Демон

      Клуб Вогарро на фоне множества таких же ничем особо не выделялся. Деймон бывал там пару раз за компанию со своими офицерами: всё как везде – обычный стрип-клуб, обычный бар, обычная публика. А вот хозяин довольно неприятный типо́к. За него «подписались» люди из курирующей группировки, поэтому городская стража его не трогала, хотя нагловатый и самоуверенный волантиец Деймона очень раздражал. То, что после перестрелки в Косом всплыло название его клуба, ещё ни о чём не говорило – наркотики в Блошином Конце можно купить в любом углу, – но это был отличный повод поставить Вогарро на место.       Надеяться, что он распахнёт душу, по меньшей мере наивно. Угрожать пистолетом тоже не вариант: он матёрый делец, твёрдый и опытный. Да и с «крышей» обострения не хотелось – всё-таки паритет. Неплохо было бы его чем-нибудь прижать, но нет времени собирать компромат, а с той мелочью, которая имеется, ничего не выгорит. И Деймон решил использовать эффект внезапности. Он понимал, что это неправильно, что лучше не торопиться, поставить «наружку», последить неделю-другую, послушать телефон, тряхнуть местную агентуру, наконец, поговорить с федералами – контролем за оборотом наркотиков занималась целая структура, напрямую подчиняющаяся мастеру над законами, – но горячий нрав и с трудом сдерживаемая злость, смешанная с азартом и усталостью, толкали принца к действиям. Да и настрой был как раз подходящий.       Эффект внезапности не сработал. Вход преградил здоровяк-охранник в чёрной футболке, смуглый, словно «солёный» дорниец. Деймон смерил его холодным взглядом.       - Где хозяин?       - Клуб закрыт.       В глубине пустого зала медленно остывала разогретая стробоскопами сцена. Бармен за стойкой что-то переливал из своих бутылок; усталая официантка собирала со столиков пустые стаканы. Охранник недружелюбно смотрел на принца. Он был выше и крупнее и всем своим видом показывал, что уступать не собирается.       - Я спросил, где хозяин?       - Клуб закрыт, – повторил парень.       - Ты тупой? – Деймон толкнул его в грудь. – Или общего не понимаешь?       Тот даже не шелохнулся, только скрестил на груди мощные руки. Что ж, драка – это очень кстати. Ничто так не продувает мозги и не успокаивает нервы как хорошая драка. Деймон любил и умел драться и никогда не отказывался от возможности помахать кулаками, будь то профессиональный бой или спонтанная уличная потасовка. Он не испытывал угрызений совести от того, что калечил или даже убивал кого-то, не искал себе оправданий и не рефлексировал из-за осуждения окружающих. Выражаясь умным языком, ему было всё равно, что он не только разбивал чьи-то лица, но и ломал обывательский фрейм. И сколько бы ни твердили мудрые, что лучшая драка это та, которой удалось избежать, Деймон был просто не в силах лишить себя дополнительной порции адреналина.       В ушах зашумело, участился пульс: он всегда ловил кайф от предвкушения, неважно чего – выслеживания жертвы на охоте, гонок по автодрому, набора высоты при пилотировании или вот, как сейчас, близкого мордобоя. Охранник угрожающе молчал, и тут сзади ему на плечо легли наманикюренные пальцы.       - Ну что же ты, Кен… Таких посетителей нельзя держать в дверях.       Из-за его широкой спины вышла улыбающаяся брюнетка. Глаза её дерзко блестели, а тонкий бадлон с высоким горлом вызывающе обтягивал грудь.       - Привет, – пропела она. – Меня зовут Сабина. Чего желаете?       Деймон уставился на девушку: крепкая, крутобёдрая, стройные ноги, задница… ничего так задница.       - Где хозяин?       - Его уже нет, – продолжала улыбаться она. – Может, я могу чем-то помочь?       