***
На календаре незаметно нарисовалось первое октября. Прошел целый месяц учебы. Говорить о том, как быстро пролетело время уже не актуально, так что все просто плывут по течению. По четвергам Гермиона больше всего не любила и обожала одновременно ЗОТИ. Преподаватель по защите от темных сил был просто прекраснейшим человеком: он давал должное количество знаний, не гнобил студентов, занижая самооценку, через унижение, но в тоже время по левую руку разворачивался серпентарий. Шипение доносилось со всех концов класса и иногда Грейнджер казалось, что они все правда говорят на парселтанге. Но быстро откинула эту затею, потому что Гарри их все еще не понимал, а он знаток змеиной речи. Так или иначе, ее успокаивало, что среди зеленых был один, с кем ей было комфортно — Блейз Забини. После того, как он узнал ее маленький секрет, стал ей ближе. А учитывая, что на следующее утро он не стал смотреть на нее, как на душевнобольную или расспрашивать о снах, поднялся ЕЩЕ на одну ступень. СНОВА. Тем временем, Рон оставался на своем законном месте — как и было положено. Но Гермиона так жаждала его роста — мечтала о внимании, которое не получала. «Нет, я не мечтаю о внимании. Мне комфортно в данном раскладе событий, просто это все больше и больше походит на то, с чего мы начинали. Обыкновенная Д-Р-У-Ж-Б-А». Но в последнее время Грейнджер старалась не думать об этом слишком часто — все ее мысли занимал дневник Николаса Фламеля. Она его читала реже, чем хотела из-за временной занятости. Минерва МакГонагалл скинула на хрупкие плечи Гермионы некоторую организацию по экскурсиям для первогодок. Но за это директор обещала, что шатенка не будет составлять компанию первокурсникам на этих самых открытых уроках. Так что гриффиндорку устраивает такой расклад. — Гермиона, ты сделала астрологию? Она сегодня? — из своих мыслей ее вырвал суетливый голос Рона. Вот он… Настоящий Рональд Уизли: учебный день уже начался, а он только начинает узнавать, что есть сегодня в расписании. Гарри мнется рядом. — Нет, не сегодня. Завтра. Вам обоим следует выбрать себе созвездие и проанализировать… — но шатенку перебил громкий хлопок двери о соседнюю стену. Ребята встрепенулись и серьезно взглянули на источник шума. Преподаватель давно сидел на своем законном месте и ожидал начала урока, до которого оставалось еще целых две минуты. В проходе же появился староста Слизерина. Драко был серее тучи, измотанный и задумчивый. Он окинул весь зал суровым взглядом и прошел к одинокому столу, в самом конце класса. Гермиона отчетливо помнит его таким. Потому что весь шестой курс Малфой пробыл в подобном состоянии ВСЕ ВРЕМЯ. Мрачный и пугающий, вечно сидящий на последней парте, испускающий грязные шутки себе под нос, а не на всеобщее обозрение своим дружкам-идиотам. Этот Драко Малфой нравился ей даже меньше, чем тот, который всегда ее обижал. Ведь так он давал понять, что тоже бывает человеком, с душевными проблемами и даже может «болезнями сна». Этот термин теперь никак не выходил из ее головы. — Так, добрый день, студенты, давайте начнем. Перед тем, как заполнить ваши черепные коробки новыми знаниями, хочу посвятить вас в свой новый план, — все лениво на него посмотрели и достали перья, чтобы приступить к конспектированию. — Нет, можете не записывать это. Я принял решение, что хочу объединить вас в некоторые группы, по два человека. — Гермиона, Гарри и Рон неловко оглянулись друг на друга. Они так не любили парные занятия, потому что чаще всего начинались споры, кого из них выберет Гермиона. И еще больше ее смущали моменты, когда они решали делать все вдвоем, без нее. — Но нет, мистер Уизли, мистер Поттер, вы поняли меня неверно. Я имел в виду, команды по два человека, где один будет с Гриффиндора, а второй со Слизерина. Повисла минута молчания. — Профессор, не думаю, что эту мысль можно считать удачной… — слизеринцы недовольно зашептались между собой, кидая недовольные взгляды в сторону красных галстуков. Гриффиндорцы же в свою очередь уже приняли на себя участь страдальцев и нервно ждали оглашения команд. — Мисс Грейнджер, я прекрасно знаю, что вы не сильно ладите между собой, но в этом и есть суть работы. Вы все поймете в завершении… — мистер Минч начал копаться в своих пергаментах, выискивая нужный. За секунду промедления профессора, Грейнджер окинула всех оппонентов быстрым взглядом. Она пыталась найти хоть одну душу, которая не будет ее злить больше положенного. «Ну разве что Блейз… Может еще Дафна Гринграсс, но точно не Пэнси. Мерлин, молю, я согласна на Малфоя, но только не Пэнси Паркинсон!». И как по воле рока, профессор Минч начал с любимой дочери Салазара Слизерина. — Пэнси Паркинсон. Брюнетка недовольно вскинула голову и выжидающе взглянула на мужчину. За последние дни, Рон прожужжал все уши Гарри и Гермионе этой неприятной особой. Он был вынужден приглядывать за ее странными действиями и контактировать куда чаще, чем было раньше. Он жаловался на ее скверный характер. И если сейчас судьба подшутит над ним дважды или над Грейнджер, то это будет сильный удар. — И Рональд Уизли, — закончил мужчина. По классу пробежалась волна смешков, а брюнетка закатила глаза. — Попрошу вас, Рональд, подсесть к мисс Паркинсон. Теперь на уроках вы будете сидеть именно в таком распорядке, — и все пуще прежнего залились негодованием. Еще и сидеть на уроках с этими змеенышами. «Минч сошел с ума!». — Блейз Забини и Ромильда Вейн, — от этого сочетания Гермиона сильно расстроилась. Если эти похотливые волны, которые распространяла Вейн одолеют и мулата, то она потеряет еще одного хорошего собеседника. Грейнджер с печалью посмотрела в сторону поднимающегося слизеринца и тот словил ее взгляд. Он доброжелательно улыбнулся и подмигнул своей соседке. Гермиона точно слышала, как кто-то