* * *
— Отец, при всем уважении, но я не стану помогать тебе. — голос юноши был тверд, а сам он едва ли не трясся от переполняющего его гнева. — Они не заслуживают смерти! — удар по столу заставил Гармадона умолкнуть. Отец, так и не повернувшийся к нему, продолжал сидеть за столом, склонившись над древними свитками. В кулаке, припечатанным к деревянной поверхности, он чуть-ли не до хруста сжал давно потухший кристалл, медленно, с нотками угрозы произнося: — Ты хоть слышишь себя, Гармадон? Эти твари паразитируют в нашем мире, убивают невинных людей, порабощают свет, продолжая дело своего господина. И после этого ты говоришь, что они не заслужили расплаты за свои деяния?! — Ты первый это начал! А охотой на них лишь подольёшь масла в огонь! Хуггет уже предупреждал тебя о нарушенном равновесии… — его грубо прервали, переходя на крик. — …Хуггет лжёт, а мой сын, как ослеплённый идиот, ведётся на его речи! — Твой сын? Твой сын. — Гармадон раскинул руки в стороны, заставляя тени из дальних углов комнаты ожить. Медленно, они начали опутывать собой пространство, поползли по стенам, полу, потолку. — Сын, которого ты добровольно отдал в лапы Проклятых! Ты ведь разыграл там целый спектакль. Ты знал, что я не позволю им тронуть Ву! Ты знал, что я пойду на всё, лишь бы защитить брата! — карие глаза стали наливаться кровью, а тьма всё сильнее сгущалась, и только недогоревшая свеча не позволяла Первому мастеру окончательно стать её пленником. Создавая защитный барьер. — И ты знал, что эта тьма не убьёт меня — во мне течёт кровь Они и яд Поглотителя. А сила дамнаре слабее. — он с горечью прошептал эти слова, склонившись над ухом отца, осторожно подойдя ближе. По щекам предательски стекали горячие слёзы, горло жгло, но Гармадон продолжал, сдерживая скопившийся внутри себя гнев. Не позволяя ему окончательно вырваться наружу и дать этой тьме поглотить здесь всё. — Я тебе нужен как маячок, способный установить связь с ними, чтобы ты мог найти и убить их. А когда это свершиться, Я умру вместе с ними! Оставив после себя лишь тьму… — Я не желаю тебе зла, Гармадон. — спокойно произнёс Первый мастер, вызывая со стороны сына ещё больший гнев. — Хватит говорить мне это! Прекрати играться со мной! — от крика, золотистое пламя свечи слегка колыхнулось, но не потухло. Тени, душившие его, сразу отступили, стоило Гармадону вновь перейти на болезненный шёпот, перекликающийся с едва слышными всхлипами и дрожью. — Может быть, Ву и ведётся на это, но я не совершу его ошибки. Я не позволю твоей лжи убить меня. — Глупец… — тихо проговорил старец, начиная хрипло посмеиваться. — Ты глупец, Гармадон, — его морщинистое лицо медленно повернулось к парню, одним лишь взглядом заставляя сгустившуюся вокруг тьму отступить, а Гармадона болезненно скривиться и приложить руки к пульсирующим вискам. — Позволил врагу одурманить себя. — Боль внутри нарастала, поток света сжирал его изнутри, выжигая каждую фразу слетевшую с уст отца в помутившимся разуме парня. Он сам и не заметил как припал на колени, словно в бреду умоляя прекратить эту пытку. — Не хочешь помогать добровольно? Хорошо. — сжимая каштановые волосы в кулаке, старец заставил сына посмотреть ему в глаза и наклонившись ближе, угрожающе проговорил: — Я найду весомую причину для твоего согласия…* * *
Когда она ещё помнила, было в этой тьме что-то прекрасное. Она хранила свет в своих мыслях, у света была своя оболочка. Свет был живой. Настоящий! Она помнила его тёплые руки на своих щеках, что заботливо смахивали крохотные слезинки. Отпечатались в мыслях и глаза, такие глубокие, как Бескрайний океан, от чего порой, казалось, что загляни девочка в них — ей удалось бы не то что утонуть, но и получить ответы на все вопросы. Даже те, которые она ещё не успела задать. Не помнила только имя. Такое родное, не единожды слетавшее с её уст. И сейчас, когда девушка так нуждалась в Свете, она не могла его призвать и на коленях умолять о том, чтобы ей осветили путь… — Ты сможешь провести меня к Коулу? — вовлёк Элизабет в диалог, Гармадон, всё это время изучавший вырванную страницу. Нахмурившись и подперев рукой подбородок, дамнаре отрицательно качнула головой, хмыкая. — Там много стражи. А кабуки уже начинают обыскивать, я это знаю — слышала диалог двоих из них, когда мы разминулись с Ллойдом. — досадливо прикусив губу, она вновь уставилась в пол. Гармадону было разрешено ещё какое-то время «отлежаться» в комнате сына — напускное проявление доброты и сострадания от Чена. Но для кого? Для Элизабет? — знак, что он знает с кем она, и что рано или поздно он вернёт её себе. От этих мыслей девушка