Не Ангел

Александр решил не тревожить Магнуса в ближайшее время, у него просто не хватало на это смелости. Смелости посмотреть тому в глаза, сказать о чувствах напрямую, не в больном состоянии, и увидеть реакцию того на своё признание. Магнус же в это время думал, что парень жалеет обо всём, сделанном им в предыдущие дни, демон решил не тешить себя несбыточными надеждами, поэтому захотел на время отстраниться от Александра, отойти под предлогом «не чувствовать боль», на самом же деле он попал в ловушку собственного сознания, агонию, сжигающую его изнутри. На следующий день Алек уже полностью оправился и пошёл в институт. Этой ночью он впервые не ощущал рядом какую-то поддержку и заботу, с ним никого не было. Магнус на этот раз гулял по городу, остужая мысли, и размышлял над произошедшим и тем, что ему предстоит сделать в дальнейшем. — Привет, Алек, давно тебя не видел, — зоркий глаз Саймона тут же выискал приятеля, и Льюис, расталкивая одногруппников, поспешил к другу. Он задел плечом Сантьяго и, кинув тихое «извини», пошёл дальше. Лайтвуд подумал, что сейчас его товарищу будет плохо и Рафаэль этого просто так не оставит, но испанец вообще не обратил внимания. — Привет. Что это с ним? — недоумённо спросил Александр, кивая на постоянно достававшего их парня. Саймон несколько секунд не мог понять, что хочет от него Алек, а потом махнул рукой, пытаясь скрыть непонятно почему появляющуюся на его лице улыбку. — Забей, — Льюис обещал держать язык за зубами и не рассказывать никому о своём благодетельстве. — Как твои выходные с семьёй? — быстро перевёл тему он. — Нормально, я хорошо съездил к ним, просто потом произошло кое-что, — Лайтвуд замялся. Ему ужасно хотелось поделиться с кем-то своими переживаниями, но Саймон был не настолько ему близок, он даже другом его не считал, хотя всё это было относительно. — А как у вас с Иззи? — вспомнил Александр и порадовался, что у них было много других тем, кроме его волнующих. — Мы так и не встретились. И, честно, я не знаю. Мне кажется, что я ей не подхожу. — признался Саймон, умолчав, что его голова забита совершенно другим человеком. Это произошло с того самого момента, как Сантьяго пытался украсть у него кошелёк, слишком сильно прижимаясь к его телу и распуская руки. А потом, когда он узнал секрет Рафаэля, его потянуло к этому человеку ещё больше. Теперь же он часто очень неловко сталкивался с ним в своей квартире, и в его мозг не могли не лезть мысли об этом парне. — Уж лучше ты, чем кто-то, кого я не знаю. — Лайтвуд не понимал такие резкие изменения в поведении товарища: сначала тот был уверенно настроен добиваться её, а сейчас будто совсем охладел. — У меня и так всё сложно в личной жизни, не хочу ещё впутывать туда твою сестру. Она достойна большего, — Льюис попытался закруглить разговор. На его счастье в аудиторию вошёл профессор Гэрроуэй, а с ним какая-то рыжеволосая девчушка, которой на вид было лет четырнадцать. — Не у тебя одного проблемы в личной жизни, — хмыкнул Лайтвуд, всё-таки решая поделиться. Потому что с кем ещё ему это было делать? С Джейсом, с которым они встречались в прошлом и в которого он ещё недавно был влюблён по уши, с Изабель, которая не оставила бы его в покое своими расспросами, с Максом, который был ещё совсем ребёнком? А может с родителями? Был шанс, конечно, что Льюис всё разболтает, но остальные навряд ли ему поверят. Но Саймон уже не слышал его, несясь к рыжеволосой, которая приветливо улыбнулась и махнула ему рукой. Александр очень быстро догадался, кем является эта девушка, и с небольшим скептицизмом уставился на друга, который смотрел на неё влюблённым взглядом, и на ни о чём не подозревающую