Не Ангел

Асмодею надоело наблюдать, как его сын наступает на одни и те же грабли снова и снова. Он растил демона, настоящего, по своему образу и подобию, способного принять трон князя ада после него, но что получилось в итоге? В итоге получилось совершенно слабое человечное отродье с добрым сердцем, готовое заботиться о тех, кто ему принадлежал, и притворяющееся ангелом, позоря свой тёмный злой род. Асмодей больше не мог терпеть таких отношений между его сыном и примитивным, не для этого он воспитывал Магнуса, чтобы он терял голову от какого-то мальчишки и боготворил его, ставя чужое благополучие выше своего удовольствия и наслаждения. Демон наблюдал из далека за этими отношениями, с каждым днём всё больше и больше желая убить этого человека. Он обязан был разрушить всё это во что бы то ни стало. Первый и самый простой способ — открыть Лайтвуду правду про Магнуса. Поэтому Асмодей специально подкинул книгу с заклятиями и призывами, надеясь, что парень не совсем тупой и прочтёт немного, а потом сложит два плюс два. Но к его большой досаде у него это не получилось. Алек открыл книгу, даже начал листать, читая глазами и рассматривая картинки, но как только он дошёл до раздела призывы, дверь в библиотеку отворилась и в неё вошёл Роберт, подходя к сыну. Но когда он заметил, что читает его сын, мужчина сразу же побледнел. — Откуда ты взял это? — он быстро выхватил из чужих рук знакомую книгу. Его настигли старые страхи и воспоминания. Где Алек только мог найти этот проклятый фолиант, Роберт же точно помнил, что избавлялся от него. — Не знаю, с полки упало, и я поднял, — пожал плечами Александр, не понимая, почему отец так волнуется из-за какой-то книги. — Не трогай такое никогда. Я писал по ней научную работу, а тебе такая информация ни к чему, — не спешил отставать от него с нотациями старший Лайтвуд. — Ладно, хорошо, — парень решил закончить разговор с отцом и, схватив в руки томик Гёте, пошёл в свою комнату. Роберта накрыла паника, ведь он уже двадцать лет не видел эту злополучную книгу. Откуда она могла взяться в его библиотеке? Магнус с пристальным вниманием наблюдал, как мужчина мечется по дому, не зная, каким способом её уничтожить и, отчаявшись, запирает в сейф в своём рабочем кабинете. Никто не должен был узнать его грязный секрет: ни жена, ни дети, ни друзья, хотя Роберт всё ещё свято надеялся, что никакой задолжности перед демоном у него нет. Сын Асмодея, утомившись глупостью этого человека, поспешил к Александру. Парень лежал на кровати, вытянув ноги и держа перед собой книгу. Его тело было расслаблено, а глаза внимательно бегали по строчкам. За эти несколько дней Лайтвуд решил отдохнуть от учёбы и постоянного волнения насчёт экзаменов, зачётов и прочего. Магнус боялся к нему подходить. Боялся своей реакции, реакции тела и мозга на вновь созданную близость. После прошлого раза, после вчерашнего дня, когда он потерял контроль, демон просто не мог подвергнуть Александра опасности. Он знал, что ни за что бы не позволил себе причинить парню боль, но Магнус мог просто испугать его и разочаровать в себе и в этом мире. Ему было уже противно врать и притворяться тем, кем он не являлся, но сын Асмодея не желал разбивать радужные надежды. Его главной задачей стало добиться того, чтобы Алек был счастлив, и, если для этого нужно было продолжать лгать, он делал бы это через силу. Демон настолько сильно погрузился в свои размышления, страхи и чувства, что не заметил, как чары рассеялись и он стал видим. — Чёрт, — тихо выругался он, когда понял, что это произошло и Лайтвуд смотрит уже совсем не в книгу, а на него. — Магнус, — радостно позвал парень. Он не ожидал, что его ангел-хранитель сегодня покажется, это было для него прекрасным сюрпризом. Тот тяжело вздохнул, но всё же решил подойти и присесть на край кровати. Алек хотел сказать что-то ещё, а потом замялся. Он не был уверен до конца, приснился ли ему ночной поцелуй или это была реальность. — Что, дорогой? — демон натянул улыбку, придвигаясь ближе и проводя кончиками пальцев по его скуле. Практически все их встречи были такими. Одинаковыми. С похожим набором слов и вопросов. Но каждая из них при этом была особенной, как для одного, так и для другого. Они сближались, хоть и страшились делать шаги навстречу. Магнус — потому что он не достоин, да и Лайтвуд по такой же причине, кстати. — Ты не злишься на меня? — этот вопрос вызвал в демоне крайнее удивление. — За что? — уточнил Магнус, он забрал из рук Алека книгу и отложил её на тумбочку, чтобы ничто не мешало их зрительному контакту. Они опять находились в непристойной близости, от этого Александра немного повело, он стал слишком податливым и очень сильно реагировал на каждое движение своего ангела-хранителя. — За всё. За то, что постоянно зову тебя, отвлекая ненужными разговорами, за то, что постоянно думаю о тебе, за то… — Алек так