***
В Хогвартсе утро было более желанным чем в Мэноре, так что иногда Драко, открывая глаза, даже позволял себе улыбку. Вчера было первое сентября — начало учебного года, и уже сегодня начнутся первые уроки. Он долго плевался, когда увидел обилие часов совместных с красными галстуками. Если раньше Драко любил слитные пары у Снейпа за шутки и частое лишение очков главных соперников Слизерина, то сейчас даже этого не было. «Профессор Снейп, надеюсь, вы продолжаете ненавидеть Поттера на том свете…». Малфой потянулся и перевел быстрый взгляд на часы. До завтрака оставались считанные минуты, а он все еще в кровати. Блондин окинул взглядом несколько коек, которые уже были пусты. С ним в одной комнате жили Теодор Нотт и до недавних пор Блейз Забини. Но сейчас мулат спал стеной к стене с Грейнджер, а его место занял Грэхэм Монтегю. Этот новый сожитель спустя только ОДНУ ночь доставил Малфою головную боль. Только его присутствие и вечные разговоры о надвигающемся матче по квиддичу заставляли Драко впасть в некоторое бешенство. И бессонница, к которой казалось блондин уже привык, открыла для него новую грань ненависти. В первый день осени слизеринцы решили не устраивать никаких попоек и перенесли это на ближайшие выходные, чтобы напиться и не умирать на уроках старухи МакГонагалл. Сейчас эта идея показалась Драко наитупейшей, ведь он хотел выпить и забыть свою злость. Ночью после распределения, в то время, пока Грэхэм что-то бурно расписывал Тео, Малфой зачем-то возвращался к стычке с Гермионой. Зачем его мозг прокручивал все слова шатенки было не ясно, но каким-то образом это его успокаивало. Ох уж этот энергетический заряд, которым была переполнена гриффиндорка. Даже в его воспоминаниях она продолжала действовать исцеляющим зельем. А он высасывал все до последней капли. Драко помнил, как она спускалась по ступенькам и со всей грацией великана чуть не упала. Так или иначе, он не мог пропустить ее внешний вид и не подметить, что время сделало с ее прямым телом какие-то изменения. Девчонка стала более… Женственной. В то время, как до войны она выглядела худощавой и совершенно отталкивающей. Сейчас, Малфой подумал, что она смогла бы стать одной из тех, которым он позволял доставить себе удовольствие. Но это чисто в теории, ведь Драко Малфой НИКОГДА не захочет и не разрешит грязнокровке Грейнджер прикоснуться к себе. «Да, я читал магловские книги и да, они мне даже понравились, но это никак не меняет того факта, что Грейнджер бесит, а ее кровь все еще грязная, как… Свинарник». Да, он так думал, иногда появлялось больше вопросов по типу «В чем же их главное отличие?» или «Как объяснить тот факт, что некоторые грязнокровки сильнее чистокровных?». Ведь отрицать, что Грейнджер умнее того же Крэба, просто бессмысленно… Но так или иначе он верил тем убеждениям… Война подкосила все, поражение Темного Лорда никак не подтвердило мысли, что маглорожденые должны быть истреблены или опущены на пару каст ниже. Но почему бы не продолжать верить в эти принципы, которые качали его сердце вместе с кровью. ЧИСТОЙ кровью. На стенках подсознания Люциус Малфой одобрительно погладил сына по голове. Он вспоминал, как бордовая водолазка обтягивала тело, натягиваясь на груди. Талия не была такой тонкой, как например, у той же Астории, которая была на два курса младше. Но Грейнджер выглядела достаточно худой, если приглядеться, даже чрезмерно. Драко разозлился сам на себя и выпустил воздух через стиснутые зубы. Нотт и Монтегю быстро кинули на него настороженные взгляды, но быстро вернулись к разговору о метлах. «Лучше бы я так о матче думал. Тупая гряз… Грейнджер!». Почему-то он быстро исправился, не желая тратить на эту несносную особу больше букв, чем она того заслуживала. Малфой еще успеет осыпать ее оскорблениями. Например, на трансфигурации или ЗОТИ, или зельях, в которых он был куда лучше, чем всезнайка Грейнджер. «Я не девственница, и все у нас с Роном отлично!». «Да на кой черт мне эта информация про ее половые похождения с вислым? Пусть она хоть половине Хогвартса отсосет, а потом и ноги раздвинет». «Главное, чтобы меня не касалась. Отвратительная…». Однако он не успел закончить свою мысль, потому что в комнату постучались. Он только было хотел начать выбираться из-под одеяла и собраться на завтрак, но этот тихий звук явно сулил ему нечто