фыркнул, но не придала особого значения. Хотя это и очень походило на манеру Малфоя. «Нет. Точно не он». — Теодор Нотт и Симус Финниган, — еще один ужасный дуэт. Симус в одиночку был способен поднять здесь все в воздух, а с таким проказником, как Нотт, всех ждет очередной ремонт. Точно. Через еще пару тройку имен, наступил момент истины. — Драко Малфой и… — Эрик Минч замолчал. Он будто выжидал драматическую паузу. — Тут я правда был в замешательстве. Не знал, как же лучше распределить пары. Надеюсь на ваше благоразумие и качественную работу. Гарри Поттер, — лучший друг Гермионы, избранный мальчик со злостью сжал кулаки и вперил взгляд в преподавателя. — А какие еще варианты были, профессор? — выдал Гарри, через стиснутые зубы. — Вы и мисс Гринграсс, но я узнал, что директор расформировала вас примерно по таким же парам и подумал, что могу ей довериться, но если вы хотите, то мы можем поменять. Давайте дадим вашему взаимодействию шанс. Пробные три недели. За двадцать один день вырабатывается привычка. — Я не буду идти к тебе, Поттер, — подал голос Малфой и скинул сумку с соседнего стула. — Ну вот и прекрасно. В таком случае у нас осталась последняя пара, Дафна Гринграсс и Гермиона Грейнджер, — блондинка со змеиного ряда, отчаянно выдохнула и взяв все свои вещи побрела к своей новой «подружке». Гриффиндорка осмотрела ее быстрым взглядом и улыбнулась своим мыслям. «Хорошо, она не противится мысли работы со мной. Это уже лучше, чем взаимная ненависть». — Не обольщайся Грейнджер, Забини считает, что ты милая, но это не значит, что я готова охотно ему поверить, — прошипела Гринграсс и аккуратно села на свое новое место за столом алых львят. Это выглядит, как начало чего-то странного. «Милая. Забини. Милая». Так прошел урок. Все было куда лучше, чем Гермиона могла себе представить. Она пару раз оборачивалась чтобы узнать, как себя чувствует Гарри в компании Малфоя. Но так или иначе ненароком разглядывает самого Драко. Куча вопросов вертелись в ее голове. Почему он снова такой мрачный как год назад? Тогда было банальное объяснение его состоянию, но теперь нет Темного Лорда, нет метки и всего, что могло бы доставить ему душевных страданий. «Но тогда, что с тобой, Гермиона? Почему ты продолжаешь плакать во сне, сталкиваться с паническими атаками, если ничего этого уже нет?!». Внутренний голос, который снова и снова заставлял Грейнджер тонуть в мыслях и домыслах, отвлекал от происходящего на уроке. Она даже не смогла заставить себя взглянуть на Рона, который препирался с Паркинсон. Не обратила внимание на Блейза, который явно пытался поддеть Вейн, но та воспринимала это как флирт. — Грейнджер, ты витаешь в облаках на уроке? Я явно плохо разбираюсь в гриффиндорской принцессе, — подала голос Дафна в то время, пока профессор записывал что-то на доске. В такой близости Гринграсс уже не казалась искусственной. — Давай будем честны, Гринграсс, ты совершенно не знаешь меня. Дафна на мгновение задержала изучающий взгляд на Гермионе. Да, возможно, это было действительно так. Все слизеринцы всегда делали вид, что знают своих «врагов» лучше некуда. В свою очередь, гриффиндорцы тоже этим грешили. Но, по правде говоря, никто из них не знал друг друга — тому служит доказательством внезапное общение Гермионы и Блейза. — Да, пожалуй, ты права. Но по воле рока и судьбы, мы теперь вынуждены проводить больше времени в компании друг друга. Не давай мне лишнего повода еще больше тебя… ненавидеть, — и ее голос дрогнул. Возможно, сама Дафна знала, что это неправда. Она ненавидела только Темного Лорда, родителей Малфоя и еще парочку пожирателей, которые в свое время доставили ей не мало сложностей. Гермиона ей попросту не нравилась. Хотя и это, скорее всего надуманно. — Я привыкла относиться к тебе нейтрально, давай оставим это так, а не будем переходить на новый уровень вражды. Грейнджер смотрела на Гринграсс с приоткрытым ртом, слушая ее речь. Да, пожалуй, они были похожи намного больше, чем думали. Дафна умела размышлять — она была не глупой, но до самой гриффиндорки ей было, конечно, далеко. — Не могу не согласиться, Гринграсс. Она приподняла уголок губ, мило улыбаясь. Это точно неправда, глупый сон, в котором гриффиндорка и слизеринка адекватно разговаривают. Гермиона перевела взгляд на доску и попыталась прочитать хоть что-то написанное. «Нет, это точно не сон. Фламель пишет, что во снах люди не могут читать и считать». — Как я уже говорил, я буду давать небольшие задания по вашим новым командам. И вот ваше первое задание, на выполнение которого вам дается три недели. — Гермиона незамедлительно начала записывать все подробности, чтобы не упустить ничего важного. Гринграсс лишь наблюдала за этим, но перо из рук не выпускала. Блондинка пыталась создать иллюзию, что ей плевать на все слова профессора и может быть шатенка купилась бы… — Вам следует выбрать любое боевое заклинание и изучить его вдоль и поперек. Через три недели жду от вас полной отчетности в форме эссе на сорок страниц и небольшой презентации для всех учащихся нашего потока, — по классу пронесся групповой стон, и все недовольно зашушукались. Одна лишь Гермиона записывала первые мысли, какое заклинание можно выбрать. — Можете быть свободны. — Грейнджер… — Гринграсс… — они начали в унисон. — Что ты хотела сказать? — Я хотела предложить сразу решить какое заклинание мы выберем. В этот момент Гермиона ухнула от удивления. Гарри и Рон бы в свою очередь уже со всех ног неслись прочь, лишь бы не обсуждать задание, до сдачи которого еще ЦЕЛЫХ ТРИ НЕДЕЛИ. — Да… Я тоже хотела это предложить. У тебя есть идеи? — Мы можем взять запретное… И снова удивление. Гриффиндорке точно стоит поразмыслить над своим обманчивым мнением, которое сложилось когда-то на первом курсе. Гермиона поначалу