Переступив черту

      Сонер заметил уходящий в небо свет прожекторов ещё за пару кварталов до заведения Эрая. «Дворец падишаха» находился в тусовочном районе, недалеко от пляжных клубов и ресторанов Алачаты. Сонер отпустил такси и решил прогуляться несколько минут пешком, чтобы развеять туман в голове и собраться с мыслями.       Он понял, что у него не получится сосредоточиться на чём-либо другом, пока он не попадёт туда и не увидит её. Неведомая сила словно магнитом притягивала его к тому месту, где по его представлению должна была находиться Наз.       Ночные улицы переливались неоновыми огнями вывесок баров и увеселительных забегаловок. Навстречу Сонеру, покачиваясь и сбивчиво горланя песни, шли группки молодых людей. Он сторонился их, прятал лицо, боялся, что любая мелочь сможет вызвать его гнев, и он снова встрянет в проблемы.       — Прикурить есть, дядя? — громко обратился к нему какой-то сопляк лет шестнадцати, и его дружки за спиной одобрительно захихикали.       — Не курю, — Сонер поднял тяжёлый взгляд на дерзкого юношу, и тот как-то резко стушевался и сник.       — Извините…       Сонер побрёл дальше. До его слуха донеслась приглушённая, вырывающаяся словно из-под земли, музыка. Заведение Эрая было совсем близко. Сонер повернул за угол и остановился, разглядывая здание. Вживую стилизация под настоящий средневековый дворец выглядела ещё более впечатляющей, чем на фото, даже несмотря на нелепые современные штрихи на фасаде, вроде тех же прожекторов, вывесок, фонарей подсветки.       «Дворец» переливался всеми цветами радуги, а возле его входа собралась внушительная толпа, ожидавшая своей очереди войти в ночной клуб.       Сонер решил, что негоже ему простаивать вместе со всеми, да и фейсконтроль он запросто может не пройти. Почему бы именно сейчас не проверить, как Эрай организовал охрану заведения? С этим пунктом у него всегда были проблемы.       На плохо освещённом заднем дворе прохаживался всего один охранник средних размеров. Он переминался с ноги на ногу, явно маясь от безделья, а потом примостился на жестяной бак у стены и уставился в телефон.       Сейчас бы подойти, двинуть ему с правой в челюсть…       — Да что я делаю?.. — недовольно протянул Сонер, выглядывая из-за угла.       Двери чёрного хода распахнулись, и под тусклый свет фонаря высыпала стайка девушек.       — Подожди, подожди!       — Алейна, стой!       — Наз!       Сердце Сонера глухо ухнуло о рёбра и провалилось вниз. Девичьи голоса слились для него в один сплошной непрекращающийся гул. Щурясь, он отчаянно вглядывался в тёмные фигуры, надеясь наконец увидеть её.       — Да остановитесь вы хоть на секунду, — раздался недовольный окрик, от которого у Сонера всё похолодело внутри.       Щелчок зажигалки осветил бледное лицо с разлётом чёрных бровей и ярко накрашенных губ, из которых торчала тонкая сигарета. Подкурив, Наз тряхнула заметно потерявшими в длине волосами и твёрдым шагом направилась туда, где прирос к земле растерявшийся Сонер. У него не было ни единого шанса сдвинуться с места, убежать, спрятаться от неё. Он просто продолжал стоять, как ишак, пялясь на чудное видение, приближавшееся к нему с неотвратимостью стихийного бедствия.       Заметив постороннего у стены, Наз остановилась, с настороженностью вглядываясь в темноту. Сигарета медленно тлела в её тонких пальцах, распространяя вокруг себя тошнотворно удушающий запах никотина.       — Ты ещё кто… Сонер?!       Её и без того немаленькие глаза округлились до невероятных размеров, пальцы мелко задрожали, выпуская сигарету на землю. Наз отступила на два шага назад, а потом бросилась к нему на шею. Сонера обволокло вязким ароматом её духов, смешанных с сигаретным дымом, и ему на мгновение показалось, что она пахнет лилиями. Но это лишь расшалившееся воображение сыграло с ним злую шутку. Запах духов был незнакомым, тяжёлым и сладким.       