Клэри. Льюис уже давным-давно разболтал ему всё про свою подругу, про её нового парня и про невзаимные чувства, Александр тоже тогда рассказал ему про свою бывшую неудачную любовь. Хотя сейчас взгляд товарища Лайтвуда не был таким безумно влюблённым и боготворившим этого человека, Саймон постоянно оглядывался на Рафаэля. Алека это немного удивило, и он понял, что товарищ явно ему что-то не договаривает. Льюис обрадовался появлению подруги, она зашла за какими-то бумагами, которые должен был ей передать отчим. Люк был мужем её матери, практически с самого рождения Клэри. До этого Джослин натворила ошибок в молодости, встречаясь с плохим парнем — Валентином Моргенштерном и переходя с ним границы разумного. Когда Валентин узнал, что его девушка беременна, он бросил её, не желая создавать себе проблемы, а ещё через некоторое время он вообще уехал из города, и больше о нём никто не слышал. Люк появился в жизни женщины очень вовремя. Они замяли историю с небрачным ребёнком, соврав родителям Джослин, что Клэри — его родная дочь, так же они врали и самой Клариссе, пока та, будучи очень любознательной, не нашла письма своей матери и биологического отца, где явно было понятно, чья она дочь. Гэрроуэй любил её как родную, и любил её мать, прощая все её прошлые ошибки и принимая все последствия её старой жизни. — Ты сейчас домой? — поинтересовался Саймон, улыбаясь Клэри и замечая её загадочное выражение лица. Она взяла из рук Люка нужные бумаги и отошла в сторону, маня за собой пальцем Льюиса. Её отчиму не стоило слышать, куда она собиралась сейчас, а главное — с кем. — За мной заедет Джейс, — при упоминании его имени, девушка расцвела, предвкушая хороший вечер. — Удачи тебе, будь с ним осторожнее, — тяжело вздохнул Саймон, не желая отпускать подругу. Даже если он уже не ревновал её, то всё равно волновался. — Да не переживай ты так, — девушка похлопала парня по плечу и направилась к выходу. До пары оставалось ещё несколько минут, и Льюис решил её проводить и увидеть этого Джейса. Они не заметили, как Алек за несколько минут до них выскользнул из аудитории, потому что ему написал друг, сообщая, что сейчас находится рядом с институтом и хочет его увидеть, если он не слишком занят. — Алек, — блондин с привычным ему энтузиазмом крепко обнял Лайтвуда, он никогда себя не сдерживал, в нём всегда руководили эмоции и чувства, он относился к Александру как к очень близкому человеку, как к брату. Пережив их отношения, он стал вести себя ещё раскрепощённее в его обществе, потому что знал, что этот парень всегда его поймёт. После их недавнего разговора он полностью прогнал из головы сомнения, что Алек всё ещё влюблён в него, за что он испытывал вину. — Какими судьбами? — спросил Лайтвуд. Он знал, что Джейс сейчас учится в другом институте, и как его сюда занесло — было для него большой загадкой. — Я за своей девушкой заехал, — объяснил блондин, возможно, не очень тактично, он внимательно проследил за реакцией друга, но на того практически никак не подействовали эти слова. Он слишком погряз в Магнусе, чтобы думать о новых отношениях своего бывшего. Когда Саймон и Клэри подошли к ним, в его голове начала складываться довольно понятная картина. Похоже Льюис ревновал свою подругу к Джейсу, который в свою очередь был без памяти влюблён в эту рыжеволосую. Слава Богу, из этого уравнения ушли чувства самого Алека, а то было бы слишком сложно разобраться в их любовной драме. — Джейс, привет, — Клэри с недоверием взглянула на Александра, она видела, как он обнимался с её парнем, это же видел и Саймон. Он тоже был немного шокирован и удивлён. — Привет, любимая, — блондин сразу же притянул её для