***
Во время ночного дежурства ей удалось хорошенько обдумать слова Трелони. Предсказание читалось на удивление ясно, но легче от этого не становилось. Когда начнётся его действие, к каким последствиям оно приведёт? Насколько глубоким будет это кровавое озеро и как дорого ей придётся заплатить за ошибки прошлого? Слишком много риторических вопросов и ни одного чёткого ответа. Из раздумий её вырвала страшная картина — в коридоре, напротив башни Сивиллы, лежало женское тело. Это была профессор Трелони.***
Снейп разбирал свои запасы, параллельно проклиная нерадивых учеников, мир, Поттера, русскую и себя самого за то, что во всё это впутался. Именно за этим занятием его застал плотненький, яркий и весьма глазастый патронус в виде совы. Птица несколько раз переморгнула, так и не сумев синхронизировать веки, и очень лениво села на его рабочем столе, пристально разглядывая Снейпа. — Добрый вечер. Вы мне нужны. Быстро. Башня Трелони. Сейчас. — Отрывисто проухукала сова голосом Милославской и также неторопливо примостилась на плече Снейпа. Вся в хозяйку, без разрешения. — Собираешься контролировать процесс? — Поинтересовался Снейп у птицы уже набегу, но ответа так и не удостоился.***
Милославская уже в пятый раз проводила диагностику, придерживая голову Сивиллы. Без сомнений, это отравление, которое стало катализатором проклятья. Но вот суть этого проклятия она никак уловить не смогла, поэтому не стала применять чары мобильности для транспортировки пострадавшей в больничное крыло. Ещё и Снейп шёл невероятно долго. — Чёрт, и года не прошло! — вместо приветствия огрызнулась она. — Вашего патронуса только за смертью посылать! Что происходит? Что с Трелони? — Проклятье. Очень тёмное. Катализировано сильнейшей интоксикацией организма, иначе говоря, пищевым отравлением. В медпункт на себе я её не дотащу, транспортные чары применять не решилась, не хочу наслаивать магию. Мало ли, как это отразится на состоянии. Поэтому Вы мне нужны не только как зельевар и специалист по зоти, но и как грубая мужская сила для транспортировки Трелони к Помфри. — Милославская говорила серьёзно и по делу, сама не понимая, что раздаёт указания. Она в очередной раз порадовалась, что позвала именно Снейпа. Он сделал всё чётко и быстро. Подхватил Сивиллу на руки, быстро скомандовал Софи быть наготове и также быстро дошёл до медпункта. Медиковедьма ахнула от открывшейся её взгляду делегации: Снейп, нёсший на руках бездыханное тело Трелони, а рядом злющая Милославская, с палочкой наготове. — Поппи, без лишних вопросов. Дай ей безоар и то зелье, что я дал тебе на прошлой неделе. Я вернусь через пять минут, пока что проведи диагностику самостоятельно. — Мадам Помфри сразу принялась за работу, а Снейп за локоть отвёл Милославскую в сторону. — Северус, она будет жить? — Мисс Софи всё же смогла сфокусировать расплывающийся взгляд на глазах Снейпа, но даже не заметила, что впервые решилась вслух назвать его по имени. — Я не знаю. — Честно ответил Снейп. — Вы были у неё последней? Что вы делали? Расскажите мне всё по минутам. — Я пришла к Сивилле с гостинцами, мы выпили чай, она решила погадать мне, но случайно выдала предсказание. Вот чёрт! Северус! Я идиотка. — Не спорю, но что случилось? — Снейп даже не пытался разжать железную хватку Милославской на своей руке. — Вот маленький сучонок! Прокляну! — Успокойтесь, выдохните и объясните без эмоций. — Она послушалась. — Итак. Меня угостил племянник со стороны мужа. И я поделилась с Сивиллой. Какая же мразь. Я найду его и похороню в саду, как паршивого хомяка! — От злости Милославская перешла на