начинала дрожать, словно лист на весеннем ветру, обхватывая себя руками и погружаясь в воспоминания, от которых хотя бы немного веяло теплом и чувством безопасности. — И они сказали, что Мико — очевидно, Старшая — хочет видеть меня, точнее, Азуми, у себя. Она поведёт меня к Клаусу, а уж такой проницательный человек в два счёта раскусит этот обман. — Элизабет обвела своё тело руками в воздухе, тяжело вздыхая. Нужно что-то срочно предпринять. — она сжала кулаки, ударяя ими по коленям. — Ах, если бы ваши ученики не были столь подозрительными и поверили мне сразу же, то вероятно, смогли бы сейчас вырубить кого-нибудь из стражи и притащить мне сменную одежду! — Расскажи ты им про татуировку — не пришлось бы разыгрывать ненужный спектакль с «обидой». — в той же — хмурой — манере подметил Мастер разрушения. — Теперь придётся дожидаться окончания наказания, раньше Чен не позволит мне встретиться с сыном. — Не волнуйтесь, в плену у вас будет время поговорить, если, конечно, не сорвете голос как я! — язвительно ответила Элизабет, упираясь руками в матрас, разминая затекшие плечи. Уловив в глазах Гармадона нотки злого веселья. Что его так раззадорило? Мысль о заточении или же подробности о прошлом девушки? Во всяком случае, Элизабет решила не поддерживать то, куда шёл этот диалог. И вернуться к делам насущным. — Нельзя медлить! Стража или те же кабуки, могут объявиться на мои поиски с минуты на минуту! А если я вновь попадусь — вам повезёт не больше, возможно, Чен найдет способ публично сообщить о нарушении правил турнира и ваша команда, вернее, её остатки, вылетят! — И что ты предлагаешь? — скептично спросил сенсей, создавая ощущение, что ему глубоко плевать на происходящее. Хотя на самом деле, просто умел держать себя в руках, что было для самой Элизабет в новинку и совершенно незнакомо. Она много раз пыталась сохранять спокойствие, но каждый раз проваливалась, отдаваясь во власть эмоций, фонтан которых бил через край, иногда увлекая за собой и силу внутри девушки. Сейчас дамнаре опять приняла попытку повторить за Гармадоном и сдержанно ответить: — Уходить. Скрываться, по крайней мере, до наступления очередного поединка, на время которого большая часть дворца отсутствует на своих постах и рабочем месте. — лицо мимолетно исказила отчаянная гримаса, но её поспешно спрятали в ещё сильнее сжатых кулаках, где уже затрещала ткань кимоно. — Или ты можешь поступить куда проще. — прочитав вопрос в её взгляде, он продолжил: — Твоя проблема в том, что ты слишком превозносишь Чена и Клауса. Поверила в их маску могущества и силы. Бесспорно, на их поле боя мы не имеем огромной власти, но если играть по установленным правилам, то вполне способны продержаться в лидерах чуть дольше. — Я не понимаю, к чему вы клоните? — уголки его губ дрогнули в хитрой улыбке, а сам Грамадон наклонился чуть ближе к ней, из-за чего по телу прошла неприятная, болезненная дрожь. — Прекрати бегать от одной роли к другой — это не приведет ни к чему хорошему. Чётко обозначь свою позицию и двигайся от неё к своей цели. Заставь Чена поверить в то, что ты — кабуки и отыгрывай эту роль до конца. Он не станет афишировать с твоим присутствием на острове — ненужный шум среди участников. — Элизабет тяжело вздохнула, чувствуя как напряжение постепенно исчезает, уступая дорогу спокойствию. Возможно, легкой нотке радости и уверенности. — А мы тем временем, найдем способ доказать, что Чен — мошенник. — Но что насчет меня? — девушка кивнула на страницу в руке Гармадона. Тот вяло покачал головой. — Не могу ничем помочь. Если кто-то и способен дать тебе ответы на вопросы — это Мистаке. И как только выберемся с Острова, я отведу тебя к ней. Быть может, ей удастся пролить свет на всё это… — он кинул вырванный лист на кровать и заметно оживившимся тоном добавил: — А пока, лучше подумать о грядущей встрече и подготовиться. Иначе ответы придется получать сидя за решеткой в кандалах, уверен, Чен будет куда сговорчивее с пленницей, которая доставила ему столько хлопот. — в подобной его собственной манере, на последок бросил Гармадон. Элизабет недовольно буркнула что-то под нос и подойдя к зеркалу, попыталась видоизменить прическу. Чтобы создать хоть какие-то отличия от Азуми. «Клянусь, если это не сработает, то я спущу весь свой гнев на этого старика!» — мысленно отозвалась девушка, цепляясь взглядом за браслет. Помнится, первое время он долго не давал покоя. Она отчаянно пыталась понять для чего он? Зачем Клаус отдал его? А потом, это настолько стало привычным для неё, что постепенно забылось. Ровно также, как и тату на спине, боль прошла, а значит ничего и нет.* * *
