× × ×
Оливия продолжала настаивать на том, чтобы он нашел новые способы признать то, что он лично считал одним и тем же, — что в жизни есть нечто большее, чем то, что вы можете видеть, слышать и осязать, — до обеда. Это было тогда, когда Эш и Киаве снова оказались в непосредственной близости, и у Кукуи не было времени на метафизические дебаты. Ему приходилось иметь дело с препирающимися детьми. — Не забегай вперёд! — громко сказал Эш, взмахнув указующим пальцем. — Возможно, у тебя было хорошее начало, но ты просто подожди! Я собираюсь найти что-нибудь потрясное! — О, ты так думаешь, да? — Киаве наклонился, чтобы опустить голову до уровня Эша, очевидно, просто чтобы подчеркнуть, насколько он выше. — Это должно быть что-то довольно крутое, так как я просто собираюсь снова набрать высокие баллы! — Это будет ничто по сравнению с тем, что я собираюсь найти! — вмешался Софокл. — Когда мои расчеты оправдаются, я оставлю вас всех в пыли! — Да кого волнуют расчеты? — потребовала Маллоу и торжествующе скрестила руки на груди. — Мы со Стаутлендом как раз разогревались с тем, что нашли раньше! После обеда мы последуем за нашими носами и найдем лучшие ингредиенты на свете! — Ингредиенты не выигрывают призы! — поддразнил её Киаве. Маллоу заартачилась, прежде чем задрать нос в воздух. — Я имел в виду метафорически! — Конечно, конечно… — затем он снова повернулся с ухмылкой к Эшу. — Ну ладно. По крайней мере, ты не будешь худшим из нас. — Эй! — рявкнул Эш, снова махнув рукой. — Я в лучше всего проявляю себя, когда на меня давят! Я подойду сзади и выиграю всё это чем-нибудь супер, супер, супер потрясным! — Хорошо! — крикнул Кукуи. Все они тут же замолчали, чтобы посмотреть на него, доказывая, что спор был скорее оживленным, чем на самом деле горячим. Кукуи положил руку на бедро и жестом указал на место для пикника, которое наконец-то было готово к их обеду. — Пицца, кто-нибудь будет? Как и ожидалось, еды было достаточно, чтобы занять даже самые большие рты (за исключением метафорического рта Ротомдекса, но он, похоже, был счастлив порхать вокруг стаутлендов, а не людей), и на оставшийся перерыв всё было спокойно. Как только они закончили, все бросились прочь, даже Лана и Маллоу загорелись, чтобы набрать как можно больше очков. Оливия весело покачала головой. — Я не думаю, что мой урок о доверии партнеру проходит совсем так, как я намеревалась. — А это когда-нибудь случалось? — вежливо спросил Кукуи. —Мы делаем это уже третий год, Оливия. Я не думаю, что мы когда-либо проходили этот урок без того, чтобы он не превратился в соревнование. — И то верно. Но я не думала, что Киаве так разгорячиться! — сказала она, хихикая. — Я знаю, что ты так и сказал, но он определенно изменился с тех пор, как взялся за моё испытание. Ему так весело! — Действительно, — согласился Кукуи. — Он прокладывал себе путь сквозь всю ту неуверенность, которая сдерживала его. Было приятно это видеть — я немного беспокоился за него. — И не зря, — сказала она и задумчиво посмотрела вслед детям. — Ты сказал, что, по-твоему, с тех пор, как Эш прибыл сюда, он так открылся? — Мне бы хотелось думать, что другие дети тоже помогают, но Эш определенно подталкивает его, — сказал Кукуи и ухмыльнулся. — Конечно, Эш подталкивает нас всех. Новая кровь часто является тем Угольком, который запускает Огненное Колесо перемен! — Пожалуйста, вырежи эти каламбуры. Ты навредишь себе. — Вырезать — это, кстати, каламбур. Она невольно рассмеялась, качая головой. — Шутки в сторону… Мне интересно, сколько из этого на самом деле — просто новая кровь. И сколько в ней заслуг Эша? — Ну, это действительно похоже на… — Кукуи сделал паузу, а затем ухмыльнулся: — Рассматривание одного и того же экземпляра с двух точек зрения. — Молодец, — поддразнила она. Но её веселье быстро испарилось. Она повернулась обратно к прогуливающейся Лилли, наблюдая, как девочка нервно ползла обратно к Стаутленду. Даже когда Кукуи наблюдал, выражение лица Оливии омрачилось. Пока она вовсе не нахмурилась, её взгляд