Охранник послушно отступил назад, официантка сделала вид, что смахивает мусор со столика, даже бармен перестал звякать бутылками. Деймон ещё раз окинул её потяжелевшим взглядом, демонстративно рассматривая, будто прицениваясь. В принципе, девка бы не помешала: день выдался сложный, насыщенный, ночь без сна, с Алисентой не получилось... Да, девка была бы кстати.       - Можешь.       ххх       Сквозь белые плотные шторы пробивалось солнце. Деймон с трудом оторвался от подушки: он лежал на спине, вольготно раскинувшись крестом, а левая рука затекла от покоившейся на ней женской головы.       - Вставай, милая… – он бесцеремонно хлопнул девушку по обнажённому бедру. – Уже утро, тебе пора.       Он не любил присутствия женщины в своей постели. Излишнего присутствия. Женщина нужна была ему ровно настолько, чтобы удовлетворить собственные потребности. Уходила ли на это пара минут или пара суток – она оставалась в ней только на это время. Спать Деймон предпочитал всегда один. Поэтому, бросив на простынь купюру, встал.       - Я в душ. Закрой за собой дверь.       Девица оказалась понятливой: когда он вернулся, её уже и след простыл. Чем ему и нравились шлюхи – ничего не надо объяснять, ничего не надо повторять дважды, отработала и отвалила. Деймон машинально потёр плечо, на котором она спала: ему были неприятны прикосновения к своему телу вне сексуального акта. Из-за этого с первых же дней совместной жизни с Реей он потребовал себе отдельную спальню. Наверное, уже тогда между ними возникло непонимание. Кто знает…? Он не заморачивался на этот счёт.       Очень хотелось есть, но в ресторанчике напротив, где он обычно заказывал себе горячие завтраки, как назло прорвало водяную трубу. С раздражением глядя вниз с террасы четвёртого этажа, Деймон выпил банку энергетика – единственное, что обнаружил в холодильнике, кроме пучка пожухлого салата. Хотя и чистенький двор, и сама эта квартира ему нравились. Несмотря на близость центра, здесь было тихо, и хорошо спалось даже днём. Да и девку можно привести в любое время, не оглядываясь на формальности, особенно теперь, когда для него открыты двери всех злачных заведений города. Правда, в Красном замке он тоже не скучал – заводил интрижки с сотрудницами Службы протокола, волочился за придворными дамами, среди которых попадались весьма горячие штучки с пухлыми губами и «дорогим тюнингом», очаровывал молоденьких фрейлин королевы, – но со шлюхами ему всё же было проще. Секс для него являлся неотъемлемой частью жизни, естественным процессом, таким, например, как еда или сон. Он обожал его во всех проявлениях, но был твёрдо уверен, что ради этого не сто́ит связывать себя отношениями, тем более вступать в брак. И рассуждения на тему любви тут совершенно неуместны. Сладкая мишура с долгими ухаживаниями, томными воздыханиями и серенадами при луне ведёт к обычному примитивному траху, и чем проще антураж, тем трах лучше.       Он сдёрнул мятые простыни, небрежно набросил свежую, кое-как расправил. Ничего, горничная потом сделает как надо. Девка хоть и не потасканная, и выглядела неплохо, но всё-таки… Как там её звали? Сабрина? Сафина? Саванна? А, неважно. От недосыпа побаливала голова, посылая откуда-то из глубин черепа короткие злые импульсы. Наверное, зря он выпил эту гадость – стало только хуже. Надо бы принять что-нибудь обезболивающее… Пекло, где тут таблетки? Горничная убрала куда-то. Странно, думал Деймон, прислушиваясь к спазмам, вот именно в такие моменты и рушится привычный мир, который до этого казался чем-то само собой разумеющимся. Простая головная боль, такая малость, а ты не можешь с ней справиться, потому что понятия не имеешь, куда горничная дела таблетки. Даже смешно… Он снова растянулся на кровати и закрыл глаза. Надо будет сказать, чтобы выложила их на видное место. И чтобы купила молока и минеральной воды. И чего-нибудь перекусить – снэков там, орешков, вяленых фиг... Мать любила вяленые фиги...       