Тишина за столом ниндзя. Это было так непривычно, даже для них самих, чего уж говорить об остальных мастерах. Все уже смирились с тем, что эта цветастая команда любит обсуждать что-либо на повышенных тонах и не волноваться о том, что их услышат. А теперь, после утреннего поединка, каждого ниндзя будто подменили, либо поставили глушилки к их столику. Это и беспокоило Скайлор. Теперь, смысл идти в общую столовую терялся, подслушивать всё равно некого. Только эта пятерка, а в данный момент тройка, могла доставить Мастеру Чену неприятности, если их не контролировать. Для этого ей и приходилось иногда присоединяться к общей трапезе, чтобы суметь уловить хоть какие-то приблизительные прогнозы на их действия в следующем поединке и передать Мастеру. Мастер — так она его и называла с недавнего времени, как только на острове появилась дамнаре, в нём не осталось той отцовской стороны, какую Чен мог проявить, хоть и не часто. Они заметно отдалились. Что существенно сказалось только на ней, ведь Скайлор стала главной мишенью и приманкой для загнанного в угол зверька — Элизабет. Чен считал, что его дочь — не смотря на перемены, он продолжал её так называть, давая девушке призрачный отклик из прошлого, к которому так отчаянно рвалось янтарное сердце; достаточно сильна, чтобы её можно было бросать в самое пекло. И не ошибался, Чен-младшая всегда возвращалась, становясь только сильнее. Но всё же, был один прокол со стороны Мастера, сумевший подрезать крылья его прекрасного феникса. Скайлор как сейчас помнит тот момент, когда Элизабет отравила её своей силой. И тогда ей казалось, что душа вмиг покинула её тело, оставляя после себя лишь сгусток чего-то темного, холодного, неживого. Разъедающего каждую клеточку, каждый сгусток энергии внутри неё и тем самым разрастаясь, беря под контроль тело. Буквально одним касанием до сущности Элизабет и попытки вобрать её силу, Скайлор пробудила в себе тьму. Которая постепенно обрела явные очертания в сознании девушки, изредка овладевая ею и пробуждая самые болезненные воспоминания, причиняя одну лишь боль. И имя этому ожившему кошмару — Мэртэ-Манция — название снадобья, которое понемногу реабилитирует Скайлор, заглушая отголоски тьмы. Таких случаев никогда не было, поэтому Клаусу тяжело далось изобретение противоядия. Готовить его он не сильно-то и хотел, всегда выгоднее держать потенциальную наследницу, способную забрать лакомый кусочек власти, после гибели Чена, в невменяемом состоянии. Чен-младшая это быстро поняла и начала запасаться маленькими дозами, пряча их на территории дворца. А спасать гнилую душонку своего отца не сильно-то и хотелось. Вот так и влияла на неё тишина за соседним столиком — вынуждала погружаться на дно своего вороха проблем и лениво перекладывать содержимое тарелки из одного угла в другой. Пока сидящие напротив Нейро и Гриффин что-то увлеченно обсуждали, а разместившаяся по левую сторону от девушки, Токс уплетала лапшу, изредка вбрасывая свои мысли в беседу парней. И добрую половину обеда Скайлор провела в тени. А после её вывел на диалог Мастер скорости. — Что ты думаешь об этом, Скайлор? — палочки глухо ударились о край тарелки, а лицо девушки вытянулось в непонимании. Она потеряла нить повествования практически сразу, как только они сели за один стол. — Ну-у, я считаю, что… — голос начинал затихать, пока девушка пыталась придумать более нейтральный ответ и не ошибиться. Но как же вовремя, Мастер ядов резко оборвала её несвязную речь, спасая от неловкости. — …да что тут думать! Очевидно же, что следующими лучше отсеивать вон тех ребят. — зелёная макушка резво кивнула в сторону Камиллы, Шедоу и Пейла, ненарочно ударяя Скайлор по носу своими кудряшками, выбивающимися из высокого пучка. Та сморщилась. — Слишком уж они заносчивы, аж бесит! — Это потому что ведут себя как ты, вот и бесишься! — ехидно подметил Гриффин, сверкнув очками и широко улыбаясь. А Токсикита недовольно надула губы и сложив руки на груди, от души пнула парня по ноге, от чего еда на столе слегка подскочила, едва не покинув пределы тарелок. Но кажется, она немного перепутала, ведь от боли скривился не Тёрнер, а Нейро… Столовая наполнилась заливистым смехом Мастера скорости и болезненными стонами Нейро. Скайлор прикрыла рот рукой, пряча улыбку, а Токс виновато улыбнулась, пролепетав извинения перед Мастером сознания. Он вряд ли их услышал. И всё же, странное у них сложилось общение. Вроде бы, каждый друг-другу — враг, но при этом они умудряются вот так непринужденно болтать вне поединка. Быть может, именно потому, что никто из них не в курсе, что