062

Айас глубоко вдыхает воздух, сжимая кулаки. Его нефритовые глаза прикрыты в попытке успокоить гнев. Айас выдыхает, поднимает веки и смотрит на Моракса с холодной яростью. — Я никуда не пойду, и тебе не советую. Мы нужны здесь. Мархосиус бог Очага, а не один из богов войны. Адептам будет не по силам справиться с враждебным божеством, если оно придëт сюда. Айас шипит, прижимая к голове уши во враждебном жесте. Моракс смотрит на это бесстрастно. — Именно поэтому я должен убить всех таких божеств рань- — Нет, нет, ты, каменный тупица, должен остаться здесь. Со своим народом. С народом леди Гуйчжун. Ты клялся ей на ихоре, что защитишь их, так что выполни своë обещание. Моракс лишь хмурится на это. Айас упрям, упёрт и предан. Когда-то смертный, он стал одним из трëх адептов, которые прошли испытания архонта Пыли. Когда-то он беспрекословно уходил с Мораксом на поля битв, заливая там всë водой и кровью, хотя в ассамблее Гуйли его роль была в разрешении проблем и конфликтов в резиденции богов. Когда-то Моракс знал его ещë как смертного ребëнка, таскавшегося по углам резиденции, в которую не решались войти многие взрослые. Гуйчжун отлавливала его со смехом и обучала тому, что знала сама. Моракс в какой-то момент просто привык к тому, что Айас всегда рядом с ним или Гуйчжун, а потому должен уметь себя защитить. — Как смеешь ты, обы- — Формирователь гор пытается возмутиться манерой речи Айаса по отношению к архонту этих земель, но не заканчивает предложение, вынужденный уворачиваться от брошенной в него стрелы. Вода втыкается в камень, оставляя пару трещин, прежде чем потерять форму и упасть на землю. — В отличии от вас, обычных адептов, — Айас шипит последние два слова особенно презрительно, не особо желая думать о том, как на них могут отреагировать окружающие их люди, потому что сцену Айас и Моракс устроили на главной площади будущего поселения, — адепты, созданные леди Гуйчжун, не связаны контрактом ни с Мо- простите, Рексом Ляписом, ни с Лиюэ. — На секундный клекот возмущения Айас закатывает глаза, поправляясь. — Кроме, конечно же, Хранительницы облаков. И наша задача заключается поэтому не в защите города, в первую очередь, а в том, чтобы в нужный момент заставить одного каменного тупицу посмотреть на мир вокруг и понять, что больше сильных и храбрых богов не осталось, что он их всех убил. Айас тычет пальцем практически в грудь богу. — А потому они решат просто истребить твой народ, чтобы у тебя не осталось сил и смысла вести войну против них. Моракс смотрит на адепта перед собой и пытается понять, куда делся тот мальчишка, который ловил каждое его слово и никогда не перечил. Айас поворачивается к богу спиной. — Впрочем, решай сам, что делать. Я хотя бы попытался вправить тебе мозги на место. Всё же я не леди Гуйчжун. — Айас вдруг замирает, сделав пару шагов прочь, странно напрягаясь. Моракс настораживается. — Хотя, думаю, с доказательствами, твои мозги и сами поймут, что тебе лучше остаться в городе. Моракс ощущает силу падшего бога слишком поздно, и она исходит от Айаса. Айас смотрит на него вполоборота, скалится-ухмыляется, а потом рявкает так, как умеет только он: — Лови его, Моракс! Моракс выпадает из транса, в который чуть не погрузился от слишком сильных эмоций, и перемещается туда, где чувствуется источник проклятия, поразившего Айаса. Падший до удивительного слаб, и его пожирает земля за какие-то часы. Моракс торопится обратно, потому что он помнит, как умирала Гуйчжун, как Айас старался его растормошить, вытащить из транса от скорби, потому что надо было уводить народ, который отказывался уходить без своего бога. — О, неужели всë закончилось так быстро? — Айас сидит всë там же, разве что теперь опирается о