поцелуя и смерил Льюиса ревнующим взглядом. Жизнь умела играть с людьми, переплетая их судьбы, запутывая и издеваясь. Пока Джейс и Клэри смотрели на товарищей друг друга, Льюис и Алек уже всё поняли, поняли, что жаловались друг другу и говорили об одних и тех же людях, просто рассказывая эту историю с разных сторон. — Это мой друг Саймон, — представила она парня. Льюис с отстранённостью посмотрел на блондина. — Это Алек, — просто сказал Эрондейл. Он немного помялся на месте в возникшей между ними неловкой паузе, а потом потянул Клариссу за руку к стоянке, где был припаркован его мотоцикл. — Нам пора. Алек, встретимся ещё. Саймон с Лайтвудом переглянулись, решая вернуться на пару. — Давай не будем бередить старые раны, — предложил Льюис. Александр с ним согласился. Как только парни вернулись в аудиторию, они сразу же нашли место и сели, дожидаясь, пока Люк начнёт лекцию. — Ты говорил, что у тебя тоже проблемы в личной жизни, не хочешь поделиться? — предложил Саймон, он был внимательным собеседником, хоть это и нельзя было сказать по первым ощущениям. — Ха, — усмехнулся Лайтвуд, — Ты сочтёшь меня сумасшедшим. Около них прошёл Рафаэль, будто игнорируя Саймона, ни задевая его плечом, ни присаживаясь рядом с ними, чтобы доставать. Алек проследил за ним взглядом, а потом посмотрел на товарища, который немного покраснел. — Не спрашивай, — отмахнулся Льюис, отвечая на его немой вопрос, — Ты самый адекватный человек, которого я знаю, Алек. Твоё предположение, что я сочту тебя сумасшедшим, — абсурдно, — усмехнулся парень. — Давай, колись. — Я влюбился в своего ангела-хранителя, — выдал Александр шёпотом, так как Гэрроуэй уже начал что-то рассказывать. Реакция Саймона была вполне ожидаемой. — ЧТО? — переспросил Льюис, повышая голос так, что он прозвучал на всю аудиторию. Люк укоризненно на него посмотрел. То же самое сделали и все остальные, особенно Рафаэль, который внимательно наблюдал за каждым его движением. После того как он начал жить у этого парня, Сантьяго понял насколько сильно тот ему нравился. Саймон был очень добор к нему, и испанец желал искупить все свои грехи. Со дня переезда прошло совсем немного времени, но оно уже превнесло кардинальные изменения в его существовании. Рафаэль чувствовал себя прекрасно в новом доме, но между ними с парнем царила постоянная неловкость, и он ещё ощущал себя обязанным. Он пытался больше не приставать к Льюису в институте, а в квартире вести себя как можно незаметнее, кратко и учтиво отвечать на вопросы того. Сантьяго старался заработать денег, чтобы самостоятельно покупать себе еду и платить Саймону за проживание вместе с ним. Только на всё ему не хватало. Он не знал, догадывается ли парень о его чувствах, достаточно ли прямо рассудила Изабель, останавливая их драку в тот день, после которого всё абсолютно изменилось. Сейчас Льюис сидел и шокировано хлопал глазами, не понимая, шутит ли Алек или ему пора переезжать в психушку. Жалко поблизости не было Магнуса, и он не слышал этих слов, а то всё было бы намного проще. — Я же говорил, что ты посчитаешь меня ненормальным, — Алек вздохнул, думая, обратить ли ему свою предыдущую реплику в шутку или правда спросить совета у с подозрением и офигеванием смотревшего на него Саймона. — Нет, Алек, не издевайся надо мной так, — заторможенно ответил Льюис, крутя пальцем у виска. У него имелась вера в сверхъестественное и немного — в Бога, но у воцерковлённого, религиозного и богобоязненного Александра ум не мог быть забит такой чушью. — Я не издеваюсь над тобой, Саймон, это надо мной издевается судьба. — продолжил объяснять Лайтвуд, — Несколько недель назад я чуть не попал под машину и меня спас