это не какой-то безобидный турнир? И все, с завязанными глазами, смело идут в руки Чена, как слепые котята. А что тогда со Скайлор? Она же прекрасно понимает что к чему, но всё равно идёт вслед за остальными, будучи чуть ли не во главе! Почему она не стоит рядом с ниндзя, чьи повязки оказались сорваны, и не пытается спастись?! Да потому что уже давно потеряла последний ориентир во тьме! И теперь ей остается лишь ждать. Ждать окончания, ведь силы бороться давно иссякли. А крылья подрезаны и выпорхнуть из клетки нельзя. — Что у них там за шум? — прервал молчание за столом, которое затянулось непозволительно долго, заинтересовавшийся Джей. — Не обращай внимания. Явно ничего, что могло бы нам как-то помочь. — невозмутимо пожал плечами Кай, даже не оборачиваясь в сторону шума. А только недовольно, с долей обиды, посмотрел на Ллойда, поспешно пряча глаза в тарелке. — За что ты злишься, Кай? — напрямую поинтересовался Гармадон-младший, раздраженно убирая приборы из рук. Готовясь к долгой и навряд ли, хорошей, беседе. — Давай мы не будем рушить отношения ещё и внутри команды, так ты только поможешь Чену. — глаза Мастера огня злобно блеснули красным. Уолкер боязно прижался ближе к спинке дивана и сполз по ней ниже, готовясь прятаться под столом от огненных и энергетических вспышек друзей. — Вот как. То есть, это я виноват, да? — Смит крепко сжал кулаки, пытаясь сдержать гневный крик. — А не ты ли решился пригреть на груди змею? Которая вполне способна оказаться источником всех наших бед — шпионкой Чена! — прошипел сквозь зубы Кай, не желая привлекать внимание, но это и не получилось бы. Звонкий смех и негодование двух Мастеров отвлекали всех остальных. — Прекрати! Я наоборот пытаюсь помочь нам, Коулу и Зейну, которые сейчас наверняка где-то заточены. А ты напротив, держишься отстраненно, не доверяешь и подрываешь целостность нашей команды среди остальных мастеров! — выпалил Монтгомери, явно перегибая палку. — А как не быть отстраненным, если хочется держаться подальше от опасности, которая угрожает не только мне, но и дорогим сердцу людям? Я говорю сейчас даже не о себе, а о вас всех! О Зейне, Коуле, Джее, Ние, Ву и о тебе с Гармадоном! — чуть ли не ударяя себя в грудь, произнес Кай. А ладони уже начинало жечь. И возможно, в ином случае, Смит без проблем позволил бы огню выйти наружу и наконец-то перестал ощущать то, как кожу пожирает его же сила. — Если это действительно так, то ты доверишься мне и Эте… Элизабет. — её имя стало точкой в диалоге и Мастер энергии поспешно покинул столовую. Дав Джею спокойно вздохнуть, на сегодня им хватило поединка. Кай же сохранял спокойствие и лишь недовольно шипел, когда разжал обоженную руку. Уолкер это заметил и ужаснулся, ладонь была практически красная, от неё несло горелой плотью и это вызывало тошноту. Аппетит покинул его окончательно. — Ты не сможешь сража… — …Всё в норме. Переживу. — он закусил нижнюю губу, подавляя болезненный писк. — Идем, Джей, ходить по дворцу в одиночку небезопасно. — Конечно, Джей понимал, что речь идёт совсем не о них с Каем, а о Ллойде. Поэтому без лишних слов, они также быстро ушли вслед за товарищем.* * *
Вдвоем нести наказание не так страшно, как одному, да? Почему же Элизабет по-прежнему страшно переступать порог тронного зала, ведь она не одна, а в окружении аж шести кабуки! Может потому, что вина за поднявшийся шум лежит исключительно на ней? Очевидно, да. Но не смотря на страх, она всё же хочет туда войти, ей интересно увидеть Чена. Всё как и в первый раз, когда она переступила порог камеры и оказалась брошена в этот водоворот событий. Всё началось в этом чертовом зале и возможно, закончится… И вот, предыдущая шестерка выходит из-за алых дверей. На их лицах Элизабет не заметила ни ужаса, ни слёз, ничего. Они были совершенно спокойны. Это вселяло какую-то надежду на хороший исход. Что ж, была не была! Стараясь держаться уверенно и не выделяться, дамнаре мысленно повторяла, словно мантру: «Ты — одна из них. — и ведь это не было ложью, она действительно одна из них. Тату на спине тому подтверждение. Кровь на руках — неоспоримый факт, что Элизабет ничуть не лучше Чена и вполне способна пойти по его стопам. По стопам монстра. — Тогда Кай не сильно-то и ошибся, назвав меня монстром. — Но что-то не давало покоя. Будто некая внутренняя установка напрочь отказывается принимать всё это, словно инородное тело. — Или нет?» Но размышления пришлось прервать, когда им велели остановиться ровной шеренгой напротив Чена. Всё также величественно восседающего на троне. По телу прошла мимолетная дрожь, которая скорее была волнительной. Элизабет