русский, зашипев, как змея. — Если пища отравлена, но почему Вы стоите передо мной невредимая? — Хороший вопрос. Погодите, дайте подумать. Чёрт! Северус, а ведь Вы спасли мне жизнь! Когда я пришла к себе, то сразу же выпила Ваше успокоительное зелье, которое Вы мне подарили на Рождество. Что входит в состав? Нужно выяснить, какой ингредиент вступил в реакцию и остановил действие зелья. — Это хорошие новости. Я этим займусь. Что с проклятием? — Я готова сама признать свою не квалифицированность. Я не понимаю, что это. Но определённо что-то мощное и очень тёмное. Знаете, я вообще не удивлена. Если это наслала семейка моего мужа, то концы нам искать очень долго. Они самый древний и самый могущественный чистокровный род магической России. Им доступно такое, о чём мы с Вами вообще не догадываемся. — Чистокровные? Тёмные, как я понимаю? — Совершенно верно. — Великолепно! — Протянул Снейп, закатывая глаза и наконец отцепляя от себя судорожно сведённые побелевшие пальцы Милославской. Но не успела она расстроиться, как устыдилась своему жесту. Наверняка оставила синяк. — Давайте разделимся. Я займусь проклятием, а Вы зельем. — Разрешите выполнять, мэм? — Съязвил Снейп. Наконец-то обстановка чуть-чуть разрядилась. — Приступайте, — она уже тоже выпала из своего анабиоза и смогла держать отпор. — Северус, теперь серьёзно. Вы поделитесь со мной библиотекой? Сомневаюсь, что запасы Хогвартской меня удовлетворят в полной мере. — А доступ к комнатам Вам ещё не открыть, часом? — Да, и дать ключ от квартиры, где деньги лежат! — Что? — Русская классика сарказма. Так что насчёт библиотеки? — А у меня есть выбор? — Нет, как всегда. — Милославская улыбнулась, но их душевную пикировку прервала Поппи. — Кризис миновал, я ввела её в сон зельем. Как я услышала из вашего разговора, выводы о её состоянии сделаны правильные. Действие отравы я почти блокировала, но Северус, нужно твоё вмешательство. А вот с проклятием я, увы, помочь бессильна. Но критически её жизни ничего не угрожает. — Медиковедьма обеспокоенно переводила взгляд от одного профессора к другому. — Спасибо, мадам Помфри! Вы — кудесница! Пожалуйста, позаботьтесь о ней, а я… мы сделаем всё возможное, чтобы разобраться с проклятием! — Мисс Милославская обняла Поппи, поддавшись порыву. Она почувствовала буквально затылком, как Снейп скорчил презрительную мину. Ну и пошёл в баню!***
В восемь утра следующего дня Милославская стояла с кофейником на пороге Снейпа. — Проснись и пой, проснись и пой, попробуй в жизни хоть раз не выпускать улыбку из открытых глаз! — Пропела Милославская в помятое и измученное жизнью лицо зельевара, заставив его скукситься ещё больше. — Доброе утро, профессор! — Как скажите. — Согласна, оно нихрена не доброе. Я его уже ненавижу. Предлагаю ненавидеть вместе по взаимовыгодному бартеру, я Вам кофе, Вы мне книжки. — Неравноценно. — Однозначно, но я уже пришла. Милославская целенаправленно направилась к знакомому шкафу, игнорируя недовольное ворчание профессора и какие-то фразы про «беспардонность», «бесцеремонность» и «надоедливость». Хотел бы выгнать — выгнал бы. А ворчать может сколько угодно, моральный аспект её сейчас интересует меньше всего, жизнь Сивиллы важнее ментального спокойствия одной черноволосой буки. Библиотека у Снейпа была и правда впечатляющая. Наряду с магической литературой она заметила магловскую классику и очень много поэзии. До чего же странный человек. — Любопытно, а кто первым обнаружил, что поэзия убивает любовь? — Поинтересовалась Милославская, когда Снейп всё же перестал ворчать и налил ей кофе. — Я думал, поэзия любовь