Прекрасная тьма

      — Я не позволю какой-то старой карге проводить сомнительные «эксперименты» на своей дочери! — восклицал мужчина, сложив руки в протестующем жесте на своей широкой груди. Его, едва морщинистое, лицо повернулось к залитому солнцем окну, отчего белые усы засверкали самым дорогим золотом.        — Попрошу вас, сэр, Мистаке — не какая-то шарлатанка, — а опытный травник, который многих, даже самых отчаянных, ставил на ноги. — наклонившись ближе, целитель тихо, с нотками некой угрозы, добавил: — А вы и ваша дочь именно в таком положении. Мистаке — ваш последний шанс. Не стоит её злить, уж поверьте… — от этих слов губы отца поджались, он раздраженно передернулся, словно борясь с собой, а затем резко выплюнул, обернувшись к целителю.        — Хорошо. Впустите её. — ему послушно кивнули и подбежав к двери, пустили на порог комнаты пожилую женщину в старой, соломенной шляпе, скрывающей её хитро-прищуренные глаза в своей тени. Руки её были заняты кожаной сумкой, где, судя по слегка округлой форме и мелодичному стуку при каждом шаге, находилось немало различных склянок, едва умещавшихся между собой. Одежда, так называемой травницы, выглядела невзрачно и терпко пахла травами, особенно выделялся аромат ромашки. Её скрипучий, но звонкий голос резанул слух.        — Ну и где она? — мужчины тот час послушно расступились перед кроватью, где вяло лежало детское тельце и затуманенными глазами глядело куда-то в стену. Маленьким, тонким пальчиком выводя странные узоры на ней. — Чего это, девочка у вас такая тощая, неужто кормить нечем? — вопрос прозвучал с долей насмешки, но внимание на это обратил лишь супруг. Мать же, быстро ответила, стараясь ввести Мистаке в курс дела.        — Элизабет отказывается что-либо есть, а если и удается покормить, то она едва съедает половину тарелки.        — Значит насильно кормите! — словно зажженная спичка, травница вспыхнула, гневно смотря на женщину в другом конце комнаты. — Неужели не видно, как эта сила истощает её?! Или вы пытаетесь свести ребенка в могилу — заморив голодом?! — ответом служило невнятное бормотание каких-то несущественных фраз, которые Мистаке пропустила мимо ушей, уже склоняясь над девочкой и начиная проводить более детальный осмотр. Морщинистая рука грубо впилась в подбородок, резко отворачивая бледное личико к своему. Около минуты она пытливо что-то высматривала в нём, а затем так же резко отпрянула, моментально потеряв интерес. Отец хотел было возразить такому обращению, но смолчал под протестующим кивком целителя. — Да, всё как я и думала, у неё происходит переход фаз. Это смертельно, но лишь для некоторых, ведь слабых принято отсеивать в самом начале. И не смотря на вашу халатность, девочка ещё жива, а это чего-то да стоит. — травница чуть помедлила, перед тем как утвердительно кивнуть. — Я помогу ей. — она склонилась над своей сумкой, принимаясь что-то выискивать в её недрах.        — Мы переживали, что Элизабет — Они… — её прервал истеричный смешок, сорвавшийся с уст Мистаке.        — …да с чего бы в вашей семье взяться такой крови? О нет, с этой девочкой дела обстоят не лучше, но её сила слабее и несравнима с умениями Они. Ваш ребенок — Дамнаре, правда, сказать какой именно пока сложно, но предполагаю, что — Инсинг. — попутно своему рассуждению она раскладывала на прикроватной тумбе различные порошки и отвары. — Убитый ведь, пришёл на порог óтчего дома, верно? — карие глаза хитро блеснули, а после вновь скрылись в тени шляпы. — Таких как она больше нет, — в голосе промелькнула печаль, — и взрастить последнего Инсинга придётся вам…        — …Я не позволю, чтобы в нашей семье рос монстр! — не выдержав её слов, мужчина угрожающе шагнул вперёд, но рука целителя удержала его на месте.        — Она не монстр! — голос Мистаке прогромыхал так, что все присутствующие ощутили слабую вибрацию, которая коснулась стен и пола. Из-за чего вскоре с непониманием уставились на травницу, но та лишь сконфужено хмыкнула в кулак, пряча взгляд — повторно осмотрев ребенка. — И ваша жена — обычный человек. А уж то, кого и как она сумела выносить — ответ на этот вопрос очень прост — плод человеческий, душа — проклятая. — Мистаке принялась смешивать оставленные на тумбе ингредиенты.        — То есть? — голос матери внезапно охрип, а сама женщина болезненно опиралась о комод, словно этот диалог истощал её. Но мужчины и травница не видели ничего, будучи погружёнными в процесс готовки снадобья.        — Дамнаре слабы, самостоятельно произвести на свет потомство достаточно сложно для них. Иммунитет, физические и ментальные силы — они лишены практически всего, — ходячие трупы, грубо говоря. Представьте, насколько ничтожными были бы их детища. Конечно, чистокровный Дамнаре более могущественный по силе способности, но слабая оболочка не выдержит такого сгустка энергии. Энергии — которая убивает даже своего владельца, примерно это сейчас и происходит с ней. — Мистаке кивнула на отрешённую Элизабет. — Чтобы спасти себя и свой народ от вымирания, Дамнаре начали проклинать души новорожденных, тем самым превращая в себе подобных. Но и брали тех, чья оболочка была сильна, а душа «пластична» для различного рода метаморфоз, так что, ваша дочь не случайно оказалась такой.        — С этим нельзя ничего сделать?        — «Сделать», — тихо посмеиваясь пробормотала травница, передразнивая его, — папаша, она уже проклята с первых минут рождения! Если вы попытаетесь сдержать в ней эту силу или на время прервёте процесс полного обращения — то сделаете только хуже, но не только ей, вам и всем людям повезёт не больше.        — Это проклятие забрало уже две жизни! Я не хочу, чтобы пострадал кто-нибудь ещё!        — Увы, но придётся смириться с ещё несколькими потерями. Если удача на вашей стороне и Элизабет — Инсинг, то больше шести жизней она не отнимет, клан Элнест нуждается в меньшей подпитке, чем все остальные.        — Меня пытались убедить в том, что вы сумеете нам помочь, но пока что, вам удалось только усложнить ситуацию…        — …не мне, а вам. Я же сейчас пытаюсь спасти Элизабет от смерти. И если вы ждёте от меня ответов на вопросы о том, почему именно к вам попала эта сила — то берётесь за гиблое дело — я не знаю. Но могу заверить, что избавиться от неё уже нельзя, это не стихия, которая идёт от сил природы или внешнего мира. Это — способность, нечто более тонкое, что идёт извне и подпиткой служит душа. Неважно чья. — закончив перемешивать содержимое колбы, Мистаке собралась перелить жидкость в чашку, но всех внезапно прервал грохот сзади. Женщина, подобно тряпичной кукле, рухнула на пол, начиная биться в диких конвульсиях. Из её рта вытекала черная, густая жидкость, будто смола, глаза закатились, тело хаотично каталось по полу, ударяясь конечностями о комод и прочую мебель. Сама женщина издавала странные, хриплые вздохи, скорее походящие на рык обезумевшего зверя.        Мужчины моментально бросились к ней, намереваясь привести в чувство, хотя и сами едва были в сознании, и здраво мыслили. Но «умалишенная» резво отпрянула, срываясь на визг, стоило целителю коснуться её трясущихся плеч.        — Святой Мастер! — выругалась Мистаке, отставляя чашку в сторону и подбегая к лежащей в постели Элизабет, прямо с колбой в руках. — Она черпает из неё душу! — между делом пояснила травница, резко поворачивая дамнаре к себе, в тот же миг сталкиваясь с горящим взглядом тёмно-зелёных глаз. Детские ручки, покрытые изумрудной коркой кристаллов, выскользнули из-под одеяла, когда Элизабет болезненно сжали подбородок, фиксируя голову, начиная вливать густое снадобье ей в рот. — Глотай. Всё, до единой капли, дрянь мелкая, — прошипела травница, когда дамнаре недовольно замычала, а женщина за спиной начала активнее сопротивляться. — Давай же, отпусти её. Засыпай. Засыпай. — начиная медленно покачивать Элизабет, словно убаюкивая, — Засыпай… — тихо выдохнула она, когда девочка вновь обмякла на кровати.        — Ч-что это бы-было?! — голос матери был осипшим, она едва ли могла внятно говорить. Дрожащая ладонь коснулась щеки мужа, на чьих коленях она сейчас лежала, отворачивая его обеспокоенное лицо к своему.        «Она ледяная, словно покойник.» — промелькнуло в его мыслях, когда лица мужчины коснулись её тонкие пальцы…

* * *

