20 оттенков зеленого

      Выбраться из машины особого труда не составило. Джино пер напролом, не замечая пуль, которыми его осыпали бойцы, собирая все их внимание на себя. Если я правильно рассмотрела, у них у всех были автоматы под пистолетный патрон, калибра девять миллиметров, или около того. Я держала в руках маленький ножик для резки овощей и думала, что могу сделать в такой ситуации. Например, вылечить Джино!       Когда-то, анализируя сон с действиями капеллана, я видела, как он лечил не прикасаясь к пациенту. Просто молился, прося исцеления. И, что удивительно, он получал просимое. Лечил не просто кого-то одного, а всех, кого видел, в том числе и себя. Трюк оказался не то что бы сложным, но довольно выматывающим, он получался гораздо затратнее, чем непосредственно контакт. И только сейчас я осознала, что очень даже зря не тренировалась в этом методе.       Мысленно сконцентрировавшись на своем спутнике, я как бы соединила нас невидимой нитью и начала лечить ту часть, которая была у меня. Как и во время тренировок, у меня будто рюкзак кирпичей на плечах появился, приходилось напрягаться, как для рывка штанги, чтобы просто сделать шаг. Я затаилась под автомобилем, благо клиренс его это позволял, и наблюдала, как Джино раздает топором плюхи. Его окутало зеленое свечение и раны закрывались сами собой. В отличие от работы касанием, я не видела, что и как исцеляется, и контролировать работу не получалось, потому ориентироваться приходилось сугубо визуально.       Тут один из пары солдат достал громадный револьвер, калибра примерно 44 магнум, если не больше. Я плохо разбираюсь в оружии из Америки. Но моих знаний хватало, чтобы предположить, что дульной энергии такого калибра достаточно для охоты на медведя. В этом плане он ненамного слабее ружейного патрона, которым я стреляла.       Я тихо, маленькими перебежками, стараясь не шуметь, что было в такой какофонии криков и выстрелов довольно просто, начала заходить им в тыл. Пока они отвлечены, подошла за спину двум бойцам, один из которых из огромного револьвера проделал в Джино дыру размером с мой кулак. И залегла под кустом, вновь начав лечить своего спутника, сквозь зубы матерясь, пытаясь удержать этот вес на своих плечах. Джино, как многие разы при мне, встал, продолжил работать топором. Что ему какая-то пуля, после того электрического стула, что я ему устроила? Только сейчас я осознала, насколько силен и быстр он, по меркам обычного человека. А живучесть, она просто феноменальна.       И тут в бой вступил… Демон? Одержимый? Итуриил говорил мне, что сразу узнаю их. Я впервые своими глазами видела, как человек руками посылал целый шар тьмы… И оный просто не добрался до Джино. Похоже, пресловутая защита от зла нивелировала атаку. Но не время, сейчас этот хмырь приковал к себе все внимание.       Как убить человека ножом, чтобы он не привлек к себе внимание? Об этом хорошо знают матерые головорезы из разведки. У них даже есть более одного способа в загашнике, как для работы с ножом, так и голыми руками. Так же об этом знают хирурги. Да и вообще медики. Очень тяжело кричать, когда у тебя в левом легком торчит заточенная железка, даже вздохнуть не получается. А если эта самая железка в легком также повредила и сердце? Смерть наступает в течение нескольких секунд. И то, что ни на ком не было бронежилета, стало решающим фактором. Ну и также то, что на некоторое время я стала лучше во всем, в том числе и в определении расположения внутренних органов у человека. Я выбрала ближайшего к себе, который очень неосмотрительно оказался позади всех, и на него кроме меня никто не смотрел. К тому же на его бедре находилась открытая кобура, из которой торчал пистолет знакомой мне конструкции.       Солдат, получив острое лезвие ножа для овощей в спину, начал заваливаться, и я направила его движение так, чтобы он упал на меня, тем самым прикрыв от взгляда. Благо это было не шибко сложно, строение у меня на редкость миниатюрное, а боец имел коренастую широкую фигуру. И лежали мы не на голой земле, а на траве, что дополнительно скрадывало мою фигуру. Подобным образом иногда действовали нохчи. В ущелье насторожат самодельную мину, а сверху положат мертвеца из наших. Но мы быстро учились на той войне. В том числе и плохому.       