***
Осторожно переложив Арсения на кровать, Антон уже хотел было выпрямиться и как обычно с грациозностью слона свалить из комнаты, как тут же его схватили за рукав толстовки, заставляя остаться на месте. Шастун перевел удивленный взгляд на весьма крепкую хватку чужих длинных пальцев, моргнув глазами. - Антон, ты... - в бархате голоса сквозила такая редкая для его обладателя неуверенность, что у Антона сжалось горло, - ты не мог бы остаться сегодня? Здесь, со мной, - добавил Арсений секундой позже. Антон впервые за неделю поднял на Арсения взгляд, с содроганием ловя в голубом океане волны страха. Попов бегал глазами по немного расстерянному лицу Антона, хватаясь за чуть грубую ткань толстовки еще крепче. По телу пробежалась волна дрожи, стоявший в горле комок мешал сглотнуть, вызывая неприятную режущую боль, а из легких словно насосом выкачали весь воздух, заставляя легкие сдуваться, словно воздушный шар. - Я не хочу сегодня оставаться один, - нарушил образовавшуюся тишину Попов, чуть ослабляя хватку, но все также не желая отпускать парня. - Мне... - Страшно, - осторожно закончил за него Антон, ловя в ответ робкий взгляд блестящей синевы. - Ты боишься операции, верно? - Я боюсь не операции, Антон, - Арсений вернул ему взгляд, продолжая комкать пальцами рукав Антона. - А ее последствий. Никто ведь гарантий не давал, что она поможет, это лишь один из миллионов шансов на успех и то хлипкий и... - ... Арс, я не хочу больше возвращаться и наступать на те же самые грабли, - с долей раздражения в голосе перебил его Шастун, перехватывая напряженное запястье Арсения. Он мягко обхватил его пальцами и оторвал от собственного рукава, но не отпустил. - Перестань уже, ради всего святого. - Что именно? Антон шумно выпустил носом воздух. - Перестань пытаться выкинуть меня за борт. Ты этим не на долю меня не осчастливишь, ты меня попросту сломаешь. Господи, - Антон закрыл глаза и склонил голову вниз, прижимая ладонь Арсения к своему лбу, - если эта операция один из тех миллионов шансов на успех, то я готов рискнуть. Готов воспользоваться им, как единственной надеждой на твое выздоровление. Представь, что я тот самый отчаявшийся утопающий, которому наконец-то бросили круг. Арсений молчал несколько секунд, погружая комнату в удушаюшую тишину, сквозь толщу которой Антон чувствовал грохотание собственного сердцебиения и тихое дыхание Арса. Он продолжал стоять возле кровати Попова, опустив голову, словно грешник на исповеди, не осмеливаясь пока взглянуть на внезапно притихшего любимого. Шастуну отчаянно хотелось проникнуть в голову Арсения, чтобы лично узнать какие же навязчивые мысли просели в подкорки его непозволительно мудрого ума, порой загораживая собой всю стену рациональности. Наконец, молчание прорезал чуть слабый голос: - Останься? Антон на секунду прикрыл глаза, сдаваясь с едва заметным вздохом. В бархате голоса сквозила мольба и Антон просто не простил бы себе, если бы гордость захлестнула все теплые чувства к этому невозможному во всех смыслах мужчине, и он бы оставил его мучаться с собственными эмоциями в одиночку. Вырубив свет, он скинул толстовку на пол и улегся на вторую половину кровати, повернувшись так, чтобы видеть лицо Арса. Глаза чуть блестели в полутьме комнаты, рука Арса шарила по постели в поиске чужой руки и Антон позволил ему обнять ладонь своей ладонью, переплести пальцы и положить этот нехитрый замок на подушку между ними. Теплая кожа контрастировала с чуть прохладной, гоняя по телу табун из приятных мурашек. Антон чуть улыбнулся, проведя подушечкой большого пальца по заметно выпирающим костяшкам Арсения. - Я обещал тебе, что разделю веру с тобой, помнишь? Антон моргнул, не сразу поняв, что начал проваливаться в сон. Голос Арса вернул его обратно на поверхность и он вскинул глаза, ловя уже знакомый отблеск глаз напротив. - Помню, - хрипловато ответил Антон. Арсений чуть крепче сжал его руку. - Я держу свое слово. Я верю вместе с тобой. И то, что я сказал...Это не неверие в успех...Это страх, что наша с тобой вера окажется ложной. И меньше всего в этом мире я хочу, чтобы ты чувствовал боль по моей вине. Вместо ответа, Антон подтянул их руки к своим губам и поцеловав тыльную сторону чужой ладони, прижимая ее к своей щеке. - Больше никакой боли. Никто из нас ее больше не почувствует, Арс.***