камень, в который сам же бросил стрелу. — А я надеялся, что уже не смогу с тобой поговорить и заставить плакать надо мной ещë сильнее. Адепт выглядел ужасно: миазмы отравленной энергии расползлись шрамами молниями по всей левой половине тела, видимой ее части. На животе одежда была окрашена в красный. Моракс не думает ни секунды, прежде чем упасть на колени и потянуться руками к Айасу. Но адепт не даëт себя коснуться, ударяя бога по рукам. — Боюсь, что я уже не смогу спастись, Моракс. Не стоит тратить на меня энергию. — Замолкни и дай мне вылечить тебя. — Моракс рычит на адепта, когда от его рук снова отмахиваются, как от назойливых мух, но лишь неуклонно движется, чтобы прикоснуться к поражëнным местам. Миазмы жгут кожу бога, но он игнорирует это в пользу оценивания состояния своего товарища. Айас закрывает глаза, его дыхание становится всë более и более прерывистым с каждой новой волной гео импульса, проходящего через тело. Вокруг падают мелкие осколки кристаллов, вытягивающие отраву из тела, но это лишь заставляет трещины расползаться по телу быстрее. — Х-хватит, Моракс… п-пожалуйста… хватит… — Айас уже почти плачет от невыносимой боли, забывая о всей своей гордости крепкого воина. Он поднимает руку и кладëт её богу на щëку, вытирая большим пальцем золотистую каплю, стекающую по щеке из драконьего глаза. — Я не стою твоих слëз, я всего-лишь твой слуга, Моракс, Рекс Ляпис, Чжунли Ты же не плакал даже тогда, когда умирала леди Гуйчжун, так почему же плачешь сейчас? — Я… я не знаю. — Моракс хмурится, молчит, отражает жест Айаса, поглаживая щëку адепта прохладными пальцами. — Я никогда не испытывал ничего подобного, исключая момент с Гуйчжун. Я не понимаю эту эмоцию. — Глупый-глупый бог. — Айас тихо смеëтся, хотя один из его синих глаз уже совершенно не видит, сдавшись напору трещин миазм. — Возможно это боль расставания. Возможно у тебя защемило колени от позы, в которой ты сидишь, чертов старик. Возможно ты чувствуешь отголоски моих ощущений. А возможно… не важно… — Что ты имеешь ввиду, Айас? — Адепт вместо ответа лишь качает головой и закрывает целый глаз. — Айас? — Ты должен узнать это сам, глупый бог. — Тонкие, обескровленные губы тянутся в нежной улыбке, прежде чем адепт перестаёт дышать — он, наверное, единственный адепт, который дышал просто потому что это была его привычка из жизни смертного. — Айас? Айас?! АЙАС?! — Моракс всё громче зовёт верного друга, не желая верить в его гибель. — Ты бы не сдался так просто, верно? Ты бы не стал, ты же слишком гордый для этого, правда? Моракс сидит, пытаясь вылечить Айаса своими гео силами ещё несколько часов, прежде чем Мархосиус и мадам Пин оттаскивают его в сторону, давая унести тело для проведения погребального обряда. Моракс смотрит на закатное солнце и видит вместо него пушистые волосы Айаса, сжимая в руке серьгу с белым пером, когда-то подаренную адепту им самим и их богиней. В его сердце остаётся лишь скорбь и твёрдая уверенность сохранить людей, которых так любили Гуйчжун и Айас.

***

Моракс стоит рядом с пристанью, наблюдая за причаливающим кораблём из Снежной. На нём должен приехать один из Предвестников, тот, что отправлен Царицей, дабы устроить Лиюэ проверку. Он смотрит на сходящих на пристань Фатуи, но не видит среди них никого, кто отличался бы от обычных рядовых служащих. Царица говорила, что он отличается, причём крайне сильно, так, что его невозможно не узнать в толпе. — Ну здравствуй, глупый бог. — По ноге будто ползёт пушистый хвост, когда Моракс слышит этот голос спустя столько лет и чувствует, как чужое дыхание раскачивает старую серьгу. Кажется, Царица говорила, что у этого Предвестника есть удивительный туз в рукаве. Моракс готов признать, что он удивлён.