другое. Парень уселся поудобнее на краю кровати, протирая глаза и этот кто-то протиснулся через небольшую щелку внутрь комнаты. — Паркинсон? — голос Драко звучал более сонным, чем он планировал. Было бы чудесно провести утро без цепких ручонок брюнетки на теле блондина. Иногда после таких действий Пэнси, Малфой долго разминал шею, а потом еще некоторое время смазывал ее магическим лосьоном, чтобы убрать следы «мозолей» от назойливой девушки. — Драко, милый, почему ты еще в постели? — блондин закатил глаза, заметив на лице девушки загадочное выражение. Догадаться, чего она хотела, было не так сложно. — Пэнс, я не хочу сейчас ничего. Иди на завтрак, я спущусь через пять минут, — отрезал парень и сразу скинул с себя одеяло. Холодный воздух, который впустила девушка прошелся по его оголенному телу и вызвал табор мурашек. — Драко, я могла бы помочь тебе собраться… — он снова и снова закатывал глаза. Малфой просто не мог понять, сколько в этой девушке ненависти к себе, раз она постоянно терпит его грубости. Пэнси Паркинсон была его хорошей подругой, даже «лучшей». До конца пятого курса, когда он по дурости позволил себе и ей нарушить эту идиллию и лишился вместе с девочкой невинности. Теперь она видела у них эту глупую связь. Драко же мечтал вернуть все назад, когда он мог обсуждать с Пэнси все на свете, как делал это с Блейзом или Тео, без излишней неловкости и пошлых намеков. Забини говорил, что так и выглядят отношения. Вы разговариваете, а потом спите вместе, потом снова что-то обсуждаете и темы при этом никогда не заканчиваются, как и желание трахаться. Только вот с Паркинсон все было иначе. — Пэнси! Я думаю, что ясно выразился! Спустись вниз, можешь подождать меня в гостиной. Пойдем вместе, — и брюнетка воспряла духом, быстро покинула его комнату. Этот расклад тоже ее радовал. Ведь за короткий путь до большого зала, она с десяток раз сможет попытаться ухватить Малфоя за руку или принудить его обнять себя за талию. Возможно, в этом году блондин сможет с этим разобраться и объяснить Паркинсон, что хочет ее, но исключительно, как друга, который будет его понимать и поддерживать. Драко думал об этом пока одевался, медленно, растягивая крайние секунды одиночества. Сегодня он уж точно не сможет насладиться этим. Пожалуй это, самый главный минус в Хогвартсе. Однако, отсутствие родителей и мрачности определенно сглаживало этот момент. Парень кое-как затянул галстук и запер за собой комнату. «Ненавижу тот факт, что отдельные комнаты есть только у главных старост, чем мы хуже этих…». «Спасибо за допуск в ванную старост…». «Одна мысль мыться после когтевранки Патил так греет мне душу!». Драко словил себя на мысли, что сарказм въелся в него по самое не хочу и даже когда он просто думал, пробегали ядовитые слова. По пути в гостиную он размышлял только об одном, надеялся, что Паркинсон передумает и свалит. Его могла спасти одна лишь Дафна и то, после войны Гринграсс стала менее людимой и общительной, так что навряд ли. Войдя в тускло освещенное пространство он сразу заметил Пэнси. — Ты так скоро! — она подскочила с дивана и Малфой подметил, что девушка совершенно не изменилась. Будто бы все эти месяцы она была в каком-то бункере, где родители ее сберегли от всего самого темного и ужасного. Одно лишь ее выдавало — чернющая метка на левом предплечье. Мистер Паркинсон просто не смог избавить себя от такого удовольствия, да и Пэнси не была против этой идеи. Его лучшая подруга самолично просила Темного Лорда одарить ее этим гнилым знаком. И как бы Драко и Дафна не пытались ее отговорить, ее решение было четким. Она руководствовалась тем, что такова суть ее существования, да и тем более Малфой и Гринграсс обзавелись клеймом, чего же не прыгнуть в карету к утопленникам? Драко даже не остановился, он лишь качнул головой и продолжил свой путь, прочь из подземелий. Он быстро перебирал ногами, чтобы добраться до Большого Зала. — Да постой же, куда ты так торопишься! — На завтрак, Пэнс, — сказал, как отрезал и прибавил скорости. Со стороны это выглядело так, будто он пытался от нее сбежать. А на деле… На деле так и было. Но брюнетка не первый день живет на свете, она приноровилась бегать за слизеринским принцем, преследуя его на своих высоких каблуках. Настолько высоких, насколько позволял школьный устав касательно формы, хотя профессор МакГонагалл