разоткровенничался, что чуть не выболтал информацию про свои чувства. Он всегда любил говорить прямо, и это играло против него, совершить окончательную ошибку ему не дала открывающаяся дверь, а именно сестра, стоящая за этой дверью. — С кем разговариваешь, старший брат? — поинтересовалась девушка, окидывая комнату взглядом и не находя никого. Магнус исчез, как только скрипнула дверь. — Неужели с собой? И до чего тебя только довела твоя учёба. Брюнетка покачала головой и прошла к кровати, плюхаясь на то же место, где несколькими секундами ранее сидел Магнус. Последний, в свою очередь, переваривал полученную информацию. Алек думал о нём, а это значило, что у него была надежда на что-то серьёзное, пусть и строящееся на лжи. — Я читал вслух, — попытался оправдаться Алек. Иззи улыбнулась. — Ладно, я тебе верю, — она внимательно уставилась на его шею, на который пять дней назад красовался засос. Он уже прошёл, но на коже было ещё несколько следов не таких видных или отчётливых, как прежде, но они были. — Рассказывай. — заметив непонимающий взгляд Александра, она решила пояснить, — Рассказывай, братик, кто у тебя появился. Я не приму отрицательный ответ. Я всё знаю. Парень наивно хлопал глазами, надеясь избежать этого разговора, но не прокатило, его сестра была непреклонна. Ей во что бы то ни стало нужно было ведать, кто встречается с Алеком. — У меня нет никого, — начал сопротивляться Лайтвуд. В принципе, он говорил правду, потому что отношения с ангелом попахивали шизофренией и ещё несколькими диагнозами и психушкой впоследствии. — А засосы на твоей шее сами собой появляются? — саркастично спросила Изабель, не собираясь отставать от брата. — Не поверишь, но да, они появляются сами собой, — парень же не знал, откуда те берутся, хоть и догадывался, но эти догадки казались ему ужасно абсурдными. — Давай, Алек, колись, я уверена, что он у тебя есть, ты не тот человек, чтобы впутываться в однодневные связи, так что это должны быть отношения. — продолжила донимать его сестра. Она не единственная хотела узнать ответ на этот вопрос, Магнус замер в ожидании, прислушиваясь к каждому рваному вздоху, вылетающему из груди Александра. «Давай же, скажи это,» — мысленно просил демон, надеясь узнать прямо сейчас о взаимности или невзаимности своих чувств. — Ладно, у меня есть кое-кто, и пока что всё сложно. Он безумно красивый, добрый, верный, он заботится обо мне, но есть кое-что, что делает эти отношения практически невозможными, — в своём ответе Александр ходил вокруг да около, не давая никакой точной информации, и Магнус не мог быть уверен, что парень говорит именно о нём, но всё его существо желало, чтобы это было так. Хотя демоническое существо не должно было делать так, какая разница, что к нему чувствуют? Он всё равно возьмёт силой всё, что захочет. Он не раб, не подчиняющийся, не принимающий, он властелин, король, повелитель — этому учил его отец, и это казалось так смешно. Магнус полностью зависел от этого человека. Родись он ангелом, всё было бы намного легче, хотя он не знал наверняка. Дети света не имеют права влюбляться в людей, да и он не имел, но демону было, мягко говоря, плевать на какие-то правила и нормы. Он был эгоистом, влюблённым эгоистом, и собирался добиваться своего, пока Алек не скажет те же слова, что и Камилла, и не пошлёт его или не примет такого, какой он есть, на что очень надеялся сын Асмодея. Его отец в Эдоме скрежетал зубами и проклинал всё, на чём только свет стоит, этот примитивный портил его сына. Нет, Алек не играл им, не использовал, Алек был практически ни в чём не виноват, но Магнус испытывал к нему чувства, становясь слабым, и Асмодей, как заботливый отец, не мог допустить этого. Он был обязан избавиться от сего примитивного. — Вот и ладненько, — протянула Изабель, она была рада, что её брат нашёл кого-то, — Все трудности обязательно пройдут, и вы будете счастливы, — пообещала девушка, — Но ты должен меня с ним познакомить, — потребовала она. Лайтвуд обречённо закатил глаза. — А теперь пойдём на кухню. Нас ждут родители. Они отправились на ужин. Александр помнил, что должен был поговорить с Маризой и Робертом насчёт института Иззи, поэтому он сразу перешёл к делу. — Мам, пап, я хотел вас попросить разрешить Изабель поступать туда, куда она сама захочет, — Алек заметил смятение на лицах старших, — Почему вы не хотите, чтобы она шла на дизайнера? — Это плохая профессия, — пояснила Мариза, ничем не обосновывая своё утверждение. — Это выбор Изабель, влияющий на её дальнейшую жизнь, и она имеет права делать его сама, — возразил Александр, — Она умная и взрослая девушка, пусть занимается тем, к чему лежит её сердце. — Вот нарожали таких умников на свою голову, — несерьёзно возмутился Роберт. Он чувствовал себя очень потерянно, после появления книги, но пытался не подавать вида, — Хорошо, мы подумаем на этот счёт. Иззи благодарно