остановился где-то вдалеке. Он встал рядом с ней, обеспокоенный внезапной переменой в её настроении. — Есть какие-то проблемы? — Вот в чем вопрос, — тихо сказала она. — Вопрос, который нам с Халой ещё предстоит решить. — Хала-… подожди. Ты думаешь, Эш это проблема? — ошарашенно спросил он. — Это из-за того, что говорил Хала? Насчет Эша… что там было… насчет его правды? Оливия не ответила. Кукуи почувствовал что-то очень похожее на всплеск раздражения. — Он ещё ребенок, Оливия. Он приехал в Алолу на каникулы. Он остался здесь, потому что хотел учиться, и он проходит Испытания, потому что он типичный боевой тренер, который хочет стать сильнее и принять каждый вызов, о котором он узнает, — огрызнулся он. — Поверь мне, я живу с ним. Я знаю, когда он лжет. Если бы у него был какой-то секретный план, я бы уже знал об этом. — Тебе не обязательно что-то планировать, чтобы это произошло, — сказала Оливия. Он усмехнулся. Она искоса взглянула на него. — Его выбрал Тапу Коко, Кукуи. Страж Конфликта. Даже ты должен это признать. — Потому что у него есть потенциал, — легко парировал он. — Легенды говорят, что Тапу Коко всегда ищет хорошего боя. По какой-то причине он думает, что Эш может дать ему один. Это не должно ничего значить. — Нет, это не так. Но это всё равно интересно, да? — огрызнулась Оливия. — Мальчик, выбранный Тапу Коко, должен появиться и сразу же стать центральной точкой для всех, кого он встретит. Я общаюсь с ними всего два дня, и даже я вижу, как твой класс вращается вокруг него. Не говоря уже о том, что он сделал для тебя. — Для меня? — повторил он, подчеркнуто ровным тоном. Оливия была его другом, Хала — его кахуной, и он любил и уважал их обоих. Но это переходило черту. Оливия, похоже, почувствовала напряжение, потому что понизила голос и тон: — Разве ты не говорил, что он был тем, кто заставил тебя задуматься о боевой энергии? Тем, кто вдохновил тебя на размышления о вещах так, как ты не делал раньше? Кукуи не мог этого отрицать. Но это не-… — Я осмелюсь сказать, что часть меня задавалась вопросом, дарили ли стражи нам именно то, что нам нужно. Кукуи нахмурился при воспоминании, засовывая кулаки в карманы, как будто мог прогнать нелепые мысли. — Мальчик, выбранный хранителями, вдохновляющий окружающих на новые высоты, — пробормотала Оливия. — Это не обязательно должно означать проблему. Но это интересное совпадение, не так ли? Что он должен появиться здесь сейчас и встретиться со столькими людьми, которые могли бы извлечь выгоду из его компании. — А он не может быть просто хорошим ребенком? — спросил Кукуи немного грубее, чем намеревался. — Тапу Коко, конечно, признал его потенциал бойца, но это не имеет ничего общего с тем, что Эш хороший друг. — Часто это правда, — вздохнула Оливия. — Для некоторых битва с покемонами — это просто вопрос силы и стратегии. Ты можешь быть ужасным человеком и при этом оставаться сильным тренером. Но это не делает тебя хорошим тренером. Что, кстати, правда. Кукуи усвоил этот урок. Черт возьми, он преподал этот урок. В последнее время ему казалось, что он постоянно пересматривает его. Хала и Оливия оба подразумевали, что это был ключ к вопросу, который он им задал. — Измени свою точку зрения, — наставляла его Оливия. — В чем разница между тем, чтобы быть хорошим другом и хорошим тренером? Ты сам не можешь прожить и часа, не используя имя покемона в обычном разговоре. Это может быть очень плохой и несмешной каламбур, но есть причина, по которой он работает. — Каламбуры делают жизнь интереснее, — проворчал он, но не мог этого отрицать. — Люди не все тренеры. И даже тренеры не все бойцы, — сказала Оливия. Они оба снова посмотрели на Лилли. — Но мы живем в этом мире с покемонами, и всё связано. Мы можем сражаться, или мы можем стать друзьями, но уроки, которые мы извлекаем, могут относиться и к тому, и к другому. Тебе так не кажется? Кукуи глубоко вздохнул и подвинулся, чтобы прислониться к забору, вытягиваясь чуть-ли не до хруста, пока мысль обрабатывалась. Разве он сам не говорил