Огромная, пышущая жаром морда, жёлтые глаза с узкими вертикальными зрачками, чёрные зубы, струйки дыма из ноздрей… Дракон втянул в себя знакомый запах хозяйки, смешанный с ещё одним, тёплым, сладковатым – грудного молока. Она в ответ погладила рукой горячую чешую.       - Смотри, Мелеис, это мой сын...       - Принцесса Алисса! Ради Семерых, не делайте этого! – Долговязый дядька в балахоне и с цепью на шее, сопровождаемый целым выводком кудахчущих нянек, взывал с крыльца, с опаской поглядывая на огнедышащего зверя. – Вам нельзя! Прошло всего несколько дней!..       - Он от крови дракона... – Словно не слыша, она осторожно приподняла головку примотанного к животу свивальником младенца.       - У малыша колики! – продолжал стенать долговязый. – Я говорил вам, не ешьте вяленые фиги! Это для него вредно!.. Мой принц, – он бросился к вышедшему из-под свода арки сереброволосому красавцу, – остановите её, прошу! Она ведь ещё не оправилась от родов! И ребёнок…       - Успокойтесь, мейстер, – принц влюблённо улыбнулся своей леди-жене. – Она мать. Она знает, что делает.       Дракон вскинул голову и издал протяжный утробный рык, от которого испуганные няньки стайкой кинулись обратно под арку, а мейстер болезненно поморщился. Девушка же ловко вскарабкалась по крылу на гребенчатую драконью шею и уселась в закреплённое в её основании седло. Почувствовав на себе наездника, зверь снова зарычал, но теперь уже раскатисто и яростно, словно сообщая небу о своём скором появлении, и, казалось, от этих звуков лопнут перепонки в ушах.       - Одумайтесь, принцесса! Остановитесь! – прокричал мейстер, но его слова захлебнулись в громогласном рёве дракона.       Из пелены сна выдернул вой сигнализации – внизу, во дворе, на все лады заливалась чья-то машина. Деймон несколько минут лежал не шевелясь и пытался представить, каково это – летать на драконе. Он всегда жалел, что так поздно родился. Если бы это случилось на несколько столетий раньше, у него бы тоже был свой собственный дракон, огромный и свирепый. Ни штурвал лайнера, ни параплан с его клевантами и акселератором не могут заменить ощущения под тобой живого существа, способного испепелить всё вокруг, но послушно подчиняющегося каждому твоему слову. Ты сливаешься с ним в одно целое, чувствуешь его жар и биение сердца, вибрацию его голосовых связок и гул огневой мощи, зарождающейся где-то глубоко в горле. Это настоящая магия – единение дракона с человеком, и ничто в современном мире не способно её воссоздать.       Часы показывали одиннадцать. Плевать, подумал он, зато выспался. Голова почти перестала болеть, только где-то глубоко всё ещё слабенько покалывало. Но с этим уже можно жить.       ххх       И всё-таки день не задался. Телефон полностью разрядился, аварию в ресторанчике напротив его дома так и не устранили, а в нескольких забегаловках по пути на работу не оказалось свободных мест, будто весь город решил пожрать именно в это время в этих местах. Он больше часа потерял в пробке на улице Сестёр, а в довершение обнаружил, что забыл ключи от квартиры. В общем, в штаб Деймон приехал голодный и злой и сразу же услышал неприятную новость: его срочно вызывает к себе десница Хайтауэр. И ещё его уже пару часов ожидает бизнесмен Вогарро – приехал сам и просит о разговоре с командиром. «На ловца и зверь», – раздражённо подумал Деймон, прихлёбывая горько-кислый на вкус кофе: он терпеть не мог кофе из автомата, но сейчас выбирать было не из чего.       