все же продолжала осыпать слизеринку замечаниями. В какой-то момент Драко сбавил темп, и она все же смогла ухватиться за его локоть. Парень стрельнул в нее своим острым взглядом, но руку выдергивать не стал. «Не сегодня. Не сейчас». Они вошли в зал не замечая никого, хотя время было уже позднее и большинство ребят точно закончили свою трапезу, собираясь пораньше попасть в нужный кабинет. «Эти храбрые котики точно уже побежали в класс, догоняя свою грязнокровую подружку». Мысли Малфоя снова вернулись к этой непутевой девчонке, но он их быстро отогнал, повторяя те же слова. «Не сегодня. Не сейчас. Да и никогда, блять». — Драко, я думал ты проспишь сегодня весь день. Так сладко пускал слюнки на подушечку, — Тео подал голос почти сразу, как блондин примостился на скамье рядом с Блейзом. — Теодор, какой у тебя бодрый голосок. Я думал, что ты его сорвал, так яро выстанывал имя Монтегю вчера, пока вы о метлах болтали, — выплюнул Малфой, параллельно накладывая себе самое съедобное из предложенных блюд. Нотт замялся от грязного замечания Малфоя и уткнулся взглядом в свою тарелку. — Дорогой, у тебя сегодня игривое настроение? — проговорил Забини и надкусил свою любимую булочку с клубничным джемом. Блейз всегда был тем человеком, который умело разряжал обстановку. Он всегда чувствовал надвигающуюся бурю или зарождающийся пожар внутри Малфоя. — Сладкий, у тебя джем на губе, стереть салфеточкой или сам справишься? — друзья обменялись игривыми улыбками и снова принялись за свою еду. Драко ни разу не отвел взгляд от тарелки и старался держать мысли в узде. Лишний раз думать о гриффиндорской шайке, родителях или предстоящем очередном разговоре с Пэнси, не входило в его планы. Надо было сохранить настроение для уроков. Там точно найдется кто-то, кто активирует в младшем из рода Малфоев машину для унижений.***
Школа наконец-то наполнилась жизнью. И Гермиону это несказанно радовало. Мир, который она так любила, которым она жила и дышала, медленно приходил в норму. Только сейчас она смогла почувствовать конец войны. Обычный школьный день, где никто не говорит о Темном Лорде в настоящем времени или озирается по сторонам ожидая очередного нападения. Она все так же неспокойно спала. Каждую ночь просыпалась от собственного крика, иногда от удушающих слез или надвигающегося чувства адской боли, которое во сне, почему-то чувствовалось так же, как и наяву. Это бесило. Гермиона дала себе обещание сходить к мадам Помфри за зельем сна без сновидений. Некоторое время назад гриффиндорка злоупотребляла им. Довела себя до той стадии, когда побочные эффекты доставляют неприятные ощущения. Но рядом был Рон и Гарри с Джинни, они смогли помочь ей остановиться. Тогда-то начали сниться более менее нормальные сны, где ее не пытали или еще чего похуже. Но это продлилось недолго. Злые сновидения стали ей докучать и уже месяц как Гермиона борется с желанием утонуть в спасительном зелье, но всяческие себя останавливает. «Это уже глупо! Я смогу остановиться. Завтра же схожу за зельем». Первый урок у нового учителя слегка волновал Гермиону. Так или иначе, она главная староста и должна иметь хорошие отношения со всеми учителями. Мистер Минч хоть и выглядел подозрительно, но все еще оставался новым преподавателем по ЗОТИ. Грейнджер бодро перебирала ногами, зная, что Гарри с Роном плетутся где-то сзади. Они всегда были ее тенью, не обгоняли, будто боялись прийти в класс первыми, но и не оставляли одну. Может девушка и хотела, чтобы парни разделяли ее любовь к учебе, но все же ее устраивал расклад быть мозгом их команды. — Доброе утро, профессор Минч, — Гермиона быстро вошла в класс и уселась за свой излюбленный второй стол в ряду гриффендорцев. Девушка знала, что через пару мгновений в дверях появится еще парочка девочек с красными галстуками, следом Дин Томас и только тогда Поттер с Уизли позволят себе войти в кабинет. Каждый раз так и случалось. Это веселило шатенку, она всегда улыбалась им и следила за всеми движениями, будто боялась, что ребята сядут не на те места. — Доброе утро, мисс Грейнджер, я правильно запомнил? — мужчина говорил достаточно сбивчиво, явно испытывая некоторое волнение. Вопрос скорее был номинальным и не требовал ответа. Это было полной противоположностью профессору Снейпу. Новый преподаватель ростом был слегка выше самой Гермионы, хотя