об этом? О том, как в других регионах Путешествие с покемонами сводилось не столько к тому, чтобы стать тренером, сколько к тому, чтобы найти себя? Так не означало ли это, что тот тренер, которым вы стали, вероятно, многое сказал о вас как о личности? Это не было новой концепцией. Но… но если рассматривать это в данном контексте. То… — Хорошо, скажем, что ты права, — нахмурился Кукуи. — Тапу Коко выбрал Эша, он… привёл его сюда, чтобы стать важным для детей. Какой в этом был бы смысл? Зачем какой-то высшей силе интересоваться группой студентов? — И их Профессором, — добавила Оливия. Он искоса взглянул на неё, но никак иначе этого не признал. Она пожала плечами. — Одно не связанно с другим! Кукуи наполовину рухнул через забор, затем приподнялся, чтобы посмотреть на неё. — Тогда что ты!.. — Дело в том, что в Эше есть что-то особенное, — прямо сказала она. — Что-то, что выходит за рамки битвы. Нечто большее, чем просто любой другой тренер. Он тренер покемонов и боец, но его навыки и способности, которыми он обладает в этом пространстве, влияют больше, чем то, как он тренирует покемонов. Оливия протянула руку и ткнула его в грудь. — Считай это практическим примером того, о чем мы говорили сегодня утром. Наша связь с этим миром больше, чем ты видишь. Эш избран. Но это не значит, что он просто сильный боец. Это не просто означает, что ему нужно собрать Z-кристаллы и найти способы победить Тапу Коко. Он что-то значит для этого мира. Почему и что это значит для Алолы, мы с Халой пока не уверены. Но это не твоя проблема, это наша. — Сейчас для тебя важно думать о том, как Эш использует ту особую способность, которой он обладает. Вся его сила, вся его энергия. Вся та боевая энергия, о которой ты нас изначально спрашивал. Так легко предположить, что он вкладывает всё это в сражения. В Тренировку Покемонов. Но посмотри, как он ведет себя со своими друзьями. С Стаутлендом, с которым сегодня работает, и Вейлмиром вчера. Подумай о том, что ты уже узнал, о том, как всё взаимосвязано. Подумай ещё раз об этой боевой энергии. Подумай о том, как ты на самом деле веришь, Эш её использует. Кукуи пришлось побороть желание пнуть что-нибудь ногой. Он не следил за ходом её мыслей. Казалось, она перескакивала с одного аргумента на другой, пытаясь соединить разрозненные мысли в какое-то связное предложение на языке, которого он не понимал. Всё было связано? Да, он понял теорию, это было прекрасно. Разница была в глазах смотрящего, с этим он пока мог смириться. Эш был особенным? Ладно, это была его собственная проблема, но ладно. Почему-то это было важно, потому что в конечном счете вёе было одним и тем же? Что? Оливия была кахуной, яростно напомнил он себе. Они могли поделиться мудростью, но это не делало их хорошими учителями. Показательный пример, сегодняшняя деятельность — теоретически речь шла о том, чтобы научиться работать с незнакомыми покемонами и доверять экспертам в их области исследований. Но с тем, как Оливия это объясняла, это было больше похоже на простое соревнование, — чтобы посмотреть, кто сможет набрать больше очков. С другой стороны, хотя он и не был лучшим учителем в мире, у него была подготовка и навыки в этой области. Он мог составить грамотный план урока. Он мог взять предоставленную ему информацию и найти способ научить ею других. Он кивнул сам себе и попытался применить этот день к плану урока. Первая проблема: он понятия не имел, какова цель урока. — О, да ради всего святого… Кукуи вздохнул и вытянул руки, перемещая свой вес взад и вперёд. Это должно было занять некоторое время. Хорошо. Она провела большую часть утра, рассказывая о том, как всё было в перспективе. Урок, по-видимому, состоял в том, чтобы признать, что, хотя вы можете все разложить по полочкам и разделить всё по определенным критериям. Существует также множество других критериев, которые вы также можете применять и определять. Вещи, которые казались взаимоисключающими по одному набору определений, были взаимозависимы по другим. А потом, вот только