напряглась от предложения Дафны, но потом поразмыслила и приняла решение, что это лучшая идея, чем «экспеллиармус», который сразу заберет себе Гарри, если Малфой не будет возражать. — Это будет непросто, ты готова к этому? — Гермиона сощурила глаза, изучая реакцию блондинки. — Я не лентяйка, Грейнджер. Какое возьмем? — Можем «круцио», — и гриффиндорка точно заметила, как подпрыгнули брови Дафны от удивления. Гермиона сама не верила, что выбрала именно его. Но на самом деле она хотела больше знать об этом заклинании. Может, в нем есть какая-то проблема, которая каждую ночь вызывает у нее кошмарные сны?.. — Да, давай. — Мы можем сегодня встретиться в библиотеке и распределить между собой литературу, — шатенка заметила, как Дафна недовольно нахмурилась. — Но если тебе лень… Или ты не хочешь… — Я согласна. Что за манипуляции, Грейнджер? Это влияние Блейза? — Нет, такой родилась, — шатенка взяла сумку, все свои книги и развернулась к выходу, где ее уже ждали мальчики. — Сегодня ровно в восемь вечера, в библиотеке, — Гермиона ушла. Гарри тепло ей улыбнулся, хотя и был достаточно напряжен из-за длительного общения с Малфоем. А Рон… Рон, как всегда, торопил всех на обед. Он аккуратно приобнял свою девушку за плечо и прибавил шаг, рассказывая, какая же Пэнси Паркинсон плакса и стерва…***
До встречи с Дафной оставалось порядка двадцати минут и Гермиона хотела прийти пораньше, чтобы поговорить с Мадам Пинс. Однако, Рон решил все иначе и как будто специально медлил. Он вызвался проводить девушку до библиотеки, но как-то не торопился с этим. — Гермиона, мне еще один ход до победы! Сейчас пойдем, — и Уизли снова углублялся в игру. Гарри, будто назло предложил ему партию в шахматы, как раз, когда им было пора уходить. Это было ровно двацать три минуты назад. ДВАДЦАТЬ ТРИ. — Рональд, я могу пойти сама, я большая девочка и смогу справиться с этим, — только после этих слов, Поттер отсел от доски на метр, а Рон встал с кресла. Если бы сейчас он позволил ей уйти… Нет, ничего бы не случилось, она не решила бы его бросить или не «сделала выводы», но это сказало бы о многом, о них, как о паре. Ведь парень всегда провожает свою девушку, а девушка всегда пилит своего парня, когда он этого не делает… «Мы какая-то странная пара. Рон из-под палки идет со мной, а я даже и не думала начать ругаться, если бы он вдруг решил остаться доиграть. Ужасно…». — За тобой зайти? — неловко прервал молчание Рон. Он будто не был уверен стоит ли спрашивать насчет этого у нее. Глупо, но Гермиона снисходительно улыбнулась и погладила парня по руке. Это все еще был ее любимый Уизли, который всегда вел себя глупо, но со своеобразной заботой по отношению к ней. — Мы закончим поздно. Я думаю, что буду возвращаться уже после отбоя. Я главная староста и мне точно ничего не будет, а вот ты… Оставайся в комнате, — и шатенка потянулась, чтобы поцеловать парня в щеку. Они всегда так делали. Целовали друг друга в висок, лоб. Редко на прощание могли оставить быстрый чмок на губах. Это всегда была так странно, но… Приятно. Наверное, это слово должно подходить к этой ситуации. — Ох Мерлин, Дафна, когда я предложил проводить тебя, я не думал, что стану очевидцем нежностей двух львят! — голос Драко раздался по всему коридору. Малфой умел испортить момент. Однако, сейчас Гермиона была даже рада его появлению. Это значит, что ей удастся избежать неловкого прощания с Роном, которое всегда между ними появлялось. Нет. Они могли сказать друг другу «пока» и легко помахать рукой — так всегда и было. Но периодически Грейнджер чувствовала, что должна что-то сказать. Должна, а не ХОЧЕТ. В этом и была чертова проблема. «Гарри всегда говорит Джинни, что будет скучать. Мама всегда говорила папе, что любит его. Но я… Не готова». — Иногда мне кажется, что ты преследуешь меня, Малфой! — Гермиона сомкнула руки на груди и перевалилась на правый бок. Эта поза придавала ей уверенности и она игриво ухмыльнулась, все еще чувствуя руку парня на плече. Сейчас шатенка не обращала внимание на Рона, стоявшего рядом. Или на Дафну, которая по всей видимости была тоже поблизости. Девушка смотрела исключительно в глаза Драко и не отводила. Это был бой, и она не хотела его проигрывать. «Какой там счет? Один-три?».***
«Я не дам этой подлизе выбиться вперед еще сильнее… И плевать я хотел на этого засранца Уизелдура.» Малфой смотрел на нее изучающим взглядом, рассматривал выступающий румянец. Кажется ее тело всегда именно так и реагировало на блондина: руки в крест на груди, бедра в сторону и эти самые багровые пятнышки на щеках. Он раньше не позволял себе так долго смотреть на нее при всех. Да о чем речь? Он вообще не смотрел на нее дольше трех секунд подряд. Его надуманные принципы и верования, что грязь крови может передаться через взгляд, были выше всего… Сейчас, когда что-то внутри, из-за войны, начало меняться, он стал чаще ловить себя за наблюдениями. Да, он так это называл — «наблюдение за чем-то неизведанным и доселе незнакомым ранее». — Я тебя или ты меня, Грейнджер? — спросил он монотонно и сделал шаг ближе. «Два упертых идиота… Нет! Она идиотка! Я нет. Она — да». — Ну раз я шла на заранее запланированную встречу с Гринграсс, где тебя не должно было быть, но ты здесь оказался… Выводы напрашиваются сами собой, Малфой, — она смаковала его фамилию как нечто сладкое. Впервые, за всю жизнь. Этот спор не был ядовитым. Драко мог бы подумать, что они оба пытаются задеть друг друга, но это больше походило на гребаный флирт. «ФЛИРТ?!». — Ну я решил проводить свою подругу до библиотеки, Грейнджер. Он сделал еще пару больших, но медленных шагов. Оказался достаточно близко, чтобы почувствовать цветочный аромат, которым были пропитаны пряди ее непослушных волос. Хотя в последнее время, да и весь шестой курс они уже