Следственный эксперимент

В которой раз за последние полгода её работы в отделе Аня убедилась, что кофе в бистро через дорогу от отдела варят отменный и только он способен вытащить её из перманентно сонного состояния, в котором она пребывала уже несколько дней. А началось всё всего-то с Юры, взявшего привычку носить ей кофе во время обеда. Так и втянулась, с тех пор периодически спускались обедать вдвоём, никто даже не спрашивал, куда они, знали, что если стрелка часов шагнула на двенадцать, а эти двое закрывают кабинет на ключ, значит собираются обедать. Вот и сегодня Юра предложил, а Аня не стала отказываться. Всё равно вечером было не до приготовления ссобоек, начальство затребовало отчёт по кражам за прошедший год, от написания которого Аня успешно сачканула перед Новым годом, пришлось в очередной раз оставить Юру без внимания и сидеть до поздней ночи за ноутбуком, пока глаза не начали слипаться. Юра появился в кухонном дверном проёме около часа, сонный, видимо успевший задремать в безуспешных попытках дождаться её, помятый и растрёпанный. Почесал затылок, затем усы, протёр глаза и сердито сдвинул брови. Никитина всё это время наблюдала с усталой улыбкой, заранее зная, чем дело кончится. Музыченко, недолго думая, поднял её полутораметровую тушку со стула, перекинул через плечо и унёс спать, пообещав доделать отчёт самому. У неё даже сил сопротивляться не было, да и положение не особо позволяло. Уложил в кровать, укрыл одеялом, выключил свет и лёг рядом. — Сбежишь делать отчёт — покусаю, — грозно бубнит ей в макушку и замолкает. Ане жарко, он уже успел и сам разогреться, и постель согреть. Теперь, видимо, пришла очередь греть подмёрзшую от долгого сидения в одном положении Аню. Уснула она ещё быстрее Юры, тот долго ворочался и отвлекал, а потом ещё встал и курить ушёл, она уже в полусонном состоянии почувствовала, как сигаретами запахло, когда он прижался губами ко лбу и стал греться о неё. На улице всё ещё лютовал январь, снег сыпал практически круглосуточно и дорожные службы не справлялись с таким объёмом работ. Впервые за много лет мальчишкам-курсантам пришлось орудовать лопатами, расчищая дорожки к следственному комитету. Они с Юрой приехали традиционно вместе, собрав на себя кучу юных заинтересованных взглядом, а потом таким же заинтересованным взглядом с издёвкой любовались их трудотерапией из окна своего тёплого кабинетика. — Что-то я даже не знаю, что хочу, — окинув взглядом привычное меню, Аня кладёт его перед собой на стол и подпирает щёки кулачками. Настроение было странное: вроде и было всё в порядке, Юра рядом, работа не давит и даже какие-то догадки касательно поимки их маньяка появились, о чём незамедлительно Юре рассказала, а в то же время как-то тревожно и тоскливо на душе было. — Чего это вы, Анна Сергеевна? — Юра в точности повторяет её жест, подмечая, как она нахмурилась, услышав за своей спиной колокольчик, оповещающий, что в кафе что-то вошёл. Их официант обслуживал другой столик, времени подумать и определиться была куча, можно было не спешить и выяснить, что её тревожит. — Чувствую себя очень странно, — косится на список блюд, понимает, что кроме кофе ей ничего и не хочется даже, а если не поест, то Юра будет бубнить, что они зря пришли. — Закажи мне кофе и какой-нибудь супчик, я пойду руки помою, — он кивает, подзывает официанта, а Аня тем временем скрывается в уборной. Она была голодной, не сомневалась, но одновременно с этим мутило. Будь у них с Юрой хотя бы один прошедший без происшествий от начала до конца секс, подумала бы, что залетела, но нет, здесь скорее срабатывала её повышенная тревожность. С тех пор, как вошли в кафе, Аню не покидало ощущение, что за ней кто-то пристально наблюдает, хотя кроме них в помещении и была всего пара человек. Вымыла руки, побрызгала легонько себе на лицо. Не помогло, от ненавязчивой музыки и стоящих рядом с раковиной аромапалочек