один прекрасный мужчина, точнее ангел, мой ангел-хранитель, — с тёплой улыбкой пояснил Алек. — Он невидимый, обычно, он спасал меня множество раз, появлялся, говорил со мной, проводил ночи рядом. И я понял, что чувствую к нему что-то очень сильное. Я чуть не признался ему в этом, но меня вовремя прервали. Когда я напился, он вывел меня из клуба, а когда я потом лежал с температурой, он постоянно был рядом и выполнял все мои просьбы вплоть до того, когда я попросил его меня поцеловать… Льюис слушал его с неподдельным интересом и небольшой толикой недоверия. Эта история больше подходила на сюжет какого-то фентезийного комикса про отношения ангела и человека. Парень никак не мог до конца поверить, что это реально приключается с его другом. — А что было дальше? — наконец прервал повисшее между ними молчание Саймон. Они совершенно не обращали внимание на распинавшегося возле кафедры Люка. Сантьяго тоже не следил за ходом лекции, а только бессовестно пялился на своего соседа по квартире. — Он целовал меня, долго, мне казалось, что это была вечность, а на утро никого не было, — излил душу Александр. Саймон решил не верить, пока не увидит всё это своими глазами, но его грызли сомнения: Алек не умел врать, если он это и делал, то делал очень плохо, а сейчас было видно, что он уверен в каждом из своих слов. — А ты не думал, что тебе это просто приснилось? — предположил Льюис, Лайтвуд только от него отмахнулся, он понимал, что всё это звучит бредово, но не могли же ему присниться несколько прошлых недель. Или могли? Тогда почему его простынь рядом с ним была тёплой утром. — Я уверен, что нет, у меня были доказательства. Да я и сам являюсь доказательством, я жив только благодаря ему. Саймон всё ещё метался между доверием и здравым смыслом. Побеждало пока что второе, но парень хотел быть хорошим другом, поэтому решил поддержать Александра. — Поговори с ним на чистоту, это должно помочь, — посоветовал Льюис, такой же совет ему стоило дать и себе самому, он всё боялся объясниться с Рафаэлем, или просто тот с усердием избегал его, сокращая их встречи до минимума и не желая, чтобы этот разговор по душам состоялся. Льюис понимал его положение. Будь он на месте Сантьяго, поступал бы точно также, он не любил пользоваться кем-то, всего добиваясь своими силами. Может Рафу было совестно за свои прошлые поступки. Саймон испытывал стыд за свою нерешительность, давно уже было пора взять всё в свои руки. Такой же стыд испытывал Сантьяго, только здесь ещё примешивались и устоявшиеся моральные комплексы. Он видел Льюиса, он хотел Льюиса, но не мог это осуществить, мораль не позволяла. Стыд испытывал и Магнус, что пользовался парнем в период его слабостей и сна, что врал ему в лицо, и главное — так и не собирался открывать ему правду. Наконец, Алек тоже испытывал это чувство за потерю контроля за то, что он успел наговорить в период не совсем здорового состояния. Он стыдился, но не жалел, потому что знал, что иначе бы не решился признаться, а так он сделал хоть какую-то подвижку в их отношениях. Неправильных отношения. Отношениях между демоном, притворяющимся ангелом, и человеком, между сверхъестественным существом и обычным примитивным. Он понимал, что если он сделал первый шаг, то вскоре должен следовать и второй. Александр не мог останавливаться на полпути, поэтому Лайтвуду во что бы то ни стало нужно было поговорить со своим ангелом-хранителем. Магнус бродил весь день по городу, а Алек сразу же после института пошёл домой. Демон чувствовал себя очень потерянным, ему было не по себе, он не знал, что делать, зато знал Александр, который принялся активно действовать, добиваясь своего счастья.