ххх       Вогарро, спокойный и расслабленный, в яркой рубашке с разложенным на лацканах воротом, ожидал в одной из комнат для допроса. Ну, не совсем для допроса – для беседы. Здесь так же стоял стол и пара стульев, только ножки не были намертво вмонтированы в пол, и отсутствовали крепёжные ремни, а вместо знаменитого полупрозрачного зеркала обычное окно с жалюзи.       - Принц Деймон… Рад вас видеть, – улыбнулся он; у него были резко очерченные и не по-мужски пухлые губы, которые выглядели бы гротескно на изрытом оспинами лице, если бы не сигара. Он и ему протянул раскрытую упаковку. – Хотите?       - Нет, – Деймон сел напротив, поставил на стол пластиковый стакан с кофе. – Момент не подходящий.       - Но ведь это же Боливар Белико́са... – Будто в подтверждение своих слов он вынул сигару изо рта, и на её кольце блеснул логотип статусной волантийской марки.       - Я предпочитаю дорнийские.       - Дорн не Волантис, принц, – Вогарро снова улыбнулся. – Другая широта, другой климат. Табак там плохо растёт. Казалось бы, что особенного? Всего лишь сушёные листья. Но какая богатая палитра вкусов! Есть нотки кедра, фруктов, шоколада, корицы...       Деймон едва сдержался, чтобы не поморщиться: резкий, приторный запах корицы был ему неприятен.       - Даже плесени, для совсем уж гурманов, – продолжал Вогарро. – Всё, что земля даёт, табак благодарно вбирает в себя. А попав в руки опытного торседора, превращается в изысканный аксессуар. Это удовольствие на грани блаженства.       - Вы приехали сюда, чтобы рассказать мне о сигарах? – остановил его Деймон.       Вогарро прислонил витолу к пепельнице и осторожно, почти нежно надавил, позволив пеплу упасть.       - Мне сказали, вы хотели меня видеть?       - Вас это удивило? – ответил Деймон вопросом на вопрос.       - Честно говоря, да, – он сделал пару затяжек и выпустил изо рта клубок сизого дымка. – Я ведь простой человек, принц...       - Скромный бизнесмен, – в тон ему добавил Деймон.       - Так и есть. Работаю не покладая рук, – он снова пыхнул сигарой, – и всего в жизни добился сам. У меня честный бизнес.       Кофе уже почти остыл и оттого стал ещё более мерзким на вкус. Деймон брезгливо отставил стакан в сторону.       - Кто такой Фидер?       - Понятия не имею.       - Он бывает в вашем клубе.       - В моём клубе много кто бывает, – Вогарро пожал плечами. – Разве я обязан всех знать?       Вопрос, казалось, его вообще не задел. Он продолжал смаковать свою сигару, и при каждой затяжке дорогая скрутка тлела, исходя ореховым ароматом.       - То есть, вы его не знаете, – подытожил Деймон.       - Я уже сказал – понятия не имею. А почему вы спрашиваете?       - Сегодня ночью его люди расстреляли людей Передоза.       - Пере-кого?       - Передоза. Мелкий наркодилер.       - Не знаю такого. – Вогарро какое-то время молчал, попыхивая сигарой, затем зажал её зубами. – Вы меня в чём-то подозреваете, принц?       - Пока нет, – улыбнулся Деймон, явно довольный его лёгкой нервозностью. – Но Передоз говорил о вашем клубе.       Будто бы вспомнив о правилах хорошего тона, Вогарро вытащил скрутку изо рта, держа её, как пистолет, между указательным и средним пальцами, и Деймон невольно залюбовался длинным столбиком пепла на конце: да, волантийские сигары с другими не спутаешь – отличное качество, крупные листья, тугая свёртка, из-за чего пепел сам не осыпается, и сигара тлеет медленно и ровно.       - Хм… Одни бандиты что-то не поделили с другими – какое отношение это имеет ко мне?       Деймон молчал, ожидая, что будет дальше. Он чувствовал себя охотником, наконец-то напавшим на след жертвы.       - А может, вы арестуете меня за то, что какой-то там черномазый Перебор упомянул мой клуб? – не выдержал Вогарро. – Если я вырос не в Красном замке, это не значит, что я простак, принц. Я немного разбираюсь в жизни. Человечество употребляло наркотики с незапамятных времён, и вам не удастся его отучить. Но у меня легальный бизнес. И нет проблем с законом.       - Ну, проблемы я могу создать, – нагло усмехнулся Деймон.       - Ах да, я и забыл: вам не нужны законные основания. Вы сами себе власть. – Вогарро поднял на него потяжелевший взгляд и добавил с нескрываемой злостью: – Сколько вы на этой должности? Два месяца, три? Шесть? Или немногим более? И уже пытаетесь разрушить систему. Это что, по-вашему, рыцарский турнир?       На залитом солнцем плацу тренировалась небольшая группка новобранцев. Деймон несколько секунд наблюдал, как они, голые по пояс, подтягиваются на перекладине, затем встал и пошёл к двери. Но на пороге остановился.       - А откуда вы знаете, что он летниец?       - Что? – не понял Вогарро.       - Вы сказали, что Передоз черномазый, – он улыбался, но глаза потемнели от победной ярости. – Ведь именно так в Волантисе издавна называют летнийцев? Вы прокололись, Вогарро. – И добавил уже на ходу: – Советую вам не уезжать из города.

***

      Над Королевской Гаванью сгущались сумерки, когда со стороны западного двора донёсся хорошо знакомый рёв мотора. Стоя возле открытого окна, десница Хайтауэр наблюдал, как ненавистный красный спорткар лихо подкатил к Кухонному замку. Снова погасли и исчезли все его футуристические навороты, похожая на драконье крыло дверь поднялась вверх, и из машины вышел Деймон, улыбающийся и явно чем-то довольный. Небрежно откинул со лба волосы, приветливо махнул рукой кому-то, невидимому за деревьями. Отто нервно задёрнул портьеру: нет, ну каков мерзавец! Его вызвали для объяснений, а он ведёт себя так, будто явился на дружеские посиделки!       Но сегодня он наконец-то прижмёт ему хвост. Пора покончить с беспределом, который позволяет себе этот мальчишка. Хайтауэр внутренне ликовал, предвкушая свою маленькую победу: наконец-то появилась реальная возможность приструнить зарвавшегося принца, натыкать носом, словно нашкодившего кота в его же пакости. И Визерису будет неплохой урок, чтобы не слишком радовался успехам брата. Отто раздражали отповеди короля о его предвзятости к Деймону, нежелание прислушиваться к доводам, неспособность воспринимать факты. Вот пусть теперь задумается, что из себя представляет его дорогой родственник.       ххх       Деймон явился спустя час. В чёрной, идеально подогнанной форме он выглядел взросло и по-мужски эффектно, но в глазах плескалась хорошо знакомая насмешка. К широкому форменному ремню была прикреплена кобура с пистолетом, и это неприятно задело Хайтауэра.       - Присаживайтесь, принц, – он указал на кресло и едко добавил: – Не ожидал увидеть вас так скоро.       Деймон сел, достал айфон и принялся демонстративно что-то в нём листать.       - Почему? Вы же хотели поговорить со мной? Я приехал.       - Я был уверен, что вы проигнорируете моё приглашение.       - С какой стати? – он вскинул на него насмешливый взгляд. – Мне бояться нечего.       - И поэтому вы пришли сюда с оружием, – не удержался Отто.       - Должность обязывает, – усмехнулся Деймон и снова опустил глаза в экран айфона.       