скорее всего пару сантиметров ему накидывал котелок, который он ни разу не снял. Лицо было круглым, маленькие глазки, маленькие очки, большой рот и пухлые щеки. Мужчина выглядел добрым. Волосы были такими же черными, как и у Северуса Снейпа, но достаточно коротко стриженные. Костюм на нем в коричневую клетку, по меркам моды очень современный в магловском мире. Однако, синяя, практически черная мантия доказывала, что это самый настоящий волшебник. — Да, все верно, — Гермиона одобрительно покачала головой и в эту же секунду в классе появились девочки в компании Дина Томаса. Сразу следом лениво вошли Гарри и Рон. Грейнджер снова поставила галочку напротив своей сообразительности. Этот день точно такой же нормальный, как и до войны. Такой же, как еще до появления Волан-Де-Морта во время турнира «Трех Волшебников». Девушка самозабвенно улыбнулась. Она засмотрелась на дверь, когда в проходе оказались слизеринцы. — Что такое, Грейнджер? Ждала нашего эффектного появления? — голос Пэнси Паркинсон вывел шатенку изо всяких блаженных размышлений о НОРМАЛЬНОЙ жизни. Так или иначе, змееныши всегда были частью ее адекватного бытия. Гермиона лишь показательно отвела взгляд и приковала его обратно к профессору. — Садитесь, все садитесь, — подал голос Эрик Минч и встал со своего учительского кресла. — Меня зовут Эрик Минч, вы можете меня называть профессор Минч, — мужчина неловко посмеялся, ожидая признания собственной шутки в глазах студентов, но все молча смотрела на него. Тогда он окинул всех быстром взглядом и остановился на Гермионе Грейнджер, которая с интересом его слушала. — Я ваш новый преподаватель по защите от темных сил. Я намереваюсь развеять «проклятье» этой должности, так что надеюсь, что мы с вами увидимся и в следующем году, — он замялся. — точнее не с вами, а с другими студентами, вы уже конечно же на седьмом курсе, — Эрик неуверенно развернулся на каблуках и подошел к доске. — Профессор Минч, а по какой причине вы, будучи работником Министерства, захотели работать учителем в школе? — Гермиона знала, кому принадлежит этот голос. Учитывая, что звук доносился с последних парт слизеринского ряда, сомнений не оставалось. Минч заинтересованно взглянул на парня. — Теодор Нотт, — парень подтвердил догадки, представляясь учителю. — Мистер Нотт, обучение всегда привлекало меня немного больше. Так что давайте оставим вопросы о моем рабочем месте на свободное время. Мне вас ждать на внеурочную отработку? — профессор Минч стал быстро разбирать свои бумаги, выискивая тот, на котором сможет записать напоминание о наказании для слизеринца. — Пожалуй, я вынужден отказаться, — в голосе Тео звучала улыбка и Гермиону это несказанно злило. «Если бы здесь сейчас стоял профессор Снейп, Нотт молчал бы, засунув свой поганый язык в самые глубины…». — Я все же настаиваю, мистер Нотт. Сегодня, после ужина, я буду ожидать вас в этом кабинете, — профессор слегка отрешенно оглядел стол слизеринцев, выискивая какую-то определенную голову. — Мистер Забини, вы же главный староста среди мальчиков? Будьте так добры, напомните вашему однокруснику о нашей с ним встрече. Боюсь, что он может забыть, — профессор, дождавшись кивка от мулата, сразу обернулся к доске и что-то быстро начеркал. Чувство справедливости внутри Гермионы воспело дифирамбы в честь нового учителя. Что-то ей подсказывало, что этот человек не станет снимать с красного факультета очки без надобности.***
Школьный день прошел слишком быстро и незаметно, что вызывало у Драко лишь чувство облегчения. Он не любил учиться, точнее сказать, ему нравилось получать новые знания, но не в компании неприятных людей. А таковых в его окружении было бесчисленное множество. Малфой сидел в гостиной своего факультета и перекидывался бездумными фразочками с Блейзом. Тео все же не смог отделаться от своего наказания и сейчас проводил «вечернее свидание» с профессором Минчем. — Ну давай, Блейз, начинай жаловаться на соседку. Грейнджер храпит так громко, что никакие заглушающие чары не помогают? — Пэнси сидела около Драко, обвивая его своими цепкими ручками. Сейчас они казались столь же длинными, как лианы. Она липла к молодому человеку, как жвачка не желая отстраняться. Будто если вот сейчас они хоть секунду не будут соприкасаться телами, все вокруг перестанет существовать. А Драко пребывал в достаточно