20 оттенков зеленого

      — Доброго вечера! — Сказала я в трубку. — Инспектор Бернар?       — Слушаю вас, — осторожно ответили на том конце провода, — с кем говорю?       — У нас с вами было незабываемое знакомство, сегодня в районе обеда. Неужто забыли уже?       Инспектор замолчал, явно обдумывая линию поведения.       — Синьорина…       — Асия, меня зовут Асия. Мы можем встретиться и поговорить?       — Думаю, да, вполне. Как насчет…       — Прошу прощения, что перебиваю. Просто я совершенно случайно стою на проходной вашего отдела.       Найти координаты загадочного корпуса 744 оказалось на удивление несложно. Один звонок в главный департамент полиции — и мне выдали адрес.       — Х-хорошо, — немного заикнулся он, — сейчас к вам спущусь.       Здание было насквозь казенное. Каменные плиты на полу, каменные серые стены, стойка с дежурным полицейским.       — Привет, ребенок. — Кивнул мне дежурный. — Ты к кому-то пришла?       — Здравствуйте! Да, я к инспектору Бернару. Он уже спускается.       — К Эмильену? — Он оперся на стойку. — А кто он тебе, если не секрет?       — Он мой двоюродный полубрат, у нас с ним три общих матери. — Ответила ему цитатой.       — Это как? — Немного завис офицер.       — Это шутка… — Вздохнула я. — “Автостопом по галактике” не читали?       — Нет… — Ухмыльнулся он. — Но звучит здорово! Надо запомнить. Двоюродный полубрат, надо же…       — Асия? — К нам подошел полицейский, с которым я познакомилась несколько часов назад. В результате того задержания у него было сломано два ребра, также он получил серьезный ушиб почек. Вообще, Себастьян, как представился лже-священник, довольно сильно их потрепал. Мне буквально вынужденно пришлось подлечить всю их горе-команду, потому как информация, которой со мной поделился покойник, не должна храниться только у меня. Я не сыскарь, не следопыт, не искатель правды. Есть полиция, у них есть отдел, где служат маги и прочая магическая фауна, пускай они и разбираются. А если основные контакты не работоспособны и лежат по больницам, то и работать мне не с кем.       — Инспектор! — Приподняла в приветственном жесте английскую шапку охотников за оленями, в какой обычно изображали Шерлока Холмса. Если уж и играть в детектива, то с полным погружением. — Отлично выглядите.       — Спасибо, — кисло улыбнулся полицейский, — все вашими стараниями, синьора… Завтра весь день уйдет на медосмотры. Правила… — Он тяжело вздохнул и развел руками.       Мы поднялись на второй этаж по широкой лестнице.       — Инспектор Бернар, давай как-нибудь попроще. Я же как ребенок выгляжу. Обращайся соответственно.       Он искоса глянул на меня и кивнул.       — Это сложно. Будто в фильм попал, тот, где проклятый мальчик был. Омен, кажется. Вроде дитя и дитя, но оно способно убить все живое вокруг.       — Так и ты можешь убить все живое вокруг? Берешь пистолет — и бам-бам-бам! Пятнадцать трупов. Что тебе мешает?       — Это немного другое.       — Пусть так. Но как по мне, мы мало отличаемся. Ты можешь сесть за штурвал танка и передавить и перестрелять кучу народу, но не делаешь этого. Я могу убить кучу народу одним лишь своим видом, но также не делаю этого. Почему мы этого не делаем?       — Это вопрос с подвохом? Почему же, по-твоему, я этого не делаю?       — Мы этого не делаем, потому что не хотим. Все просто.       — Действительно. — Он задумался.       Мы подошли к кабинету и он открыл передо мной дверь.       — Прошу.       — Всем привет! — Я помахала окружающим рукой и осмотрелась, за дверью оказался большой кабинет на восемь рабочих мест. В помещении находились только две женщины, которых я видела днем. Мужчин постарше не было. Один из них, что потолще, получил обширный инфаркт, да такой, что до скорой просто не дожил бы. Тогда, сидя под столом и наблюдая за захватом, я спешно думала, как себя вести дальше. Уже тогда я предполагала, что придется передать полученную информацию кому нужно, а для этого нужно произвести правильное впечатление. Во-первых — я хорошая. Во-вторых — я опасная, и обращаться следует с осторожностью. А лучше вообще не трогать. Вот и получился эдакий экспромт с полостной операцией на сердце. Сковырнуть острым когтем кардиостимулятор, особенно если ты видишь, где он расположен, и не следует заботиться о мелочах типа стерильного помещения, инструмента, анестезии и прочих глупостях, дело нескольких секунд. Ну, или, возможно, этого хотела моя “чудовищная” часть, и моя человеческая выдумала подходящую причину. Я все еще не уверена. Надо будет провести эксперимент при случае.       — Если бы это был какой-нибудь ситком, сейчас бы началась драматическая музыка. — Наконец прервала я молчание. Все в комнате замерли и уставились на меня, явно не зная как себя вести. — Я не с пустыми руками. — Я водрузила на стол продуктовую бумажную сумку с ручками.       — Боюсь показаться глупой, но что ты принесла? — Наконец спросила женщина постарше.       — О… Хорошо, что ты спросила! Во-первых, сладкий рулет! Мне показалось, что знакомство у нас немного не задалось, и я решила это исправить! — Я достала коробку с объявленным содержимым. — Нежный бисквит, орехово-шоколадный крем… Даже если у вас была на это все аллергия, я ее сегодня днем излечила.       — И зачем все это? — Спросил Эмильен, глядя как я достаю очередной кондитерский шедевр Чезаре.       — Все просто, я давлю на ваши примитивные инстинкты, что достались людям от предков. Если кто-то предлагает тебе еду — он тебе не враг. Ради этого пришлось ограбить кондитерскую, но хозяин не в претензии.       — Пойду, принесу кофе. — Вздохнула девушка, в которой я при первой встрече признала гуля. Это та самая особа, которую я встретила на конвенции, она еще с каргой спорила. Девушка направилась к кофемашине, установила новый бумажный фильтр и начала засыпать молотые зерна.       — Про тебя я тоже не забыла, принесла гостинец! — Я достала небольшой бумажный сверток, остро пахнущий специями.       Чем питаются гули? Очевидно, человечиной. Но они, по сути, падальщики, им нужно мясо, так сказать, с “душком”. Как стервятникам или воронам. Прям свежее мясо им не подходит, какая-то особенность организма. Я узнавала у Пиши нюансы их метаболизма. Гули в древности, на заре человечества, позиционировали себя как стайные хищники-падальщики. Они охотились на людей, складывали их у себя в логове на… пусть будет “ферментацию”, после потребляли готовый продукт. Человек солил овощи, квасил капусту, мариновал грибы. А гули, можно сказать, делали это все с человеком. Почему именно человек, а не, скажем, свинья или еще какой баран — тут что-то завязано на энергетику тела, которая сильно отличается у существ, в том числе и мертвых.       Время шло, и трупоеды вместе с человечеством становились цивилизованнее. Гули добавили лоска и цивильности в свою жизнь. Живут они не в пещерах, а в особняках. Еду подготавливают не сваливая абы как в кучи, а в специально подготовленных для этого помещениях. А учитывая рост городов, им даже охотиться более не нужно, главное — найти свою “кормушку”.       — Ты в своем уме, сюда такое приносить? — Округлила глаза женщина.       — Это замечательная маринованная баранина! — Сделала я акцент на последнее слово. Гули не способны поглощать любое другое мясо, так как некая энергетика не совпадает. Но, как уже говорилось, цивилизация развивалась, и гули тоже. Лет пятьдесят назад изобрели особый состав, вымоченное в котором любое мясо для них становилось подходящим. Другое дело, что сам маринад получился очень ресурсоемкий и дорогой, но факт — с его помощью гулей можно кормить любым мясом, даже крабовым. Мне об этом рассказала та же Пиша, когда я все-таки разговорила ее, чем ее кормили на конвенции. Рубленная маринованная свинина, по ее словам, на вкус сносна, но не более того.       — Хм… — Женщина подозрительно уставилась на бумажный сверток у меня в руках.       Девушка, включившая кофе, заинтересовано принюхалась и уставилась на сырой кебаб из баранины, что я принесла с собой. Ноздри затрепетали в такт дыханию       — Так… — Мужчина потер переносицу. — Карбоне, Росси. Похоже, вы и наша гостья что-то знаете, чего не знаю я. Это немного раздражает.       — Оу… Простите. Кажется, я случайно раскрыла маленький девичий секретик. — Фальшиво посочувствовала я.       — Да и ладно. — Девушка пожала плечами. — Когда-нибудь он должен был догадаться. Ну или в личном деле наконец прочитать. — Она взяла у меня подношение и развернула бумагу. Оттуда источали пряные ароматы два кебаба на палочках. — Спасибо!       Бернар с закаменевшим лицом смотрел, как челюсть девушки неестественно расширилась и длинный синий язык слизнул весь фарш с палочки в рот.       — Гуль. Ты, Росси, гуль. — Он вздохнул и сел в кресло. — Целоваться с тобой я не буду.       — Кто о чем… — Вздохнула Карбоне, и начала освобождать место на столе.       — И правильно, — поддержала я мужика, — говорят, удовольствие ниже среднего.       — Врешь! — Ткнула в меня пальцем девушка.       — Вру, — согласилась я, — обычно некому говорить, понравилось или нет. — Я многозначительно поиграла бровями.       Девушка закатила глаза и уже более человеческим способом принялась за второй кебаб.              — Итак, — начал Бернар, — ты настаивала на встрече.       Кофе сварился, заморившая червячка Росси, или Дебора, Дуду, как ее иногда называл инспектор, довольно ковырялась зубочисткой в зубах. Мы высоко оценили мастерство пожилого кондитера, немного поговорили о погоде, плюс нормально познакомились. Трюк с едой старый, но всё равно прекрасно работает, даже если про него все знают. Меня если и боятся, то не показывают этого.       — Прежде чем нас прервали, на обеде, Себастьян — покойный священник, рассказывал мне интересную историю.       — Себастьян. Фамилия известна?       — Коста, Себастьян Коста. Родился в Ливорно, двадцать третьего августа тысяча девятьсот шестьдесят девятого года.       — Это точная информация?       — Он был уверен, что она точная, — пожала я плечами. — Всегда остается шанс, что он ошибался, но не обманывал, определенно. Если я того захочу, мне соврать очень сложно.       — Хорошо… — Эмильен быстро писал у себя в блокноте.       — Семья неполная, отца не было. Мать чересчур строгая, плюс страдала алкоголизмом. В четырнадцать сбежал из дома, тогда же прибился к какой-то банде. В девятнадцать связался с наемниками и стал солдатом удачи. Их наемный отряд отметился в Иране, Намибии, Сомали. В двадцать восемь, в связи с тяжелым ранением, ушел на гражданку, решив стать священником, но в церкви долго не задержался, через год ушел в мирскую жизнь, став частным детективом. Это та информация, которую вы наверняка легко найдете в общем доступе. — Я перевела дыхание и смочила горло уже остывшим кофе.       — Мы проверим. — Полицейский кивнул, исписывая уже второй лист блокнота.       — Далее малоизвестные факты. Себастьян любит охоту. В своем отряде он состоял в разведвзводе, специалист по выслеживанию и поимке людей. Сам процесс поиска, выслеживания, захвата противника — вызывает прилив эндорфинов в его голову. Я бы сказала, что это хобби, скатившееся в манию. Он хотел получить полный контроль над жертвой, стать ее полноправным хозяином, повелевать каждой косточкой, каждым органом, каждой клеткой тела. Я думаю, эти мании как-то связаны с детскими травмами, но я паршивый психиатр, так что тут вам лучше со специалистами проконсультироваться. После возвращения в мирную жизнь, эти желания никуда не делись. Испугавшись их, он решил податься в священники, думая, что близость к Христу сможет “потушить огонь его страстей”, и даже какое-то время так и было.       Я ненадолго прервалась, отрезая себе кусочек рулета. История всколыхнула давние воспоминания, из далекой жизни старого военврача.       — Мне приходилось встречаться… Встречаться с доктором, бывшим военным хирургом. Он, когда в меланхоличное настроение впадал и заливался вином, рассказывал. Был у него сослуживец, такой же. Отличный солдат, всегда возвращался, и своих ребят приводил. Попал на войну, проходя срочную службу. Когда вернулся, не смог найти себя. Периодически звонил, говорил, что так больше не может, очень хочется почувствовать, как угасает чужая жизнь в руках. Однажды чуть не убил свою сестру и ее мужа. Избил каких-то подростков, чуть ли не насмерть. По итогу, как-то вечером позвонил, попрощался, и положил трубку. Утром нашли его, с пулей в голове из наградного оружия.       Полицейские понимающе переглянулись, но промолчали.       — А Себастьян вышел на охоту. Первая его жертва попалась ему в руки года четыре назад. В новостях говорят, что он работал по детям, но убивать он начал со взрослых. Добровольно уйдя из церкви он переквалифицировался в частного детектива. Сначала это была просто уличная проститутка, заказ одной женщины, которая хотела выяснить, к кому ходит ее муж. Выслеживание жертвы распалило в нем азарт, желание контроля и прочие необузданные страсти. Затем еще одна горемыка, боком прошедшая в одном из дел. Третьей он убил собственную мать, надеясь, что, вместе с причиной его желаний, они уйдут следом.       — Считаешь, что она во всем виновата? — Уточнил Эмильен.       — Он сам так считал. Говорил, что фантазии о том, как он ловит и медленно убивает эту мегеру, преследовали всю его жизнь. Но даже осуществление желаемого ему не помогло. Тяга лишь утихла, ненадолго.       — Имена остальных жертв известны? — Спросил инспектор.       — Я не спрашивала, думала позже под запись взять, — пожала плечами я, — кто же знал, что вы решите арест устроить.       — Понятно… — Он сделал пометку в блокноте.       — Пока что все в пределах обычной жизни, интересное началось дальше. Вы слышали городскую легенду о видеокассете?       — Какую легенду?       — Среди детей ходит. Однажды, в твоей видео-коллекции, на одной из кассет окажется запись, которую туда никто не записывал. Если ты случайно ее посмотришь, то увидишь, как на тебя из экрана смотрит некто… Некто страшный. Просто смотрит, и все. При повторном просмотре — на том месте белый шум.       — Не слышал никогда… — Полицейский глянул на коллег, но те отрицательной покачали головой.       — Дальше в зависимости от фантазии, то за тобой придет этот обладатель глаз, или у тебя кто-то умрет. Или еще что. Подобных пугалок, если постараться, можно с вагон насобирать. — Я перевела дыхание.       — И при чем тут эта легенда? — Спросила Лукреция, “штатный чародей” отряда, как она шутливо представилась.       — Себастьян записывал некоторые свои похождения на камеру. И вот, однажды, просматривая свои “заметки”, он увидел, как на экране появились черные глаза. Нечеловеческие, темно-синяя склера, черная радужка. Они просто смотрели на него, и после пропали. Он потом несколько раз пересматривал этот фрагмент, только белый шум, словно кто-то стер часть.       — Да ладно! — Удивилась Росси. — Он не врал?       — Нет, он был уверен в том, что говорил. — Я пожала плечами. — Хотя всегда остается вариант, что кто-то поработал с его памятью. В Риме умельцев хватает. Но дальше было еще интереснее. Во сне к нему пришел обладатель черных глаз и предложил силу, в обмен на служение. Он согласился и, спустя несколько дней мучительных метаморфоз — вуаля. Наш персонаж превратился в сатира.       — Сатир? — Удивленно спросила Росси. — Разве они еще существуют?       — Он называл себя сатиром, — ответила я, — тот таинственный незнакомец называл его сатиром. По мне — так похоже. Рога — на месте, шерсть — на месте. По словам Себастьяна он стал сильнее, быстрее, смертоноснее. Также либидо усилилось в разы, и орган, который мужской половой, сильно прибавил в калибрах. Ну как, а?       Я принялась за рулет.       — Интересно, много таких? — Протянул Эмильен.       — По словам нашего покойного друга, он знал нескольких. Как считаете, много мужиков захотят служить незнамо кому, получив взамен силу, скорость, выносливость, член с руку толщиной и способность запахом привлекать женщин? И это не мои фантазии, — улыбнулась я, — это, буквально, цитата Себастьяна.       — Восемь из десяти, если не все десять. — Вздохнул полицейский.       — А что с запахом? — Спросила Карбоне.       — Что-то вроде полумагического феромона. Штука не абсолютная, но делает чуть менее доступных дам чуть более доступными. Добавляет доверия или типа того. Он говорил, что человек с достаточно сильной волей и принципами может побороть его влияние.       — Похоже, нам повезло, что в тот день рядом оказалась ты. — Сказал Бернар, искоса глядя на меня.       — И это еще не все. — Проигнорировала я опасную тему. — По оговоркам других сатиров, Себастьян предположил, что они планируют возрождение этого таинственного некта. Некая сущность из снов, способная из человека сделать мифический реликт, желает возродиться где-то в окрестностях Рима. Весело? — Хмыкнула я. — Дальше, к сожалению, ворвались вы, и подробностей он не рассказал. Я не сильно разбираюсь в подобном, но отрывочных знаний мне хватает, чтобы предположить, что обычно в таких ритуалах идет равноценный обмен, жизнь за жизнь. А чтобы оживить бога, нужно убить кого-то равноценного.       — Либо взять количеством, а не качеством. — Ведьма устало кивнула. — Звучит погано.       — Не утверждаю, что права. Я честно признаюсь, в этом я дилетант. Да и расследования тоже не мое. Я хоть и приоделась волей случая, — кивком указала на свою шапку, которая лежала на стуле рядом, — но вести дела не умею. Считайте, что я доктор по области профессиональной деятельности. Потому и пришла к вам, дальше вы сами.       Бернар тихо вздохнул и откинулся на спинку кресла. Пару раз прокрутился вокруг своей оси и повернулся ко мне.       — У меня есть несколько вопросов, если ты не против.       — Без проблем, если не секретно, то расскажу.              Лукреция Карбоне.       День выдался суматошным. Проще всего было Пелагатти, пусть он с этой оценкой наверняка не согласится. После такой кардинальной смены имиджа, а он сбросил около пятидесяти килограмм, его срочно госпитализировали в целях проведения внеочередной медкомиссии. Очень уж всем было интересно сравнить организм “до” и “после”, учитывая что в архивах имелась полная история болезни суперинтенданта. Марино остался на месте инцидента, проводя обычную полицейскую работу с осмотром и опросом свидетелей. Карбоне же, в компании Бернара и Росси, расположились в кабинете начальства, и докладывали о произошедшем. Точнее, докладывал в основном Эмильен, все же он являлся лидером их команды. Карбоне изредка вставляла комментарии, а Дебора вовсе предпочитала помалкивать, опасаясь сказать какую-нибудь глупость.       После доклада о событиях в пиццерии директор департамента тяжело вздохнул и ссутулился над письменным столом. Его звали Жанкарло Бьянко, седой суровый мужчина, с лицом изборожденным шрамами и морщинами. Он служил в корпусе 744 вот уже более пятидесяти лет, начиная с должности секретаря.       — Дела… — Он протер платком лицо. — Говоришь, она обещала перезвонить?       — Да. — Бернар кивнул.       — Поговори с ней, выполни все, что она попросит. В пределах разумного, конечно. — После чего, кисло ухмыльнувшись на вопросительные взгляды своих сотрудников, начал объяснять: — Три месяца назад было расширенное совещание правительства, главной темой которого оказалось наличие нового опасного чудища в Риме. Присутствовали так же представители полиции, Агентства Внутренней Безопасности, Ватикана и главы окрестных магических гильдий. Последний раз такое сборище было… Даже не при мне, после второй мировой. Когда город официально открылся и его заполонили чудовища.       — Были причины подобного сбора? — Уточнил Эмильен.       — Еще как. Объект “Горгона”. Монстр по классу опасности вне категорий. Подобный присваивают владыкам Ада, Неба, некоторым богам и вышедшим за пределы человеческих возможностей магам. Настоящее имя, место рождения, возраст — неизвестны. На данный момент зовет себя Асией Ардженто, вероятно псевдоним. — Начальник порылся в шкафу и достал красную кожаную папку на веревочках. — Первые следы зафиксированы чуть больше восьми месяцев назад. Около полугода назад одна из христианских сект радикальных фундаменталистов похитила ее из нынешнего места жительства.       — Простите, но как? И, главное — зачем?! — Не выдержала Карбоне.       — Тогда еще никто не знал, кто прячется под маской девочки Асии. Результат — полный бункер упокоеной нежити и почти весь состав силовой поддержки “Адвентистов Судного Дня”, обращенный в камень. Они собрали у выхода из бункера свою частную армию, чуть меньше трехсот человек, для того, чтобы не дать ей выйти. — Директор кисло ухмыльнулся.       — Что по ее боевому потенциалу? Насколько она опасна?       — Тут все совсем печально. — Жанкарло вздохнул. — Из всех присутствующих на совещании с ней наиболее плотно работал Ватикан, и они поделились сведениями. Первое и основное — целительство. Синьорина Ардженто наиболее одаренный и могущественный целитель во всей Европе. Она способна поднять на ноги, буквально, лежащих на смертном одре. Наследственные генетические заболевания, СПИД, рак, отсутствие органов. Вообще что угодно.       Эмильен удивленно приподнял бровь. Лукреция мысленно хмыкнула. Она уже говорила ему, что горгона — сильный целитель, но тот, видимо, только сейчас осознал, насколько сильный.       — Магия очарования. — Продолжил директор. — По суждению церкви — также один из сильнейших пользователей данного направления в Риме. И… что-то, что можно назвать усиливающей магией. Тут Ватикан не уверен, но очень похоже, что горгона умеет использовать техники жрецов и паладинов церкви. Изгнание, подавление, усиление. — Директор замолчал, о чем-то задумавшись.       — А что про обращение в камень? — Спросил Бернар. — Насколько все плохо?       — После проведения анализа статуй пришли к следующим выводам: Известного способа магической защиты — нет. Единственный метод противодействия — лишить контакта взгляда и фигуры горгоны. Очки, даже зеркальные, как защита не работают. Вероятно, может сработать видео или отражение. По общим прикидкам аналитиков, все гораздо хуже, чем с ее мифической родственницей. Потому что в связке с заклинаниями из школы очарования она становится оружием массового поражения. Смотришь на нее через видеокамеру? Она просто попросит тебя ее убрать, и ты не посмеешь отказать. Остаются методы непрямого воздействия, но, по понятным причинам, их не проверяли. Но не будем пессимистами! — Вдруг преувеличенно воодушевленно сказал директор, захлопывая папку.       — Да? — Хмуро удивился Эмильен. — И почему же? Такая тварь в городе поселилась… неудобная.       — Горгона еще ни разу не нападала первой. Более того, она известна тем, что предпочитает переговоры агрессивным действиям, то есть — сначала спрашивает, и только затем бьет. Что среди их чудовищной братии — практически пацифизм. Есть еще пара интересных фактов, но уже из жизни ее человеческого альтер-эго. Асия Ардженто, двенадцать лет. Имеет официальную подработку в кондитерской лавке, продавцом. Плюс является кем-то вроде экономки у владельца, следит за кондитерской, когда хозяин, он же главный кондитер, отсутствует.       — Чего?! — Глупо уставился на директора Эмильен. Лукреция тоже не сразу осознала, что только что услышала.       — Того! — Улыбнулся Жанкарло. — Также имеет неофициальную работу. В кондитерской расположена неофициальная частная клиника, под патронажем дона Пеппоне. Туда обращается местный криминалитет в случае травм, которые не следует показывать в государственных больницах.       — Дон знает, кого держит у себя? — Заинтересованно спросила Лукреция.       — Скорее всего — нет. В этой клинике лечат исключительно классическими методами — лекарства, швы, примочки… Все то, что можно получить в обычной больнице. Говорят, рука у девочки легкая, еще никто у нее не умирал.       — Ну да, — хмыкнула ведьма, — верю.       — Нашим аналитикам тоже кажется, что она немного жульничает. Но мы как-то отправили к ней нашего сотрудника под прикрытием, удачно получившего пулю в ногу, чтобы оценить ее навыки в целом и ее саму в частности. Врачи, которых мы привлекали к анализу, назвали ее неплохим терапевтом общего профиля. То есть — знает много про весь организм в целом, но каких-то глубоких познаний в отдельных областях нет. А также опытным полевым хирургом, привыкшим работать без помощников и в условиях ограниченности ресурсов.       — А она сама? — Спросил Бернар. — Что говорят аналитики?       — По реакциям, общению, психологической зрелости — очевидно, не ребенок. Если судить человеческими мерками — женщина лет от сорока и выше, с обширным багажом жизненного опыта, вероятно участие либо в боевых действиях, либо в войне. Это сильно заметно, когда она перестает делать вид, что она ребенок. Росла, скорее всего, в человеческом обществе. По совокупности признаков — она человек, умеющий менять форму на монстра, а не наоборот.       Это хорошо, очень хорошо. Самые проблемные оборотни — это те, которые выросли среди себе подобных. А те, которые считали себя людьми до первого оборота — гораздо дисциплинированнее и проблем создают куда меньше. Еще это означает, что в обозримом пространстве других горгон скорее всего нет.       Снова повисла пауза. Карбоне задумалась. Теперь все выглядело немного иначе.       — Вот такие дела, ребятки. — Жанкарло немного прошелся по кабинету и вернулся в кресло. — С одной стороны — у нас в городе появилась сущность, по сути своей являющаяся оружием массового поражения. С другой — она же является крайне эффективным целителем, способная за всего лишь деньги вернуть к жизни практически мертвеца. Хорошо это или плохо? На совещании решили, что хорошо. Потому — официальная позиция полиции: мы с горгоной дружим. Если она что-нибудь попросит, выполним, если это в наших силах. Но и к себе на шею, конечно, сажать ее не надо.       — А это не может быть она? — Вдруг спросил Эмильен. — Стоять за всем сегодняшним делом. С какой-то целью подставить нас?       — Вряд ли. Сомневаюсь, что она знала, что вы ищете кого-то таким странным образом. Но и исключать этот вариант не стоит, так что проверь. Но до сегодняшнего момента она в каких либо серьезных делах участия не принимала. Если не считать инцидента с Адвентистами. Еще был один случай непонятный с вампирами, но там она как целитель засветилась.       — Хорошо, если так. Очень уж ситуация противоречивая.       На этом разговор закончился, сотрудники разошлись.       И вот, спустя пару часов, в кабинет входит девочка размахивая сумкой с угощением, как для людей, так и для гулей. Что вовремя, так как они остались без обеда, да и чего-нибудь сладкого сильно хотелось. Тоже любопытный факт в копилку — горгона неплохо общается с потусторонней братией Рима. Известно, что дружит с главой одного из крупнейших семейств гулей в городе. Да и так, все, кто интересовался, знают — хочешь выйти на горгону, обращайся к хозяйке “Сахары”, крематория, который держат эти чудища.       Это напоминало безумное чаепитие из “Алисы в стране чудес”. Девочка в синем клетчатом платье, шахматных гольфиках и в клетчатом жакете пришла в отдел и рассказывает, как прошел день. С собой принесла пирожных и угощает ими сотрудников полиции. Все нормально, если не прислушиваться к теме разговора.       Было ли Лукреции страшно?       Да. Очень. Но не сейчас, а днем, когда горгона покинула кафе. С рук ведьмы пропали уродливые шрамы на запястьях — следы не очень светлых практик, которые она проводила по дурости. С трудом работающие почки, пораженные старым проклятьем, вновь работают как новые. Даже растяжки на животе — и те исчезли. Что уж говорить про выпавшие пломбы и полный рот абсолютно целых зубов? Многие готовы убить за такой результат. А тут им метнули несколько дополнительных лет жизни и полное исцеление походя. Словно ничего не значащий подарок. Но Лукреция знает правила. За все, абсолютно все, нужно платить. Что затребуют с нее, за то, что кто-то, по доброй воле, лишил ее всех долгов бренной плоти?              — Прежде, для справки. Сколько тебе лет, Асия?       Опасно начал. Если она женщина, то и отреагировать может как женщина. Может, это запретная тема?       — Я старше, чем выгляжу, — улыбнулась девочка. — мне… — Она начала загибать пальцы, что-то высчитывая. — Чуть больше шестидесяти. В общем, старовата я для тебя, поищи кого-нибудь своего возраста. — Она сложила губки бантиком, посылая шутливый воздушный поцелуй в сторону Эмильена. — Но официально, для окружающих, так сказать — двенадцать.       