что… Эш был доказательством её концепции. Эш… которого выбрал и, бросил ему вызов, Хранитель Конфликта. Который всегда был готов к вызову или драке… но который также вкладывает смехотворное количество энергии в помощь другим. Эш был настолько предан поддержке своих покемонов, что не просто тренировался вместе с ними, но активно подвергал себя опасности, просто чтобы увидеть их успех. Он чуть не погубил себя, пытаясь помочь Литтену. Он никогда не колебался, помогая другим детям во всём, в чем они нуждались, даже если это, казалось, прямо противоречило его способу делать что-либо. Боец, о чем свидетельствует его соперничество с Тапу Коко. Помощник, о чем свидетельствуют его действия. Он вложил в это всю свою энергию… все своё «я»… и в то и в другое. Потому что он был и тем, и другим. Боец, который сражался, чтобы помочь другим. Кукуи улыбнулся, наконец-то поняв. Оливия отвлекалась на потенциальные последствия и смысл, потому что это действительно была её работа как кахуны. Тапу Коко поднял Эша на более высокую ступень важности, так что ей приходилось беспокоиться о том, с кем в конечном итоге будет сражаться такой человек. Но на самом деле суть была проста. Боевая энергия заключалась не только в битве. Свет, который он видел в Z-движении, касался не только битв. Если у него был хоть какой-то шанс понять эту энергию, ему нужно было изменить свою точку зрения. Ему нужно было понять, что, хотя Z-движения можно использовать в бою, это не обязательно. Это не должно было быть связано с борьбой. Дело было не только в этом. — На секунду забудем об Эше, — сказал Кукуи, потому что это только злило его. — Ты хочешь сказать, что… то, что делает нас такими, какие мы есть… не обязательно определяет нас. И то, что мы делаем, — это не то, что определяет нас. Мы — нечто большее. Нам нужно заглянуть за пределы этих вещей, чтобы увидеть истину. Ты к этому клонишь? Оливия скорчила гримасу, как будто он пошел в совершенно другом направлении, чем она намеревалась. Но он высказал то, с чем она действительно не могла поспорить. — Да…? Кукуи оглянулся на Лилли и кивнул сам себе. С этим он мог бы поработать. Он даже чувствовал, что может этому. Это было именно то начало, в котором он нуждался.× × ×
Когда всё было сказано и сделано, день прошел очень даже успешно. И с полным днём свободного времени, которого можно было с нетерпением ждать утром (Кукуи подозревал, что дети последуют за Киаве обратно на ранчо и проведут там весь день, дурачась). Кукуи устроился на балконе своего общежития с упаковкой из шести бутылок крепкого сока и попытался очистить голову. Лилли удалось прокатиться на Стаутленде, Лана нашла Z-руду, Эш и Киаве прошли соревнование, фактически не вступая в драку, и он лично вел философский научный спор. День мог бы пройти гораздо хуже. Кукуи выпил целую бутылку, прокручивая в голове уроки, которые он выучил и преподал, когда услышал, как внизу открылась и закрылась дверь. Только что открыв вторую бутылку, он нервно замер, напряженно прислушиваясь. Конечно же, он услышал голос Лилли, доносившийся сверху: —О чем ты хотел со мной поговорить? — Хочешь попрактиковаться? — это был Эш. Кукуи поморщился и отодвинул свой стул чуть дальше в тень, подальше от удобного обзора снизу. — Попрактиковаться? Практиковаться в чем? — Трогать покемонов! — весело сказал он и, судя по звуку, пробежал несколько шагов вниз, прежде чем снова остановиться. — Ты сегодня так здорово поработал со Стаутлендом! Держу пари, Роулет, Рокрафф и Литтен были бы очень рады, если бы ты познакомилась с ними должным образом. Что ты об этом думаешь? — О-о, эм… — Давай, — умолял её Эш. — Единственный способ быть уверенным, что ты знаешь, как что-то делать, — это продолжать это делать! Так что давайте убедимся! Это будет здорово, правда? — Пика-пика! — Пикачу захлопал лапками, в то время как Снежинка тявкнула в знак согласия. — И кроме того, — добавил Эш с неловким смешком, — я подумал, что будет легче протестировать моего покемона, чем Киаве. Он очень взволнован тем, что