выглядели более ухоженными. Драко всегда насмехался над ней за пушистый комок на голове, но в душе его часто воротило от прямых волос, которые начиная с четвертого курса стала делать Пэнси. Она их выпрямляла до соплевидной формы. Вот от этого Малфой плевался. Все познается в сравнении, и тогда Драко понял, что любит более пышные укладки у девушек. Хотя вообще странно, что он обращает на это внимание. «Я и не обращаю — просто патлы Грейнджер лезут в глаза!». — Мило с твоей стороны, Малфой, — и она слегка приподняла голову, чтобы продолжать зрительное противостояние. До чуткого обоняния Драко донесся резкий запах мяса и еще чего-то странного, очень неприсущего Гермионе. И блондин чуть было не оторвался от шоколадных глаз, чтобы найти источник раздражающего аромата. Только через мгновение до него дошло, что, приближаясь к Грейнджер, он подошел и к Уизли, который стоял за ней как верный пес хранитель. Периферическим зрением Драко увидел огромную руку Рональда на хрупком плече шатенки и чуть скривился. — Да, я очень милый. «Останови эту херню! Грейнджер, останови!». — Отвали от нее, Малфой! — и в этот момент Гермиона неловко забегала глазами по пространству, заливаясь отвратительным румянцем от стыда. Когда она спорит с Драко, на щеках другой оттенок — приятный, пленительный, а не этот… Алый. Хотя так она выглядит тоже очень приятно. Так или иначе, шатенка первая отвела взгляд.***
«Радуйся пока можешь. Счет два-три, я все еще впереди!». — Грейнджер, уже восемь, ты идешь? Или в расход? — недовольный и слегка обескураженный голос Дафны окончательно привел Гермиону в чувства. Она отпрянула от Рона, обошла Драко еле касаясь его предплечья своим и подошла к блондинке. — Пока, Рон. — гриффиндорка со слизеринкой вошли в библиотеку, оставляя недовольных парней за спинами. — Какой план действий? Впервые в жизнь Гермиона рада тому, что была в библиотеке не одна. Сейчас она бы нагромоздила свою голову различными мыслями и рассуждениями, снова и снова возвращаясь к этой странной ситуации с Драко. Она смотрела ему в глаза, в его ледяные хрусталики и не могла оторваться. Да, это был вызов, и она не должна была отводить взгляд. Но даже если бы ничего этого не было — не смогла бы перестать разглядывать, выискивая серебряные вкрапления в радужке. — Мадам Пинс должна подобрать нам нужную литературу. Но… — Гермиона замялась. — Я думаю, что нам лучше самим найти нужные книги. — Заучка Грейнджер не хочет просить помощи у библиотекарши? Отчего она заслужила вашу немилость, принцесса? — шатенка фыркнула на слова Дафны и обернулась к ближайшему стеллажу. — Очень смешно! Просто мадам Пинс точит на меня зуб, еще с третьего курса, когда я… — Гермиона замялась размышляя, можно ли говорить об этом Гринграсс и не будет ли каких-то последствий. — Я не знаю можно ли тебе это говорить… — призналась гриффиндорка и увидела, как Дафна закатила глаза и громко хмыкнула. — Ну конечно, слизеринцам нельзя доверять! Эти мерзкие змеи точно предадут, и глазом моргнуть не успеешь! — протараторила блондинка и тоже начала быстро копаться в книгах. Она пыталась сохранить наплевательское хладнокровие, но Гермиона чувствовала какое-то напряжение. — Дело не в этом… Просто… — Грейнджер быстро выдохнула и заговорила. — На третьем курсе, профессор МакГонагалл дала мне маховик времени, чтобы я могла быть на двух уроках сразу. В какой-то промежуток времени я начала этим злоупотреблять и проделывала этот трюк с мадам Пинс. Немного позже все это всплыло наружу и она заточила на меня зуб. У нас с ней все еще натянутое общение, — шатенка неловко вперила взгляд в пол разглядывая туфли. Какое-то время обе сохраняли молчание, но первая его прервала Дафна, захихикав. — Мерлин в гробу перевернулся! Гермиона Грейнджер нарушила правила? — блондинка посмотрела на нее в упор. Гриффиндорка неловко переминалась с ноги на ногу, но тоже подняла взгляд. На лице Дафны не было осуждения, скорее озорная улыбка и даже… это признание? — А ты не такая… — но Гринграсс не закончила фразу, лишь снова изучала Гермиону. — Можешь быть нормальной, когда не зацикливаешься на своей гриффиндорской идеальности. — Я не идеальная! — парировала Гермиона и только договорив, поняла, как же глупо это звучит. — О нет, для всех ты — идеальная принцесса, но теперь ты более приземленная, чем я о тебе думала. Может Блейз был прав на твой счет?.. — шатенка ошарашенно смотрит на Гринграсс, ищет в ее лице издевку, шутку, усмешку. Да что угодно, лишь бы подтвердить, что это все не серьезно, но Дафна редко шутит. Ледяная королева, покачала головой и принялась перебирать книжки. — Так что там с маховиком? Я так понимаю, что ты меня посвятила во вселенскую тайну? Я польщена, — и у них завязался разговор. Обе девушки не противились этому, лишь иногда неловко умолкали, выдумывая, что бы еще можно было спросить. Мотивы Дафны не были понятны Гермионе, но она с охотой отвечала, надеясь, что это все не будет потом использовано против нее. Гринграсс же, тоже отвечала от чистого сердца на какие-то отвлеченные вопросы о жизни, учебе. Блондинка попросту хотела доказать самой себе, что Забини ошибался, что эта зазнайка — любимая дочь Годрика — не такая настоящая, как он говорил в последнее время. Но с каждым ответом Грейнджер, с каждым встречным вопросом, шатенка раскрывала глаза Дафне. Так быстро прошло время их совместной работы. Девушки подобрали должное количество книг с нужной информацией. И договорились к понедельнику прочитать все и добавить закладки на заинтересовавшие их страницы. Книг было не так много, но все они были объемными. Гермиона обняла свою стопку и направилась к выходу. На часах было уже время отбоя. — Сейчас придет… — начала Гринграсс, но не успела закончить. — Я уже, — довольный голос Драко разорвал ушные