умиротворенном настроении и не пытался всячески отклеить ее от себя. — Знаешь, Пэнс, тебя никто не переплюнет, — улыбнулся Забини, чем вызвал у Паркинсон какой-то непонятный звук. Она стрельнула в него этим своим взглядом «ты пожалеешь, что это сказал». Так или иначе она не ослабила хватку. — Милый, ты еще чувствуешь свои конечности? Злодейка Паркинсон не остановила приток крови в член? —мулат говорил с самым серьезным лицом, но, закончив свою пламенную шутку, чуть не подавился воздухом от смеха. — Так мило, что ты заботишься о благосостоянии моего члена, Блейз, — уголки губ Малфоя поползли вверх. Парень немного поерзал на месте, чтобы выпутаться из силков подруги, но вышло достаточно непутево. Эта девушка точно не понимала намеков. Ведь шутки были нацелены на то, что надо отстать от Малфоя. Однако, это только прибавляло напористости. — Всем привет… — тонкий голос откуда-то сзади прервал обмен любезностями и все трое, сидящие у камина обернулись. Это была Астория Гринграсс. Дафна, стоящая рядом безмолвно качнула головой и пошла к Блейзу. Он был на полу, спиной к камину. Парень часто сидел именно так, не желая тесниться на общем диване или на кресле, которое чаще всего занимал Тео или Гойл. Забини размещался на мягком ворсистом коврике и наблюдал за всеми с самого выгодного места. Старшая сестра Гринграсс уселась рядом и проследила за неловкими шагами Астории в сторону дивана. Девушка уселась рядом с Пэнси, но та никак не отреагировала на ее появление. — Привет, Стори, — сказал Блейз и подмигнул шатенке. Как произошло так, что Дафна вышла натуральнейшей блондинкой, а младшая сестра оказалась шатенкой? Драко не пытался даже понять — скинул все на гены. Его матушка тоже была белым пятном среди своих сестер. Дафна положила руку на колено мулата, благодаря его за доброжелательность к сестре. Малфой лишь приветливо улыбнулся куда-то в сторону будущей невесты. Дело было не в Астории, не в Пэнси, которая преграждала собой эту маленькую девчушку. Просто Драко это было не интересно. — О чем говорили? — холодный голос Дафны очень разнился с пищащим голосом ее сестры. И это было еще одним их различием. Не беря в расчет совершенно не похожие характеры, у них было лишь внешнее сходство, которое и оправдывало их семейные узы. Малфой никогда не хотел иметь брата или сестру, это казалось чем-то бессмысленным. Родителям хватало его самого, да и ему никогда не было одиноко. — Да о члене Малфоя. Хорошо, что вы пришли, меня уже тошнит от них, — Забини звучал очень весело. Блондин же краем глаза заметил, как Астори поежилась от такого резкого упоминания чего-то непристойного. Она была еще такой юной. В свои шестнадцать… В свои шестнадцать Малфой уже не был таким, как младшая Гринграсс. Девушка выглядела нетронутой, даже неприкосновенно чистой. В свою очередь Пэнси, например, таковой не казалась. Хотя Драко точно знал, что брюнетка не позволяет себе спать с каждым встречным. Паркинсон верна своему возлюбленному, который никаким образом ей не принадлежит. — Астория, ты уверена, что хочешь сидеть в компании взрослых? — Пэнси покосилась на юную девчушку, и та тотчас скрутилась. Как на Слизерине могли учиться такие робкие натуры? Дафна часто рассказывала истории, в которых Астория была не такой мягкой и пушистой, как в их компании. Наверное, все дело в том, что они как минимум старше, а как максимум ее пугала брюнетка Паркинсон. — Мне хорошо, спасибо что спросила, Пэнс, — в одночасье Драко заметил, как плечи Стори выпрямились, и она даже подалась в сторону Пэнси, чтобы нарушить ее личное пространство. Но это быстро закончилось, и девушка вернулась в свое привычное положение. — Малышка… — начала брюнетка. В глазах юной Григрасс мелькнула злость, и ее резвый взгляд метнулся к блондину. Хватка Пэнси слегка ослабла, потому что она была поглощена словесной перепалкой с Асторией. — Драко, как дела? — Малфой изогнул одну бровь от удивления, что она не стесняется к нему обращаться. Дафна наблюдала за всем этим, готовая в любую секунду вступиться за сестру. А Блейз словно смотрел новое магловское кино. — Да все нормально, как первый учебный день? Зачем он задал вопрос в ответ, сам не понимал. Наверное, чтобы продлить разговор. Он осознавал всю серьезность ситуации. Хочет этого он, Дафна, Пэнси, кто-то другой, или нет она его будущая невеста и жена. Им