      Монотонно отбивая пальцами по столу какую-то несвязную мелодию, Клаус пробежался взглядом по разбросанным бумагам, не замечая каких-то изменений в их расположении, вскоре вытаскивая из-под них книгу заклинаний. Плавно прошёлся возле кафедры, на которой она и расположилась, будучи открытой на какой-то странице с алой, шёлковой лентой, служащей закладкой. Бережно провёл по ней рукой, довольно хмыкая своим мыслям. Элизабет наблюдала, затаив дыхание и осторожно уходила всё дальше вглубь стеллажей. Очевидно, Клаус вообще никого не жаловал в своей комнате, раз здесь паутина и пыль в большом изобилии. Конечно, и эта темнота пугала Элизабет до дрожи во всём теле, но она всё равно была несравнима с той, которая могла ожидать её, если та попадётся прямо сейчас на глаза Тени. Грудь сдавило от ужаса, по руке скользнула теплая капля крови, кинжал был сжат до предела, а на глазах заблестели первые кристаллики слёз. Это западня, из которой нужно срочно выбираться.       Идеи отступления покинули её, мысли метались в голове, словно стая перепуганных птиц, одна заглушала другую, вызывая своим галдежом головную боль и ещё большую растерянность. Взгляд метался из стороны в сторону, пытаясь уцепиться хоть за что-то, но все предметы были лишь несвязными силуэтами. На секунду Элизабет показалось, что она теряет сознание, отчего неосознанно и достаточно резко её рука вцепилась в одну из полок, неловко задевая какой-то предмет.       Шорох и тихое копошение в недрах своей библиотеки Клаус услышал сразу. Мышей или крыс отроду не было здесь, разве что, в темнице или на цокольном этаже. Поэтому шум показался странным и мужчина, не долго думая, двинулся на поиски потенциального источника звука. Но старался быть осторожным и бдительным, недоброжелателей у него, мягко говоря, немало.       Элизабет моментально замерла на месте и даже перестала дышать, вслушиваясь в приближающиеся, шаркающие о ковровую дорожку, шаги. Он приближался к ней! Напрочь забывая о прежнем страхе, дамнаре ушла ещё дальше, вжимаясь спиной в холодную стену и не моргая вглядывалась в темноту перед собой, иногда отличая в ней какие-то предметы. Такое, казалось бы, простое действие пробудило в ней воспоминания о том чудовище, которое осталось или в её кошмаре, или в глубинах острова. И сейчас, образ Клауса, время от времени мелькающий перед глазами, выплывающий из тени, ассоциировался именно с этим чудовищем. Кинжал уже не был защитой, слова и обещание Гармадона утопали в её крике, когда лёд под ногами дал трещину, Элизабет начала дрожать от страха вновь погрузиться в ледяную бездну.       — Вот ты где. — его голос разорвал тишину библиотеки, вынуждая Элизабет вытянуться подобно струне и замереть в оцепенении. напуганные глаза скользнули вправо и столкнулись с его, тёмными, злорадствующими, чей взгляд просочился меж старых книг. Они были близко в этот момент и отделял их только один жалкий стеллаж. Поджав губы, из её горла вырвался писк, рука перехватила оружие, готовясь в любой момент отбиваться, а земля ушла из-под ног. Клаус казался ещё более мрачным, чем во время их последней встречи, тёмные круги под его глазами стали глубже, а волосы и одежды слегка потрепаны. От одного его вида Элизабет хотелось бежать, чего уже говорить о тех моментах, когда он начинал с ней разговаривать.       Дамнаре и сама не поняла, как рванула вдоль темного коридора из книг под гневный крик мужчины за спиной: «Стой!» — эхом отдалось у неё в мыслях, вскоре растворяясь в приглушенном топоте по ковру. Она бежала так быстро, насколько позволял наряд и силы. Или ноги наступали на подол кимоно, или высота гэт выбивала её из равновесия, из-за чего Элизабет дважды подвернула ногу, практически падая на пол, но удерживалась благодаря полкам стеллажа. Нередко был слышен грохот от падающих книг и свитков, видимо, Клаусу всё же придётся пригласить сюда прислугу. Выбежав из библиотеки, Элизабет начала уверенно пробираться сквозь завал на полу, надеясь, что на мужчину упала какая-то книжонка и он на пару секунд задержится, дав ей фору. Конечно, книжные и бумажные стопки оказались разрушены, но это было уже не так важно.       — А ну стой, дрянь, — выкрикнул он, глядя из-за стеллажа на дверную щель и мелькнувший за ней край кимоно. Упустил.       