возьмет тебя на полет вокруг острова Акала. — Э-эм… да… — согласилась Лилли. — А… и Лана тоже что-то говорила о Лапрасе. — Лапрасы великолепны, — заверил её Эш. — Они очень милые и нежные. Но может быть довольно трудно ездить на них, если тебя не устраивает их панцирь. Даже с теми сёдлами. Так как насчет этого? Хочешь дать моему покемону шанс? — Эм… конечно. Хорошо. Давайте сделаем это! Кукуи нерешительно заинтригованно выглянул за край. Дети спустились по травянистому склону к полю битвы, но остановились на краю и просто сели. В уже не удивительном проявлении мудрости Эш первым пошел с Роулетом и поставил его на землю между ними. — Хорошо, Роулет, мне нужно, чтобы ты не спал и не видел никаких странных кошмаров, хорошо? — твёрдо приказал Эш. Роулет что-то неопределенно проворковал ему в ответ, и недовольно выставил палец: — Я серьезно! Это очень важно. Готова, Лилли? Она сжала кулачки и твёрдо кивнула. — Готова! Вот я и… начинаю… Это заняло около шести попыток. И даже тогда Лилли смогла только неловко погладить его, но всё равно взволнованно ахнула от этого ощущения. — Он такой мягкий! С листьями я думал, что его перья будут гладкими, как трава, но это потрясающе! Точно так же, как я помню мех Клафэйри! — Ага? — обрадовался Эш, размахивая руками. — Он классный, не правда ли? А когда подходишь поближе, то пахнет совсем как солнце! — Солнце? — с любопытством повторила Лилли. — Оливия говорила это раньше. А как пахнет солнце? — М-м, я думаю, это довольно странно говорить, — сказал Эш со смешком. — Но, ты же знаешь. Как в тёплый день, когда солнце садится светит на тебя, и ты раскидываешь руки, и всё, что ты чувствуешь, это «аааах» и «ммм». Кукуи приподнял бровь, а затем ухмыльнулся и откинулся на спинку стула, довольный тем, что слушает совершенно незамеченный. — Знаешь, там, в Канто, раньше не знали о сказочном типе. Мы всегда думали, что Клафэйри был нормальным типом, — продолжил Эш. — И мы подумали, что причина, по которой они так сильно отличаются от других нормальных типов, заключается в том, что они прилетели с Луны. — О, я слышала об этом, — сказала Лилли. — Это было потому что, когда астронавты отправились на Луну, они обнаружили целые колонии клефайри! — Покемоны действительно потрясные, а? Чтобы иметь возможность жить на Луне… ты можешь себе это представить? — Эш продолжал говорить, но его голос стал тише, вне пределов слышимости Кукуи. Судя по хихиканью Лилли, это было просто что-то глупое или романтичное, и он быстро снова повысил голос. — Хочешь попробовать погладить Рокраффа? — Эм… если всё в порядке, я могла бы пока остановиться на Роулете. Ничего не имею против Рокраффа, но он может быть немного… возбудим? — Всё в порядке. Похоже, Роулет не возражает погулять ещё немного! Они засмеялись и замолчали на минуту, прежде чем Лилли сказала: — Спасибо, Эш. Это была действительно хорошая идея. Если и был какой-то ответ, Кукуи не мог его услышать. Он закатил глаза, забавляясь по совершенно неправильным причинам. Кукуи знал, что то, что он слушал, было просто тихим моментом между друзьями, но если бы Эш был хоть немного заинтересован, этот глупый ребёнок был бы абсолютно уверен во всем, что касается свиданий. Всё, что им было нужно, — это немного романтической музыки или, может быть, немного созерцания звезд в довершение всего. С этими словами он понял, что подслушивает за детьми, и должен вернуться внутрь, прежде чем кто-нибудь поймает его за этим — или, что ещё хуже, поймёт, что он пил крепкий сок на работе. Он тихо собрал всё и прокрался обратно внутрь, улыбаясь детям, которые знали намного больше, чем их учителя.× × ×