Наз обвила его шею руками и прижалась всем телом, как будто к кому-то родному и близкому. Пожалуй, этот миг смог залечить все те раны, что Сонер получил в заключении. Но ещё мгновение — и волшебство развеялось, а сказка подошла к концу.       Наз вздрогнула и отстранилась.       — Прости, я… Я не знаю, что на меня нашло…       Она убрала руки, опустила голову, пряча лицо за волосами, и стала медленно отступать.       — Наз, — умоляюще прошептал Сонер, не зная, что ещё сказать для того, чтобы она осталась.       — Нет-нет, — вновь тряхнула Наз непривычной причёской. — Это всё должно было быть не так. Не так…       Сонер протянул руку, но смог ухватить лишь воздух. Наз отпрянула:       — Нет! Уходи!       Она развернулась и побежала прочь от него, обратно к чёрному ходу ночного клуба. Под пронзительный женский визг Сонер ринулся за ней, расталкивая орущих девиц, сбивая расставленные у стены пластиковые контейнеры и деревянные ящики. Некстати перед ним вырос тот самый охранник, изнывающий от скуки у выхода двумя минутами ранее.       — Стоять! Куда?       Даже не задумываясь о последствиях, действуя на автомате, Сонер заехал ему правой в челюсть, как и планировал изначально.       «Надо было сразу вырубить его, не терял бы сейчас времени даром», — мысли, натыкаясь друг на друга, хаотично скакали по черепной коробке.       Наз скрылась за дверью, Сонер чуть было не расшибся о её железную броню.       — Постой, — шептал он отчаянно, не решаясь крикнуть во весь голос, — подожди.       Внутри узкий коридор раздваивался, в зеркалах справа мелькнула тёмная фигура. Сонер поспешил за ней.       — Наз!       Она не остановилась, и вскоре коридор вывел его в битком набитый зал ночного клуба. Наз стремительно убегала по лестнице вверх. Многолюдная толпа, словно сросшаяся в единый организм, колыхалась тяжёлым брюхом, не желая расступаться. Сонер пустил в ход локти, расчищая себе дорогу.       — Псих ненормальный! — услышал он злобный крик в спину.       В три прыжка он преодолел лестницу. Наз всё ещё была в его поле зрения. Он гнался за ней, как хищник гонится за своей жертвой, даже не задумываясь над тем, что если она вдруг остановится и обернётся — он сам превратится из гонителя в лёгкую добычу.       — Наз!       Наконец она замерла у окна, которым оканчивался коридор. По обе его стороны расположились вереницы запертых дверей, но Наз не попыталась скрыться за одной из них. Она медленно обернулась и посмотрела Сонеру в глаза долгим, тяжёлым взглядом.       — Всё должно было быть не так, — вновь повторила она.       — Ладно, — согласился Сонер, что бы она там ни имела в виду под этой фразой.       — Нет, не ладно! — разозлилась Наз. — Глупая я! Глупые мои рефлексы! Я не собиралась бросаться к тебе на шею, ясно?       — Ясно, — мгновенно откликнулся Сонер, не зная, радоваться ли ему или огорчаться от того, что она не собиралась делать то, что сделала.       Или же это были просто слова?       — Да ничего тебе не ясно! — закричала Наз, и тут до него наконец дошло — что бы он ни сказал сейчас, всё вызовет её гнев и раздражение. — Что тебе ясно? Зачем ты приехал? Кто тебе разрешил подкарауливать меня в темноте, а?       — Я не… я просто… — разумные мысли, словно сговорившись, дружно покинули его голову. — Наз, я не подкарауливал, просто хотел тебя увидеть…       — Наз, Наз, — передразнила она его зло, — хватит! «Просто увидеть»! Для чего? Зачем тебе «просто меня видеть»?       