Между ними лишь Чёрный Заслон

Темнота. Одна бесконечная темнота. Именно этого она и боялась. Что в один момент не останется ничего, кроме пустоты, на месте которой раньше была её душа. Сильная душа девчонки, которую никто не мог сломить. Она была одна. Всегда. Всю жизнь. Все друзья, люди, к которым она привязывалась, погибали. Любой из них мог отдать жизнь, чтобы спасти её. И отдавал. Только от этого не становилось легче. Казалось, за ней тянется след крови. Надоело. Надоело так жить. Идти по трупам близких, готовых жертвовать чем-то ради неё, понимая, что она умрёт. А ей нечем отплатить, она знает, это не поможет, да и не нужно. Ей не хочется разрушать их жизни. Может, действительно стоило давно покончить со всем этим, как только узнала? Может, действительно надо было вставить ствол в рот и спустить курок? Может, стоило. Но тогда погиб бы он. Человек, который за короткий срок стал ей дорог. Даже не человек, а всего лишь энграмма, которая убивает её. Она сама не понимала, когда перешла эту грань, но чувствовала, что не хочет больше жить без него, хотя всеми силами старалась не признавать этого, и тем более — не показывать ему. И поэтому не сдавалась, целыми днями искала возможные варианты решения их общей проблемы, даже план уже появился, но этот приступ... Шум воды. Волны тихо бьются о бетон. Ви любила океан. Смотреть на водную гладь, отражающиеся на ней блики солнечного света. Это напоминало ей что-то. Что-то очень далёкое, похожее на сон. Что-то тёплое и родное, но не могла понять, что именно. Может, это было родное не для неё, а для него? Девушка попробовала пошевелиться. Она лежала в какой-то грязной комнате, видимо мотель, укрытая лёгким пледом. В руке — баночка с псевдоэндотрезином. Всё болело, будто тысячи иголок впивались в её худое тело, не оставляя здорового места. Но она жива. Она всё ещё жива. А, значит, он тоже. Девушка приподнялась на локтях, оглядела комнатушку. Стены заблёванные, в углу кровь. «Весёленькое местечко» — подумала она. — Вставай. В Пасифике в это время красиво, пропустишь. — Раздался хриплый голос со стороны двери. Девушка задержала дыхание. Вышла на балкон. Джонни стоял спиной к ней, глядя куда-то на горизонт. Она подошла, облокотилась рядом на перила. — И правда красиво. — На её лице появилась слабая улыбка. Сильверхенд развернулся, смотрел на неё. — Этот приступ меня чуть не обнулил... — Она достала сигарету. Зажала губами, ища зажигалку. — Почти. Ви... Не надо, убери её, ты ещё не восстановилась. Наёмница перевела удивлённый взгляд на рокера. В его лице не было ни тени ухмылки или привычного самодовольства. Лишь сожаление и задумчивость. Он так же прямо смотрел на неё, не сводя глаз. Она спрятала сигарету во внутренний карман куртки. — Пойдём, хочу тебе кое-что показать. Рокер двинулся дальше по балкону, девушка медленно пошла следом. Движения всё ещё давались нелегко. Пару раз падала , но упрямо поднималась и двигалась дальше. На третий она упала прямо на спину, уже не в силах подняться. Слёзы потекли из глаз. Её раздражала собственная жалкость и беспомощность. Она уже была готова отдать тело террористу, лишь бы это закончилось. Она лежала и плакала. Впервые так открыто. Отчего не по себе стало рокеру. Сильверхенд подошёл, присел рядом. — Валери... — Он смахнул слезу с её щеки. Наёмница была готова поклясться, что почувствовала холод металла кожей лица. — Ты боец. Самый сильный человек, из всех, кого я знаю. Ты справишься. Мы справимся. Его слова прибавили немного уверенности. Сильверхенд помог ей подняться, повёл дальше, держа за руку. Он был таким реальным. Будто она сейчас шла с настоящим человеком, а не голограммой, проецируемой больным мозгом. Помех не было вообще. Значит, конец подбирается ещё ближе. Рокер привёл её к вентиляционной решётке в другом номере. — Открой её. Там тайник. Наёмница последовала указаниям, и вытащила цепь с двумя армейскими жетонами. Прямо как у Сильверхенда. — Это твои? — Теперь твои. — Рокер придвинул стул спинкой вперёд, сел. Девушка сползла на пол напротив, завороженно рассматривая жетоны — единственную реальную вещь, связанную с гостем в её голове. — Ви, представь, что мы на войне. Сражаемся вместе, плечом к плечу. Скажи, ты закроешь меня от пули? — Да, Джонни. Закрою. — Это жетоны человека, пожертвовавшего жизнью ради меня в Мексике. — Он посмотрел на неё серьёзно. — Я долго думал о нашей истории. Надеюсь ты понимаешь, что я на твоей стороне. Когда придёт время, Ви, я отдам за тебя жизнь, а сам исчезну. Жетоны напомнят о моём обещании. Она надела цепочку, крепко сжала медальоны в руке. — Я бы сделала то же самое. — Просипела девушка. — Да? Спасибо. Наёмница попыталась встать, но боль в груди и кашель с кровью заставили её сесть обратно. Джонни появился совсем рядом, приобнял её за плечи. Его выражение лица выдавало беспокойство. — Ви, прости меня. — За что? Сильверхенд не ответил. Нервно заёрзал на полу, а потом резко прижал её к своей груди, носом уткнувшись в синие волосы с красными кончиками. Девушка была шокирована его действиями и никак не отреагировала. Она чувствовала горячую правую руку на своей спине и холодную левую на талии. Последняя слеза скатилась по щеке, но она успела аккуратно вытереть её о майку рокера перед тем, как тот посмотрел ей в глаза. — Ви, ты важна для меня. И не потому, что без твоего тела я не смогу жить. Я... Не хочу потерять тебя. Вот эти слова. Слова, которые снились ей с тех пор, как они с Джонни подружились. Он аккуратно обхватил её лицо ладонями и поцеловал, еле касаясь губами. Ви было так спокойно, что хотелось поставить жизнь на паузу. Забыть, что рокер лишь энграмма, переписывающая её сознание. Она обняла его, уткнулась в грудь. Мужчина гладил её волосы. Через какое-то время, окончательно убедившись, что девушка пришла в себя, он хищно улыбнулся. — Ну что? Глотай псевдоэндотрезин, и узнаем, наконец-то, как найти этого уёбка Смэшера. Ви встала, отряхнула одежду. — Пора сжечь этот город? — Она всё-таки достала сигарету и подожгла. — В точку, сука.