нужно выстроить хоть что-то похожее на нормальные взаимоотношения. Отец заверял, что любовь — не главное в этом союзе, а мама обещала, что симпатия придет в итоге. Рано или поздно… — Все было лучше, чем я думала. Спасибо, что спросил, — она действительно с благодарностью посмотрела ему в глаза. Драко мог поклясться, что слышал смешки задыхающегося Блейза, но не посмотрел на него. Блондин перевел свой мутный взгляд на Пэнси. Она метала молнии в Асторию, желая вырвать каждый волос с ее идеально уложенной прически. Паркинсон запустила руки под пиджак Малфоя и, не обращая внимание, на недовольство во взгляде, поцеловала. Младшая Гринграсс испустила удивленный вздох. Девушка явно думала, что в этом противостоянии одержит верх, но видимо позабыла, на каком факультете учится. Здесь не играют по-честному. Игра ради победы, а не участия. Малфой не отвечал на поцелуй какое-то время, пока Пэнси не надоело пинать мяч в одни ворота. Когда брюнетка отпрянула Астории уже не было. — Куда делась малышка Стори? — взгляд Дафны был наполнен злостью, а Блейз все еще давился смехом. Он глумился, а Драко в этом всем жил. Такие бессмысленные интриги девочек, вечно недовольная Дафна. И не будем забывать о родителях, которые будучи далеко, продолжают давить, давить, давить… — Она ушла! — чуть громче прежнего выдала Дафна и выдохнула через стиснутые зубы. Забини пытался привести блондинку в чувства. Парень гладил ее по спине, а второй рукой сжимал предплечье, вырисовывая большим пальцем узоры. — Паркинсон, какого хера? — Драко вдруг оживился. Рукавом левой руки он быстро протер губы, стирая влажность, которую оставила после себя брюнетка. Наверное, этот жест должен был быть для нее обиден, но сейчас ему было более чем плевать. Он пытался… Правда, пытался сохранить ту дружбу, которая когда-то у них была. — Пэнс, это нихрена не смешно! Я говорил, что между нами ничегошеньки нет! Совершенно! Я предлагал вернуть дружбу, которая была до всего этого! Блять, прекрати, — он выдернул руку из ее силков, когда почувствовал, что она пытается переплести их пальцы. Его это несказанно бесило. А злой Малфой — это плохо для всех. — Милый… — Перестань, мы не пара! Тот факт, что мы иногда спим не делает нас парой! Я сколько раз еще должен это повторить?! — парень напрягся, когда увидел покрасневшие вмиг глаза брюнетки. Она смотрела на него, как на незнакомца, будто впервые слышала, что они не вместе. Если бы Драко не знал Пэнси, то точно бы подумал, что это конец в их общении. Но нет. Пройдет всего пару часов, максимум дней, и она снова начнет это делать… — Друзья, дорогие однокурсники, я кончил! — в проеме появился Нотт, но его плоская шутка, с которой он возвращался каждый раз после отработок не привлекала никакого внимания. Паркинсон продолжала плачущим взглядом разъедать дыру в Драко. Блондин тяжело дышал от выброса злости. Блейз продолжал что-то нашептывать Дафне, успокаивая ее. Если бы сейчас еще одна блондинистая голова набросилась на Пэнси, без жертв не обошлось бы. Так что Тео остался без зрителей. — Мы обсудим это завтра! — сказала брюнетка. Она грациозно поднялась с дивана и плавно зашагала в сторону спальни. Ее спина была такой же ровной, как и всегда. Изменение в настроение выдавали лишь подрагивающие плечи. — Вы ссорились здесь без меня?! — Драко почувствовал, как часть дивана, где недавно сидела Пэнси снова прогнулась под чьим-то весом и невольно закатил глаза. — Я чувствую нарастающий ком обиды. Если бы не мимические морщины, я бы даже позволил себе скорчить какую-то страдальческую гримасу, — и все ребята рассмеялись от такого внезапного заявления Теодора. Парень иногда говорил очень странные вещи. Он правда любил свою внешность, кажется, даже больше, чем это делал Драко. Он ухаживал за своей кожей, брился каждое утро, использовал разные духи из магазина «мадам Пруденс». — Откуда ты это берешь? Если бы не частые разговоры матери, я бы ни слова не понял из твоей пламенной речи! — выдал Блейз и потер подбородок, делая вид, что он правда думает о словах Нотта. — Просто я забочусь о мире. Согласись, будет великое упущение, если Вселенная потеряет такую мордашку! А теперь я пойду к Пэнси, — он снова поднялся с дивана и, сделав серьезный вид, направился в сторону убежавшей брюнетке.***