Да, она изменилась. То мгновение, когда она обняла его, назвала по имени, прижалась так нежно, прошло безвозвратно, но никто и никогда уже не сможет забрать у Сонера воспоминание о нём.       Наз ждала ответа, скрестив руки на груди. Сейчас, при искусственно-оранжевом освещении коридора, он мог получше рассмотреть её. Некогда длинные чёрные волосы были острижены до плеч — Наз уложила их в подобие каре. Тёмно-бордовый брючный костюм из тонкой ткани был подогнан идеально по фигуре, он сидел как вторая кожа, повторяя все плавные изгибы её тела. Украшение на длинной цепочке, висящее на шее, струилось по ключицам и утекало вниз, в ложбинку меж грудей, видневшихся в вырезе пиджака. Взгляд Сонера скользнул туда и испуганно метнулся в сторону, заставив хозяина покраснеть.       — А не нужно было? — прямо спросил он, стараясь больше не пялиться на её грудь.       — Нет, — покачала головой Наз. — Не нужно.       И вправду, зачем он вернулся сюда? На что рассчитывал? Что Наз бросится ему на шею? Так она бросилась, но принесло ли это ответы на все его вопросы? Нет. Скорее, всё ещё больше запуталось.       Как объяснить ей, что он не в силах был сопротивляться той силе, что притягивает его к ней, несмотря ни на что, вопреки разуму, логике, здравому смыслу…       — Наз, послушай, я знаю, что очень виноват перед тобой. Мы не поговорили, ни во время следствия, ни потом. Я знаю также, что ты чувствовала, я пытался связаться с тобой из колонии, но наверное уже было слишком поздно…       — Вот именно, — прервала она его душевные излияния. — Слишком поздно было уже тогда. Ты что-то говоришь, да, но готова ли я тебя слушать? Ты даже не поинтересовался. Знает он, что я чувствовала, видите ли…       Сонер опустил голову. Похоже, пришло время навсегда покинуть этот город и вернуться в Стамбул. Здесь он явно оказался незваным гостем, перепутавшим вечеринки.       Освещение в коридоре мигнуло и вновь возобновилось.       — Посторонний в помещении! — раздались крики снизу. — Полиция едет!       — Проклятье, — проворчал Сонер сквозь зубы.       — Он ударил Мумо, гадёныш!       Бровь Наз насмешливо вздёрнулась.       — Что ж, это даже в некотором роде символично, — скривил Сонер губы в усмешке, — скоро приедут наши доблестные стражи порядка и избавят тебя от моего присутствия.       — Поскорей бы.       Совсем близко раздался оглушительный вой полицейских сирен. Наз не сводила с Сонера внимательного, но холодного взгляда тёмных глаз, а Сонер, в свою очередь, старался впитать в себя её всю: новый «взрослый» запах, волнистый локон, падающий на лоб, небольшую горбинку на переносице, выпирающие ключицы, прячущиеся под отложным воротником пиджака…       Не размыкая скрещенных на груди рук, Наз нетерпеливо постукивала указательным пальцем по предплечью. Её взгляд метнулся Сонеру за спину, потом вновь уткнулся в него и вновь — за спину.       Нервничает? Нет, скорее всего, с нетерпением ожидает, когда же нерадивого бывшего зэка с позором потащат под руки к выходу.       — Что? — стараясь придать голосу обыденности, спросил Сонер.       — Ничего, — сердито проворчала Наз.       — Я уеду, — вдруг пообещал он. — Возвращение в Чешме было ошибкой. Я уеду, Наз, и больше ты меня не увидишь.       В зале, располагавшемся внизу, внезапно стихла музыка. На лестнице раздался топот ног и крики:       — Где же он?       — Не должен был уйти!       — Сюда, наверх!       Наз покусала нижнюю губу, чем неизбежно привлекла внимание Сонера.       — А, чтоб тебе провалиться! — Она открыла дверь за своей спиной, схватила его за ворот костюма и втащила в кромешную тьму незнакомого помещения.       