в предвкушении сжала кулаки, вытягиваясь по струнке, как и все остальные кабуки при виде своего господина. Клаус, как обычно, находился в тени. — Внеплановая проверка только и всего! — воскликнул Чен, хлопнув в ладоши. — И это, как я полагаю, последняя партия? — дамнаре мысленно фыркнула на его слова: «Мы тебе перчатки, чтобы так говорить?» — а в целом, ей следовало бы привыкнуть и не возмущаться, ведь всё на этом острове — вещи Чена, даже люди здесь и гроша не стоят, если не представляют для него хоть какой-то пользы! — Не стоит так переживать, это не займет много времени! Если повезет, то вы даже ничего не почувствуете. — не успели кабуки обдумать сказанные им слова, как послышалось имя Правой руки, а после…ничего. Только мелкие мурашки по телу от громогласного эха. Эха, которое многократно ударилось о стены зала и затихло в темных углах, повторяя крик девушки. Элизабет согнулась пополам, будучи в совершенном бессилии перед болью, которая взяла под контроль её тело. Рука была готова разорваться на сотни маленьких частиц от жгучей энергии, что текла вверх по венам. Девушка почувствовала, как серебряная змея, сильнее обвила её руку, а после, мотнув головой, без раздумий впилась острыми клыками в нежную кожу. Запястье начало кровоточить, пачкая кимоно и пол. К горлу подступила тошнота. Сквозь пелену перед глазами, дамнаре заметила одобрительный кивок Чена и вышедшего вперед Клауса, который велел остальным кабуки покинуть их. Грудь сдавило от ужаса, слёзы соленым градом скатывались по щекам, смазывая нанесенный узор, а ноги едва удерживали её. Только ненависть не позволяла ей расклеиться прямо сейчас и склонить голову. Напротив, Элизабет, держась за окровавленную руку, выпрямилась, гордо вздёрнув подбородок. Сталкиваясь взглядом с Ченом, который злостно ухмылялся. Чуть ли не прыгая от радости, словно ребёнок, нашедший спрятанную от него конфету, он хлопнул в ладоши. — Замечательно, Клаус! Я же говорил, что рано или поздно, пташка сама вернётся в гнёздышко! — и Мастер снова залился омерзительным смехом. Ван Хауст же поддержал его молчаливой усмешкой. — Не спешите с выводами! — без доли робости выкрикнула девушка, яростно сжимая ноющее запястье. — Я не вернусь обратно. У нас был с вами договор. Вы клялись мне на этом самом месте, что я лишусь своих оков, если соглашусь на участие в ваших планах! Но вы солгали и переместили меня в клетку побольше, дав вот это… — дамнаре кивнула на руку, которую сжимал змеиный браслет. — Поразительно! Как же быстро ты переменилась, стоило всего лишь дать чуть больше свободы. — выдохнул Мастер, скрывая мимолетную радость за серьёзностью на лице. — Забавные вы всё-таки создания. «Неужели ты знал о каждом моем шаге и поэтому был совершенно спокоен? Оставил клетку открытой, но перед этим приковал меня длинной цепью к её прутьям, чтобы создать хоть какую-то иллюзию свободы.» — на её губах проявилась горькая усмешка. — А вы действительно урод. — ничуть не страшась своих слов, спокойно произнесла дамнаре. — Для чего же вы это сделали? Хотели чтобы я добила Гармадона, он ведь весомая фигура, чтобы опасаться его участия в игре. — Звучит заманчиво, — подал голос Клаус, — но это всё равно случится. И твое желание не играет здесь роли. Будет, конечно, славно если ты прикончишь его раньше. — замечая в её взгляде немой вопрос «почему?», он продолжил. — Вы связаны рубцом и силы переливаются из одного сосуда в другой, тем самым питая вас двоих. Но в конечном счёте, когда придет время нашего следующего хода, ты прервешь этот процесс и опустошишь его. — Я не контролирую эту силу. Какова вероятность, что я останусь жива? Или вы решили убить и меня?! — О, поверь, мы подготовились! — не понятно, нарочно или нет, Клаус ненавязчиво привлек внимание Элизабет к драгоценному камню в центре его доспех. Изумруд, в глубине которого мелькнул голубой просвет. А быть может, ей просто показалось и это была не более, чем игра света. — Как заботливо. — саркастично отметила дамнаре, — Интересно, что скажут остальные мастера, когда узнают? — плавно отступая назад, издевательски протянула она, не отрывая ехидного взгляда от Чена. На чьем лице отразилось раздражение. — Ну всё, довольно! — Мастер подскочил с трона и указав на Элизабет, грозно приказал: — Клаус, останови её! — тот повиновался. Призывая две тёмных сферы в своих руках, которые стремительно полетели вслед за дамнаре. Конечно, отбиваться и уворачиваться с больной рукой — то ещё испытание, но Элизабет пыталась. Сердце ускорило свой ритм, дыхание становилось сбивчивым, а тело металось из стороны в сторону на интуитивном