На часах было примерно семь вечера. Гермиона сидела в библиотеке и листала очередную книжку. Это было ее местом силы. Один из немногих уголков, где она могла чувствовать себя собой — это громадные книжные стеллажи Хогвартса. Здесь Гейнджер терялась между полок и могла читать часами напролет. Пожалуй, по этому она и скучала все время — не столько по урокам, сколько по самозабвенному чтению и безобидным перепалкам с мадам Пинс. Ирма не шибко любила, когда Гермиона засиживалась до самого отбоя, часто гнала ее прочь, чтобы пораньше закрыть стены излюбленного места гриффиндорки. — Мне нужно еще, — прошептала шатенка себе под нос и не отрывая глаз от книжных страниц, встала со стула и направилась к первому попавшемуся стенду. Сегодня Гермиона посвятила вечер изучению кошмаров и искусству борьбы с непрошенными видениями. Гриффиндорка пыталась отыскать хоть какую-то информацию, но везде писали о разных зельях временного действия. Девушка желала раз и навсегда избавить себя от этого недуга, перестать задыхаться от крика ночью. Ну и плюсом ко всему, разобраться с бренными мыслями, которые на постоянной основе, как самая назойливая мелодия вертятся в ее голове. Гермиона хотела жить спокойно, как это было до появления Волан-Де-Морта. ПРОСТО жить. На протяжении часа она изучала все стеллажи, рассматривала все карточки, на которых хоть как-то фигурировали слова «сон» и «панические атаки». Но информации было не так уж и много. В основном ей попадались ненужные и бессмысленные сонники. Она не верила в толкование снов ровно так же, как и не верила в прорицание. «Если судьба и существует, то каждый сам в праве распоряжаться ею!». За это профессор Трелони и не поставила лучшей студентке «превосходно», как бы не упрашивала ее Минерва МакГонагалл. Женщина не могла переступить через огромное эго Гермионы и тем более через ее скудный приземленный разум. Так что Грейнджер лишь плевалась в сторону сонников, желая обходить эти книженции, как она их неуважительно называла, стороной. — Это я уже видела, — кончики тонких пальцев пробежались по переплетам парочки изученных рукописей. — Это точно не то, что мне нужно, — до некоторых расшифровщиков снов она даже не дотронулась. Девушка обошла еще один стенд со старинными пергаментами, но снова мимо. — Во имя Годрика, где то, что мне нужно?! — Гермиона подняла голову наверх и громко выдохнула, злясь на саму себя и на все книги в стенах библиотеки. — Неужели никто из авторов не сталкивался с кошмарами после пыток, военных действий и смертей? — Грейнджер зло скрещивает руки на груди. Резкая реплика слетает с ее губ раньше, чем она успевает об это подумать. А когда до нее доходит смысл сказанных слов, быстро ударяет себя по губам. Это на нее совершенно не похоже… — Слава Мерлину, что волшебники и волшебницы не сталкивались с этими проблемами. — девушка медленно и тихо выдыхает, закрывает глаза и дает себе буквально пару мгновений на размышление. «Если я сейчас уйду, то к отбою успею приготовить порцию зелья сна без сновидений…». Она медленно раскрывает карие глаза, наполненные усталостью от чрезмерной работы мозга. Она могла бы, конечно, попросить Рона остаться у нее сегодня ночью. Когда ее кто-то держал за руку, сны не казались такими реальными. Они все продолжали доставлять ей неприятные ощущения, но хотя бы оставалось понимание, что это только проекция в черепной коробке. Девушка еще раз осмотрела все пространство вокруг и уже было решила взять свою сумку и пойти в ванную старост, чтобы варить зелье. Что-то ее остановило. «Запретная секция! Ну конечно, как я могла забыть…». Шатенка неуверенно озиралась по сторонам. Последний раз она ходила в запретную секцию с Гарри. Это было до всех минувших событий, они были под мантией невидимкой и тонули в безысходности. Грейнджер покачала головой, отбрасывая неуверенность в своем решении и бесшумно направилась в сторону запретной части библиотечного крыла. Там точно будет хоть что-нибудь, что сможет ей помочь. Зелье. Заклинание. Руны. Ритуал. Любое решение проблемы, которое лишит ее страданий. Гермиона знала, что эту секцию всегда закрывают, но попытаться стоило. Чем ближе она подходила, тем глупее и безрассуднее казалась эта ситуация. «Давай, просто попробуй ее открыть. Если закрыто, мы сразу пойдем варить зелье и снова думать, как справиться с новой панической атакой, которая не заставит себя долго ждать». Подсознание