питает. — Что это? Профессор удивлён? Надо же. — Прочную, страстную любовь, вероятно. Но легкой привязанности хватит одного плохого сонета для того, чтобы умереть. — Парировала Милославская. — А что, по-вашему, может ее укрепить? — Танцы. Даже пусть оба партнера почти невыносимы. В танце души подлинно взаимодействуют, становятся истинными. Поэзия — это скорее обман, прикрытый рифмой. (1) — Продолжила она, задумчиво изучая стеллаж с книгами по тёмным искусствам. — Любопытная точка зрения. — Снейп внимательно изучал её лицо, когда Милославская с неподдельным восторгом вцепилась в старинный том, обтянутый чёрной кожей. Неудивительно, если магловской. — По-моему, именно во время нашего с Вами танцами я убедилась, что Вы не представляете опасности, а самое главное, не так уж и бесите меня. А это дорогого стоит! — Профессор продолжила разговор, смеясь и аккуратно перелистывая хрупкие страницы. — А я ещё раз убедился в полном отсутствии у Вас здравого смысла. Только человек без логического мышления может прийти к подобному выводу! — Казалось, что Снейп злился. Он намеренно включил свой невыносимый учительский тон. Но Милославская уловила оттенок смеха в его голосе и решила не реагировать на провокацию. — Пренебрежение здравым смыслом — верный путь к счастью, уважаемый профессор. Советую попробовать, отличное средство от стресса. Правда, на мне работает очень редко. — Обязательно учту Ваши рекомендации, профессор. — Предлагаю прекратить наши занимательные диалоги и разойтись по своим делам. Я сейчас изучу вот эту замечательную книгу, а Вы, будьте так любезны, проведите анализ варенья и чая, я оставила в гостиной. Нужно понять, какой из ингредиентов Вашего успокоительного зелья так удачно блокировал отраву. — Я замечательно обойдусь и без Ваших распоряжений, но вынужден согласиться с планом. Возьмите ещё вот этот том, там тоже может быть полезная информация. Я тоже не вполне понимаю, что это за проклятие, но смутно догадываюсь о источниках. Вечером перескажите. — Будет сделано, сэр. — Командовать, конечно, увлекательно, но не когда командуют тобой. Милославская учла урок, впредь она не позволит себе такого тона обращения с профессором.***
Три дня прошли как в тумане. Милославская металась между больничным крылом, библиотекой и кабинетом Снейпа. Книги читались в три раза быстрее обычного темпа, за это время в её голове осели терабайты информации о древней русской тёмной магии, но к ответу она так и не приблизилась. Снейп не выходил из лаборатории, досконально изучая отраву из угощений и разрабатывая противоядие. Вечером 31 декабря Милославская всё же решилась отвлечь профессора от его химического марафона. — Профессор? Даже не буду спрашивать, можно ли мне войти. Как у Вас дела? Есть успехи? — Выглядел зельевар, откровенно говоря, паршиво. Под глазами образовались чёрные круги, он осунулся и казался совершенно измотанным. А он вообще спит? — Я определил происхождение яда и почти изготовил противоядие. Зелье чертовски сложное и требует моего постоянного присутствия. — И действительно, вокруг него кипело и бурлило сразу несколько котлов с отвратительного цвета жидкостью, каждый из которых приходилось поочерёдно помешивать различными черпачками. — Почему Вы не позвали меня на помощь? — Чтобы Вы запороли мне всю работу? Благодарю, не стоит. — Какой же Вы, а… Вот, это Ваш новогодний подарок. Варила сама. И только попробуйте сказать, что сварено некачественно! — Она протянула Снейпу флакон в виде ярко-красного, как её помада, яблока. Внутри оказалась густая мазь, сильно пахнущая печёными яблоками и специями. — Что