как лунный свет разбивает белые волны

Как оказалось, жизнь в Бочке действительно повлияла на малышку. Иметь кучу ножей, пистолетов и другого оружия не самая мудрая идея, если у вас есть ребенок, поэтому Каз и Инеж обычно клали свое оружие на самую верхнюю полку, подальше от зоны досягаемости Веры, хотя и не совсем вне ее поля зрения. К сожалению, Вера очень заинтересовалась ножами Инеж и постоянно дергала кобуры на ее одежде, пытаясь добраться до блестящих лезвий. Металл был слишком тяжелым и отлично держался в кобурах, поэтому путь к опасным предметам для крошечных рук Веры был непосильной задачей. Она не могла вытащить оружие, но это не остановило попыток малышки, она пыталась несмотря ни на что. Инеж это не нравилось, но она мало что могла сделать. Было глупо разгуливать по Бочке абсолютно безоружной, особенно если тебе приходилось брать с собой ребенка. Высокое расположение ножей Инеж, когда они не использовались, только больше очаровывало малышку, и она начинала плакать, если понимала, что причина, по которой лезвия были так высоко и вне досягаемости, заключалась в том, чтобы не дать ей добраться до этих опасных предметов. Инеж собиралась в следующее путешествие, к счастью, в этот раз всего лишь на две недели. Она всегда готовилась к рейдам заранее и за пару дней до отъезда начала собирать свой чемодан, а сидящая рядом Вера, быстро распаковывала его обратно. Каз рассмеялся, увидев, как старательно Инеж укладывала одежду, а затем Вера, с любопытством наблюдавшая за своей матерью, начала доставать ее. Инеж тоже рассмеялась, но ничего не сказала, просто тихонько упаковывала обратно вещи, которые пыталась выкрасть Вера. Малышка не осознавала, что Инеж какое-то время не будет. Это путешествие первое с тех пор, как девушка усыновила Веру, поэтому для нее вытаскивание и рассматривание вещей, которые Инеж кладет в свой саквояж, было не больше, чем просто игрой. Инеж что-то положила. Вера что-то вынула, и это повторялось раз за разом. Каз собирался забрать Веру и развлечь ее в другом месте, чтобы Инеж могла сосредоточиться, но девушка сказала ему оставить их с малышкой в покое. Она не причиняла вреда, и Инеж хотела провести каждую минуту перед отплывом со своей малышкой. Ее сердце уже сжималось при мысли о том, чтобы оставить дочь, но в открытом море не было места для ребенка, особенно когда девушка была постоянно нужна своему экипажу, ведь у них все еще была своя миссия на морских просторах. Инеж знала, что с Отбросами Вере будет безопаснее и о ней обязательно позаботятся. Каз ничего не говорил, но Инеж чувствовала, читала в его глазах, что он не очень-то рад тому, что она в ближайшее время покинет сушу. Море поглотило Джорди, и оно все еще пугало Каза каждый раз, когда девушка выходила в плаванье, но она могла позаботиться о себе. Каз верил в нее и доверял, но не мог перестать переживать где-то глубоко в своей душе, когда вражеские корабли постоянно преследовали его Призрака. Инеж придется оставить свою семью на две недели, несмотря на то, как это было больно для всех них. Увидев, что большая часть необходимой ей одежды — за исключением той, которую Вера в данный момент извлекала — была упакована, Инеж встала, чтобы собрать туалетные принадлежности, которые ей также нужно было упаковать. Она оставила дверь в ванную открытой. Каз ушел пятью минутами раньше, чтобы определить, кто из членов клуба будет дежурить в этот день. Ничего не услышав, Инеж не торопилась, но когда она вернулась, Вера счастливо сидела под полкой с оружием, держась за Санкт Илью. Рукоятка острого лезвия была зажата между руками ее ребенка, когда она несколько раз ударила острым концом по земле. Лицо Инеж застыло в немом ужасе. Как малышка добралась до полки, она не знала, но резко вдохнула воздух, поняв, в какой опасности находится ее ребенок. — Вера, — позвала она, осторожно приближаясь к ребенку. Вера, казалось, поняла, что ее мать идет за оружием, которое она держала в руках, поэтому девочка раздраженно взвизгнула и прижала нож еще ближе. Инеж замерла. Вести переговоры с дочерью будет сложнее, чем с другими членами банды, чем с самим Казом Бреккером. Инеж медленно продвигалась вперед, но любое движение девушки приводило к тому, что Вера сжимала нож крепче, это заставляло ее нервно вздрагивать и останавливаться. Быстро взяв себя в руки, Инеж подняла один из любимых предметов дочери — игрушечный нож, который Джеспер подарил ей в шутку, когда заметил, что Вера увлечена ножами Инеж, — и протянула ей в знак мира. Однако Вера, похоже, заметила разницу, потому что начала уходить дальше, словно