Демон решил устроить поединок один-на-один с моим подопечным, что на мой взгляд бестолковая затея. Это как пытаться обыграть стену в пинг-понг, но, похоже, это он еще не осознал. Оставшиеся в живых солдаты собрались возле трупа, контролируя местность. Плохо, лучше бы встали так, чтобы у меня сохранился полный обзор на них. Но что поделать, так тоже терпимо. Ведь у меня есть методы для обнаружения людей сквозь визуальные помехи.       Я полезла в кобуру трупа, нащупывая рифленую рукоять пистолета. Это был “Глок-17”, отличная австрийская игрушка, такую модель как-то затрофеил знакомый комвзвода роты и дал мне ее пострелять да пощупать. Забавная вещица, очень надежная, за что ее и полюбили военные практически всех стран. Хоть и страшненькая внешне.       Бой на холодном оружии продолжался, словно в каком-то боевике — человек с мечом показывал какую-то сверхъестественную реакцию и магические трюки с призывом клинков. И вдруг резко, безо всякой причины, превратился в тучу кровавого дождя. Это было странно, вот он словно играючи уворачивается, полосует своего противника, и тут раз! Делает то же самое новым мечом — и распадается на молекулы.       Я вытянула пистолет и кое-как перехватила его обеими руками, стараясь не пропустить момент перезарядки бойцов, чтобы лязг моего затвора затерялся в похожих звуках трения металлических деталей.       — Покажи мне зло. — Тихо прошептала я.       Черного марева больше не было. Вокруг ощущалось легкое сияние трех людей, ни хороших, ни плохих. Просто людей, самых обычных. Не очень удобно, но стреляю теперь я тоже гораздо лучше.       Три выстрела раздались один за другим, я целила в эпицентр сияния, оно обычно находится в районе груди. Выползла из-под тела и всадила по пуле в голову еще шевелящимся бойцам. После чего окинула взглядом поле боя и присвистнула.       — Ну и насвинячили мы с тобой, Джино.       Живых после себя он не оставил, контролировать не потребовалось.       — Асия, — Жалобно протянул он. — Мне неудобно.       — Еще бы тебе было удобно! — Выглядел он на редкость паршиво. От рубашки остались одни ошметки. В джинсовом комбинезоне насчитывалось как минимум два десятка пулевых отверстий. Но хуже всего выглядели разрезы, покрытые какими-то странными струпьями. Я попробовала полечить их, и поняла, что не потяну. Я очень сильно вымоталась.       — Погоди, дорогой. Дай мне пару минут.       Охая как старый дед, я пошарила в карманах мертвецов, в результате чего стала счастливым обладателем двух батончиков Марс и одного овсяно-орехового микса.       — Попробуй, вкусно! — Я выдала несчастно стоящему Джино шоколадку, и он с удовольствием начал ее уплетать. Ну, хоть не будет стоять с таким несчастным видом. Продолжив осмотр, наткнулась на спрятанные чуть дальше три автомобиля, в одном из которых сидели девушки с мешками на головах. Когда я их сняла, то обнаружила, что они… Под гипнозом? Они никак не отреагировали на щелчки пальцев перед носом, продолжая смотреть в никуда. Здраво рассудив, что если во время стрельбы они никуда не делись, то и сейчас останутся здесь, начала осматривать другие авто. И вскоре обнаружила сумку-холодильник, в которой лежало несколько бутербродов, шоколадок и банок колы. Подхватив найденное добро, я начала уминать все подряд, заливая это все безумно сладкой газировкой, после чего пошла за оставленным на поле боя оружием — своим ножом и топором Джино. Трофейный глок вложила в руку трупа, под которым пряталась, предварительно стерев с оружия свои отпечатки, и еще раз выстрелив уже из его руки, чтобы на пальцах сохранились следы пороха, характерные для пистолета. Не бог весть что, но следствие немного запутает. После чего внимательно осмотрела все трупы на предмет вооружения. Мне надоело оказываться в передрягах с одним ножом или обломком бритвы. Среди полудесятка пистолетов “Глок-17”оказалось пара револьверов, один калибра “500 Магнум”, из которого смогли свалить Джино, и маленький карманный револьвер тридцать восьмого калибра. Недолго думая, я взяла последний, потому что он вполне сносно держался у меня в руке. Глок хоть и хорош, но все же немного великоват для меня, к тому же он был частью стандартного вооружения. У всех у них одинаковая форма, одинаковый обвес, у каждого есть автомат или дробовик и пистолет. Будет странно, если у кого-то одного исчезнет кобура и патроны. А вот револьвер скрытого ношения был только у одного, и пропажу его и патронов, которых было где-то полпачки, никто и не заметит.              