Элизабет смогла остановиться только тогда, когда оказалась в пределах цокольного этажа, в непосредственной близости от темницы. Тяжело дыша, она оперлась рукой о стену, медленно оседая на пол. Всюду царила гробовая тишина, вызвавшая волну неприятных мурашек по телу, хоть девушке и было резонно подобное безлюдье, она всё равно ощущала себя неуютно. Руку щипало от соприкосновения со слегка шершавой поверхностью стены и Элизабет обвела мрачный коридор взглядом, ища то, чем можно если и не перевязать, то хотя-бы очистить порез. Но безуспешно, пришлось воспользоваться одеждой. Тело по прежнему дрожало от пережитой ею вылазки, в крови бил адреналин, подбивая девушку на ещё более безбашенный поступок и она даже подозревала какой.       — Это безумие! — рассмеялась она, нервно проводя пальцами меж темных прядей парика. — Во что я только вязалась? Пути назад нет, а впереди лишь мрак, в котором каждая тварь хочет убить меня. А одну из этих тварей я даже продолжаю покрывать… — последние слова были прошептаны не без доли злобы в голосе, но злилась она только на себя. И убийца с арбалетом была совершенно ни при чем. Мерзко! Элизабет ударила кулаком по стене, отчего ещё сильнее содрала кожу с многострадальной руки.        «Мастер молнии победил! Ну а Мастер земли, увы, оказался неудачником!» — голос из динамика оказался настолько резким и громким, что Элизабет подскочила на месте, мимолетно ощущая то, как сердце прервало свой ритм, а живот скрутило от страха. Теперь голос Мастера Чена был для неё ещё более пугающим. Но облегчение покинуло её так же быстро, как и появилось — ей нужно попасть в темницу. Других способов спасти проигравшего девушка не смогла придумать. Но для начала, она, встав на носки, попутно беря в одну руку какую-то тряпку из-под вазы, прицелилась и хорошенько ударила ей по висевшему на стене динамику. Просто чтобы немного сбавить градус напряжения и мысленно отыграться на Чене. Однако, столь увлекательное занятие, как «избиение» техники во дворце, было прервано чьим-то низким голосом из-за спины девушки.       — Эй, ты что творишь?! — он был явно не один, так как послышался звук приближения второго стражника — торопливые шаги и запыхавшееся дыхание. Видимо, они куда-то торопятся.       — Пыль протираю. — ответила Элизабет, пожимая плечами и с наигранным изумлением смотря на мужчин, словно то, что она делала — само собой разумеющееся. Те, на секунду позабыв об изначальной цели, задумчиво почесывая затылки, посмотрели сначала на динамик, потом на тряпку в руках кабуки. — Могу я предложить вам воды, выглядите уставшими, куда-то торопитесь? — сочувственно проговорила Элизабет.       — Ээ, да! Мы торопимся и нам очень не помешает помощь кабуки. — резко схватив её за руку, стражник ускоренным шагом направился в темницу. И хоть, Элизабет пыталась сохранять спокойствие в голосе и поведении, внутри у неё всё сжалось от мысли о том, что возможно, Клаус мог послать на её поиски кого-то из них. И она сейчас добровольно позволит им отвести себя в ловушку. Элизабет остановилась посреди лестничного пролета, вырываясь из чужой хватки, опасливо глядя на мужчин, на чьих лицах вновь отразилось недоумение. — Ты чего?       — Сначала скажите что вам нужно? Иначе я никуда не пойду… — поняв, насколько странно это может звучать, девушка добавила, но уже в разы мягче, возвращаясь к образу. — …у меня даже нет с собой каких-то подручных средств. — на подобную отмазку оба стражника рассмеялись.       — Тряпка и вода из таза — вот твое оборудование! — кивая на тряпку, которую Элизабет позабыла отложить, они продолжили хохотать. — Таз, так и быть, мы тебе предоставим.       — А ты нам за это — бутылочку вина с кухни прихвати. — вторил он товарищу, перемигиваясь. На лице кабуки отразилось то же недоумение, которое совершенно недавно царило на их, но возникшее напряжение стражник попытался сбавить, мягко хлопнув её по плечу. — Да не переживай, твоя подружка уже как месяц так делает и ничего… — в этот же момент ему пришлось прикусить язык, когда тяжёлая рука второго отвесила балаболу подзатыльник. А сам стражник всем видом показывал, что лучше заткнуться.       — Он шутит. Идиот. — прочистив горло, мужчина развернулся и продолжил спускаться, попутно бросая: — Идём, проигравший уже заждался. А такого дорогого гостя грех заставлять ждать, не находите?       — Хэнк негодует. Он поставил на победу Коула половину золотых и ром, который ему передал знакомый из порта в Ниндзяго-сити. А этот Чёрный ниндзя просто взял, да и добровольно сиганул вниз, отдав победу Джею! — шепнули Элизабет на ухо, перед тем как они поравнялись с идущим впереди. — И кто после этого идиот… — практически одними губами пробубнил стражник, обиженно косясь на Хэнка. А девушка тем временем задумалась о его словах.        «Выходит, они иногда уплывают с острова. Может, даже регулярно, раз некий знакомый может делать различного рода весточки сюда. Этих Мастеров тоже доставили подобным путём, отправив судно, на которое я могла бы пробраться. Тогда мне и Гармадон ни к чему, разузнаю всё у его ученика и дело с концом, от свидетеля Чен избавится сам. Если верить слухам о том, что проигравшие всё же погибают от его руки. Или он остался верен своим словам и действительно не хочет убивать их, то в таком случае, можно выставить всё так, будто раны были слишком тяжёлыми и сам проигравший очень слаб, отчего не выдержал и скончался прямо на моих руках… А сама проберусь на борт и всё, что уж насчёт своей силы, то это уже другой разговор. Во всяком случае, я смогла хоть что-то найти в библиотеке Клауса, надеюсь, он не скоро заметит.» — размышления прервал хорошо знакомый скрип дверных петель и легкие наполнил тюремный запах крови, сырости и боли. Элизабет пошатнулась, грудь сдавило от нахлынувших воспоминаний, она каждой клеточкой тела ощутила старые раны, земля начала уходить из-под ног, отчего пришлось ухватиться за холодный камень стены. Но стало только хуже, перед глазами стало темнеть, а из горла грозил вырваться крик…        …Было больно. Очень. Всякий раз тело содрогалось в синеватом свете, стоило стражникам в очередной раз ударить её в рёбра шокерами, пуская электрический разряд, который был сильнее предыдущего. Крики давно остались за гранью её понимания и собственный голос тоже, он давно осип, отчего девушка могла лишь беспомощно хрипеть, вымученно смотря на расплывчатые фигуры перед собой. И не будь за её спиной ещё двух, то она бы рухнула на ледяной пол, пачкаясь в собственной крови; под руки её крепко удерживали, лишая возможности увернуться хотя-бы от одного удара.        Всё заканчивалось с приходом грозного генерала, чьё имя всегда расплывалось в белом шуме её мыслей о том, как же здесь холодно. Его приглушенный смех и горячие руки — были как спасательный круг из этой пытки. Он садился на корточки и слегка приподнимал её перепачканное лицо, начиная осторожно поить из металлической кружки гадкой водой, перемешанной с какими-то отходами. А дальше она ничего и не помнила, практически сразу проваливаясь в спасательную темноту.        Когда же пленница была в сознании, то не видела ничего, иногда попросту не различая сон и реальность, она лежала не шевелясь, изредка видя в разных уголках камеры горящие глаза чудовища. Мысленно повторяя одно и то же:        «Оно охраняет меня… Оно наблюдает за мной… Оно следит… Оно не даёт мне уйти… Оно у меня в голове.» — и с каждым разом всё мрачнее были мысли девушки, пока окончательно этот образ не стёрся вместе со всем остальным, что когда-то помнила пленница.       — Ты в порядке?! — огромные пальцы метались перед её лицом, которое замерло, не выражая каких-либо эмоций. — Ау, я с кем говорю?! — только когда Элизабет грубо тряхнули за плечо, она испуганно дёрнулась, осознанно глядя на стражника перед собой. — Подъём, ты чего, крови испугалась? Да ладно, в прошлый раз было куда больше, а тут…всего-то пара капель. — он обвёл рукой стены, с расплывчатыми отпечатками рук, и широкую кровавую дорожку от входа, до угла, в котором валялось обмякшее тело Мастера земли. От его равнодушного тона и никудышной оценки всего этого в «пару капель», Элизабет нервно рассмеялась, тот час морщась, чувствуя головную боль. — Короче, за работу, тебе надо только отмыть его, таз тебе уже принесли. — она наконец-то заметила деревянную тару с водой, стоявшую в том же углу и осторожно шагнула в камеру. — Ну, наконец-то! — донеслось из-за спины, после чего дверь со скрипом закрылась. Погружая Элизабет в полумрак.       