это? — Мой собственный рецепт на основе древнего русского зелья. Знакомы с русским фольклором? Слышали что-то про молодильные яблочки? Вот, это оно. Мазь помогает избавиться от усталости, снять все негативные влияния на кожу и мышцы, увлажняет и заживляет. Вам может пригодиться. — Снейп внимательно изучил причудливую упаковку и ароматный состав, растёр горошину крема между пальцев. — Вы правы, сварено недурно, что удивительно. И подборка ингредиентов грамотная. Хорошо, я допущу Вас до зелья, но учтите, никакой самодеятельности! Всё строго по инструкции. И… спасибо за подарок, хотя это лишнее. — Договорились, жду Ваши чёткие инструкции. Всегда пожалуйста! Надеюсь, что поможет. И личная просьба, перестаньте уже выёживаться хотя бы передо мной. Если бы я считала, что это лишнее, то не стала бы делать. Показывайте, что от меня требуется. Ближе к полуночи из лаборатории раздался крик Милославской. — Северус! Северус, зелье готово! — Снейп моментально очутился рядом (и как это у него получается? Вампир, верно дети говорят) и оценил работу. — Вы правы. Что ж, коллега, поздравляю. Теперь ему нужно настояться час и можно давать Трелони. — Ура! Северус, а на этот час у Вас же нет планов? — А что? — Сегодня Новый год, в России это самый главный праздник. Как Вы смотрите на то, чтобы я устроила Вам погружение в русскую культуру? До нового года как раз ровно час, я накрою на стол, и мы отметим. — Что Вы подразумеваете под отмечанием? — Пришёл черёд Милославской закатывать глаза. — Я подразумеваю вкусно поесть, потому что у нас у обоих маковой росинки во рту не было, посмотреть магловский фильм, немного выпить и просто отдохнуть. — Ладно, Вы правы. Лучше действительно отдохнуть, но быть рядом с зельем. — Снейп согласился ценой нечеловеческих усилий, но был вынужден признаться себе, что невероятно устал и действительно ничего не ел. Да, ужин в компании неудачно убиенной, конечно, отличная идея для новогоднего вечера. Через несколько минут на столе уже стоял заботливо порезанный Милославской оливье (заранее и с расчётом на гордое одиночество. Приличных солёных огурцов достать невозможно, тьфу!), лежали мандарины, а по бокалам было разлито шампанское. — Отравленное? — Поинтересовался Снейп, придирчиво разглядывая полную ложку традиционного майонезного салата. — Разумеется. Всеми возможными ядами, чтобы наверняка перебить Ваш собственный. — Спокойно ответила Милославская, раскладывая оливье по тарелкам. — А как Вы смогли заставить работать технику в Хогвартсе? — Сегодня вечер вопросов? Это моя привилегия. Вам так всё и расскажи. — О чём будет фильм? — О глупости магов, любви и минусах типового строительства при СССР. — Занятно. — Весьма. Поэтому русские маглы и смотрят этот фильм каждый Новый год уже много лет подряд. — Не надоедает? — Ничуть. Как салат? — Необычно, но не отвратительно. — На Вашем снейповском языке это значит вкусно? — Вы подались в переводчики? — И не подумаю! Если взяться всерьёз Вас переводить, то я захлебнусь ядом и без услужливых родственничков, которым я поперёк горла. — Снейп усмехнулся, но разубеждать не стал. — Давайте о хорошем! Уже почти полночь. Сейчас я включу куранты. Нам нужно написать на листке бумаги желание и сжечь его за 12 ударов. — Бред. — Не бузите! Поддержите традицию за компанию, с Вас не убудет! Куранты пробили ровно двенадцать раз, профессора выпили шампанское с пеплом и загадали желание. — Только маглы могли придумать давиться пеплом в праздничную ночь. — Однозначно, но традиция красивая. С Новым годом, Северус! С новым счастьем! — С Новым годом, Софи. С новыми несчастьями.