разболелась голова и затошнило ещё сильнее. Видимо, останется она сегодня без обеда. Возвращается, когда обед уже стоит на столе, а Юра во всю уминает свою порцию. И куда в него всё лезло? Мог есть много и часто, Аня даже завидовала. Её режим питания не отличался регулярностью приёмов пищи и их качеством, она то мучилась от болей в животе из-за голода, то жаловалась, что не влезает в юбку, и никто не был в силах остановить этот порочный круг. — Слушай, зай, а у тебя там рядом с домом нигде камер нет? — отвлекается и поднимает на неё глаза. Аня бледная, на еду даже внимания не обращает, села и уставилась в окно, а потом и вовсе глаза прикрыла. — Аня, да что с тобой такое? — Ничего, — вздыхает, широко распахнув глаза, садится нормально к нему лицом и берётся за ложку. — Я в порядке. — Ты на вопрос мой ответишь? — приподнимает бровь, начиная оглядываться, очень уж его смущало Анино поведение, начал было подумывать, не встретила ли она кого-нибудь в туалете. — Не знаю, может и есть, — пожимает плечами, ворочает в супе ложкой, тянется к хлебнице, Юра подвигает ближе. — Может около табачки только, больше ничего в голову не приходит. Ест молча, но не съедает даже половины, от перца в супе щипало язык, но хотя бы перестало тошнить. Видимо дело было в голоде, а её тараканы в голове только подкидывали дровишек в огонь и усугубляли ситуацию. Экран мобильного загорается от сообщения. Писала хозяйка квартиры, которую Аня договорилась посмотреть сегодня вечером и благополучно забыла об этом практически на целую неделю. На сегодня у них с Музыченко был запланирован вечерний романтик с вином, фруктами, свечами и отключенными телефонами, но видимо он откладывался на неопределённый срок. Оставалось сообщить эту радостную новость Юре и попросить его съездить вместе. Заодно и домой сможет заехать за вещами, а то на неё уже подозрительно люди в отделе косятся, мол, ходит фактически в одном и том же, только причёску меняет. Только бы Юра не психанул. Не сказать, что жить у Юры ей было неудобно, но отсутствие нужных вещей и личного пространства жутко смущало. Из личного у неё был комплект белья, зубная щётка и пенка для умывания лица, а ещё недавно купленный Юрой гель для душа с приторно сладким запахом клубники. Но и он ситуацию не спасал. И хорошо с одной стороны, окружена постоянной заботой и любовью, готовят друг другу завтраки, спят, точно голубки, носик к носику, практически не ссорятся, потому что успевают отмолчаться на работе и дома силы остаются только на любовь. С квартиры было решено съезжать как можно скорее, а найденный по знакомству вариант оказался вполне приемлемым и по местоположению, и по внутренней обстановке квартиры, и, что немаловажно, по цене. Ане казалось, что дома уже давным-давно всё поросло мхом и покрылось километровым слоем пыли, так долго там не была. Теперь и ощущения дома явно не будет, квартира, где хранятся её личные вещи, не более. Ей там нравилось всё, даже подтёки на потолке в спальне, но оставаться там одной было страшно, с той ночи, когда её зажали в подъезде, ни разу там не ночевала и желания такого не испытывала даже на подкорковом уровне. Аня быстро печатает сообщение, ответ, что будет сегодня после пяти, и спрашивает, сможет ли заселиться сразу после просмотра. Медлить не хотелось, вещи она соберёт быстро, тем более с Юриной помощью. Телефон с характерным щелчком блокируется, а она снова отворачивается к окну, слушая мирное постукивание вилки о тарелку и шум проезжающих мимо машин. Проходит несколько минут, прежде чем она вспоминает о кофе и открывает глаза. Юра, наверное, подумал, что задремала, глядел на неё, не отрываясь, поедал влюблённым взглядом и даже не говорил ничего. Протягивает руку и убирает пенку с верхней губы, когда она делает глоток кофе и ставит чашку на блюдце. Она и не почувствовала даже, что что-то осталось, так и сидела бы с молочными усами. От этого жеста