перепонки. До этого они находились в гробовой тишине и сейчас даже посторонний шепот, казался криком. — Грейнджер, ты все еще здесь? Я думал, рыжий пудель зайдет за тобой, чтобы помочь донести очередную макулатуру и проводить до башни, — Малфой показательно заозирался по сторонам, делая вид, что ищет Уизли. — Рона здесь нет. Я сказала, что смогу дойти сама, — руки затекли от тяжести, но она продолжала делать вид, что легче этих книг ничего нет. — Что ты тут забыл? — Пришел за подругой… Я же не идиот, знаю, что ей будет сложно, учитывая твою неземную любовь к книгам… — Сегодня четверг, мы дежурим. Вот Драко и пришел, — объяснила Дафна. Малфой кинул в нее недовольный взгляд. — Мне надо отнести книги в комнату, — блондинка побрела к выходу. Мадам Пинс уже несколько раз пыталась их вытолкать из библиотеки, но девушки отнекивались, прикидывались дурочками. Слизеринка быстро взмахнула палочкой и все рукописи взмыли в воздух, летя за ней по пятам. Так они вышли из обители знаний. «Идиотка, как ты могла забыть палочку? Что за глупая ситуация!». — Пока, Гринграсс. Легкого дежурства, — шатенка развернулась на каблуках школьных туфель и медленно, стараясь не уронить тяжелые книги, побрела в сторону башни старост. — Драко! — послышался голос Дафны, но Гермиона не обернулась. Знала, что это ее никак не касалось. Да и с такой тяжестью, было неудобно передвигаться.***
— Не буду я! Нет. Не говори даже. Тебя Блейз укусил?! — Малфой шипел на Дафну и больше всего на свете желал, чтобы это оказалось шуткой. Ну то, что просила блондинка, нельзя было воспринимать всерьез. — Я просто прошу ее проводить. В коридорах темно. Я так поняла, она без палочки и с кучей книг. Подземелья близко, я дойду и у меня есть это, — она помахала палочкой в воздухе. Малфой нервно выдохнул и смерил подругу серьезным взглядом. Блондин повернулся к Гринграсс спиной и бросил какое-то обидное обзывательство. Та видимо не расслышала, потому что сразу последовала его примеру и направилась в сторону слизеринских подземелий. Драко шел бесшумно. Какое-то время он просто следовал за ней, наблюдая, как всегда идеально ровная спина, горбилась от тяжести. Ей это не шло — она всегда держалась строго по линейке, будто палка между лопаток застряла, но это никогда не выглядело будто держать прямую осанку было сложно — это было частью ее натуры. Через пару метров она остановилась, немного опустила книги, выпрямляя затекшие руки. «Я уже ненавижу себя за это…». Парень прибавил шаг, от чего по коридору пробежался легкий шум. Гермиона замерла на месте, прислушиваясь к звукам. — Грейнджер, — тихо проговорил блондин, стараясь не напугать ее. «Еще завопит, сбегутся все учителя». — Малфой? — неуверенно подала она голос и обернулась. — Нет, фея-крестная, — игриво ответил парень и поравнялся с ней. — бродить по замку после отбоя запрещено. Сколько же мне очков следует снять с Гриффиндора? — Очень смешно, Малфой, — недолго она думает, как лучше ответить. — Феи-крестные обычно помогают, а не снимают очки! Или на Слизерине другие сказки? — до Гермионы медленно доходит, что в волшебных сказках никогда не было фей-крестных и откуда Малфою о них известно, один Мерлин знает.***
«Наверное, оттуда же, откуда и Божественную комедию…». Пару метров спустя, пока они оба молчали, Грейнджер несколько раз чуть было не обронила книги. Так или иначе она продолжала сохранять легкость на лице, не давая блондину повода для высмеивания. — Салазар! Грейнджер, ты глупая… — он обогнал ее и остановился напротив, преграждая ей путь. — Как можно было забыть палочку? — блондин выудил из ее хрупких девичьих ручонок тройку гигантских рукописей. Затем обернулся и побрел вперед, делая шаги больше, чтобы не сталкиваться с ее шоколадными глазами. — Я не глупая! — вдогонку кинула она и быстро нагнала блондина. Он прыснул. — Я так и не понял, где твой рыжий полудурок? — Не называй его так! — недовольно воскликнула Грейнджер, но услышав недовольное шипение картин, сразу стихла. — Я уже сказала, что попросила его не приходить за мной. Я могла бы сама… — Они жуть какие тяжелые. Как ты их несла все это время?.. — «Ловкость ума и рук», — процитировала Гермиона и хотела было объяснить свою отсылку, но ее перебил смех Драко. Кажется, она впервые слышала, как он смеется, настолько близко. Да и вообще… Она не была уверена на сто процентов, что он умеет это. Видимо Драко Малфой умел все. Ну или делал вид, что умеет. — Почему ты смеешься?! — недовольно спросила девушка. Блондин некоторое мгновение медлил. — Ты могла просто сказать, что-то типа «я сильная» или «они не тяжелые», но ты выбрала Есенина? Так лирично, Грейнджер, даже тошнит, — она зависла. Продолжала следовать за парнем, но никак не могла уложить в голове все сказанное им. «Он только что понял, что я имела в виду. Что цитировала Есенина…». — Что ты имеешь в виду? — Не прикидывайся дурочкой. «Счастье — есть ловкость ума и рук. Все неловкие души за несчастных всегда известны». К чему ты это сказала… Правда не пойму. Гермиона остановилась. Он только, что прочитал строки из стихотворения. «Уму непостижимо!». — Малфой… — она отстала от него на пару шагов и непонимающе смотрела в спину блондина.***