***

Ви открыла глаза. Ночь. Тишина. Как долго Сильверхенд «разговаривал» с Бестией? И опять напиздел, сука. В другом конце комнаты шевельнулся силуэт. Девушка потянулась к набедренной кобуре, но револьвера там не обнаружила. Ещё и оружие потерял. Тем временем из темноты показались длинные серебристые волосы, поблёскивающие при лунном свете. — Тихо, Ви. Это я. — Совершенно спокойным голосом произнесла Бестия. — Я уже поняла. — Наёмница хотела встать, но её скрутила тошнота. В глазах плыло. По привычке, как во время приступов, девушка позвала рокера. Тот не появился, не отозвался. Фиксерша огляделась по сторонам. — И что он всегда здесь? — Почти. — Прокашлялась Ви. — Ладно, он просил чтобы я присмотрела за тобой, когда проснёшься. Я свою задачу выполнила. — Бестия направилась к двери, продолжая говорить с хитрой улыбкой на лице. — Кстати, он очень тепло о тебе говорил. — Ага. Фиксерша рассмеялась и вышла из помещения. Наёмницу снова стошнило. Когда она поднялась, увидела Сильверхенда, сидящего с беззаботным выражением лица, на столе. — Сука... Ты напиздел. — Прохрипела девушка. — Чуть-чуть утаил правду. — Нет, Джонни! Ты осознанно меня наебал! Все клубы, бары облазил? Всех шлюх перетрахал? Заявлял он мне сегодня, что изменился! Что не хочет терять! Да ещё и ствол мой проебал, сучёныш! Джонни исчез. — Блядь, ну конечно! Он появился рядом на кровати. Закинул руку на плечо наёмницы. — Валери, спасибо, что дала мне возможность почувствовать себя живым. Знаю, я тебя обманул, прости. Этого больше не повторится, обещаю. — Он чмокнул её в щеку. — Иди на хуй. Девушка скинула его руку, поднялась, со смущённой улыбкой на лице. Надела куртку с эмблемой «Самурая» — точная копия куртки Джонни, подарок от Бестии. Авиаторы, которые рокер спиздил в какой-то тачке положила в карман: она не любит носить очки. Сильверхенд всё это время молча наблюдал за ней с интересом. — Что такое? — Через какое-то время, уже сидя в машине, она решила спросить. — Что? — С усмешкой спросил мужчина. — Чего ты на меня так пялишься? Он поправил очки и испарился. Ви поняла, что он не ответит, поэтому просто продолжила смотреть на дорогу. Пока в оптике не появился звонок от неизвестного номера. Наёмница напряглась: всех фиксеров в городе она знает и даже встречалась с некоторыми лично. Ви ответила. В окне вызова появилась девушка со светло-голубыми яркими глазами. Молочные, почти белые, волосы, с выбритыми висками и затылком, были собраны в высокий хвостик. — Валери? Привет. Я — Айса Кэнберри. У меня есть для тебя подарочек. От Ти-Баг. И ещё от кое-кого. Сможешь приехать? Я сейчас не на ходу, сука. Говорила она совершенно обычно, подозрительной не выглядела. К тому же, она знает настоящее имя наёмницы, а такой информацией владели только самые близкие ей люди. — Хорошо. Куда ехать? — Да мы почти соседки. — Айса улыбнулась и переслала Ви адрес. — Скоро буду. — Давай, жду. — Снова улыбка. Наёмница сбросила. Посмотрела в зеркало заднего вида, где на сиденьи развалился рокер. — Что думаешь? Он нехотя поднялся, встряхнул волосы. — Она милая. Похожа на Панам. Ведёт себя почти так же. А тебя что-то напрягает? — Да нет... Просто она так говорила, будто мы подруги. — Девочка общительная, в отличие от тебя. Но вряд ли это может сыграть против неё. Она слишком много о тебе знает. Девушка мысленно согласилась и нажала на педаль газа сильнее.