Попалась. Снова. И так глупо.        …Она бросилась к выходу, когда металлическая дверь захлопнулась прямо перед носом пленницы и следом послышался поворот ключа в замке. Она изо всех сил колотила по металлической поверхности, крича чтобы её выпустили, не оставляли одну и убеждала в своей невиновности. Но когда силы начали иссякать, она измерила шагами камеру несколько раз, а затем осела на пол, прижимаясь спиной к двери. Глаза щипало от слёз, руки и ноги неистово болели, а во рту пересохло. Крики и различные действия ей не помогали. Никогда. Оставалось надеяться лишь на кого-то свыше…       Так же как и тогда, Элизабет метнулась к выходу, начиная стучать с криками: — Откройте! Не оставляйте меня тут одну!.. — к удивлению, дверь поддалась и перед ней возникло лицо Хэнка. Он был то ли зол, то ли окончательно убедился в том, что она не в себе.       — Ты пьяная? — в его руках девушка увидела аккуратно сложенную тюремную робу, которая когда-то была и у неё. Он протянул её Элизабет. — Держи, переоденешь его. — дамнаре кивнула, все ещё удивленно смотря перед собой. Да она настоящий параноик! Если так и продолжится, то в скором времени её поймают. — Мы будем неподалеку. Как закончишь — постучишь, а не начнешь выдалбливать дверь!       — А можно не закрывать? — осторожно поинтересовалась девушка, на что получила отрицательный кивок.       — Нет, отсюда несёт кровью и смрадом так, словно мы здесь трупы коллекционируем… — он недовольно поморщился и прикрывая рот рукой, резко захлопнул дверь, перед этим выдавив из себя: — Закрой!       Вздохнув, Элизабет постаралась не обращать внимания на дрожь во всём теле и различные ассоциации с этим местом — выкинуть из своей головы, что получалось не очень хорошо, отрывки воспоминаний то и дело мелькали перед глазами, отдавались вибрацией или покалыванием на теле, но дамнаре пыталась оттолкнуть их. Заполоняла мысли всякой мелочью, тренировки с Клаусом, насмешливый образ Скайлор, редкие разговоры с Ченом. Ллойдом, о котором она уже успела позабыть.        «Интересно, а он помнит меня? Скорее всего.» — на её губах расцвела улыбка, Элизабет вспомнила их встречу: Звёздное небо, крыша Алого дворца и любопытный блеск в изумрудных глазах напротив. Сильные руки, прижимающие её к себе, холодное лезвие на шее, сковывающий движения страх и щекочущий ухо шёпот: «Останешься инкогнито или представишься?», тянущееся, словно мёд, с его уст чужое имя «Этер…». Она помнит всё, каждую мелочь. В тот момент, не смотря страх и опасения быть замеченной кем-то из слуг, Элизабет чувствовала загоревшийся в ней лучик надежды, пусть и не столь яркий, чтобы суметь вывести из окутывающей со всех сторон тьмы. Он словно исходил от самого Ллойда. Или ей просто так казалось?        «Звучит, словно бред…как и всё остальное на этом острове. Что ж, к счастью для меня, это скоро должно закончиться. И даже если кто-то попытается искать некую Этер или же Элизабет, то эти поиски ожидает плачевный исход.» — она попыталась посвятить всю себя выполнению работы простой прислуги и не забивать голову ещё большими мыслями о побеге. Не сейчас. — А ты весьма храбр. — прошептала Элизабет, бесцеремонно разрезая ткань кимоно, пропитанного кровью и грязью. Она не брезговала, пребывание в тюрьме отучило её от многого, а брезгливому человеку и вовсе было бы не выжить в тех условиях. — Не каждый смог бы вступить, в очевидно, смертельный бой с близким другом. А затем, добровольно отдать ему победу. И ты явно не достоин быть убитым от рук Чена. — Когда же от прошлого одеяния Мастера земли осталась лишь кучка рваной ткани, а перед Элизабет открывался вид на мускулистое тело парня, она сглотнула горячую слюну и взяла в руки тряпку. Осторожно принялась смывать слои пыли, грязи и крови. Широкая грудь мастера тяжело вздымалась к верху и рваными движениями опускалась — ему было тяжело дышать, рот был едва приоткрыт и парень жадно пытался поймать хотя бы глоток кислорода. Элизабет старалась не обращать внимания на такую мелочь, ей прекрасно было знакомо подобное состояние. — Я терпела