уровне. Со стороны то и дело слышались возгласы Чена, которые растворялись в белом шуме её мечущихся тут и там мыслей. Ей некогда отвлекаться на пустые угрозы и недовольства Мастера, всё внимание привлекали нескончаемые атаки Клауса. И странное ощущение пустоты внутри, словно мелкие частички её энергии куда-то исчезают. Будто сосуд дал трещину и теперь вода небольшими каплями покидает его. От этого чувства становилось мерзко и ещё тяжелее предпринимать хоть какие-то действия, чтобы спастись. Вероятно, только чудом Элизабет удалось добраться до запасного выхода, который размещался между колоннами и уводил в тёмный, узкий коридор. Силы были на исходе, ноги тряслись, а обувь добавляла неудобств, от чего девушка в конечном счёте, споткнулась. Но в последний момент удержалась за какую-то вазу, возле входа. И этой небольшой заминки хватило Клаусу, чтобы оживить узор на ковре и схватить дамнаре за ногу. Из горла вырвался неестественный, полный животного страха, крик! Элизабет с гневом и долей отчаяния посмотрела на удерживающие её темно-фиолетовые путы. А затем, краем глаза заметила победно ухмыляющегося Ван Хауста, чей доспех сверкал зелёным светом. Придавая его темным глазам злобный блеск. — Попалась. — раздалось из уст Чена, словно гвоздь в крышку гроба, и отразилось от кроваво-красных стен, проникая глубоко под кожу девушки. Крупные мурашки пробежали по спине. И в тишине, прерываемой вялыми попытками Элизабет вырваться, возникла мысль. Та, от которой дамнаре мысленно рассмеялась, да так громко и с таким облегчением, что не смогла сдержать улыбки. Убрав раненую руку за пояс, она сквозь тихий смешок произнесла: — Ещё нет… — и не раздумывая, полоснула кинжалом по схватившему её узору, без доли жалости к своему телу, проводя лезвием по щиколотке. Чувство свободы от пут заставило несколько крохотных слезинок скатиться вниз по щеке, а Элизабет стремительно покинуть тронный зал и скрыться за поворотом. Провожаемая разъяренным воплем Чена, дамнаре тихо пробормотала себе под нос, торопливо перебирая ногами, на одну из которых она прихрамывала. — Кажется, я сумела хоть немного не оправдать ваших ожиданий, Мастер. Переступая порог комнаты кабуки, Элизабет быстро юркнула в ванную комнату, не привлекая к себе лишнего внимания со стороны. В нос ударил знакомый, приторно-сладкий запах масел и свечей, от чего настроить дыхание в столь душном помещении было тяжело. Дамнаре начала медленно и глубоко дышать, прикрывая заплаканные глаза, всё же позволяя слезам выйти наружу. Губы задрожали и из груди вырвался сдавленный писк, который Элизабет заглушила руками. Быстро стянув с себя испачканную одежду и бросив в угол вместе с париком, она повернула кран с горячей водой и забралась в ванну. Давая теплу равномерно расплываться по телу и обжигать, щипать нанесённые раны. Вода отдавала розоватым оттенком, который вскоре скрылся за пушистым облаком пены. Капнув из какой-то колбочки ароматического масла, девушка осела на дно ванны по самые плечи и наблюдала за дрожащим пламенем свечи. Разрешая себе окончательно расслабиться, хоть на какое-то время. Помещение само по себе было в темных, древесных оттенках. Многочисленные полки и подвесные шкафчики, сама ванна, скорее напоминающая огромный таз, были полностью из дерева. С левой стороны от входа располагалась угловая раковина, с двумя большими зеркалами. И помимо раковин, тумбы были заставлены всякими баночками, очевидно, в которых хранились шампуни, гели и прочее. Справа от ванны, на стене располагалась небольшая вешалка для сменной одежды, а рядом полка с полотенцами. Бросив короткий взгляд на запертую дверь, девушка выдохнула, ощущая облегчение. Не хотелось бы, чтобы её увидели в несколько…ином виде. Не какой-то кабуки, а дамнаре, которую до чертиков опасались все девушки ещё задолго до убийства одной из них. Сумико. Элизабет видит её образ в лице практически каждой кабуки, какая только попадется ей на глаза. И оттого чувство вины, скорби, ненависти к себе и своей силе, возрастало. Сильнее жалило её душу. Совесть, голосом покойной нещадно упрекала Элизабет, винила её, была готова впиться своими ледяными руками в шею дамнаре и задушить! — Прости меня, Сумико, — произнесла Элизабет одними губами и обратила внимание на браслет. — Я не понимала, что творю. А когда очнулась, то было поздно. Но меня как будто, что-то подтолкнуло к этому… — она присмотрелась к змее, которая пару минут назад была жива. Магия не иначе! Острые клыки, на которых остались следы засохшей крови, как и на небольшой части головы вплоть до двух изумрудных камушков — глаз. — Странно, что они похожи