играя с девушкой. В тот момент Инеж поняла, что медлить нельзя, ведь Вера, наконец, развеселилась и отвлеклась от острого лезвия ее ножа, девушка метнулась к дочери, Вера все еще думая, что это игра побежала подальше от Инеж и в итоге упала. Она уронила нож, едва не задев себя, и Инеж затаила дыхание от ужаса. Святые спасли их. Дверь в комнату открылась, девушка выдохнула с облегчением. Каз выглядел таким же удивленным, как и она сама, когда обнаружила в руках Веры нож, он посмотрел на Инеж, и между ними пронеслось молчаливое согласие, как и в любой другой раз, когда они вели переговоры, и все шло не так, как планировалось. Каз начал снимать перчатки прямо на виду у Веры, прежде чем мягко окликнуть ее, зная, что девочке нравится играть с ними, стягивая их с парня. Но Вера явно поняла, что это лишь уловка для отвлечения ее внимания, поэтому она осталась равнодушной, взяла нож и снова начала стучать им по полу. Каз и Инеж вздрогнули, когда она едва не задела собственную ногу. Это было зрелище. Грязные Руки, Короля Бочки и Грозного Призрака Истинноморя испугал ребенок. — Каз, — прошептала Инеж, стараясь не привлекать внимания Веры. Он знал ее план еще до того, как она его произнесла. Инеж никогда не могла скрыться от Веры, так же как и она не могла исчезнуть для него. Каким-то образом они оба точно знали, когда Инеж находится рядом, поэтому Каз должен был отвлечь их дочь, пока Инеж будет стараться незаметно выхватить нож. Он сосредоточился на том, чтобы отойти от Веры в противоположный конец комнаты, это привлекло ее внимание, и девочка крепче сжала нож. Тогда Каз начал разговаривать с малышкой. Обычно он начинал делиться историями с Верой и еще долго не останавливался. Девочке это тоже нравилось, она часто сидела как завороженная, когда Каз рассказывал ей о делах Воронов, о том, как сильно он любит Инеж, каким надоедливым иногда бывает дядя Джес, когда рядом нет дяди Уайлена, чтобы держать его в узде, а потом Каз переходил на истории — деревенские байки, которые Джорди рассказывал, когда он сам еще был маленьким мальчиком. Каз пытался компенсировать свой страх прикосновений всем остальным, что он делал для девочки. Парень не был таким открытым с тех пор, как перестал быть фермерским мальчиком Казом Ритвельдом. Но каким-то образом Вера сумела пробудить в Казе Бреккере Каза Ритвельда. Мальчик, которым он был, и мужчина, которым он стал, слились воедино, только ради его семьи. Сейчас Каз тоже так делал. Он подошел к книжной полке и взял книгу, все время разговаривая с Верой. Она смотрела на него немного недоверчиво, словно не могла поверить, что отец не попытается вернуть ее украденный с таким трудом нож. Каз почувствовал, как его губы скривились от нелепости ситуации. Может, Вера и не родилась у них с Инеж, но она уже явно была их дочерью: так быстро она сумела схватить один из ножей Призрака и теперь использовала его против них обоих в самом странном поединке, в котором ему когда-либо приходилось участвовать. Вера медленно ослабила бдительность, когда Каз сел на кровать с книгой, которую он взял с полки, но не собирался читать. Он вытянул ногу и откинул трость в сторону, что, как поняла Вера, означало, что он не намерен вставать в ближайшее время. «Па», — позвала она, а затем произнесла несколько неразборчивых слов. Каз задумчиво посмотрел на нее, прежде чем ответить случайным предложением. Вера ответила еще большей тарабарщиной, затем огляделась в поисках матери и только потом поняла, что ножа в ее руке больше нет. Инеж осторожно убрала его, пока Вера отвлеклась. Настоящий клинок теперь заменял игрушечный нож. Вера разрыдалась, как только поняла, что ее обманули собственные родители. — Мама, — заплакала она, и Инеж не смогла удержаться от смеха, когда взяла ее на руки и поцеловала куда только могла, чтобы успокоить. Она огляделась по сторонам в поисках повреждений, но, к счастью, Вера не поранилась ни ножом, ни в процессе попытки достать его. Она пошла и села на кровать рядом с Казом, обнимая дочь. Ее смех не прекращался, и Каз тоже начал смеяться. Вера перестала плакать, не понимая, отчего же так сильно смеялись оба ее родителя, и она тоже захихикала. — Я буду очень скучать по тебе, моя маленькая воровка, — вздохнула Инеж, когда перевела дыхание. — Следи за шкафом с оружием, Каз. — Инеж предупредила его позже той же ночью, после того как они уложили Верой спать, а сама девушка закончила собирать вещи для путешествия на следующее утро. Каз издал еще один тихий смешок. Пройдет всего две недели, но им всем было тяжело расставаться, тяжелее, чем когда-либо прежде.