подбивало ее на действие. Она быстро подняла сумку с пола и направилась в нужную сторону, вглубь библиотеки. Гермиона снова и снова соглашалась со своим решением, качала головой, как душевно больная. Шаг за шагом она приближалась к нужной двери и как на зло даже мадам Пинс нигде не было слышно, чтобы остановить гриффиндорку. Грейнджер протянула руку и легонько прошлась ногтями по поверхности массивной двери. В ту же секунду появился еле заметный проем. Глаза девушки округлились от удивления. Запретная секция не была заперта. Видимо сама Кандида Когтевран желала, чтобы шатенка зашла туда за дозой знаний. Гермиона толкнула дверь, она с еле заметным скрипом открылась шире. «Просто войди!». Грейнджер старалась совладать с собой и не обернулась назад, чтобы проверить следила ли за ней какая-то лишняя пара глаз или нет. Она проскользнула внутрь, тихо закрывая за собой дверь. В какой-то момент девушка словила себя на мысли, что тупо смотрит по сторонам, хотя могла бы потратить время на поиски нужной информации. Гермиона тихо подошла к небольшой кафедре, которая стояла практически в самом начале. Грейнджер знала, что запретная секция обладает разумом. Стоило подойти к этому небольшому «пьедесталу», подумать о том, что ей нужно и библиотека сама скомпонует все нужные книги и статьи, которые могут понадобиться. «Я просто хочу избавить от страха. Хочу спать спокойно и жить полноценной жизнью». Вокруг сразу пронеслась волна шепота. Стеллажи будто ожили и стали переговариваться между собой, спрашивая, не находили ли они материала по новому запросу. Происходило все слишком активно, и Гермионе оставалось только считать секунды, пока мадам Пинс не подумает пойти на звуки шума. «Нет-нет-нет, прошу, потише». Но естественно тише не стало. Полки стали перекидывать друг другу книги. Все вокруг оживилось и вызывало неприятный трепет в душе Грейнджер. «Семь». Мимо пролетела книга, чуть не задев гриффиндорский нос. «Шесть». Гермиона огляделась по сторонам. «Пять». В руки Грейнджер упала книга с загадочным названием «Страхи, боязни и болезни сна». «Четыре». Девушка стряхнула слой пыли. Под основным названием был еще ряд слов, которые сложно было разобрать в полумраке запрещенной комнаты. «Три». Шатенка открыла книгу. «Два». За дверью послышался громкий шорох. «Один». Девушка от безысходности засунула книгу в открытую сумку и наспех закрыла замок. «Ноль». В потаенную комнату влетела мадам Пинс. Женщина тяжело и быстро дышала, стреляя злым взглядом в разные стороны, выискивая нарушителя. — Мисс Грейнджер! Что вы здесь делаете?! — пронзительный писк мадам заставил Гермиону слегка зажмуриться. В мгновение промедления она принимала решение, как именно будет врать. Ведь за те семь секунд, которые у нее были с момента появления книги в руках, она не успела подумать, что именно будет говорить, если ее поймают. — Мадам Пинс, прошу прощения. Я… — девушка метает взгляд по сторонам, пытается зацепиться хоть за одно словечко, которое сможет стать ее спасением. И вот оно! — Я искала магловскую литературу. Помнится на время… — Гермиона мнется, неуверенно прокашливается и продолжает. — На время военных действий магловские книги убирались в эту часть библиотеки, я подумала, что вы не успели их перенести в основной зал, вот я и… — Грейнджер выкручивает себе руки, от неуверенности перекачивается с одной ноги на другую, но не отводит взгляд от лица библиотекарши. — На такой случай, мисс Грейнджер, вам следовало подойти ко мне и уточнить! — женщина стреляет в нее недовольством и осматривает встроенным детектором лжи. Будто бы подтверждая вранье Гермионы, библиотекарша качает головой, соглашается. — Я на самом деле еще не перенесла часть книг. Но будьте добры, Гермиона, ваш новый пост главной старосты среди девочек не делает вас особенной! Правила для всех одни. Тем более в прошлом вы часто проникали в эту секцию. Я, по всей видимости, забыла закрыть дверь, пока бегала, а вы этим воспользовались! Давайте договоримся, что этого не повторится. — Конечно, мадам Пинс, — слишком быстро отвечает шатенка. Скорее всего потому что знает, что это ложь. Если в этой части есть то, что ей нужно, она не сможет себе позволить не зайти сюда вновь. — Я пойду? — библиотекарша быстро качает головой и провожает гриффиндорку взглядом. «Прекрасно. Дойду до комнаты и сяду читать».