на тот камень в доспехе Клауса. — пробормотала девушка, пытаясь как можно точнее вспомнить увиденное ранее. Голубой блеск внутри изумруда! Она пытливо начала высматривать каждую неровность на змеиных глазах, желая найти хоть какое-то подтверждение возникшей теории. «Они же должны были как-то безошибочно определить, какая из кабуки является мной. Получается, у меня должно было быть какое-то отличие от остальных. Более весомое, чем скрытый цвет глаз. И это — моя сила! — с этой мыслью девушка вспоминала записи на вырванной странице. — Силы — помимо опасности для своего владельца, её можно и подчинить при помощи кристаллов, которые создают дамнаре во время перехода фаз. Добыв такой кристалл и расколов его на две части, можно установить связь между Носителем способности и тем, кто её использует. Иными словами, дамнаре могут быть оружием…» — Ну конечно! Клаус, хитросплетенный гад, ты забрал себе мой кристалл! — прошипела себе под нос Элизабет, чувствуя порхающих в животе бабочек от собственной догадки. Но они так же быстро исчезли, как и успели появиться. — И если это так, то мы с тобой связаны и именно поэтому вы смогли отследить где я. А это дело набирает всё более отвратительные обороты! — раздраженно ударив кулаком по скопившейся вокруг пене, дамнаре окатила своё лицо водой и ещё сильнее размазала грим. Но хуже не будет. После девушка перевела напряжённый взгляд на дверь. — Ну не станете же вы тревожить даму, хотя бы здесь?! — зло прошептала Элизабет, готовясь в случае опасности отбиваться кинжалом, который лежал на тумбе возле ванны, в паре сантиметров от её руки. По ту сторону двери царила тишина и редкие разговоры девушек, так что Элизабет решила спокойно домыться и покинуть это место до начала подготовки к следующему поединку. Который должен был состояться этим вечером или же ночью. Она не могла точно припомнить разговоры тех кабуки, с какими она должна была пройти «проверку». Но всё же, предупредить ниндзя стоило. Они ведь, союзники и теперь в её интересах стоит их победа.* * *
Ссоры не были такой уж редкостью для них. Особенно после того, как Зейн покинул их. Ниндзя было непросто вновь налаживать связь, которую они успели потерять. Но Чен собрал их вместе, намекнув, что Зейн до сих пор жив, а теперь пытается рассорить. Забавно. Так думал Ллойд, лёжа на жестком матрасе и смотря в потолок столовой. Темноту которого пересекал голубоватый свет луны. В нём иногда мелькали тени проходящих мимо стражей, пролетающих в птиц или колышущихся растений. Отовсюду был слышен храп или сопение спящих, хотя, скорее дремлющих мастеров, ведь как можно заснуть на такой твердой поверхности?! Очевидно, этого не понимал только Ллойд. И пока остальные ниндзя пытались создать хоть какую-то картину того, что они якобы «спят», то Монтгомери даже не пытался. А просто глядел перед собой, ожидая, когда подойдет время к их очередной вылазке в темницы. Сегодняшняя перепалка с Каем дала пищу для ночных размышлений. «Действительно ли я правильно поступил, дав Элизабет шанс? Всё возможно. Минусы этого турнира лишь в том, что получить исчерпывающий ответ на все свои вопросы можно только на финише, до которого ты рискуешь не дойти! Но благодаря ей мы хотя бы знаем, что Коул жив и смерть нам не грозит, а лишиться сил всё же не хочется. — парень осторожно перевернул голову в сторону выхода. — Мы должны ей помочь. Я должен.» — дальнейший монолог был прерван, так как часы отбили полночь и вся троица синхронно подскочили со своих мест. План с поиском друга провалился под оглушительный бой в гонг и приветственную речь Клауса. Что ж, умеет же Мастер Чен выбирать время для проведения очередного поединка! Такими темпами глаз Зелёного ниндзя начнет очень часто и сильно дергаться. — Ролики, но зачем? А самое главное, какого черта ролики?! — Красный ниндзя полностью разделял настрой Гармадона-младшего. — Наверняка очередной каприз Чена. — закатил глаза Монтгомери, лениво обводя ярко-освещённое помещение, где суетились кабуки. Натягивая на каждого полусонного и не менее раздраженного, чем ниндзя, мастера ролики. — Тут ты прав. — раздалось у него над ухом. Резко обернувшись и едва не взвизгнув на всю столовую, Мастера Огня и Энергии узнали перед собой дамнаре. Её кимоно теперь было ало-красного оттенка, а волосы собраны в низкий пучок. Только грим был неизменчив. Она выглядела…оживленной, будто сложившаяся ситуация её забавляла. Наклонившись чуть ближе, пока остальные не видят, она вполголоса произнесла: — Я хотела предупредить, но вырваться из-под надзора Госпожи Мико не так-то просто. — Спасибо, ты просто фееричный союзник! — с