Сонер, казалось, перестал дышать, страшась испортить этот момент. Не видно было ни зги, однако воображение у него работало хорошо, и ему не надо было наблюдать воочию, как Наз, одной рукой всё ещё держа его за воротник, а второй зажав ему рот, припечатала безвольное тело к стене. Она шумно дышала ему куда-то в шею, но когда за дверью загрохотала тяжёлая поступь полицейских, затаила дыхание, как и Сонер.       В полнейшей темноте и относительной тишине так сложно было сконцентрироваться на происходящем снаружи и так легко было потерять голову от того, что происходило внутри.       Наконец, не выдержав напряжения, Сонер осторожно втянул носом воздух. Она спасла его! Всё же он ей небезразличен!       Словно прочитав его мысли, Наз раздражённо зашептала прямиком ему в ухо:       — Не думай там себе ничего. Я сделала это, чтобы у тебя не было проблем перед отъездом в Стамбул!       Не успел Сонер обдумать вновь поступившую и, что скрывать, крайне неприятную информацию, как дверь в комнату, где они скрывались, распахнулась, и зажёгся яркий свет.       Пока Сонер беспомощно моргал, пытаясь защититься от рези в глазах, Наз отпрянула от него к противоположной стене.       — Вот этот сукин сын! — завизжал избитый охранник, держась за левую скулу, и ткнул пальцем в Сонера.       За спиной бедняги Мумо толпился целый отряд из охранников клуба и бойцов спецподразделения. Вот как боится за свою шкуру Эрай, подумал Сонер. Даже спецназ у него на побегушках, наверняка согласно заключённому контракту.       Тем временем, взгляд охранника упал на застывшую у стены девушку:       — Госпожа Наз, вы?..       — Я схватил её и заставил себя спрятать, — посчитал нужным объяснить Сонер, а то вдруг этот недоумок насочиняет себе лишнее.       — Вот мерзавец! — сплюнул Мумо с ненавистью, а у Сонера заныли кулаки. — Чего вы ждёте, вяжите его!       И его действительно связали, больно скрутив руки за спиной, нацепили наручники и с силой затолкали в машину, хотя Сонер даже не сопротивлялся. Он провёл ночь в отделении, разделив «обезьянник» с каким-то тщедушным старикашкой, мучившимся похмельем, а на утро пришёл Акгюн.       В глубине души Сонер опасался его реакции на свой поступок. Пока его вели по коридору в кабинет главного комиссара Али, он старался храбриться, убеждая себя, что ничего сверхужасного не совершил.       Акгюн мерил кабинет полутораметровыми шагами, пока главный комиссар с флегматичным видом сидел за столом и крутил в руках шариковую ручку.       — Ты меня, конечно, извини, прости Господи, — вскричал Акгюн, едва за Сонером закрылась дверь, — но какого хрена ты творишь, сынок?!       — Тут меня будешь отчитывать или всё-таки до дома потерпишь? — Сонер предпочёл ответный наезд извинениям.       — А с чего ты взял, что я ограничусь чем-то одним? — бушевал Акгюн. — И здесь, и дома выскажу тебе всё, что думаю о таком поведении!       — Господин Сонер, — ввернул между двумя разрушительными ударами стихии слово комиссар Али, — господин Эрай забрал заявление по просьбе господина Акгюна, но больше такой милости от него ждать не придётся.       Ах, как унизительно, подумал Сонер. Просьба, милость… Нехорошо, конечно, что Акгюну пришлось просить бывшего партнёра за него. Стыдно. Не таким представлял себе Сонер возвращение в город былой славы.       «Всё должно было быть не так».       Сонер сокрушённо помотал опущенной головой.       Они вышли из полицейского участка, перед которым, нарушая все мыслимые и немыслимые правила парковки, красовался огромный Кадиллак. Сонер, прищурившись, бросил на Акгюна многозначительный взгляд.       — Садись, — сквозь зубы процедил тот. — Кажется, нам надо поговорить ещё раз, и на этот раз уже серьёзно.       Сонер удовлетворённо кивнул. Ведь если разговор не серьёзен, зачем тогда его вообще начинать?