- А где Арс? Антон бодрой походкой зарулил в гримерную, с удивлением кивая на кресло, в котором Попов обычно любил развалить свои конечности после длинного дня съемок, снимая целую кучу сторис, или просто валяться безвольным пельмешком, шастая по соцсетям. Две пары глаз - Дима и Сережа - возрились на него максимально шокированно. Мужчины переглянулись, словно сомневались в душевном состоянии своего друга и коллеги. Антон выгнул бровь, когда Дима встал с дивана, отбросив телефон, который он до этого держал, в сторону, и подошел к парню ближе, кладя руку на его плечо. - Тох, ты как вообще? С тобой все хорошо? - карие глаза внимательно осмотрели вытянутое от непонимания лицо друга, заглядывая в насыщенную зелень глаз. - Поз, что за дебильные вопросы, я в полном порядке, - фыркнул Шастун, отходя на шаг назад. - Что? Почему ты так на меня смотришь, как будто я спросил что-то неуместное? - Шаст, - как-то осторожно начал Сережа, тоже поднимаясь с дивана, - ты спросил у нас где Арс. Антон нахмурился, переводя ошалелый взгляд с одного друга на второго. - И что блять? Я уже не могу спросить и это? - Антон...Арс погиб в аварии год назад... - тихо произнес Дима после секундного молчания. - Лобовое столкновение под Питером, - неуверенно продолжил Матвиенко, видимо, пытаясь разбудить какие-то воспоминания в голове парня. - Помнишь? Наш второй концерт в этом городе. - Что за бред, Серый, - неверяще усмехнулся Антон, смотря в резко потухшие глаза друга. - Я видел его пару минут назад на площадке. - Антон, послушай, пожалуйста. Ты не мог его там видеть, он...мертв, - последнее слово вырвалось у Димы сквозь болезненный выдох. Антон скривился. - Вы что меня за идиота держите? Сережа протянул ему телефон. Дрожащими пальцами он принял его из рук Матвиенко и посмотрел в экран. На нем висела статья от 2018 года, сообщающая о страшной аварии на трассе под Петербургом. "...звезда юмористического шоу телеканала ТНТ - Арсений Попов, погиб на месте..." Антон почувствовал, как из него без предупреждения вырвали огромный кусок души, оставив неровные, кровавые шрамы. Сердце забилось об грудную клетку с немым отчаянием, грозясь выломать прутья грудины с оглушительным треском и в ту же секунду прекратить отбивать свой монотонный ритм, заставляющий Антона двигаться, говорить, смеяться. Острыми ножами без труда разрезать нить жизни, небрежно выбрасывая две половинки в разные стороны. Земля перестала быть такой твердой и Антона повело в сторону. Он ухватился руками за стену, прислоняясь к ней спиной. Воздуха катастрофически не хватало, голова кружилась, звуки погрузились в плотный вакуум и Антон едва смог различить голоса своих друзей, хватающих сейчас его за руки, но его сознание медленно затянулось туманом. Чтобы в следующую секунду развеяться из-за резкого звука, похожего на скрежет металла. Вой сирены скорой помощи и полиции, скрип шин и голоса-голоса-голоса. Антон медленно разворачивается, встречаясь взглядом с огромным количеством снующих туда-обратно людей, проблески красно-синих огоньков разрезали полотно назревающих сумерек. На крайней правой полосе - две смятых в хлам машины, чей металл напоминал сейчас испорченную бумагу. Спасатели что-то кричат и в небо летит сноп ярко-желтых искр, слышится скрежет и одна из дверей машины, а вернее то, что от нее осталось, с грохотом летит на асфальт. Антон подходит ближе, когда из машины достают первое тело, и у Антона отказывает дыхательная система. Арс... Весь в крови, изломанный, словно