— Так вот как ты делаешь Z-кольцо, — сказал Кукуи, скрестив руки на спинке стула, на котором сидел. — Каждый делает их по-своему, — заметила Оливия. Она склонилась над какой-то дробилкой, обрабатывая руду в знакомой, похожей на часы форме циферблата кольца. — Я никогда не понимала, как Хала делает его таким однородным. Как будто они исходят от машины. Они совсем не подходят для Боевого типа. — Тело — это машина. Все детали, шарниры и шестерни, — игриво сказал Кукуи. — Тебе просто нужно изменить свою точку зрения, Оливия. Она хихикнула и ничего не ответила, сосредоточившись на своей работе. Через несколько секунд она остановилась, чтобы рассмотреть изгиб лица, и взглянула на него, прежде чем вернуться к работе. — Итак, я видела, как Эш и Лана уходили вдвоем этим утром! Что там происходит? Он ухмыльнулся. — Ничего особенного. Эш, похоже, не находит места в своей голове для девушек — он слишком занят поиском следующего вызова. Хотя, похоже, у них у всех в головах есть место для него. — Хороший, сильный тренер с хорошим внимательным лицом и не менее чем четырьмя милыми покемонами, которым он позволяет залезать на себя? — сухо спросила Оливия. — Я не могу себе представить, почему. — Было бы больно смотреть, если бы это не было так смешно. — Смешно? Это так романтично и красиво! — воскликнула она, глядя вверх широко раскрытыми сверкающими глазами. — Юная любовь в цвету, с тремя прекрасными, замечательными молодыми женщинами, обнаружившими, что их сердца украдены тренером, которого коснулись боги? Это как что-то из романа! — О нет, я слишком долго преподавал в этой возрастной группе. Молодая любовь — это боль, — прямо сказал Кукуи. — Это грязно и сложно, и мальчик, о котором идёт речь, не узнал бы линию передачи, если бы Маллоу написала её на табличке и ударила его ею по голове. И, кстати, это будет Маллоу. Лилли не поймёт, пока кто-нибудь другой не схватит его, а Лана не будет упиваться отрицанием. — Нет! — настаивала Оливия и сжала кулак. — В Лане есть сила океана! Она разобьётся о скалы и утащит его с приливом! — Разве нам вчера не хватило метафор? — простонал Кукуи. — И не говори так восторженно по этому поводу. Это может испортить всю динамику моего класса. — Где твоё чувство удивления? Это такой прекрасный образ! — воскликнула она. — Такая милая и нежная! О боже мой! Что, если бы они держались за руки? Как мило это было бы?! — Я не знаю, что беспокоит меня больше. Что ты воображаешь отношения между моими учениками или что ты искренне думаешь, что держаться за руки — это верх романтики в их возрасте, — проворчал Кукуи. Оливия указала на него с притворным возмущением. — Позволь мне сохранить мою ностальгическую невинность, Кукуи. Лана и Эш будут держаться за руки, и он поцелует её в щеку, и это будет восхитительно. И совершенно душераздирающе, если он покинет Алолу…! Ах! Юная любовь! Кукуи закатил глаза и ничего не сказал. По мере того как её годы становления кахуной прогрессировали, а количество свиданий уменьшалось, Оливия стала гораздо более склонной к романтическим фантазиям. Но после того, как третья бутылка сока попала в его организм прошлой ночью, он понял, что на самом деле уже несколько месяцев не писал Бернет по электронной почте, не говоря уже о том, чтобы поговорить с ней. Он даже не знал, как продвигаются её исследования. Очевидно, он сам не был борцом за любовь. Так что ни один из них, наверно, не был в подходящем положении для разговора. Оливия вернулась к работе, и он несколько минут молча наблюдал за ней, слегка завороженный вращением шлифовального станка. Но когда она в следующий раз остановилась, чтобы проверить прогресс, они поймали взгляды друг друга, и она положила руку на бедро и хмыкнула. — Пока я этим занимаюсь, наверное, пришло время для твоего следующего урока. — О? — подсказал Кукуи, готовясь к ещё большему разочарованию. — Ну, мы говорили о том, как всё взаимосвязано, и что тебе нужно смотреть на мир по-другому. Так что иди и сделай это. — Прошу прощения? — Иди прогуляйся. Отправься на Руины Жизни и окружи себя природой, — предложила она, — Слушай мир вокруг себя и думай о своём месте в нем. — Моё место в нём? — повторил Кукуи, приподняв бровь. — У меня было Путешествие с Покемонами несколько лет назад, Оливия. Я знаю, что делаю со своей жизнью. — Тогда тебе будет не так уж трудно об этом подумать, — улыбнулась Оливия, указав на него рудой. — У меня такое чувство, что я повторяюсь, профессор. Недостаточно знать что-то. Тебе нужно подумать об этом по-другому, если ты действительно хочешь понять. — Знаешь, — сказал Кукуи, выпрямляясь, — я не могу не чувствовать себя немного ребенком, которому говорят выйти на улицу и поиграть, пока мама работает. — Если ты поцарапаешь колено, я не буду его целовать, — весело сказала Оливия. Кукуи лениво махнул рукой, направляясь к двери.× × ×