Большинство ран, которые получил Джино, залечились практически моментально. Но вот порезы от мечей… Первый из них на месте ранений оставлял какие-то частицы, которые вызывали апоптоз тканей. Другими словами, плоть начинала гнить. Это походило на какое-то странное заражение, если я правильно поняла то, что мне показывала сила, после второго или третьего удара должно начаться лавинообразное гниение. На ком угодно, кроме, видимо, Джино. Второй клинок оставлял в ранах какой-то реактивно разрастающийся грибок, который вырабатывал с десяток смертельных токсинов. Из того, что выделял его мицелий, я узнала только мышьяк и синильную кислоту, и то из-за довольно примитивной химической формулы. Остальные соединения были на порядок, а то и на два, сложнее, и имели в своем составе более двух десятков различных аминокислот. Они моментально попадали в кровоток, убивая организм за считанные секунды. И вишенка на торте, третий меч, который Джино продолжает сжимать в руке. Рана от него закрываться не хотела, вообще. Лишь потратив на нее сил раз в двадцать больше, чем потратила на исцеления других повреждений, вместе взятых, примерно миллиметр раны закрылся. А то, что мне показывала сила… Отверстие от меча казалось черной дырой, которая затягивает в себя всю ту энергию, что я подаю, не возвращая обратно ничего.       Оставив разборки с этим феноменом на более спокойное время, благо Джино не показывал никакого беспокойства от такого ранения, вернулась к девушкам и более тщательно осмотрела автомобили. Результатом стало еще около семисот евро, найденные в бардачке одной из машин. Орнелла и Патриция продолжали сидеть на заднем сиденье авто. Я попробовала вывести их оттуда, и они, послушные моей воле, слушались любого приказа. Обследование показало, что их мозг что-то угнетает, что-то вроде излучения…       Я с подозрением глянула на кулоны, что висели на их шеях. Готова спорить, что именно они виновники такого состояния. Но пожалуй, это даже хорошо, чем меньше они увидят, тем лучше. Отвела их к машине и, заметив краем глаза какую-то суету на поляне, где была перестрелка, поспешила туда.              И застала Джино за странным занятием. Он брал тела, и складывал в каком-то одному ему понятном порядке, собирая странную не то крепость, не то скульптуру… Мечом, который он продолжал держать, он подрезал тела, чтобы они лучше гнулись в нужную ему сторону. У меня немного екнуло в груди, наблюдая с каким воодушевлением на лице он это вытворял.       — Джино! — Позвала его я, стараясь выглядеть и говорить спокойно и уверенно. — Что ты делаешь?       — Я изменяю их, они лежат неправильно. — Ответил он не прерывая своей работы. Яснее не стало.       — А зачем ты это делаешь?       — Но они же неправильно лежат! — Удивился он.       — А что произойдет, когда ты их положишь правильно?       — Они будут лежать правильно! — Ответил он. И все еще не понятно, что он имеет в виду. Видимо, до объяснений более сложных концепций ему нужно дорасти. Ну, хоть скульптуру собирает, движимый чувством прекрасного. Надо будет по возможности обговорить с ним эти его художественные приступы. Конкретно сейчас это скорее на пользу — следователи, которые будут осматривать место преступления, вряд ли смогут правдоподобно объяснить, что здесь произошло. Я дождалась когда он закончит и решила разобраться с клинком, что он продолжал таскать с собой.       От меча веяло какой-то жутью. Он пугал одним своим видом, так что проверить его было бы хорошей идеей.       — Покажи мне зло.       Я отшатнулась от Джино. Он сжимал в руке… Это больше походило на вырезанный трафарет меча в пространстве, через который видно тьму космоса. Он выглядел настолько чуждо и страшно, что я поневоле отключила глаза. После чего осторожно тронула пальцем рукоять. Бывший хозяин оружия делал это без каких-либо опасений, он умер только нанеся рану моему подопечному. Почему так? Как работает этот меч?       Руку неприятно защипало, будто прошла дуга слабого электрического тока. И что делать с этой дрянью? Оставить здесь?       — Джино? Давай сюда эту железку. — Пришла я к консенсусу с самой собой. Взяв у него меч, завернула клинок в то, что осталось от его рубашки. На вид эта штука выглядела дорогой, может, получится куда-нибудь загнать. На месте бойни оставлять потенциальный источник средств не хотелось.       Напоследок переодела себя и Джино в запасную одежду, сложила окровавленные тряпки, оружие и завернутый меч в сумку. Так и не залеченный разрез на животе моего подопечного закрыла парой стежков обычной иголки с ниткой и перемотала бинтом.       Осталось переместить шкоду метров на сто вперед и снять с девочек кулоны. Джино толкал автомобиль, словно тележку из супермаркета, я только и успевала подруливать, объезжая препятствия.              Мы стояли на дороге, довольно далеко от места, где произошло столкновение. Орнелла и Патриция так же находились спереди, а мы с Джино сзади. Надеюсь они не заметят что на нас другая одежда. Благо хоть фасон не изменился.       — Джино, ничего не рассказывай девушкам о том, что случилось на дороге, хорошо?       — Хорошо, а почему?       — Они сильно расстроятся и будут плакать. Давай не будем их расстраивать?       — Конечно! — Джино энергично закивал.       Я резким движением сняла с них кулоны, и откинулась на сиденье, наблюдая за девчатами.       — Что?.. Что только что произошло? — Начала Патриция, удивленно хлопая глазами.       — Не знаю. — Ответила Орнелла. — Что последнее ты помнишь?       — Мы едем по дороге, и… Асия? Дорогая, что случилась?       Похоже, несколько минут их жизни пропало. Ожидаемо, кулон угнетал мозг, в том числе зоны, отвечающие за кратковременную память.       — Я не помню, только яркий свет, и все! Сколько сейчас времени? — Начала я морочить им головы.       — Сейчас… — Орнелла глянула на приборную панель. — Двадцать минут седьмого! Куда делся целый час?!       — Я читала о таком! — Широко распахнув глаза начала я. — Нас похитили пришельцы! Сначала они загипнотизировали нас, а затем вшили чипы под кожу!       — Не, это ерунда какая-то, какие пришельцы? — Недоверчиво глянула на меня Патриция.       — Ну а как еще объяснить? Мы ничего не помним и куда-то делся целый час жизни!       — Или, может, это правительство испытывает какое-нибудь вооружение! — Воодушевленно поддержала меня вторая девушка.       — Что-то мне как-то страшно, — поежилась первая, — подруга, давай-ка заводись, и поехали побыстрее отсюда!       — Точно! И машин рядом никаких нет, уже несколько часов! Точно потому, что кто-то дороги перекрыл! — Орнеллу уже не остановить, она начала додумывать свою теорию.       — Пришельцы, кстати, тоже могут поставить “зону невнимания”, место которое все игнорируют! — Чем больше чепухи сохранится у них в головах, тем лучше.       — Так! Почему именно пришельцы?       — А кто еще? Вряд ли у нашего правительства есть подобные технологии! А еще я помню яркий свет впереди! Вы разве нет?       — А знаешь, я что-то такое и припоминаю! — Сказала Орнелла, переключаясь на режим драйв и увеличивая скорость. — Что-то яркое!       Хвала человеческой памяти. Сложно найти в мире что-то более ненадежное в плане хранения информации, чем человеческая память.       

***

      Я блаженно развалилась на диване, вытянув ноги. Найти ночлежку оказалось проще, чем добраться до города. Пару часиков трепа с местными на автовокзале, где нас высадили наши попутчицы, вопрос там, вопрос здесь — и мы нашли комнату, которую сдавала одна милая старушка, не требовавшая каких-либо документов. И вот, наконец-то, спокойное место… Первым делом надо купить всякой хозяйственной мелочевки, чтобы оттереть кровь, одежду, продуктов… Комнату хоть и получилось взять по весьма умеренной цене, но еда в ее стоимость не входила. Хорошо, что недалеко располагалась целая улица с различными кафешками-пиццериями. Еще нужна аптека, надо провести один важный эксперимент, пока есть такая возможность.              Иногда я с ностальгией вспоминаю медицину в России. Нужно лекарство — идешь, покупаешь. Проблему составляет только добыча определенного класса веществ, которые являются наркотой. Здесь же, в солнечной Италии, купить раствор для инфузий[1] без рецепта врача — практически нереально. Даже если это глюкоза. Но хоть повезло, нашла ветеринарный магазин, и там, практически без проблем, продали все по списку. Разве что спросили, где мои родители, но им хватило истории о том, “что раз собака моя, то и покупать лекарства для нее буду сама!”