выброшенная кукла, его кладут на носилки и Антон едва узнает в этом покореженном, избитом теле любимого мужчину. К нему подбегают врачи, слушают, смотрят, пытаюся запустить сердце, делают массаж и еще кучу врачебных манипуляций, пока одна из них, самая старшая, в темно-синей форме, не приказывает остальным остановится. - Время смерти - 22:13, - сухо произносит она и встает на ноги. - Нет, нет, нет, не смейте останавливаться! - кричит Антон, хватая врача за лацканы форменной куртки, но та словно и не чувствует хватки, устало проведя ладонью по лицу. - Вы слышите меня, мать твою! Не вздумайте останавливаться! Верните его к жизни, сейчас же! Врач кому-то кивает и собирает свой желтый чемодан, собираясь уйти. Антон падает на колени, наплевав на боль в коленях, хватается за куртку, тянет вниз, заставляя ту сесть обратно, но женщина игнорирует, что-то говоря стоявшему рядом фельдшеру. - Нет! Прошу вас, умоляю, пожалуйста! Не уходите! Не оставляйте его здесь! - продолжает надрывно кричать Антон, но его как будто и не слышат вовсе. Не слышат осипший, полный боли голос и Антон сдается. Он падает вниз на асфальт и подползает к Арсению, с ужасом заглядывая в остекленевшие голубые глаза, равнодушно смотревшие в иссиня-черный небосвод. - Арс...пожалуйста, перестань. Открой глаза, прошу тебя...Не оставляй меня здесь одного, я не вынесу без тебя...Арсений! Арс...пожалуйста...Я люблю тебя...Люблю, слышишь?***
- Антош! Антон! Да проснись же ты, мать твою! - парень резко открывает глаза и вскакивает на месте. Сонная пелена медленно спадает и Шастун, наконец, признает комнату Арсения, утонувшую в ночной мгле. Дыхание сбивчивое, от чего сердце заходится где-то в районе всего тела, а в ушах отдаются удары пульса. Он чувствует на своей пояснице чьи-то теплые ладони и поворачивается, встречаясь с обеспокоенной синевой. Арсений лежит на подушке, бегая по лицу Антона глазами, медленно гладя парня по дрожащему телу. Арсений...Живой... - Я тебя разбудил, прости, - шепчет Антон, обнимая себя руками. - Ты кричал, я испугался за тебя, - шепчет в ответ Арсений. Он явно хочет сказать что-то еще, но не решается, а потом из его губ вырывается легкий вздох и он продолжает. - Ты звал...меня. Антон не отвечает. Он подползает к спинке кровати и опирается на нее спиной, продолжая обнимать себя руками. Арсений руки не убирает, перемещая ее на предплечье юноши. Он сидят в молчании еще пару минут и судя по тому, что рука Арса перестала гладить Антона, парень решил, что тот уснул, но Попов заговорил снова, напугав тем самым Антона до мурашек. - Что тебе приснилось? Антон не знает говорить ли Арсу правду, ведь вся ситуация явно смахивает на поехавший бред, но что-то упорно подсказывало ему, что Арсений - единственный, кому Шаст мог довериться. Вина за недоверие из-за операции все еще висела на его душе тяжким грузом и Антону до коликов надоело тащить это на своих затекших плечах. Парень лег обратно на подушку, ловя взгляд родных глаз и медленно выдохнул. - Авария. Мне снилась авария. Я слышал отчетливый скрежет сминаемого железа, сирены, крики людей, и...тебя. И это было настолько ужасно...Настолько больно, что хочется в угол забиться. Меня не было в тот вечер там, с тобой, но я так отчетливо все видел, все проносилось перед глазами, словно фильм, записанный на пленку. - Антон нашел руку Арсения и крепко ее сжал, прижимая ее к себе, как ребенок любимую мягкую игрушку. - А потом они сказали, что ты умер. Все они. Дима, Сережа, та врач в этой чертовой медицинской робе. А я стоял там и выл от раздираемой пустоты. Арсений выдохнул, позволяя Антону немного прийти в себя и обнимать его руку до онемения в суставах. Но когда кожи коснулось что-то влажное, Попов не выдержал. Он попытался подвинуться ближе к парню, но ничего не чувствовавшая спина не позволила ему сдвинуться с места даже на миллиметр. - Антон...