сразу стало тепло, захотелось пересесть к нему на диванчик и уткнуться где-то между шеей и ключицей, там, где очень сильно пахло свежевыстиранной рубашкой и его духами. — Отвезёшь меня квартиру посмотреть? — решает решить все вопросы сразу, чтобы потом не отвлекать его от работы, тем более, что он, вроде как, собирался отъехать по делам и вернуться к концу рабочего дня. — Точнее сначала ко мне домой за вещами, пока светло, а потом уже туда. — Ты хочешь переехать прям сегодня? — не до конца понимает её намерения и такой спешки, как будто он брал с неё дополнительную плату за каждый день пребывания у него дома и всячески мешал жить. Хмурится, не нравилась ему эта идея переезжать в первую попавшуюся квартиру, да ещё и неподалёку от её старой, из соображений безопасности хоть выбрала бы подальше, а то ведь история может, упаси господь, повторится. — Я хочу поскорее съехать с той квартиры и хотя бы иногда спать в своей кровати, — сказала, не подумав, поняла, только когда Юра изменился в лице и наморщил лоб в удивлении. Неприятно было, безусловно, он к ней со всей душой и даже рад был, что съехались по стечению обстоятельств так быстро, но Ане, видимо, не нравилось. Терпела и не говорила, что чувствует себя некомфортно, а он, как дурачок, то и дело угодить пытался. Аня сглатывает ком, очень неловко получилось. — Блин, прости, я не подумала. — Я тебя понял, заберём вещи и отвезу тебя на квартиру, — лезет в карман за бумажником, чтобы расплатиться. — Ну, Юр, — хочет было оправдаться, но он обрывает на полуслове. — Ань, не грузись, я всё понимаю, — оставляет пару купюр на столе и встаёт, Аня дёргается за ним, даже кофе не допив, больше половины чашки осталось. Не хотелось больше, только-только подумала о том, что они не ругаются, и тут на тебе, обиделся. — Будь готова к пяти, звони, если что, — хлопает по карманам куртки в поисках сигарет и, чтобы сгладить ситуацию и не казаться совсем уже сволочью, напоследок наклоняется через стол и впервые целует её на людях. Она покраснела сразу же, даже не додумалась как-то губами пошевелить, он всё сам сделал. Мягко, легонько, как ей нравилось. — И допей хотя бы кофе, а то до вечера голодная будешь. Юра вышел на мороз, поднял воротник повыше и резво пошёл в сторону перехода, Аня почти сразу его из виду потеряла. — Вот и понимай этих мужиков, — бубнит себе под нос, возвращаясь к тарелке с супом. Прав Юра был, день долгий и силы ей точно уж пригодятся. В этот раз спора возле подъезда по поводу того, нужно ли Юре подниматься с ней, или она справится сама, не возникло. Заехали в магазин за коробками, намереваясь хоть какие-то вещи в них упаковать, потом сразу же домой к Ане, где она наспех собрала в чемодан самое необходимое, и уже через пять минут сидела на пассажирском сидении рядом с сосредоточенным на дороге Юрой и ехала смотреть квартиру со стойким чувством, что переедет туда. На первом этаже их, помимо миловидной хозяйки лет пятидесяти, встретила консьерж, прелестнейшая женщина с железной репутацией, которую она, казалось, ни на какие богатства мира не променяет. Аня сразу же выдохнула, мимо этой старушки не то, что подозрительный тип, мышь не проскочит, а значит она сможет спать спокойно. Юра, завидев её блеск в глазах, даже повеселел, до этого идея переезда ему крайне не нравилась и всю дорогу от отдела до магазина и от магазина до квартиры уговаривал её не тратить зря деньги и оставаться у него, платить коммуналку на половину и скидываться на интернет, телик и продукты, если ей уж так хочется быть самостоятельной. Она убедила его своим уверенным «Я всё решила», и Юра заткнулся. И то ли она себя заранее настроила на то, что квартира ей подойдёт, то ли действительно что-то в ней было цепляющее, но едва Аня вошла в коридор вслед за хозяйкой, всю тревожность как рукой сняло, как будто Юра в висок её поцеловал и всё прошло. Ремонт был самый простой, светлые стены, старый, как