и ты потерпишь. — буркнула она, переходя от рук к торсу. Одно неловкое соприкосновение с накаченной, украшенной множеством шрамов и царапин, по прежнему разгоряченной плотью, заставило Элизабет усмехнуться. Отмечая про себя, что этот парень достаточно красив. — Жаль, что твою милую мордашку я больше не увижу. — В памяти ещё был свеж момент, когда они столкнулись посреди коридора во время одного из боев за нефритовый клинок. Тогда он спас её от падения. — Символы твоего кимоно показались мне знакомыми, но к сожалению, я понятия не имею где могла видеть их. — грустно вздохнув, взгляд девушки метнулся в сторону чёрной ткани, после вновь возвращаясь к Мастеру земли.       Промывая тряпку в воде, а затем поднося её к очередному пятну, Элизабет медленно, стараясь не задевать свежие раны, обводила изгибы столь сильного и притягательного тела. Иногда задерживала взгляд на дребезжащей груди или ключицах, которые удались на диво хорошо, отчего девушка уделила им особое внимание. Начиная умывать лицо, провела рукой по мягким волосам, смахивая с мокрого и горячего лба. Её руки были холодными, отчего парень расплылся в легкой улыбке, когда она коснулась его лица. Ненадолго облегчив мучения.       — Ния… — он протянул имя настолько невнятно, что Элизабет едва смогла его различить. Поначалу, она даже испугалась, что он очнулся и сейчас, с минуты на минуту, в камеру заглянут стражники и не дадут возможности допросить ниндзя. Но за дверью по прежнему было тихо. Тогда девушка решила начать действовать. Повторно обмакнув тряпку в холодную воду, она приложила её на одну из ран, слегка надавив. Парень вздрогнул, широко распахнув глаза попытался закричать, но чужая ладонь плотно прильнула к его губам — призывая к молчанию.       Над ним возвышался немного размытый силуэт девушки — кабуки — цветастое кимоно, грим на лице и тёмные волосы собранные в высокий пучок. От неё приятно пахло цветами, что никак не вязалось с окружающей их обстановкой. Он лежал на ледяном полу, пропитанном кровью и грязью, видимо Чен отправлял сюда всех проигравших. Боковым зрением он заметил лоскутки прошлой одежды, а рядом с ними сложенную тюремную робу, отчего поначалу смутился своего внешнего вида, но этот дискомфорт быстро улетучился, стоило кинжалу в руке кабуки замереть в опасной близости от его шеи.       — Только не надо кричать. — прошептала Элизабет, опасливо убирая руку и прекращая зажимать рот парню. Он глубоко вдохнул, не проронив и звука. — Никому из нас не нужны проблемы, верно, Джей?       — Вообще-то, я Коул. — тихо подметил ниндзя, тяжело сглатывая слюну и косясь на лезвие, теперь занимающее все его мысли. Послышалось недовольное цоканье, а затем возобновившийся над самым ухом шёпот, сочащий явной угрозой.       — Да плевать! Говори, что ты знаешь об отходных путях с этого острова или следующие несколько минут будешь детально изучать вкус собственной крови. — надавив на напряженную шею, наблюдая за первыми каплями практически бордовой крови, девушка добавила: — Выбирай.       — Честно, я надеялся на то, чтобы кто-то из вас мне об этом и рассказал… — его прервал требовательный взгляд кабуки, — …Н-но остров ты никак не покинешь. Это можно сделать лишь с разрешения Чена, насколько мне известно. А порт круглосуточно патрулирует стража, вооружённая до зубов, при этом досматривая каждого. — в конце он нервно улыбнулся, опасаясь того, что его могут прикончить прямо сейчас. К удивлению, кинжал отдалился, а на лице девушки промелькнуло отчаяние, которое вскоре сменилось злобой.       — Не нужно мне разрешение от этого поехавшего тирана! — борясь с нарастающим комком в горле, на несколько тонов громче прошипела Элизабет, оглядываясь на закрытую дверь.       — Воу-воу, да ты я погляжу отлично с ним знакома, раз не боишься таких резких слов в адрес своего господина. Другие менее разговорчивы!..       — …заткнись! Стража меня не пугает, меня интересует то, как именно вы попали на остров и сколько воинов вас сопровождало.       — Ты бы таким методом кого-то из прихвостней Чена допрашивала, а не участника турнира! — скептично подметил Коул.       — Но ты не простой участник, вы с компанией прибыли сюда ради личных целей, насколько мне известно. — Элизабет неожиданно смягчилась, выражая на своем лице самую миролюбивую улыбку, какую только могла. А затем, убирая лезвие, ласково проговорила: — Я ваш друг, Коул, Гармадон просил присмотреть за тобой.       — Замечательный друг, который совершенно недавно приставлял к моему горлу кинжал! — саркастически прошипел ниндзя, тихо посмеиваясь. — Я по-твоему идиот? Куплюсь на твои сомнительные речи?       — О, да, ещё какой! Вы все идиоты! Раз решили перейти дорогу Чену, так ещё и меня за собой утянули! — раздраженно призналась Элизабет, чувствуя подступающие слёзы. — Сначала этот Зелёный ниндзя, затем Гармадон, а теперь и ты! Не хватает только синей занозы. — при упоминании последнего на губах Мастера земли возникла улыбка, постепенно перерастающая в хихиканье, которое он пытался перебороть. — Прекрати, иначе они придут. — мрачно потребовала девушка, уже не видя смысла в том, чтобы пытаться угрожать. — Отсюда и вправду нет выхода?       — Выход есть всегда, поверь. — выдохнул Коул, открыто смотря в карие глаза напротив. — Не могу только понять, зачем ты его ищешь? Я слышал, что Мастер Чен бережно относится к своим кабуки, да и живёте вы неплохо.       — К кабуки, может быть, а вот к пленным… — она осеклась, осознавая, что сболтнула лишнего. Испуганно покосилась на Коула, прикрывая рот ладонью.       — Ты не прислуга, верно? — с пугающим спокойствием констатировал Мастер земли, наблюдая за тем, как девушка пытается подобрать слова, но не может. Её взгляд мечется, так и не находя на чём сфокусироваться. — Ты тот самый инсинг, который ранил Гармадона. — по спине Элизабет пробежал холодок. Руки затряслись и выронили кинжал, с металлическим звоном упавший на пол. — Выходит, я прав. Ну и чего же ты хочешь?       — Откуда ты знаешь? — глухо выдавила из себя девушка.       — Сенсей рассказал, как раз после того, как получил от тебя ранение. Ранившая его девушка является кабуки.       — Но я не делала этого, шрам был при нём давно! Но сути это не меняет, да… — она опустила голову, нервно кусая губы и сдерживая скопившиеся в груди рыдания. Рвано выдыхая, Элизабет попыталась собраться с мыслью. — Я хочу уйти.       — Если ты поможешь нам, то…       — …то умру гораздо быстрее, чем этого хочет Чен. С вами опасно находиться, я уже в этом убедилась, ведь теперь сижу здесь по вине Гармадона, который подбил меня на такое! Пошла на риск, ради того, чтобы найти способ бежать, но и это оказалось бесполезно! — из-за двери послышался голос Хэнка.       — Эй, что у вас там происходит? — дверь со скрипом приоткрылась, впуская тусклые лучи жёлтых ламп. Тело Элизабет напряглось, а сама девушка на мгновение выпала в осадок, осознавая, что кинжал всё ещё лежит на полу. Осторожно, как бы невзначай, она дёрнула юбку кимоно и прикрыла им лезвие.       — Сейчас, дайте ещё пару минут. В кои-то веки полюбуюсь на красивого парня, не то меня окружают одни жирдяи! — выпалила Элизабет, поспешно начиная натягивать одежду, на прикинувшегося спящим, Коула, на чьих губах промелькнула самодовольная улыбка. Оба стражника, стоящих в дверях и наблюдавших за этим, переглянулись. Осмотрев фигуры друг друга они явно смутились. — Не пропади тут. Я ещё вернусь. — быстро шепнула на ухо заключённого Элизабет, заканчивая застегивать пуговицы оранжевой рубахи. Руки тряслись, отчего те слегка выскальзывали, но она неплохо справилась. Внимание стражи к себе, дамнаре привлекла уже стоя за дверью рядом с ними. — Испортили мне всю идиллию! — недовольно надув губки и обиженно сжав кулачки, Элизабет круто развернулась, покидая темницу под мелодичное цоканье гэт по каменному полу.       — Что-то кабуки нынче осмелели. — подметил Хэнк, глядя вслед стремительно отдаляющейся фигуре.       — Это точно, куда только Мастер Чен смотрит? — согласился второй, переводя взгляд на лежащего в окровавленной камере Коула.       Покидая темницу, Элизабет понимала, что ей необходимо сделать выбор. Клятва, оберегающая душу или Кинжал, защищающий сосуд этой души? Но одно дамнаре знала точно, в одиночку — она не протянет. Оружие за поясом, чужая маска на лице и мнимая надежда на спасение — ведь это всё, что у неё есть…