сарказмом прошептал Кай. — А судя по твоей бурной реакции и косому взгляду на всех остальных, ты не любишь кататься, Огонёк? — ехидно подметила девушка, глядя на пыхтящего от негодования Смита. И наверняка, Мастер огня был готов ей что-то выкинуть в ответ, но его опередил Ллойд. — Пока идёт состязание, ты сможешь проникнуть в кабинет Клауса и достать заклинание из его книги? Оно находится на странице сто сорок девять. — дамнаре помолчала, вспоминая то, с каким трудом ей далась прошлая вылазка в кабинет Правой руки. И честно, повторения истории не хотелось. Тем более, если вспомнить об их связи. Но и ставить под сомнения их союз — не было желания. — Я постараюсь. — сглотнула вязкий ком, ставший посреди горла, девушка, а в следующий миг их внимание привлек голос Клауса, жестом созывающего всю прислугу. — Мне нужно уходить. Надеюсь, ещё встретимся. — …Зелёный ниндзя против Мастера формы! И может, для остальных участников, ниндзя в том числе, это означало идеальную возможность выкинуть из турнира сильного соперника. То для девушки — неприятности и проблемы. Ведь проигрыш Камиллы — проигрыш Элизабет в её прекрасной игре в переодевания! Силы Мастера формы лишат и прежний цвет глаз вернётся к дамнаре. «Жаль, что я не Заклинатель! — выругалась про себя девушка, идя вслед за остальными кабуки и стражниками. На сегодня их дела закончены и те, кто желает зрелища — может отправиться смотреть поединок на Громороликах, а те, кому сон дороже — спать. — Интересно, а куда деться тем, кто хочет выжить?» — увы, этого не знал, даже Первый Мастер.* * *
И снова она приходит сюда. Всё то же темное помещение, освещаемое лишь парой свеч, чей огонь неестественного, бледно-фиолетового оттенка, практически белого. Благо, на сей раз, она беспрепятственно вошла внутрь и лишних следов чьего-либо присутствия не оставит. Наверное. Но теперь, её цель хотя-бы была более ясной и достать её не должно было составить труда. И только дурное предчувствие не давало Элизабет покоя. «Нужно действовать как можно скорее. Неизвестно насколько долго продержится Камилла, а следовательно и её иллюзия. — мысленно подгоняла себя дамнаре, вороша всевозможные свитки, книги и бумаги на столе, в поиске той самой. — Связалась бы с ними раньше, так и заклинание давно было бы при них! Может и турнир закончился бы гораздо раньше. Я вполне могла бы сейчас разгребать тайны своего прошлого и училась бы управлять силой! Но в итоге, до сих пор копаюсь в этом чертовом дворце, пытаясь сохранить свою жизнь. За-ме-ча-тель-но!» — девушка ударила руками по столу, выдыхая крупицы злости и в усталости прикрывая глаза. Хотелось спать. Но ещё больше — придушить Клауса за такой бардак. Лениво проскользив вдоль стола и по-хозяйски усаживаясь на стул, дамнаре принялась открывать ящики. Исписанная бумага, пустые чернильницы, ненужные сборники каких-то магов, свитки на неизвестном девушке языке. И из всего этого хлама нет того, что нужно ей! Всего-навсего книжонка с Заклинанием! Недовольно фыркнув, Элизабет достала самый дальний свиток со дна ящика и раскрыв его, отметила про себя, что он на понятном языке и принялась за изучение. Содержание пергамента показалось ей полезным: «Стихия Ядов», а как известно, в турнире участвует Токсикита, она же — Мастер Ядов. «Если ниндзя придётся сражаться с ней, то информация из этого свитка может оказаться полезной. Да и мне, в случае чего, тоже не помешает.» — отыскав чистую бумажку и перьевую ручку, девушка быстро нацарапала содержимое пергамента и убрала его на место. — Что ж, должно быть Клаус прихватил книгу с собой и в этот раз. Чёрт! Если так и продолжится, то выкрасть у них заклинание будет невозможно! — поднявшись из-за стола и уперев руки в боки, она категорично осмотрела периметр комнаты. — Может, здесь окажется хоть что-то, что поможет мне скрыть цвет глаз? — Элизабет решительно направилась к стеллажам, среди которых недавно приходилось скрываться от Ван Хауста. Неприятные воспоминания. — Порошок какой-то, — открыв баночку с тёмным порошком, девушка не смогла сдержать чих. — или же зелье, что угодно! Отыскать чего-то стоящего так и не удалось, поэтому приняв своё поражение, дамнаре направилась к выходу. Возвращаться в общую спальню кабуки не хотелось, да и не казалось безопасным, но выбора не было. Так что, на цыпочках пройдя к самой дальней кровати. Элизабет, не раздеваясь, легла, отвернувшись лицом к стене, заранее достав из-за пояса кинжал. Который положила рядом с собой, вселяя призрачную надежду на то, что ей ничего не угрожает. И в лёгком страхе закрыла глаза, вскоре проваливаясь в сон без сновидений.