и во всех подобных домах, паркетный пол, узкие питерские коридоры и огромные окна, как будто интерьеры комнат срисовали с винтажных фотографий. И мебель самая простая, и никаких изысков, кроме пафосной лепнины на балконе, но Ане тут же захотелось остаться. Она разворачивается лицом к Юре, и тот понимает всё по глазам. Теперь у него она будет оставаться ещё реже, а значит и встречи их сойдут к минимуму. Прискорбно было, зато его Аня перестанет нервничать без повода и сможет спать спокойно, а это было для него главным аргументом. Дальше всё было быстро: перевод денег за два месяца и определённая сумма в качестве залога, договор, краткая инструкция о том, как общаться с импульсивной бабулей на первом этаже и какие здесь соседи, и в конце-концов передача ключей в руки довольной хозяйке, у которой улыбка до ушей никак не сходила с лица. Ане хотелось тут же всё отдраить до блеска, но просто не было сил, займётся этим завтра после работы, а может и начальник сжалится и отпустит её-таки в связи с переездом. — Тут даже чистенько, странно, — хмыкает Юра, садясь в кресло в углу единственной комнаты и вытягивая ноги. — Отсюда только сегодня утром ребята съехали, выдраили всё до блеска, — тащит за собой чемодан, даже не сказала развалившемуся в кресле Юре, что пойдёт в коридор именно за ним, иначе бы тот сорвался помогать. — Но я всё равно завтра перед тем, как все вещи перевезти, всё вымою, мало ли что. — Не забудь проверить квартиру на прослушку, — шутит, зевая и потирая веки. Не видел того сердитого взгляда, что Аня в него метнула, оно и к лучшему было, иначе рассмеялся бы точно. — Поехали сегодня всё заберём, если хочешь, чтобы завтра зря не мотаться? — Темно уже, — Аня недоверчиво косится в окно, а потом переводит взгляд на Юру. — Всё разве влезет в багажник? — Ну не влезет в багажник, влезет в салон, у тебя же там только посуда осталась, продукты и бытовые штуки, одежду мы всю вывезли. — Обувь ещё, — подмечает Аня, пустым взглядом уставившись в одну точку, думая точно не об обуви в тот момент. Наверное, стоило согласиться, завтра он вряд ли с большим удовольствием поедет с ней собирать вещи, а сегодня, даже несмотря на их перепалку за обедом, Юра был в более или менее хорошем настроении, раз сам предложил. Любит ее потому что, и потому что глаза у неё в кой-то веки по-детски счастливые были. Когда он ещё ее такой увидит? В постели рядом с собой если только, и то уже в этом сомневался. Затянули они с этим делом, теперь точно некогда будет. Юра вздыхает и едва различимо улыбается. Устал, в этом сомнения не было, но был готов помочь и провести ещё несколько часов, помогая ей вывезти с квартиры всё нужное и вынести на мусорку всё ненужное. Ненужного, по итогу, оказалось больше, как и в любой обжитой квартире, особенно, если жила там женщина со своём уставом и привычками. Выбросили кучу скляночек и побитых или же надколотых тарелок, Юра пообещал отвезти её завтра после работы в Икею и купить ей новые взамен. Хотел удержать ее рядом с собой как можно дольше, а походы в магазины типа Икеи, как правило, затягивались надолго и непременно заканчивались покупкой фужерчиков. Выбросили всё то, над чем Аня так или иначе задумывалась и застревала, глядя на вещь. Как будто какое-то освобождение произошло, а стоило только всякий хлам выбросить. В старом подъезде её пробивало на дрожь буквально от каждого шороха, даже несмотря на вкрученную лампочку и яркий свет на всех этажах. Вещи выносил Юра сам, Аня ждала в квартире и проверяла, не забыла ли чего. Прощалась, но даже доли сожаления о таком спешном решении не было. Все шло так, как ей хотелось, даже удивительно. Сидела в коридоре, глядела на опустевшие комнаты и пустые вешалки, и неуютно было, как будто всё давило и душило, как будто каждый уголочек был пропитан плохими воспоминаниями, ее вечными срывами, табачным дымом, недосыпом и одиночеством. Здесь она очень