— Грейнджер, не стой столбом. У меня еще дежурство впереди. Он же в свою очередь не придавал особого значения всему сказанному. Это могло его выдать. Выдать с потрохами. Тогда тот скандал, который Малфой учинил из-за того, что Блейз без его ведома позволил девушке взять книгу с личной книжной полки не имело значения. Те препирательства в классе зелий тоже были пустыми. — Ты… Ты только что процитировал строки Есенина. — Я сказал это минутой ранее. Ты начала первая, я всего на всего продолжил, — он двинулся дальше, не желая продолжать этот разговор. Глупо думать, что Гермиона отстанет от него. Очень глупо. — Откуда ты знаешь это стихотворение? — Очередной глупый вопрос. Точнее, глупо думать, что я отвечу на него. — Но это… Ты же Малфой. — А ты Грейнджер и, видимо, разучилась складывать два плюс два. Давай ты выкинешь этот момент из своей черепной коробки? Они прошли пару минут в полном молчании. — Я очень люблю это стихотворение, — Драко решил не отвечать на ее попытку вывести его на чистую воду. — Оно о многом говорит. Ты его не знаешь, по всей видимости, раз так отпираешься. Но… — У тебя не получится, Грейнджер. Чертов Темный Лорд не смог залезть ко мне в голову. — Я не пытаюсь залезть к тебе в голову. — Нет. Пытаешься. Именно это ты и делаешь. Да, я знаю это стихотворение. Да, оно не такое блевотное, как некоторые другие, например «Смерть поэта». Ущербный Лермонтов и его плач по великому Пушкину… — Грейнджер смотрела на него с удивлением. Она пыталась поверить всему, что услышала, но не могла. Они шли плечом к плечу и ей приходилось клониться вперед, чтобы увидеть его эмоции, понять, что он чувствует и думает на самом деле. — Сука. Получила то, что хотела? — Я не хотела… — Хотела, Грейнджер. Они подошли к портрету Арианы, оставались в трех метрах от башни главных старост. Малфой опустил книги на пол и повернулся к Гермионе. — Что ты?.. — Просто забудь, что я тебе только что говорил, — прошипел он и приблизился к ней куда ближе, чем должен был. Куда ближе, чем тогда, когда рядом были Дафна и Рон. — С тобой, блять, нельзя нормально? ДА? Ты всегда пытаешься что-то выведать и разузнать! — Это бред! Я ничего от тебя не хотела! Ты сам это начал. — Ничего я не начинал. Он склонился над ней и ее тяжелое, сбивчивое дыхание обожгло шею парня. Так близко они были друг к другу впервые. Хотя нет. Тот раз, с пирожным и кучей танцующих старост за спиной. Тогда они были критически близко. Опасно. — Я… Я… — и она словила себя на мысли, что не хочет ссориться с ним перед сном. Но пожар внутри разгорелся. Пути назад не было. — Ты такой баран Малфой! Почему ты не можешь быть как Забини?! Я не могу понять тебя. Ну читаешь ты магловские книги — что в этом такого страшного и опасного?! — Гермионе не следовало говорить это так громко, картины зашептались. Рука Драко дрогнула, и он сковал ее горло пальцами. Малфой не делал это с силой, но злость играла свою роль. Он кипел и вот-вот мог взорваться. — Малфой… — прошептала Гермиона, чувствуя шершавую кожу его руки на своей сонной артерии. Она не боялась его, почему-то была уверена, что он не причинит ей боли, хотя сейчас и чувствовала предательскую дрожь в коленках. — Просто знай, Грейнджер… — он точно хотел пригрозить, сказать что-то, но столкнувшись с ней глазами, забыл, что именно должен был произнести. «Давай же. Вспоминай. Это было что-то грубое и жесто… Снова этот цветочный запах».***
«Какого Годрика я не боюсь того, что он может сделать? Могу думать только о легком аромате мяты и чего-то отдаленно знакомого. Может это… Нет, это не сладкий запах — что-то резкое, но приятное. Наверное, какой-то мужской одеколон. Черт!». «Почему сейчас мое тело не сковывает страх, отчаяние, паника и я не начинаю кричать на весь замок, как это бывает с… С Роном, при близком контакте?!». Они смотрели друг на друга и Гермиона могла поклясться, что заметила, как парень подался вперед. Лишь на миллиметр, лишь на мгновение, но он сделал это. А она даже не стала препираться. Девушка же могла отойти — за ней было еще уйма свободного пространства, но она как вросла в пол — не дрогнула, не шевельнулась. Стояла и ждала продолжения. «Да это точно сон». Малфой резко отшатнулся, выпуская ее шею из руки. Он снова сделал это, перешел черту жестокости. Но извиняться теперь точно не планировал. Блондин просто хотел сбежать отсюда, скорее уйти, встретить Дафну, обойти чертов Хогвартс и вернуться в кровать. Спать. Он отошел на пару шагов, испуганно разглядывая ее лицо, потом оторвался и зашагал прочь. — Малфой! — окликнула его шатенка. Он лишь остановился. Знал, что лучше этого не делать, но остановился. — Спасибо, что помог донести книги, — прошептала девушка. Голос совсем ее не слушался. Драко тем временем быстро качнул головой. — Прости, что я… — слизеринец говорил еле слышно. Он точно извинялся и после этого ринулся прочь. «Он не хотел делать мне больно. Правда ведь?». «Гермиона, что за глупость?! Он тебя тут чуть было не придушил, а ты еще благодаришь его!». «Он не сделал бы мне больно». «Откуда такая уверенность?». «Просто знаю… И все». Она подошла к своим книжкам, подняла их и побрела в башню, точно уверенная, что это был НЕ сон.***
Пятницу Гермиона любила больше, чем четверг, но меньше, чем понедельник. Сегодня по плану два урока в полнейшем одиночестве в компании других гриффиндорцев, один с Пуффендуем и зелья со Слизерином. Урока Слизнорта она ждала меньше всего, хотя бы потому что знала, что будут шушуканья. И хоть у них с Гринграсс и завязалась милая беседа, это не значит, что они стали лучшими подружками, не разлей вода. Она не станет из вежливости молчать, если ее тупоголовые дружки начнут издеваться над Грейнджер. «Ты такая тупая, Гермиона, рассказала Дафне Гранграсс о маховике… А что, если она всем растрезвонит?!». Блондинка со Слизерина никогда не слыла сплетницей, но и верить в ее благоразумие, гриффиндорка побаивалась. Так прошло три урока, обед, перерывы и настало время зельеварения. Слизнорт, как привычно только ему задерживался на добрых десять минут. Ждущие студенты заскучали и стали бесцеремонно болтать уже даже не громким шепотом, а в полный голос. — Как прошла ваша подготовка с Гринграсс? — вдруг спросил Гарри. Мальчики повернулись к Гермионе, чтобы выслушать длительную историю, как она жалуется на слизеринку. И как подружки промыли бы кости чистокровной волшебнице. — Все