. И вот у меня в пакете пяток хирургических игл, шовный набор, бинты, набор для инфузии для животных, пара пакетов для капельницы, антисептики, перчатки. Отличалось ли это от всего того же, что используется на людях? Вообще ничем. Даже немного дешевле вышло.       Джино лег на пол, а я прицепила к спинке стула полулитровый пакет с десятипроцентной глюкозой и закрепила катетер на своей вене. Думаю, для начала хватит тридцати капель в минуту. Дополнительно зафиксировав конструкцию на руке бинтом, я взялась за рану Джино. После долгого исследования разреза, пришла к следующему выводу: на самом деле, рана гораздо больше, чем видно простому глазу. Словно кто-то взял дыру размером с футбольное поле, сжал до габаритов раны — и разместил на теле. Как такое возможно? Даже если размазывать тонким слоем тело человека, пусть и такого большого как Джино, материала не хватит на футбольное поле. Если конечно не задаться целью сделать молекулярный слой. Но факт, мечом нанесено повреждение раз в тысячу опаснее, чем делает это простой клинок. Как оно будет выглядеть на обычном человеке? И тут я вспомнила, что стало с бывшим владельцем меча, точнее ту кровавую взвесь, что от него осталось, и внутренне поежилась. Тут явно что-то не сходилось. Возможно, станет яснее, если пойму, как работает этот древний кусок бронзы.       Рана, потихоньку закрываясь, тянула из меня просто неприличные запасы сил. Даже увеличенная вдвое скорость внутривенного питания не справлялась. В итоге ушло два полных пакета глюкозы и я вымоталась, как после разгрузки вагона цемента. В последние пять минут я старалась не лечить, а пыталась попробовать реализовать одну мысль. Если я могу воздействовать на организм сугубо своей волей, может ли у меня получиться немного подправить его работу? Скажем, добавить энергии, и принудительно активизировать режим заживления, благо его механизм мне отлично знаком. И даже что-то начало получаться. Насколько хорошо — покажет время, а сейчас я просто без сил. Отсоединив капельницу, я посадила Джино у телевизора, по одному из каналов которого крутили мультики, а сама вырубилась быстрее, чем упала на диван.       

***

      Лидия встала с колен, закончив молитву, и прислушалась к звукам с улицы. Там разгорался какой-то спор, ветер доносил до нее особо громкие крики. Она, как и ее мать, мать ее матери, и так далее много поколений назад, служили в храме Афродиты, что высился подле Книда. Она ощущала горячее биение где-то у себя внутри, что вторило ее сердцу, именно так отвечала Богиня на ее воззвания. Сейчас, когда ватага северных варваров разоряет город, помощь родившейся-из-пены ей не помешает. Врата открылись, и внутрь зашел косматый закутанный в шкуры человек. С его топора капала кровь, и он налитыми кровью глазами смотрел на нее.       — Я вижу, ты в ярости, воин. — Она могла видеть зло в сердце человека, таков дар был дан ей. — Что привело тебя в Храм Любви?       Она продолжала осматривать его. Взор показал ей, что человек перед ней болен, что раны его воспалены, а в чреве его застряло острие стрелы.       Ничего не ответил варвар. Он лишь прорычал что-то на своем дикарском наречии, лишь повесил топор за пояс, и окинул хозяйским взглядом Лидию. После его глаза прошлись по убранству храма, останавливаясь на золотой лепнине и посуде.       — Остановись, воин, потуши ярость свою, — и злоба его угасла, как огонь под водой. Лицо его разгладилось, и боль, что вызывала ярость, перестала его беспокоить.       Лидия ощутила, как сила ее богини покинула тело, окутывая варвара. Она внимательно осмотрела его, оценив крепкое тело. Он подойдет для жертвенного обряда, что проводят жрицы на алтарном ложе.       — Ты ладно скроен, и могуч телом, о великий из воинов. Иди же ко мне, стань мужем на ложе моем. — Глаза варвара покрылись масляной поволокой и он пошел за ней, как вол, идущий на убой. Он, как и многие до него, не смог справиться с зовом верховной жрицы Афродиты. Ощутив запах, что сопровождал его, она сменила направление на купальню, ибо только варвары возносят дар Афродите при грязном теле.       