Руины Жизни были такими же мирными, мрачными и прекрасными, какими он их помнил. Кукуи провёл больше времени, чем намеревался, сидя на краю поля боя и глядя на океан. Он не пришел ни к каким поразительным выводам, кроме, по общему признанию, сварливой мысли, что Бернет была так же виноват в том, что они разошлись, как и он. И напоминание о том, что, как бы сильно он ни любил преподавать и учиться, он скучал по хорошим битвам. Дело было не только в том, что Кукуи был боевым ботаником. Да, ему нравилась наука об битвах — знание того, как всё работает, стратегии, переменные. Но ему также не хватало энергии. Ему не хватало энтузиазма, который вы испытывали, входя на переполненный стадион. Соперничество соперников, спортивное мастерство, которое вы видели как у тренеров, так и у болельщиков. Большая часть того, что Кукуи помнил от Канто, была суровыми уроками, которые он выучил. Но когда он вспомнил… В то время всё дело было в адреналине. Триумф победы и боль поражения. Как много он узнал и как много увидел. Кукуи не мог вспомнить, когда в последний раз чувствовал себя так сильно. Это было то, о чем он забыл. Это была другая сторона медали, которую он не осознавал, что упустил. Оливия была права. Кукуи был доволен своей жизнью и сделанной карьерой. И он никогда по-настоящему не упускал из виду свою цель — создать Лигу покемонов Алолы. Но всё это стало чем-то, что он делал, потому плыл по течению. Он знал свои причины и всё ещё верил в них, но уже давно не их чувствовал. Ему нужно было что-то, чтобы снова разжечь свою страсть. Когда Кукуи сказал ей об этом, вернувшись в Покемон центр и после волнения, вызванного тем, что Лана получила своё Z-кольцо и показала кристалл, который к нему прилагался, Оливия кивнула: — Эта страсть связана с твоим боевым духом. Это похоже на пожар. Чем больше ты его кормишь, тем ярче он горит. Но если ты когда-нибудь дашь ему достаточно, чтобы он продолжал гореть, ты получишь уголь и тлеющие угли. В конце концов, это просто уголь. — Значит, боевой дух может расти и ослабевать вместе с нашими эмоциями? — спросил Кукуи. Оливия усмехнулась. — Вот именно! У тех, у кого самая сильная энергия, всегда будет эта страсть — стремление к достижению своих целей. Но точно так же, как вулкан Вела может принести жизнь и разрушение, так и этот дух может гореть теплом кухонного огня или проливаться дождем пламени и разрушения, как ужасный метеор. Кукуи улыбнулся, несмотря на хмурый вид. Он надеялся, в конце концов, что один из этих уроков пройдёт без метафор. Оливия жестом указала через комнату туда, где Эш сидел с остальными, тихий, но улыбающийся, когда они допрашивали Лану за полный и честный пересказ событий дня. — Я знаю, что это расстраивает тебя, но именно поэтому я должна задуматься об Эше. У него такой мощный боевой дух, и так много его посвящено этому вызову. Я беспокоюсь, что как человек, избранный Стражем Конфликта, он может принести только разрушение, каковы бы ни были его благие намерения. Кукуи сделал паузу, взвешивая это по сравнению с фрагментарными уроками, которые она пыталась дать ему до сих пор. — Но ты сама сказала, что нашу силу как бойцов можно использовать и другими способами. — И чем больше я наблюдаю за ним, тем больше склоняюсь к тому, чтобы в это поверить, — тихо сказала Оливия и посмотрела через плечо в окно, на вулкан высоко вдалеке. — Но если это произойдет, наш великий хранитель причинит ужасную боль и страдания. В долгосрочной перспективе это приведет к новой жизни и более чистой почве. Но это не значит, что я не защищаюсь от опасности каждый день. — Это… причина по которой