было… Грейнджер мнется, незримо косится за ряд змеенышей, но вместо длинных белокурых волос, замечает короткие платиновые, практически белесые. Шатенка скользнула глазами по его затылку, прожигая каждый сантиметр. Она не хотела, чтобы Драко почувствовал этот тяжелый взгляд, но так хотела снова рассматривать серебро в его радужках. Так глупо и бессмысленно. Рядом сидел рыжий парень, с такими добрыми, голубыми глазами, теплыми, с искрящимся светом, но ей хотелось разглядывать те, от которых веяло холодом. «Дура ты, Гермиона. ДУРА! И слишком долго молчишь…». — Было… Было хорошо. На самом деле мы даже поговорили без ссор. Ну, знаете… — Годрик, Гермиона, сначала Забини, теперь Гринграсс? Кто будет дальше?! Паркинсон? Малфой? Даже твое светлое сердце не справится с ними… — Рон говорил это достаточно громко, но никто не начал наблюдать за их беседой. Гриффиндорка снова невольно обернулась к слизеринцам. И снова. Снова. Снова. Снова смотрела на него. «Это уже невыносимо, Гермиона! Он вчера снова сделал это! Приложил силу…». «Но он не сделал тебе больно. Малфой просто очень вспыльчивый». «Самый большой бред в твоей жизни! Ты же неглупая! НЕГЛУПАЯ!». — Рональд, к твоему сведению факультет не определяет личность! И если бы ты не был таким скудно мыслящим, то тоже бы поладил с Блейзом, — шатенка говорила, но продолжала смотреть на Драко. Его плечи слегка подрагивали от смеха. Она сразу вернулась воспоминаниями к тому их внезапному разговору о стихотворениях, отчего снова накрыло волной мыслей. «Гермиона, он сам признался, что читал магловские стихотворения…». «Да нет! Он признал. Такой как он точно бы не стал читать их. Наверное, это Блейз ему рассказывал. Точно. ДА. Это похоже на правду. Надо будет спросить у Забини об этом. О стихах». — Я услышал свое имя из уст золотой девочки? — загорелся Забини. Он всегда заливался улыбкой, когда появлялась возможность поглумиться над девушкой или ее друзьями. Да кем угодно. Правда над ней он не издевался, а по-дружески подшучивал, безобидно. Чего не скажешь о словах в сторону Гарри и Рона. — Отвали, Забини! — огрызнулся Рон и отвернулся от зеленого стола. — Какие мы недовольные, — подала голос Паркинсон. Она надула щеки, показательно пародируя Уизли всем своим видом. Она ухмылялась, но продолжала корчить обиду. — Рыжий песик ревнует свою хозяйку к слизеринцу? — Пэнси окинула Блейза оценивающим взглядом. — Да, определенно не напрасно, — подмигнула другу. — Паркинсон, я не хочу лишний раз общаться с тобой — хватает общего ЗОТИ. Отвали, — отрезал Рон и насупился еще сильнее. Малфой наблюдал за этой картиной и улыбался так широко, готовый вклиниться в спор в любой момент, добавить своего яда. Гринграсс тоже молчала, она даже не улыбалась, просто смотрела, даже как-то скучающе. Явно не заинтересованно. Забини тоже хотел было переключиться на что-то другое. Хорошее отношение к Гермионе ничего не меняло, но какой-то барьер или табу все же появилось. — Гермиона, думаю, что Рон не прав. Твое большое сердце смогло бы перевоспитать даже невозможную Паркинсон и Малфоя. Не хочешь поменяться? — естественно в шутку сказал Гарри. — Ты хочешь передать мою напарницу кому-то другому, Поттер? Я только привыкла к ее зазнайству! — шутливо произнесла Дафна. Кажется первый раз за весь год и вообще учебную жизнь, Дафна Гринграсс поддерживала шутку, а не отстраненно бубнила себе под нос. — Дафна, кажется, Поттер просто хочет поработать с тобой. В Раю проблемы? — Гермиона услышала голос Малфоя и вздрогнула. Она почему-то была уверена, что сегодня он станет тем самым сторонним наблюдателем, но видимо она его совершенно не знала. «И это его в раю… Я точно уверена, что он посмотрел на меня, когда говорил это. Поганец. Откуда он знает Божественную комедию?! А что, если… Да нет, все это так бредово». — Просто все лучше, чем ты, Малфой! — шатен недовольно зыркнул на Драко, а тот лишь наполнялся его злостью. Блондин точно знал куда надавить, чтобы Гарри вышел из себя, чтобы подарил все негативные эмоции исключительно слизеринцу. Но Драко ведь не сможет насытиться только ненавистью Поттера. Он медленно переводит взгляд серых глаз на Гермиону и щурится. — Спасибо, что спросили меня, с кем я хочу работать. Я так польщена, — съязвила Гермиона и тоже вперила в Драко серьезный взгляд. «Проверить его?». — Ну что же ты, Грейнджер. Не говори, что хочешь променять Дафну на меня. Боюсь, что ее это убьет… — проговорил Драко через легкую ухмылку. Он ждал этого момента — и вот. Возможность позлить ее, вывести на эмоции, а потом упиться этим выбросом. — Закрой рот, хорек! — вклинился Рон. Кажется, он вспоминал, что она его девушка только в моменты, когда слизеринцы наступали на пятки со своими оскорблениями. Кажется… — Чаша житейская желчи полна, Малфой… — Гермиона хотела продолжить, но не придумала, как лучше интерпретировать следующую строку. Ее перебила усмешка блондина. — Говоришь стихами, Грейнджер? Кто на этот раз? — он приподнял одну бровь. Играл с огнем, а она его раздувала. Так они могли оба погореть. Возможно, в скором времени так и случится. — Радищев. Он незримо покачал головой, отзываясь на ее неправильный ответ. — Мимо, — одними губами сказал он. Никто не услышал, никто не заметил, кроме нее. Потому что в тот момент в кабинет влетел Слизнорт. Драко победно улыбался, пока такая же ухмылка не появилась и на ее губах. Он быстро помрачнел, понимая, что девушка его подловила. Снова. «Счет два-четыре, милы… ЧТО?! ЧТО?! ЧТО?! Что я только что хотела сказать?! Нет. Это просто в шутку. Я же часто, когда Гарри ошибается называю его милым. МЕРЛИН. ЧТО?!».***