много работала и катастрофически много думала, а войдя в новую квартиру, пообещала, что ни одной папки с работы в этих стенах не будет, ни одной бессонной ночи в поиски истины она не проведет больше. Дом на то и дом, чтобы там отдыхать душой и телом, а не насиловать своё ментальное и физическое здоровье. Хотелось перемен и дышать так глубоко, чтобы легкие болели. — Ну, я поехал, — убедившись, что с ней всё в порядке и в его помощи она не нуждается, забирает с полочки в коридоре ключи от машины и глядит на Аню. Она явно растерялась. Искала что-то в одной из коробок, прядь чёлки так нелепо выбилась из собранных на макушке волос и упала на глаза, что Аня была похожа на подростка из прошлого десятилетия. Хлопает глазами одну, две, три секунды, пытаясь разгадать, в шутку он это или всерьёз. — Я думала, ты останешься. Уговаривать не пришлось, хорошо, что у Ани запасная зубная щётка оказалась и чистый комплект белья, а то спать бы им пришлось на том, что сняла с постели на старой квартире. Она, конечно, не привередливая, одна и поночевала бы на старом, но перед Юрой ее внутренней хорошей хозяйке было крайне неудобно. — И горело же тебе всё-таки переехать сегодня, — хмыкает, забираясь под им же заправленное одеяло и наблюдая за тщательно втирающей крем в лоб и щёки Аней. Она пообещала не задерживаться в ванной, но за то время, пока она наслаждалась горячей водой и своими любимыми косметическими штучками, по которым так скучала у него дома, Юра успел разложить привезённые кухонные приборы в немногочисленные шкафчики и заправить постельное. Еле нашёл его в коробках, видимо, когда решалось, уедет он или останется ночевать, именно постельное бельё Аня и искала, но прекратила свои поиски, отвлекшись на Музыченко, что собирался уйти, когда ей так хотелось обратного. — А вдруг бы завтра кто-нибудь ещё захотел посмотреть, — закидывает наконец ноги на диван и укрывает одеялом. Прохладно было с непривычки, ещё и проветривание затянулось, а она после душа и с мокрыми волосами. Юра лежал, довольный, и любовался своей одурительно красивой женщиной, не сравнить с той, что была за обедом. — Ну здесь даже дышится легче, правда? — глядит на него глазами полными какого-то ему пока непонятного, но такого приятного блеска, что Юра тут же соглашается. — Правда-правда, иди уже сюда, — Аня послушно опускается ему на плечо и выдыхает. С ума бы сошла одна в новой квартире, даже такой уютной, если бы он уехал. Привыкла все же засыпать с ним в обнимку, никуда теперь от этой и привычки закидывать на него во сне ногу, не денется. Мазь его чудодейственная и правда работала, особенно в купе с капустой. Синяк значительно побледнел, пара дней и совсем следа не останется, а обнимать её теперь мог спокойно, не боять надавить на синяк слишком сильно и заставить Аню морщить брови и губы. Записалась на приём к врачу, как и хотела, теперь могла списать синяк, а точнее то жёлтое бледное пятно, что от него осталось, на собственную неуклюжесть, и не вызвать никаких подозрений. Знала, что так делать не стоит, но по-другому не могла, профессия у неё такая, что вечно что-то скрывать приходится, чтобы уберечь себя. Юра слово держал. Копал что-то тихонько, но очевидных попыток что-то сделать не совершал, и это было к лучшему. Только вот его сегодняшний вопрос о камерах не давал Ане покоя. Думала, почему сама не пришла к этому, всё ведь было очевидно и просто, где-нибудь он да засветится, а если очень повезёт, то даже с лицом. А там уже гораздо проще искать будет. Гораздо опаснее, но в разы проще. Подумает об этом завтра, обещала ведь не оставлять работу за стенами квартиры, сейчас заменившее подушку Юрина плечо казалось ей самым удобным на свете и отвлекаться на всякую чепуху не хотелось, даже если эта чепуха была непосредственно связана с ее жизнью. Как жаль, что, окунувшись с головой в положительные эмоции, на кураже совсем забыла об этом. Как жаль.