Руки Лидии ярко светились, изучая заросшее волосами тело северянина. Он был хорош, вынослив словно бык, и сильно порадовал ее. И она в благодарность лечила раны своему прихожанину, ставшему на эту ночь мужем ей.       Наутро он ушел, оставив в храме все золото, что у него было, и уходил он с чистым сердцем и спокойной душой.              …Я стою у знакомого храма, передо мной статуя женщины. Она смотрит на меня, а я пытаюсь понять, что это за место, где оказалась. Все здесь буквально дышало древностью, на стенах мозаикой выложены восьмиконечные звезды и змеи, оплетающие их. И статуя, возвышающаяся надо мной, имела крылья за спиной, напоминая чем-то ангела. Она указала руками на монументы, что стояли по правую и левую ее руки. Какие-то странные существа, не то звери, не то люди на четырех лапах. На спинах их лежали сложенные крылья, похожие на орлиные.       — Кто ты? — Спросила я.       — Мое имя…              Я резко открыла глаза и непонимающе посмотрела на потолок. Там было несколько трещин, напоминающих паутину. На заднем фоне шумел телевизор и тихо похрапывал Джино, так и уснувший в кресле.       Я глубоко выдохнула, смирившись с неизбежным. Опять мне приснился сон-воспоминания, и опять они не мои. Древняя Греция? Лидия, верховная жрица Афродиты? Очередной владелец колец? До чего же порой это все раздражает… Итак, стоит для начала записать все, что помню из сна.       Набросав ручкой на пустых частях газеты все, что помню, я задумалась. Что полезного я увидела? Ну, во-первых, Лидия умела успокаивать, как и я. Во-вторых, она как-то видела болезнь, не прикасаясь к человеку. В третьих, она каким-то образом его загипнотизировала, заворожила, очаровала, причем действуя не всякими женскими уловками, а как-то используя силу колец, они отчетливо наблюдались на ее пальцах. Ну или силу Афродиты, как считала она. Я тоже могу гипнотизировать? Надо, по возможности, проверить.       Ну и в четвертых, может это и не сильно важно, но задает несколько вопросов. Я отлично помню ночь секса жрицы и варвара, причем от лица женщины. Это должно меня либо возбуждать, либо вызывать отвращение, ибо в прошлой жизни была мужчиной. Но… Вообще никаких эмоций. Будто "В мире животных" смотрю, где два таракана устроили брачные игры.       И окончание сна. Древний храм, точно не принадлежащий Афродите. Мотивы окружения другие. И статуя — совершенно незнакомого мне существа. Но это не удивительно, никогда не интересовалась религиями. Кто она? Что она? Просто сон, или нечто большее? Что означал ее жест?       — Ох… Ну что за хренотень, а?.. — Спросила я в пустоту. Мне никто не ответил. Надо найти чего-нибудь перекусить, потому как после попытки исцелить рану размером с футбольное поле есть хотелось неимоверно. Надеюсь, Джино оставил мне парочку кусков пиццы.              

***

      Джузеппе сидел за столиком в кафе и хмуро размешивал чашечку кофе ложкой. Если его спросить, зачем он это делает, то он затруднился бы ответить, потому как предпочитал пить его без сахара.       — Грустишь, Капо[2]? — К столику подошел улыбающийся парень.       — Отвали, Винни. — Винченцо, порой, раздражал его своей жизнерадостностью.       — Случилось чего, Большеног?       — Да так… Надо человека найти для дела, с особыми талантами.       — И что? Не получается?       — Как видишь. Сложно это, они либо работают на другие семьи, либо под колпаком у легавых.       — А кто нужен?       — М… Не здесь.       Винни осмотрелся и согласно кивнул. Обсуждать дела в кафе, пусть и практически пустом, было глупо.       — Доброго дня! Я присяду?       Их неторопливый разговор прервала девочка, лет десяти. Крайне миловидная зеленоглазая блондинка, одета в синее платье, украшенное незатейливыми птичками, и крайне потешную шляпку с лисьими ушами. В руках у нее был большой плюшевый заяц.       — Привет, бамбина! — Винченцо добродушно улыбнулся. — Ты ничего не напутала?       — Нет, не думаю. — Она повернулась к официантке и позвала ее жестом. После чего заказала апельсиновый сок и кусок яблочного пирога.       — И все же я думаю, ты ошиблась. — Попробовал отвязаться от ребенка Джузеппе.       — Ты — Джузеппе Большеног, а ты — Винченцо-съем-без-соли. Капо и солдат семьи Пеппоне. Я не ошиблась?       Тут Джузеппе напрягся. Он не понимал, что происходит, и это его злило.       — Я слышала, вам нужен карманник. — Тут подошла официантка с заказом, и девочка расплатилась из бумажника. — Я принесла свое резюме. — И девочка протянула кошелек Джузеппе. Тот с удивлением узнал в нем свой и полез хлопать по карманам. Кошелька действительно не было.       — Вот чертовка! — Выругался он, проверив содержимое. Там не хватало немного мелочи, которой расплатились за пирог.       — И откуда ты узнала о нас? — Веселье Винченцо испарилось. Очень уж все походило на полицейскую подставу. Он начал ощутимо нервничать.       — Люди говорят. Там спросила, там услышала. Я недавно в городе, мне бы не помешала подработка.       — Так и иди, подработай. Могу тебя в кондитерский магазин устроить, будешь конфеты продавать. Хочешь?       Девочка закатила глаза.       — Синьор Джузеппе. Я лет с пяти училась обчищать карманы лопухов. Да и не заработать ребенку нормальных денег честным трудом.       — И как родители? Нормально смотрели на твои увлечения?       — Я сирота. Росла на улице.       — Вот как… — Джузеппе задумался.       — И кто учил такому ремеслу?       — Да кто только не учил. Я вообще быстро схватываю.       Это было слишком странно для подставы легавых. Они могли внедрить кого-нибудь в его группу, но этот кто-то был бы взрослым, а уж никак не ребенком.       — Что еще умеешь?       — Вскрывать несложные замки, так что, если надо открыть сейф или дверь с высоким классом защиты — это уже не ко мне. Тихо передвигаться и прятаться.       Винченцо удивленно переглянулся с Джузеппе. Занятный набор для девочки.       — А не боишься? — Решил проверить ее Винни.       — Чего?       — Что мы тебя обманем?       — Я собирала о вас сплетни, вас тут уважают, говорят, что Джузеппе — человек слова. Кинете меня, и ваша репутация подмокнет. Я такое в секрете держать не стану.       — А кто сказал, что мы тебя отпустим? — Плотоядно, явно на публику ухмыльнулся Винни.       — Я как-нибудь попробую. — Как у девочки в руках оказался нож он не заметил, вот она сидит и вилочкой отрезает кусочек пирога, и вот она держит прядь своих волос, и лезвием ножа ровняет их кончики. Небольшой клинок был заточен до бритвенной остроты.       — Эй, потише! Никто не будет тебе делать ничего плохого! — Погасил вероятный конфликт Джузеппе, к тому же ему действительно нужен карманник.       — Вот и ладушки! — Нож исчез в недрах кролика. Видимо, там был сделан секретный карман.       — И что ты там еще прячешь? — Ухмыльнулся Винни, кивая на игрушку.       — Конфеты на черный день. А еще пистолет. — На что тот расхохотался.       — Большеног, а она мне нравится! — Он в порыве чувств хлопнул ладонью по столу.       — Хорошо, мы тебя проверим. Как твое имя?       — Зовите Колючкой, как и все.       — Колючка значит… Хорошо.              Проверить ее решили тут же, вышли на площадь, где как раз проходила туристическая группа, глазеющая на местные красоты. Джузеппе кивнул на толпу и сказал:       — Действуй! Принеси мне ключи, часы и бумажник.       Колючка кивнула и вприпрыжку направилась к толпе. Незаметно вклинилась в нее, немного походила, несколько раз извинилась и буквально через пару минут вернулась обратно. После чего вынула из кролика запрашиваемые предметы и протянула Джузеппе. Когда она успела обчистить туристов, он не заметил, хотя и наблюдал очень внимательно.       — Ого… — Выразил их общее мнение Винни. — Неплохо.       — Спасибо. Что мне с этим делать? — она кивнула на свою ношу.       — Да что хочешь, можешь себе оставить.       — Тогда, пожалуй, я лучше это верну. — Она повернулась, но пошла не к толпе, а немного походила по местам, где прошла группа. После чего подбежала к экскурсоводу, с криком “Синьора, извините!” и что-то начала втолковывать ей, показывая на предметы у себя в руках, и кивая на группу. Та, поблагодарив ее, взяла вещи и пошла искать растяп, обронивших средь бела дня свое добро. Девочка быстро скрылась с глаз и вернулась к ожидающим.       — Ловко. А почему не засунула обратно им в карманы?       — А нужно было? Так проще, и рисков никаких.       — Разумно. Пойдем, проверим, как ты работаешь по дверям?              Они приехали на склад, внутри которого стояло несколько входных дверей в рамах. Они использовали это место, чтобы тренироваться во взломе замков, продукцию закупали в одном из магазинов дверей.       — Я сейчас без нормального инструмента, — извиняющимся тоном сказала Колючка, — потому будет немного дольше. — Она достала из волос заколку, расцепила ее на две части и, прикусив одну из них, немного сменила форму пластинки. После чего практически играючи вскрыла три первых замка, потратив чуть меньше минуты на каждый.       — Этот заколкой не вскрыть. — Она кивнула на следующую дверь и, пропустив ее, подошла к следующей.       — А какой инструмент тебе нужен?       — Вороток, коловорот, наборный ключ, щетка…       — Понял, попробую достать. — Девочка продолжала методично открывать замки своей заколкой.       — И… Все. Заколке конец, на большее ее не хватит. Но вообще — вот эти две могу открыть, а последние пять вообще никак, даже с инструментом.       Винни переглянулся с Джузеппе. Достойный результат, очень даже. Мелкая бамбина конечно не дотягивала до профессиональных медвежатников, но какие ее годы? Еще научится.       — Отлично справилась, Колючка. Тебя подвезти куда?       — Если не сложно, к тому кафе, где мы познакомились.       — Заметано! Так, чисто из любопытства, что бы ты сделала, окажись мы подлецами, посмевшие поднять руку на такого ангелочка?       — Ну, для начала, я бы к вам не подошла. У меня глаз наметан, плохих людей различать. — Улыбнувшись, ответила она.       — Ну а все же? Не у всех на лбу написано, что они злодеи.       — Побежала бы в людные места, с криком “Помогите, педофилы!”.       — Хорошо, что мы с Большеногом просто славные парни, да?       — Конечно, Винни.       Они подъехали к кафешке, где ее и высадили.       — Где нам тебя найти?       — Лучше давайте договоримся о встрече, скажем… Здесь же.       — Хорошо, приходи завтра, часам к десяти утра, я введу тебя в курс дела.       — Хорошо, чао ребята! — Она махнула рукой и весело побежала по тротуару, прижимая к себе зайца. А два мафиозо, пожилой и молодой, задумчиво смотрели ей вслед.       — И как тебе она? — Спросил Джузеппе, закуривая сигарету. Он давно хотел это сделать, но почему-то стеснялся при ребенке.       — Чудная какая-то. Но огонь девка, мне нравится. Будь она лет на десять постарше… Ух!       — Чудная, да… Какая-то она скользкая.       — При ее профессии — я бы сказал, что это только плюс.       — Профессии, да… Знаешь Винни, мне тоскливо жить в мире, где у малолетней девчонки есть профессия карманника и взломщика… — Ответил Джузеппе, и в несколько затяжек выкурил сигарету. — Надо ребят поспрашивать, пусть разузнают, кто она и чем дышит. Не может человек с такими талантами не наследить.       — Тоже верно, капо. И что, ты вот так просто ее возьмешь в дело? Ни в жисть не поверю!       Тут Джузеппе задумался, прикурив следующую сигарету.       — Видишь ли Винни… Колючка, она кто?       — Мелкий карманник?       — Нет, дружище, она прежде всего ребенок. Ребенок в очень плохом положении, у нее нет родителей и, я так полагаю, нет дома. И, видит бог, если бы она просто подошла с просьбой помочь, я бы это сделал. Семью подыскал вряд ли, но ночлег и честную работу нашел. Да взять того же Чезаре, он давно жаловался, что не успевает себе даже обед приготовить. Ребенка на работу он бы взял, его внучка, сохрани дева Мария ее несчастную душу, в том же возрасте у него за прилавком стояла, продавала пирожные. Но Колючка, она другая, я видел таких… Гордых. Она помощь не примет. А мне ее просто жаль, понимаешь?       — Думаю да. — Кивнул Винченцо.       — Не дай бог мои внуки попадут в похожую ситуацию. Если не у меня, то у кого другого она “подработку” найдет. Или совсем без “крыши” начнет промышлять. В обоих случаях, она гарантировано влипнет в неприятности. Так пусть хоть у меня под приглядом живет, буду ей работу попроще скидывать. Если получится, постараюсь найти занятие поспокойнее. Может, когда повзрослеет, — он хмыкнул, — то остепенится.              ———       [1] Инфузия — Внутривенное введение препарата сразу в кровь, капельница.       [2] Капо. Capo, Caporegime — Капитан в мафиозной семье. Как правило, в подчинении Капо находится от 5 до 20 “солдат”. Каждый капо несет ответственность за один или несколько видов криминальной деятельности в определенном районе города и ежемесячно отдаёт дону часть доходов, получаемых с этой деятельности. В семье обычно 6-9 таких команд, и в каждой из них — до 10 солдат.