Драко сидел в своей комнате, когда внезапно начал чувствовать легкое покалывание под белой школьной рубашкой. Он отчетливо осознавал, что же это такое и к чему сейчас может привести. Он сегодня не «снабжал» метку темным заклинанием. Боялся, что на зельях, Слизнорт почувствует отголоски магии от него и не стал рисковать. Не то, чтобы это могло потом понести за собой какие-то последствия, но Малфой принял решение воздержаться. Блондин знал, что вот-вот в комнату поднимается Блейз, потому что они договорились позаниматься и, кажется, Драко уже слышал его смех в гостиной. — Сука. Он окинул взглядом комнату, пытаясь вспомнить куда дел палочку. В такие мгновения он будто совершенно забывал все на свете, от нарастающей паники во всем теле. На ступеньках зашуршала обувь. «НЕТ!». Малфоя скрутило вдвое от быстро меняющихся ощущений. Легкое покалывание быстро стало жечь руку, подбираясь к сердцу и дальше. Дальше. ДАЛЬШЕ. Пока не достанет самой середины, причиняя дикие боли, убивая. — Дра… — но Блейз не смог договорить, потому что блондин навалился на дверь, пытаясь закрыть ее от друга. Отдалиться от него, чтобы мулат не видел этой мерзкой картины. Тем временем от боли уже хотелось выть. — Эй! Малфой. Что за игры? — Акцио… Акцио… — он пытался договорить заклинание, но неприятное ощущение нарастало, создавая пелену перед глазами. Теперь он еще и не видел, что происходило вокруг. А происходили дьявольские пляски. Комната начала вертеться, шкаф ходуном перебирался от одной стенки к другой. И все это заставляло Драко желать выблевать все органы наружу, лишь бы прекратить мучения. «Она на столе…». Парень отстранился от двери, позволяя Блейзу войти внутрь. Точнее, нет, он не позволял, но мулат все равно быстро влетел внутрь, запирая за собой проход, всеми заклинаниями защиты. Он странно взглянул на суетящегося друга. Смотрел на его испуганные глаза, которые метались по всему пространству. Блондин будто не знал куда шел, хотя комната не была такой большой, чтобы здесь потеряться. — Друг, ты… Драко начал быстро задирать рукав, оголяя метку, очертания которой стали красным и по всей видимости болезненно зудели. Забини подошел ближе, вытягивая руки вперед. — Эй. Малфой забубнил что-то себе под нос. Быстро неразборчиво повторял какие-то отдаленно знакомые слова. По телу Блейза побежали мурашки от услышанных слов, Драко начало легонько подрагивать. «Сейчас… Еще немного. Оно пройдет». От метки стали исходить странные пульсации, а потом по телу пробежались темные змейки из чернеющих артерий. Кровь будто вмиг помрачнела и побежала по выпуклым венам. Малфой болезненно громко выдохнул, чуть было не простонав от ощущения легкости в теле. «Ненавижу». — Драко? — подал голос Забини и снова сделал шаг к другу, все еще протягивая руки вперед, боясь напугать его. — Если я закрывал дверь, значит не хотел, чтобы ты входил, — монотонно проговорил блондин. В его голосе все еще была одышка от резкого выброса адреналина. Кажется, сам Блейз тоже весь вспотел от страха за лучшего друга и от непонимания происходящего. — Это то, о чем ты говорил? О чем говорили вы все? Драко вымученно покачал головой. — И да, и нет. Я не хочу это обсуждать. Дай мне пару минут, и мы приступим к травологии. Блондин плюхнулся на кровать, закрывая лицо руками, потирая глаза до того, что в сознании начали вырисовываться узоры. Он любил так делать в детстве, а потом придумывал, что эти все пятна могут представлять и значить. Теперь он не был ребенком и делал так только чтобы не видеть окружение. Только тогда. Только так. — Ты мне все расскажешь, сейчас, — твердо сказал парень. Он знал, как надо разговаривать с Драко чтобы вывести его на чистую воду. Сейчас главное было не переборщить с напором. Блондин убрал белые от усталости руки с лица и понял, как сильно не хочет сейчас коммуницировать хоть с кем-нибудь, даже с Блейзом. — Нет. — Да, Малфой, да. Ты сейчас мне все расскажешь, а иначе я поведу тебя к старухе Помфри и тебя пустят на опыты. Согласен? Драко громко выдохнул. — Ненавижу! — шершавый голос мог порезать слух, но Блейз был не из неженок, хотя блондин так часто его называл. — Я не знаю, как тебе это объяснить. Даже если бы хотел. Не знаю. — Пэнси, Тео, Дафна, они тоже так… — Нет, — оборвал его Драко. — Ну или они просто не рассказывали мне. Но я думаю, Нотт уже давно бы все растрепал, Пэнси тоже не смогла бы долго скрывать, а Дафна. Дафна может и молчит… — Из-за чего это? — По словам отца, точнее, по тому, как я это понял, я принял метку без чистого желания. Тео хотел этого — хотел идти по стопам отца. Паркинсон дура, потому что посмотрела на своих закадычных друзей и захотела быть как стадо. Дафна желала спасти сестру. Я же не хотел этой сраной метки, но из-за долга принял ее, а теперь эта уебещная картинка на предплечье отвергает меня. ОТВЕРГАЕТ МЕНЯ ИЗ МОЕГО ЖЕ ТЕЛА! Пытается выжить из своего же организма! — Малфой взорвался. Он никому еще не рассказывал этого и предпочел бы дальше молчать, но этот изучающий взгляд мулата убил бы его раньше, чем черная татуировка. — И как ты с этим… борешься? — Ее надо подпитывать какой-то тьмой. Я накладываю на себя что-то легкое из темных заклинаний. Стараюсь не перебарщивать, чтобы учителя не учуяли такую магию от меня. — Драко, я… — Мне не нужная твоя сраная жалость, закрой рот, Блейз! — Драко снова начал тереть глаза, надеясь, что, когда перестанет, Забини исчезнет из комнаты. — Ты пробовал искать информацию об этом? — Да. Я перечитал большую часть библиотеки в Малфой-Мэноре. Ничего об этой херне нет. Даже всезнающий Николас Фламель ни сном ни духом. — Я попробую поискать информацию об этом… — Блейз, забей, это не твои проблемы. Ты смог избежать метки, это не должно… — Закрой свой рот, придурок. Я делаю это не для тебя, а для себя! Я чуть не помер, когда увидел твое лицо! Ты, во время оргазма так же выглядишь? Они оба ухмыльнулись этой шутке. «Слава Салазару, сегодня нет дежурства. Слава Салазару!».