посмотрела на Алека. За ужином они также обсудили и другие темы, проблемы и вопросы. Максу явно было скучно, он каждую секунду проверял новые сообщения в телефоне. Изабель и Алек активно участвовали в дискуссиях. Через пару часов, когда все утомились и уже устали от общества друг друга, они разошлись по комнатам. Александр больше не осмелился звать Магнуса, он не знал, что тот понял из его речей и как к этому относится. Парень дал себе и им обоим время. Это была первая ночь, когда демон лежал не на чужой кровати. Он сидел в нескольких метрах от Алека, наблюдая, как он спит, и борясь с собой, чтобы не подойти и не поцеловать, не наброситься на него, не присвоить своими неконтролируемыми действиями. Лайтвуд сладко посапывал, даже не подозревая, какая внутренняя война происходит у сына Асмодея, сидящего рядом с ним. И всё из-за него. Из-за Алека. Пара дней пролетела практически незаметно, не давая Александру ни отдохнуть, ни прийти в себя. Его волнения по поводу всего только усилились, и он не находил себе места, пытаясь справиться со страхами и сомнениями. Он решил дать всему идти своим чередом, теперь только оставалось побольше попадать в жизнеопасные ситуации, чтобы один прекрасный кареглазый ангел спасал его. Пока одни разбирались со своими запарками и личными отношениями, которых и не существовало, другие пытались объясниться между собой, точнее один пытался выпытать ответ у другого. В своей любопытности Саймон был схож с Изабель Лайтвуд. Кстати, с девушкой они так и не встретились, только переписывались иногда. После инцидента с кошельком, который Рафаэлю так и не удалось украсть, испанец не появлялся в институте несколько дней. Льюис хотел позвонить ему, но к счастью, как ему казалось раньше, и к сожалению, как казалось сейчас, не знал его номера. А может быть у Сантьяго и вообще не было телефона. Саймон теперь ничего не мог точно сказать об этом человеке. На третий день Рафаэль наконец появился. Угрюмый и молчаливый, он прошёл на задний ряд в аудитории, пытаясь не смотреть на Льюиса, не контактировать с ним и держаться подальше, но после пары, когда испанец планировал быстро проскользнуть к выходу, у него этого не получилось, потому что парень крепко вцепился ему в руку. Аудитория быстро опустела, оставляя их одних в мёртвой тишине. — Нам нужно поговорить, — заявил Саймон. — Отвали от меня, мне не о чем с тобой разговаривать, — попытался отмахнуться от него Рафаэль, но он не рассчитал настойчивость Льюиса. — А мне есть о чём. Я помню, что обещал забыть о нашей встрече, но не могу, — парень сглотнул. Его хватка ослабела, и Сантьяго мог уже спокойно выдернуть руку и уйти, хотя это он был в состоянии сделать всегда. Но он не двигался, внимательно слушая куда ведёт Льюис. — Я знаю, что мы не в дружеских отношенииях, но просто скажи, если тебе нужна помощь. Рафаэль не понимал, с чего Саймон так к нему добр, но если посмотреть, то тот никогда его особо и не обижал, всё было как раз наоборот, и теперь этот страдающий от его постоянных нападок человек предлагал ему помощь — всё это было как-то странно. — Спасибо, обойдусь, — грубо бросил Сантьяго, не веря в такую снисходительность и заботу, проявленную к нему. Испанец быстрее пошёл к выходу. Льюис тяжело вздохнул, но решил не опускать руки. Он мгновенно понял, что ему нужно делать, а поэтому уже через несколько секунд шёл вслед за Рафаэлем, следя за ним и следуя по его пятам. Он хотел выяснить правду. Прошло минут двадцать перед тем, как Сантьяго наконец остановился. Саймон помнил это место. Именно здесь произошла их роковая предыдущая встреча. Испанец огляделся, Льюис еле успел спрятаться за здание, стоящее неподалёку. Рафаэль прошёл ещё несколько кварталов и юркнул в какую-то боковую маленькую дверь серого мрачного, как и его настроение, здания. Льюис, которому точно не хватало приключений на свою задницу, а ещё хотелось помочь, последовал за ним. Он очутился в сыром холодном, полутёмном помещении, свет исходил только от одной-единственной лампочки, лежащей на столе, точнее на каком-то подобии стола, собранном из досок. На полу находился матрас и одеяло, рядом — спортивная сумка с аккуратно сложенной в ней одеждой. На столе же красовался батон хлеба, немного обкусанный с одной стороны, и бутылка с водой. Саймону было страшно смотреть на эту обстановку. Его догадки подтвердились. Он сам недавно переехал в съёмную квартиру, считая её не слишком хорошей, но по сравнению с этим Льюис понял, что она была просто раем. Он не представлял, как Сантьяго, находясь в таких условиях, учится, причём достаточно хорошо, и выглядит всегда потрясающе. Невозможно так хорошо притворяться. Парень ещё раз оглядел убогую обстановку, выискивая глазами испанца. Тот стоял около стола, что-то записывая в прикрепленный на стену календарь. — Рафаэль, — тихо позвал Льюис, заставляя Сантьяго вздрогнуть и обернуться.