у нас есть испытания, — медленно сказал Кукуи, вспоминая разговор, который у него когда-то был с Киаве. — Чтобы у тренеров хватило сил и ответственности правильно использовать Z-кристаллы. Но… Тапу Коко дал Эшу Электрум-Z без всякого испытания. И… да, он разбился вдребезги, и да, Эш упорно трудился, чтобы заслужить ещё один правильным путём, но… В тот первый раз. То первое удивительное и ужасное Z-движение. Оно уничтожило землю начиная с того места, где стоял Пикачу. Электрическая атака повредила саму землю. Она вообще не должна была иметь никакого эффекта. И хотя это не повредило Тапу Коко и даже не отбросило его назад, как это сделал следующий, иногда Кукуи подозревал, что это было только потому, что Пикачу не попал прямым попаданием. Впервые Кукуи начал понимать, почему Эш так сильно беспокоил Халу и Оливию. — Да. Но с силой и умением даже самый плохой человек может преодолеть трудное испытание, — продолжала она, не обращая внимания на его понимание. — И поэтому кахуна должен судить о духе человека. Чтобы увидеть, достойны ли они той силы, которую мы им дадим. Это священный долг, передающийся от Тотемного покемона. Вот почему так удивительно, что Эш — а теперь и Лана — получили кристаллы от Тотемного Покемона. Ты ведь не часто слышишь о подобном. Он кивнул, снова взглянув на своих учеников. Он не мог представить Эша опасным. Но даже он должен был признать, что были времена, когда Эш говорил о продвинутой стратегии в своей обманчиво расплывчатой манере или когда он тренировал Пикачу в одиночку, что иногда Кукуи задавался вопросом, действительно ли кто-нибудь из них видел, на что способен ребенок. — Z-кристаллы проникают в наш дух и передают его другим, — тихо сказала Оливия. — Если бы я дала Z-кристалл кому-то с опасным духом, то я была бы ответственен за ущерб, который этот человек причинил с его помощью. Беспорядок, оставшийся после того, как Тотемные Гамшусс прогнали раттатту. Сломанный забор, через который Пикачу был переброшен в битве с Тапу Коко. Разрушенные боевые поля, которые были просто в порядке вещей в мощном матче. Эш, прыгающий со скал, не заботясь о том, как он умрет. Как легко все это было забыто в пылу момента… — Покемоны не беспокоятся о том, кем являются люди. Они не думают о сопутствующем ущербе, — тихо сказал Кукуи, а затем сделал вдох, тяжело моргая. — Это немного пугает, когда ты так думаешь об этом. — Да, — серьезно согласилась она. — Мы говорим нашим детям, что дух и то, чему мы учимся в бою, могут научить нас, как общаться и понимать друг друга. Некоторые из них могут думать об этом как о доверии или мотивации, как вы выразились, и это нормально. Это работает так же хорошо, чтобы объяснить это, если это все, что им нужно, чтобы это увидеть. Но как кахуна… как защитник моего острова и народа… Мне нужно понять это по-другому. И именно таким образом ты, кажется, пытаешься понять. — Это... Он неловко поерзал. Казалось, что это немного выходит за рамки того, о чем он изначально спрашивал. Но, может быть, в этом и был смысл. Ты не смог бы оценить что-то, если бы не был готов оценить результат. — Наверное, я пытаюсь. — Это лучше, чем ты думал месяц назад. И нет ничего постыдного в том, чтобы провалить что-то настолько тяжелое, — заверила она Кукуи, только чтобы поймать его раздраженный взгляд и усмехнуться. — Хорошо, хорошо. Вот что я тебе скажу. Твое домашнее задание сегодня вечером — подумать о своем собственном боевом духе. Страсти, которая движет тобой. А завтра, когда ты придешь на фестиваль, попробуйте увидеть то же самое чувство у других участников фестиваля. Попробуй понять, почему они пришли получить благословение вулкана Вела. Он поморщился. — Ты потратила несколько дней, чтобы обвинять Эша, и ты ожидаешь, что я пойму это с людьми, с которыми я даже никогда не разговаривал? Ее улыбка стала только шире. — Нет ничего постыдного в ... — Спасибо тебе, Кахуна Оливия. Я постараюсь, — протянул он, и Оливия подмигнула. Они оба знали, что Кукуи зашел слишком далеко, чтобы сдаваться сейчас.