Не похоже, что врет. Ведьма быстро подсчитала ее примерный год рождения. Значит, родилась она где-то в конце второй мировой. Интересно, с этим как-то связаны эксперименты Германии перед крахом Рейха?       — Горгона — также мифический реликт, — продолжил Бернар, — твое появление как-нибудь пересекается с нашим делом?       — Я не знаю. Может связано, а может и нет. До сего дня мне казалось, что я одна такая, неповторимая.       — Как ты убила подозреваемого? — Спросил Эмильен.       — Никак, это не я его убила.       — Да? Нам показалось, что его укусила твоя змея.       — Ну, может и змея, но у меня нет змей, только кошки. Я тут не при чем! — Пошла в отказ девочка. — Это его вон она, — Асия кивнула на ведьму, — хорошо так об стенку жмыхнула. У него что-то там хрустнуло больно внутри, он и помер.       — Асия, у тебя из головы могут вырасти змеи, с неустановленными параметрами. Готов спорить, что у них опасный яд.       — Какое удивительное совпадение. — Улыбнулась девочка прихлебывая кофе. — Но, повторюсь, я его не убивала.       Карбоне на мгновение показалось, что в волосах за ухом девочки, сверкнули чьи-то два глаза-бусинки. Но событие было настолько мимолетным, что вполне могло быть игрой воображения.       — Ладно, продолжим. — Вздохнул Бернар.       Лукреция еще раз осмотрела гостью. Что-то казалось неправильным в ее облике, но она никак не могла сообразить, что именно. Прическа? Нет. Макияж? Так нет его, совсем. Для ребенка, которым она хочет казаться, это скорее норма. Одежда? Тоже нет, просто аккуратный и опрятный костюм, можно сказать — максимально “деловой”, который можно купить в магазине детской одежды. Так что же не так?       — Причины посещения пиццерии?       — Проголодалась. — Девочка пожала плечами.       — Мы опросили продавца, он утверждал, что ты приходила уже пятый день подряд и сидела одна по два часа.       И тут раздался громкий зуммер тревоги. Резкий, звонкий, ритмичный. Два коротких, длинный. Он зациклено повторялся снова и снова.       — Какая досада, — протянула девочка, — похоже, у меня нет возможности отвечать на этот ужасно неудобный вопрос. И я тут совершенно не при чем.       Девочка с интересом наблюдала как полицейские вскочили с мест и начали проверять как вынимается оружие из кобуры. Помимо стандартного вооружения, каждый из сотрудников полиции, нацепил на пояс широкий нож с крепкой сабельной гардой, превращающий это нехитрое оружие в некий тесак или окопный нож.       Данный зуммер тревоги означал вторжение. Иногда, периодически, такое происходит. Специфика службы. Как-то на них напали оборотни. Однажды в вещдоках сработал артефакт, начавший приманивать окрестных умертвий. Еще было дело с одной гильдией магов…       — Эвакуация гражданских, приоритет. — Сказал Бернар. — Асия, на сегодня все. Идешь вместе с нами к пожарному выходу.       — Принято, — не стала спорить девочка, чем неслабо порадовала Карбоне. Почему-то ей казалось, что она захочет принять участие.       Бернар залез в ящик стола и достал склянку с мутно-зеленой жижей, открутил крепко притертую крышечку и, с выражением жесточайшего отвращения на лице, вылил ее содержимое себе в глотку. Это был состав, который сварила Лукреция, специально для Бернара. Эмильен не был волшебником и не обладал какими либо выдающимися способностями. Но в его предках затесался колдун, что все же оставило свой небольшой отпечаток. Ясновидение. Чуйка Эмильена на правильные пути — как при выборе чего-то банального, например наиболее свежего блюда из имеющихся в кафе, так и чего-то более глобального, как выбор будущей профессии, была просто феноменальной. При проведения расследования он буквально заранее знал, какие версии наиболее предпочтительны для разработки. Что при дотошности, въедливости и несомненном таланте в криминалистике делало из Эмильена просто потрясающего следователя. Ведьма, работавшая с Бернаром не один год, хорошо изучила слабые стороны инспектора, и в процессе этой самой работы придумала, как купировать некоторые из них. Чтобы сделать правильный выбор, нужно знать необходимые варианты, ведь так? Состав, что сейчас принял полицейский, в основном состоял из трав. Он расширял возможности мозга по восприятию окружающей среды, ускорял его работу и, в целом, действовал как неплохой энергетик. Это сильно улучшало способности полицейского к анализу, построению логических цепочек, скорости построения версий и, как следствие, выбору нужного пути решения.       — Ну и гадость. — Он запил микстуру, в состав которой входили полынь и беладонна, водой из бутылки. — И моча после нее зеленая.       — Потому и гадость, — ответила Лукреция, — чтобы не было желания пить этот состав вместо кофе. А зеленая из-за применяемых трав и веществ.       — Скорее всего, избыток кальция, — вставила Асия, — лучше таким не злоупотреблять, почки спасибо скажут.       — Тоже верно. — Инспектор вздохнул и вернул опустевшую склянку обратно в ящик стола, после чего закрыл глаза, делая несколько вдохов. — Выдвигаемся.              Эмильен осторожно выглянул из кабинета и осмотрел коридор. Времени было — восьмой час. Вспомогательный гражданский персонал уже разошелся по домам, только некоторые полицейские задерживались.       — Что случилось? — Наконец-то не выдержала Дебора. Это ее первая тревога.       — Пока не знаю, — ответил Эмильен, — но мне это не нравится.       Первым выдвинулся Бернар, следом Лукреция и Асия, Росси замыкала движение.       — Эмильен? — Навстречу им из своего кабинета вывалился Вэй, плотный китаец из группы захвата.       — Привет Вэй. Ты один? Что случилось, не знаешь?       — Да, один. Ребят на захвате потрепало, они в госпитале. Что случилось — не знаю. — Последовательно ответил он на вопросы, после чего задал свой: — А ты куда идешь?       — К выходу. Эвакуация гражданских. — Он кивнул в сторону сопровождаемой девочки.       — Не к добру это… — Вэй посмотрел на динамик завывающей сирены. — Составлю вам компанию.       Чистый боевик, в отличие от их команды, снарядился более основательно. Бронежилет, явно зачарованный. Несколько боевых амулетов, магический пистоль, даже табельное оружие не забыл. Да и сам по себе Вэй был волшебником не из последних, используя пути воздуха.       — Хорошо, — кивнул Бернар, — чую, не дойдем. Но попробовать обязаны.       И они не дошли. Выход к лестнице перекрывала стена чего-то пузырящегося, словно поверхность бурлящего котла, поставленного вертикально. Лукреции это напомнило одно зелье, дающее при закипании такой же фиолетовый оттенок.       Бернар тихо выругался сквозь зубы.       — В кабинете посидишь? — Вопросительно спросил старший инспектор у девочки.       — Я могу помочь. — Ответила она, достав из кармана жакета приметный бэйдж и повесив его на шею. — Гильдия целителей, окажу помощь пострадавшим.       — А в случае боевого контакта? — Влез Вэй, внимательной изучая девочку.       — Не мешаюсь, держусь подальше. — Ответила она ему.       — Молодец! — Ухмыльнулся китаец. Хотя какой он китаец… Всю жизнь в Риме прожил, даже языков других, кроме итальянского, не знает. — Если и правда лечить умеет, я не против. — Он повернулся к Бернару. — Да и с нами явно безопаснее. — Затем вновь повернулся к девочке. — А ребят моих не посмотришь?       — Поговорим об этом после, хорошо? — Ответила девочка. — И готовься, я крайне жадная.       — Ну, раз так, значит — идем вместе. — Эмильен кисло улыбнулся. По молчаливому уговору, они решили не просвещать Вэя о природе лекарки. Он ненадолго прислушался к себе. — Нам надо вниз.       — А что внизу? — Спросил Вэй, вставая рядом с инспектором.       — Не знаю, но все линии интереса сходятся там. — Ответил Эмильен шагая по коридору.       — Тир? Оружейная комната? Камеры?       — Морг. Нам надо в морг. — Наконец пришел к какому-то решению инспектор.       — Опять какую-то гадость принесли? — Вэй зло сплюнул. — Некромаг нам нужен.       — Эй, он чистый был! Мертвее мертвого, я проверила! — Обиженно ответила Дебора.       — Ага, значит я прав! — Китаец злобно осклабился. — Ну хоть какая-то определенность, зомби и прочая нежить нам знакома.       — Исключено! — Ответила Дебора. — Я не некромаг, но с трупами работать умею. Восставших точно не будет.       — Это если им никто не поможет.       — Да кто им поможет? Сюда посторонним ходу нет! — Продолжила спор гуль.       Эмильен сбился с шага, чем затормозил группу, после чего резко развернулся.       — Асия, ответь честно, как ты попала в это здание? — Очень серьезно он спросил девочку.       — Вошла через главные двери, а что?       — А адрес откуда взяла? На моей визитке его не написано. — Продолжил он. — Скажи точно, это важно.       — Позвонила в справочную главного департамента, спросила где расположен корпус 744. — Ответила она.       — Просто позвонила по телефону, и тебе просто ответили?       — Да. Я еще удивилась, почему такой специфический отдел так легко оказалось найти.       Полицейские переглянулись.       — Похоже, защита снята. — Наконец сказала Карбоне. — На само существование корпуса проведен защитный ритуал. — Пояснила она непонимающим чудищам. Гуль по малоопытности так же не была в курсе защиты. — Его наличие скрывается из памяти людей. Местоположение в ноосфере закрыто барьером бессмыслицы. Если тебя сюда никто не проведет, самой сюда попасть невозможно. По телефону узнать адрес нереально, никто из службы по связям с населением не сможет прочитать его в документах.       — Значит, враг уже внутри, — подытожил Вэй, — нужно подкрепление.