка: – Ты. Ты нарушил мой приказ. – Так отдай меня под трибунал, – прохрипел Рэд. – Дезертир заслуживает смерти. Может быть, я закончу начатое? Окажу всему взводу услугу? Скрывать нарастающую злость сержанту удавалось все труднее. И он злился не без причины – Рональд сбежал с поля боя, в погоне за этим грузовиком, не выполнив приказ, да еще и не сберег его подругу. Уильям даже не знал, что сейчас бесит его больше – нарушение приказа, или то, что Эстель в жутком состоянии по вине этих оболтусов. Он даже положил руку на кобуру, в приступе холодной ярости, но его остановил возглас Стайлза, который вместе с Фрэнком нагнали его: – Сержант! Одернув руку, он рывком наклонился, и навис над Рональдом: – Все кончено! Тебе больше нет места в моем взводе! Уберите ЭТО с моих глаз! Рыкнул он, обращаясь к Дрю и Айелло. И пока они возились с раненым, сел в джип и плавно тронулся. Девушка была совсем притихшей. Пирсон сначала не особенно обратил внимание на это, подумав, что ей просто нужно немного передохнуть. Но когда джип слегка подбросило на колдобине, Жемчужинка рухнула на него, совершенно обмякшая. Уильям приподнял ее одной рукой, и пару раз позвал. Реакции не последовало. Он еще раз ее потряс, чувствуя, как липкий страх разливается по телу от груди: – Лисёнок? Эстель!