Ты же понимаешь, что это просто сон? - произнес он. - Твое уставшее сознание играется с тобой. Господи боже, Антош, я же здесь, - добавил Арс, когда со стороны Антона раздался приглушенный всхлип. - Слышишь меня? Я здесь. Рядом с тобой. Живой и абсолютно... Договорить он не успел. Антон сократил разделявшие их пару метров и крепко вцепился в него обеими руками, пряча лицо в изгибе между шеей и плечом. Попов чувствовал, учащенное сердцебиение Антона даже сквозь ткань одежды, горячее дыхание опаляло кожу, а руки сцепились в замок где-то в районе спины, но этого нельзя было сказать с точностью, потому все, что ниже лопаток он не ощущал. - Ну чего ты? - прошептал Арсений, обнимая Антона в ответ. - Антош, я никуда не делся, я здесь. Чувствуешь? Антон энергично закивал, зарываясь лицом в шею еще глубже. От кожи исходил запах шоколадного геля для душа, футболка пахла цветочным кондиционером, под грудью Антона в ответ билось сердце Арсения, а теплые руки водили по спине, рисуя незамысловатые узоры. Тремор вскоре перестал терроризировать тело Антона, Шаст буквально с жадностью впитывал в себя все опутавшие его ощущения, кутаясь в них, как в одеяло. За спокойствием пришла и сонливость, но Антон побоялся даже двинуться с места, отчаянно не желая терять тактильного контакта с Арсом. Арсений продолжал водить ладонями по спине и Антон расслабился окончательно, нежась в родном тепле, пока веки устало не закрылись и парень не провалился в бессоный мир Морфея.***
Утром Антон проснулся без какой-либо причины. Коротко выпустив носом воздух, он распахнул глаза, но тут же сощурился от ударившего по глазам утреннего света, льющегося из щелочки между неплотными шторами. Внезапно стало жарко. Его голова лежала на размеренно вздымающейся груди Попова, под ухом отдавались его глухие удары сердца. Антон перевел взгляд на незамысловатый замок из двух ладоней, покоящийся на животе Арсения и его лицо впервые за неделю озарила искренняя улыбка. Шастун был уверен, что будь они в многолюдном помещении, окружающие бы посчитали эту улыбку, улыбкой влюбленного подростка, но именно в эту секунду, когда чужие пальцы мягко кружили по тыльной стороне его ладони, Антону было откровенно по барабану. Он влюблен...Нет, он любит этого мужчину всем сердцем и забота о мыслях и мнении других - это последнее, что заботит Антона Шастуна. Антон предпочел не двигаться, нагло наслаждаясь ощущением близости и закрыл глаза обратно, отдаваясь мгновению, пока его что-то бесжалостно не разрушит. А разрушил миг трель звонка телефона Арса. Антон резко распахнул глаза, внезапно вспоминая, что сегодня утром должны позвонить из центра по поводу даты операции. Светлость дня резко приобрела оттенки подступающей темноты. Арсений под ним зашевелился, видимо, пытаясь дотянуться до телефона и когда Антон поднялся, опираясь на локти, Попов уже держал гаджет в руках, благо тумбочка стояла почти вплотную к кровати. - Слушаю, - ответил он. Его левая рука продолжала лежать на плече Антона и парень чувствовал, как она чуть заметно дрожит. - Да, Светлана Георгиевна, доброе. 29 сентября? Но это...Это через две недели. Да-да, конечно, я понял. Спасибо, до встречи. Антон внимательно следил за тем, как Арс сбрасывает вызов и кидает телефон обратно на тумбочку. Воцарилось молчание. - Я думаю, ты и сам все слышал, - нарушил тишину тихий голос Арса. - Слышал, - кивнул Антон. Он положил руку на его грудь, зачем-то поправив образовавшуюся от движения складку на футболке. Арс шумно выдохнул, пряча лицо в ладони. - Все будет хорошо, слышишь? - Арс не отреагировал и Антон опустился обратно к нему на грудь, сжимая в пальцах мягкую ткань футболки. - У нас все получится. Мы победим. Обязательно победим. Его руку мягко перехватывают и пальцы переплетаются с пальцами Арсения. - Я бы загнулся без тебя. Сердце Антона екает, когда эти слова врезаются в сознание и парень не знает улыбаться ли ему или зажмуриться от безысходности.