Эта его развязная манера общения и бьющая через край самоуверенность выводили из себя. Внутри всё кипело от негодования и злости, но внешне Отто оставался спокоен. Пролистав несколько страниц папки, он вытащил из неё фото мужчины – коротко стриженного, с серьгой в ухе; глаза были густо накрашены, как у портовой шлюхи, на скуле лиловый кровоподтёк, – и протянул принцу.       - Вам знаком этот человек?       Деймон мельком взглянул на снимок.       - Наверное какой-то педик на передержке.       - Это Вэнс Кар Дит, – отчеканил Хайтауэр, – квартийский подданный. Сегодня ночью он был задержан нарядом городской стражи, избит и доставлен в одно из отделений.       - Ну… бывает, – принц равнодушно пожал плечами.       - Что значит бывает?! – возмутился Отто. – Он из знатного рода Кар Дитов! А ваши люди избили его при задержании!       - А с чего вы взяли, что это были мои люди?       - Именно ваши. Сегодня ночью они ворвались на его виллу, напугали прислугу, избили гостей... Вы бы знали об этом, если бы уделяли больше времени работе, а не личной жизни.       - Одно другому не мешает, – ответил Деймон с нескрываемой насмешкой.       И снова, в который уже раз Отто почувствовал приступ раздражения. Удивительно, как этому мальчишке удаётся испортить ему не только настроение, но и вечер, и всю следующую неделю вместе с далеко идущими планами! Но он должен, просто обязан держать себя в руках, чтобы у Деймона даже подозрения не возникло, что он способен одолеть десницу. Сунув фотографии обратно в папку, он спокойно сказал:       - Я долго закрывал глаза на ваше самоуправство, принц. Но сегодня вы зашли слишком далеко…       - А сегодня, что, постный день? – съязвил Деймон.       Хайтауэр секунд пять молчал, пытаясь успокоиться. Затем заговорил, медленно, чтобы не выдать эмоций:       - Вэнс Кар Дит принадлежит к квартийской элите. В Вестеросе находится по дипломатической визе. Вы понимаете, что это означает?       Таргариен снова равнодушно пожал плечами.       - Уверен, что не понимаете, – подытожил Отто. – И буду вынужден доложить обо всём Его Милости.       Ему очень хотелось увидеть в глазах принца если не страх, то хотя бы растерянность, но тот даже внимания не обратил на его слова, продолжая что-то рассматривать в своём айфоне. «Мерзавец, – со злостью подумал он. – Какой же ты мерзавец…»       - У вас всё? – Деймон вдруг выпрямился и сунул айфон в карман брюк. – Я на службу опаздываю.       Отто едва не задохнулся от ярости. Да что он себе позволяет, этот сопляк?!       - Подождёт ваша служба. – Он снова открыл папку и вытащил из неё пресловутый контракт. – Прошу объяснить, принц, для чего городской страже так много оружия?       - Оружия много не бывает, милорд, – Деймон и не взглянул на документы. – Как любое техническое устройство, оно может ломаться и приходить в негодность.       - Позвольте вам напомнить, – ядовито вставил Хайтауэр, – что городская стража не регулярная армия. Это дотационная структура, которая полностью оплачивается из казны. Любые, даже незначительные её расходы становятся поводом для прений. Но вы, видимо, не в курсе, ведь в вашу бытность членом Малого совета, на заседаниях вы редко присутствовали.       - В мою бытность членом Малого совета, – парировал Деймон, – вопросы, касающиеся бедственного положения городской стражи, на заседаниях не обсуждались, потому что все рапорты капитана Прайера исчезали в вашей канцелярии.       - Что-о?! Да как вы смеете…       У Отто таки сдали нервы: он вскочил с места, резко захлопнул папку и убрал её в стол. Затем, заложив руки за спину, прошёлся по кабинету, пытаясь совладать с эмоциями. Ему уже было всё равно, что бой проигран, теперь главное – удержать лицо.       - Как вы смеете обвинять меня? Вы наглый, безответственный, беспринципный...       - Принципы нужны для коммерции, – перебил его Деймон, – а я всего лишь разгребаю чужое дерьмо.       - И для этого вам требуются «Тигры» и ручные пулемёты… – Хайтауэр остановился напротив распахнутого окна, в которое привычно, как всегда по вечерам, тянуло морем и свежей выпечкой. – Понятно. Но я, в отличие от вас, принципиален. И сделаю всё, чтобы похоронить ваш контракт.       - Ну что ж, – принц улыбнулся и встал, – если Вестерос не хочет поддерживать собственный военпром, обратимся к Эссосу. Их «Василиск», я слышал, один из лучших для ведения ближнего боя. Да и «Гарпия» весьма неплохо себя зарекомендовала.       От злости и собственного бессилия у Отто даже закружилась голова.       - Вы не имеете права! – воскликнул он. – Это незаконный оборот оружия! Вы не имеете права, принц Деймон! Я доложу обо всём королю!       Деймон обернулся и посмотрел на десницу.       - Управлять людьми, милорд, можно только через страх. Страх лежит в основе любого порядка. Лучше избить одного, чем потом избивать каждого, кто потерял страх и устраивает хаос.       - Боги… Это же бесчеловечно! – Хайтауэр нервно всплеснул руками. – Вы хоть отдаёте отчёт своим словам?       - Конечно, – улыбнулся Деймон, – ведь я наделён властью. Невозможно вершить судьбы людей, оставаясь для всех человеком.       В его глазах застыла насмешка, та самая, которую Отто не мог забыть уже много лет. Точно так же, надменно и презрительно, смотрела на него Сейра, когда отвергла его чувства. Будьте вы все прокляты, Таргариены.       ххх       - Может, всё-таки выпьешь со мной? – Грибок налил себе ещё вина и взглянул на Деймона.       - Не могу, сказал же. Мне ещё надо съездить по делам.       Они сидели за столом в зале замковой кухни, куда Деймон пришёл после разговора с десницей, чтобы нормально впервые за сутки поесть. В еде он был неприхотлив и особых требований никогда не выдвигал, поэтому повар быстро сообразил ему салат из зелени, отварную телятину, пару оставшихся от обеда артишоков и свежий хлеб. Грибок припёрся сам и попросил графин вина и сыр на закуску. Деймон не возражал против его компании, наоборот, это был отличный способ узнать новости.       - Зачем тебе куда-то ехать на ночь глядя? – карлик шумно отхлебнул из бокала. – Здешние дамы уже совсем отчаялись тебя лицезреть, а ты всё мотаешься.       - Так уж и отчаялись...       - Ну да, – продолжал маленький сплетник. – Ты же почти совсем перестал появляться в замке. А они никак успокоиться не могут. Леди Кобб, например, набила себе ещё одно тату на попке. И знаешь какое? – он хитро прищурился. – Трёхглавого дракона.       Деймон представил герб своего дома на заднице Ровены Кобб, дочери богатого лорда из Простора. Задница, конечно, у неё была отличная, но трахать таргариеновского дракона…       - Лучше бы она себе кукурузину на лбу набила, – сказал он, поморщившись, и добавил: – А ты откуда знаешь?       - Знаю, – хихикнул Грибок. – Я много чего знаю. Например, что сегодня ты подарил принцессе куклу.       Это была правда: приехав в Красный замок, Деймон сразу же зашёл проведать малышку-племянницу и принёс ей подарок – антикварную йинскую куклу, скорее даже не куклу, а статуэтку из чёрного, поглощающего свет камня с масляным блеском – редкую и дорогую вещь.       - А ещё я знаю, – Грибок сделал многозначительную паузу, – что у десницы Хайтауэра сегодня ночью состоялся серьёзный разговор с дочерью. И всё из-за тебя.       - Ночью? – Деймон приподнял бровь.       - Ну, вы же ночью вернулись в замок, – Грибок отхлебнул из бокала и снова хихикнул. – Он очень зол на тебя за то, что ты первым тронул первоцвет.       «Теперь понятно, зачем он меня вызывал, – подумал Деймон. – Из-за Алисенты. А все эти Кар Диты, контракты, «Тигры» – всего лишь прикрытие. Интересно, что она ему наговорила?»       - А ты куда сейчас поедешь-то? – спросил вдруг карлик. – К очередной пассии?       - Много будешь знать – член отвалится, – ответил принц.       - Понятно, – он взял маленькими пальцами кусок сыра с тарелки. – А я думал партейку в покер сыграем, если ты сегодня свободен.       Деймон даже засмеялся.       - В покер? Да я же тебя до трусов раздену! И в долг играть не буду.       - Ну… – развёл пухлыми ручками Грибок. – Трусы новые купим. А деньги у меня есть. Я тут на днях, так сказать, кое-что продал...       Деймон, конечно же, знал о его теневом заработке. За определённую плату Грибок мог сообщить какому-нибудь лорду о неверности его жены или жене, что у неё появилась соперница, – иными словами, сливал информацию о том, кто, где и с кем. Ему до всего было дело, и никто не ворошил грязное бельё придворной жизни настолько тщательно, как этот вездесущий мелкий прохиндей.       - И на кого же ты настучал на сей раз?       - Ничего я не настучал, – карлик уже изрядно выпил, поэтому болтал всё подряд. – Просто открыл глаза лорду Эстермонту на шашни его любимой сестрёнки с одним из охранников.       Гейль Эстермонт, миловидная брюнетка, суетливая и шумная в постели, быстро утомила Деймона разговорами о замужестве. Он без сожаления бросил её, увлёкшись новой подружкой, после чего леди Эстермонт пустилась во все тяжкие и принялась прыгать с одного члена на другой.       - А что, лорды в замке закончились? На охрану переключилась…       - Не знаю, – пожал плечами Грибок. – Там после тебя кто только не побывал. Всем рада. – Он вздохнул. – Ладно, коль ты сегодня занят…       - Занят, – Деймон придвинул к себе чашку с дымящимся кофе. – В отделение поеду, на Драконьи Ворота. Надо проверить, что у них там. Хотел ещё днём, но не получилось.       - Понятно, – снова повторил карлик. – Что ж, жаль. А я-то думал… – Он вдруг обернулся в сторону увлечённых своими делами поваров и прошептал: – Королева Эйма беременна.       Деймону показалось, что его облили ледяной водой.       - Откуда ты знаешь?       - Знаю. – Грибок уже не улыбался, но глаза его хитро блестели, то ли от вина, то ли от эффекта, который произвела на принца эта новость. – Его Милость почти месяц не вылезал из её постели. Слуги шептались, что они прям как молодожёны, не могут друг от друга оторваться. А с недавних пор королева перестала выходить из своих покоев. Целыми днями лежит, типа заболела.       - Так, может, она действительно заболела?       - Ага, заболела… – фыркнул Грибок. – Ставлю сто к одному, что она беременна. Великий мейстер к ней теперь шастает по двадцать раз на день.       Ярость накрыла лавиной, а в голове снова неприятно застучало. Эйма беременна… Неужели то, чего он опасался, всё-таки случилось?       - Если бы ты почаще бывал в замке, – словно издеваясь, продолжал мерзкий карлик, – сам бы в этом убедился. Его Милость сияет, как золотой дракон. Вряд ли бы он так радовался, будь королева и вправду больна.       Деймон резко схватил его за грудки́, притянул к себе и, глядя в осоловелые глаза, прорычал:       - Не смей болтать об этом, понял?       - Д-да, – испуганно кивнул Грибок.       - Хоть слово кому-нибудь скажешь – кишки выпущу.       Он отшвырнул карлика обратно на место, бросил на стол скомканную салфетку и вышел прочь.