***

Место, в котором незнакомка назначила встречу, оказалось баром. Наёмница просканировала всё вокруг — ничего подозрительного. — Джонни, не уходи далеко, пожалуйста. Почему-то когда рокер находился рядом, она чувствовала себя в безопасности. — Ага. У меня же, блядь, путь открыт на все четыре стороны. — Почему ты вечно огрызаешься? Нельзя нормально сказать? — Да ладно тебе, я… Ви закашлялась, снова кровь. Вывернула всё содержимое желудка в урну, повезло что она оказалась рядом. — Блядь... В оптике засверкала «любимая» надпись «СБОЙ В РАБОТЕ БИОЧИПА!». Ноги подкосились, и она рухнула на асфальт. «Не отключаться! Не отключаться!» вертелось в мыслях. Картинка перед глазами расплывалась. Она схватилась трясущимися руками за голову. — Джонни? Его нигде не было. Даже голос из головы пропал. Ви завалилась на бок, видя как под ней растекается кровь.

***

Девушка открывает глаза. Тёмное помещение. Лампы операционной ослепляют. Знакомый запах одеколона Виктора слегка успокаивает. — Ох, Малыш, потерпи немножко, сейчас полегчает. Рипер что-то клацал на мониторе. Действительно стало легче дышать. Боли не было вообще. — Попробуй сесть. Ви рывком приняла сидячее положение. Вектор удивлённо посмотрел на это, потом на показатели на экранах. — Ви? Ты... Как вообще? Девушка размяла конечности, повернулась к доктору. — Ничего не чувствую. Вообще. Рипер вздохнул, снял очки, потёр переносицу. — Как я здесь оказалась? — Она тебя привезла. — Он кивнул в сторону блондинки, которую Ви вообще не заметила. Наёмница быстро поблагодарила Виктора, стараясь избежать вопросов о биочипе, и потащила за собой незнакомку, с которой у неё была назначена встреча. Только оказавшись рядом с машиной Ви спросила: — Что произошло, Айса? — Я вышла покурить и увидела тебя, корчащуюся от боли. Говорила с тобой, но ты не видела и не слышала ничего вокруг. — Она достала сигарету, затянулась. — Потом на твоей тачке привезла сюда. Виктор же твой рипер. Ты и правда ничего не чувствуешь? А Джонни? Говорила Кэнберри совершенно спокойно. Ви впала в ступор, недоверчиво покосилась на Айсу. Она сказала Джонни? Откуда она знает? Эта девушка явно очень многое недоговаривает... — Слушай, я понимаю, как это выглядит. — Она выбросила сигарету. — И я всё объясню позже. Я от Мёрфи. Что с Сильверхендом? Он здесь? Только сейчас до наёмницы дошло: Джонни нет! Он не появляется. И не говорит с ней. Даже его мыслей нет! Девушка ощупала разъём. Чип на месте. Её охватила паника. — Он... Его нет…Что... — Ясно. Нам срочно нужно на базу. Я поведу. И Айса, не дожидаясь возражений, запихнула тормозящую Ви на пассажирское сиденье, а сама примостилась на водительское. — Джонни? Что с тобой? Почему ты молчишь?! Блядь! Руки наёмницы дрожали, а внутренне она кричала. Последний приступ. Она ничего не чувствует. А что, если вместо неё, конструкт принял удар на себя? Что... если Джонни погиб? Нет! Даже не думать об этом! Она больше не хочет жить без него. Без его подъёбов, без его шуток, без его улыбки... Ви впервые чувствовала, что переживает за кого-то.